- Мы сейчас тут одни, - начала я о тревожащем меня, - но наши мальчики приедут и прочтут наши мысли, - я испуганно посмотрела на Аню.
- Я надеялась, что всё это такая шутка, - призналась Галя и с вопросом уставилась на Аню.
- Нет, к сожалению, не шутка, - Аня зябко поёжилась.
- Не знаю, как это работает, но если это правда, то мы попали, - взгляд Гали был строг, как у классной учительницы.
- Они могут читать мысли своих половин, то есть Руди – мои, Барни – Риткины. Но только поверхностные, которые громкие.
- Ага, это как в анекдоте про «не думайте про белых обезьян», - съязвила я.
- Это возможно глупо, но я верю, что Руди меня не тронет, - тихо сказала Аня.
- А хомячок этой девочке сам в рот прыгнул и залез поглубже в дыхательное горло, - с раздражением выдала Галка.
Аня сжалась с спрятала лицо в ладошки.
- Извини, - Галка пожалела о своей резкости и подошла к Ане, чтобы её обнять.
Аня спряталась лицом на Галкином животе, уткнувшись ей в футболку.
- Девочки, простите, я всех подставила, - заплакала она, потом оторвалась от футболки и предложила, - может нам сейчас бежать надо?
- Куда? – поникшим голосом ответила я, - мы на острове. Вертолет водить мы не умеем, на катере далеко не уплывем, даже если найдём его и сможем завести. Мы как в мышеловке. Тут только женской хитростью и с большим риском. Нам нужен хотя бы один союзник, хотя бы относительный. Рассказывай, Аня, что ты знаешь. Ты знаешь больше, чем мы, я чувствую. Мы были в пещере, но Барни не рассказывал мне о её значении.
Аня вытерла слёзы.
- Главный у них Флойд, я знаю. Они его слушаются. Остаётся только надеяться, что они не все заодно.
Помолчала немного, добавила.
- В пещере проводится обряд обручения с духом острова. Мужчина и женщина становятся мужем и женой, получают силу чтения мыслей друг друга для того, чтобы всегда друг друга понимать. Они оба смогут входить разумом в тела любых животных, а ещё они будут жить вечно.
- Да ладно, как вампиры? И ничего не надо делать для этого? Пить чью-то кровь, например? – на полном серьёзе поинтересовалась я.
- Они застывают в возрасте 35 лет. И всю эту церемонию должны провести до этого возраста.
- Что-то Флойд, или не торопится, или уже провёл церемонию, - заметила Галя, - интересно, девушку свою он съел?
- Наверно провёл, ему точно уже тридцать пять есть. А где его девушка, можно только догадываться.
- Подавилась какой-нибудь зверюшкой, - мрачно предположила Галя.
Мы молчали.
- Сказка с хреновым концом. Волшебный остров и всё такое, - добавила я.
- Надо хотя бы побарахтаться, - сказала Аня.
- Конечно, побарахтаемся, - я согласилась и начала думать вслух.
- Флойд почувствовал однажды мой страх. Барни говорит, что он может чувствовать наши сильные эмоции. Уверена, он чувствует, Галь, что ты его не особо любишь.
Галя пожала плечами:
- Ну и пусть. Тот случай, когда я остаюсь вежливой внешне.
- Думаю, лучше злиться на него, чем бояться его. Он не самый приятный тип, заносчивый. Это надо думать, глядя на него, - предложила я, - а вообще, по возможности избегать общения с ним. Слава Богу, он сам к не очень стремится общаться. А если проскользнёт страх, можно сказать вслух другую причину, например, что боимся заразиться местной детской болезнью, или другую какую фигню. Он считает нас дурами, пусть так и считает.
- Попробуем, - согласилась Аня, а Галя кивнула.
- Пока что у нас есть? Только случайно узнали про эту девчонку, которая поперхнулась хомячком. Несчастный случай. Дурацкая смерть, но чего только не бывает. Не надо делать вид, что мы решили, что всех убивают какие-то звери. Вообще, надо поделиться своими переживаниями по поводу этой девочки и рассказать, что мы про неё узнали. Не с Флойдом, конечно, но с Барни и Руди. Они всё равно что-то почувствуют, услышат. Надо подать нашу историю в своей обёртке, - продолжала вслух размышлять я.
- Ты прям стратег и тактик, - с уважением высказалась Аня.
- Спасибо. Что-что, а дурочку из себя строить я могу профессионально, - гордо призналась я.
- Включать блондинку, - подсказала Галя.
- Да. А дальше будем смотреть по ходу. В идеале приручить мальчиков и выяснить, насколько они кровожадны по отношению к бывшим.
- И ещё одно, - тут Аня замялась, - мне так прямо не говорил Руди, но я поняла, что пара должна принести какую-то жертву духу острова, как подтверждение своей верности и надёжности. Но это не женщина, никто из пары. Что за жертва я не знаю. Мне про неё особо не говорил Руди. Но он что-то знает и не договаривает.
- Ну вот, а ты говоришь, не надо кровь пить… Может и надо, - не сдержала Галя свой сарказм.
Мы не стали на неё бычиться, мы понимали, что она от страха.
- А вообще, Галя, та самая закрытая своими мыслями, - сказала я ей, - Флойд на тебя, похоже, не претендует, Барни и Руди читают только своих. Так что некоторые вещи думай себе сама и нам не говори.
Галя долго и задумчиво смотрела на меня, что-то обдумывая, потом сказала:
- Поняла.
- Вот блин, мы с тобой, Ритка, как ужи на сковородке крутимся теперь.
- Ничего, как там Маркс говорил? Сила женщины в её слабости. Или кто там такой умный был?
Аня только отмахнулась, не до моего умничанья ей было, не помогала моя болтовня.
- Я, когда нервничаю, такая болтливая, - попыталась оправдаться я, но и сама махнула рукой.
- То есть, теперь мы Галке можем всё рассказывать, а она нам не всё, - постановила Аня.
- Да. Моя голова сейф, - согласилась Галя.
- Если мы все из этого выкрутимся, я тебе машину подарю, - пообещала Аня.
- Посмотрим, - задумчиво ответила Галя.
- Интересно, кто сегодня вернётся, Руди, или Барни. Кто-то из них улетит на большой остров с больным ребенком, - мои мысли не держались в моей голове, даже и читать не надо, сама всё вслух выдам.
Аня пожала плечами. Галя вообще никак не отреагировала, думала что-то.
Я встала из-за стола и начала убирать посуду. То ли мы объелись, то ли хомячок этот нам поперек горла встал.
Мытьё посуды, классное, кстати, занятие, для успокоения нервов.
Девчонки чмокнули меня в щёчку и разошлись по своим комнатам. Я осталась на кухне. Конечно, можно было бы закинуть посуду в посудомоечную машину, но я предпочла медитировать в процессе. Так замедитировалась, что не услышала, как ко мне подошли сзади.
Большие и ласковые руки обняли меня за талию так неожиданно, что я вскинула руками и выронила тарелку. Она закономерно разбилась и почти закономерно порезала мне запястье.
- О, прости, - охнул испуганно Барни и схватил лежащую рядом тканевую салфетку, зажал мне рану.
Я смотрела как расползается кровавое пятно по салфетке, слезы и тошнота подступили к горлу от переживаний. Ещё немного и платину прорвёт.
Барни взял мою свободную руку, зажал ею рану.
- Держи крепко, сейчас найду аптечку.
Он метнулся к крайнему шкафчику и выгреб из него содержимое россыпью на пол. Схватил какую-то упаковку, бинт, пузырёк. Принёс всё это ко мне.
Снял салфетку, сунул порез под холодную воду. Я смотрела, как кровь моя размывается водой и розовая стекает в слив.
Потом полил на рану из пузырька, жидкость зашипела и запузырилась. Вскрыл упаковку зубами и достал какую-то пористую жёлто-зелёную пенку размером с мой спонжик для макияжа. Наложил на рану, на порез размером в три сантиметра. Спонжик прилип. Сверху почти профессионально был наложен бинт. После этого он приподнял моё лицо за подбородок и с тревогой и заботой заглянул мне в глаза.
И тут я сломалась, слёзы брызнули и дыхание участилось, чтобы качать эту влагу из глаз, и качать.
Барни повёл меня из кухни. На выходе я споткнулась и он подхватил меня за талию. Довёл до моей комнаты, завёл внутрь, закрыл дверь.
В комнате слезопад у меня усилился. Я сама легла на кровать, свернулась клубочком и стала уже нешуточно так подвывать. Судя по встревоженному лицу Барни, он уже и сам был готов заплакать. Тогда я подвинулась и постучала рядом с собой по кровати здоровой рукой. Барни с готовностью лег и предоставил свою широкую грудь для моих слёз. Он гладил меня рукой по голове и терпеливо давал мне отрыдаться.
Когда же я затихла, слегка виновато подхлюпывая, всё же я не сдержала себя в руках, он уточнил тихо:
- Ты испугалась пореза и крови?
Всё же мужики, даже которые умеют читать мысли, такие бестолковые, понимают только прямой текст.
Но я ничего не ответила, я привстала и забралась на него сверху. Сначала просто поцеловала жадно и нагло, потом начала расстёгивать эту его гавайскую, мать её, рубашку. В полторы руки это было не очень удобно, но у меня получалось. Главное - настойчивость.
Он посмотрел на меня озадаченно.
- Тебя иногда так сложно понять.
- И это хорошо, - буркнула я и сняла через голову свою футболку.
Зрелище меня вот такой, точно не поможет ему понять меня лучше. Если только мои громкие желания в этот момент. А их он уже пробовал читать, умеет.
-Почему? – попытался он сделать последнюю попытку что-то прояснить, - но я заткнула ему рот своей грудью, а с таким точно уже не поспоришь.
Всё было так, как я хотела и, уходя в свои ощущения, я даже давала ему самостоятельность. Как бы и чтобы потом не случилось, я хоть не буду жалеть о том, что этого не сделала.
- А предохраняться? – шепнул он за секунду до.
- У меня безопасный день, - отказалась от отвлечений внимания на что-то другое я и сама пошла навстречу.
Дыхание наше прервалось на секунду и началось уже заново, в другом темпе. Мы медленно и долго пробовали друг друга, знакомясь и узнавая по новому. И окончание было взаимным, и дыхание в этом завершающем поцелуе переплелось.
Мне понравилось. Очень. Уверена, это взаимно.
Из тёмной и густой неги вынырнул въедливый вопрос:
- Почему хорошо, что мне тебя трудно понимать?
- Дольше проживу, - ответила я, вдыхая его запах, уткнувшись в его шею.
Он приподнял меня и требовательно заглянул мне в глаза.
- Что случилось?
Мы ещё были соединены, и я сочла это пусть глупой, но защитой. Глаз я не отводила, пусть видит и чувствует, что я говорю правду.
- Аня нашла визитку девушки, которая была до неё, в прошлом году. Мы с девчонками нашли её социальные сети и много про неё смотрели, - тут я сделала паузу, вглядываясь в его лицо, считывая его эмоции.
В них было лишь непонимание.
- Ты знаешь, что она умерла?
Глаза его стали шире и исполнились удивлением.
- Нет. Что случилось?
- Она задохнулась. Своим хомячком подавилась. Странная смерть, да?
Брови Барни перешли от удивлённого в удручённое положение.
- Как так? Она его съесть хотела?
- Ну не знаю, может для вашей семьи — это нормально, питаться хомячками. Думаю, она хотела его поцеловать в носик, как на фотографиях в постах, а он пролез ей в рот и залез в её горло. Самоубился и её убил.
Я сидела на нём и смотрела ему в глаза. Что мне было скрывать в таком откровенном положении? Искреннее уже некуда.
Барни задумчиво провёл рукой по моей груди, не отрывая от неё глаз, потом приподнялся ко мне навстречу, поцеловал в губы и аккуратно снял меня в сторону. Сам встал, показав мне не менее откровенный и искренний вид себя сзади, влез в шорты и пошёл к двери.
- Подожди, я схожу за ноутбуком к машине, сейчас вернусь.
Почему-то я ему верила. Завернулась в покрывало и стала ждать.
Ваша Ия 💗
Заходите ко мне на Литнет по ссылке на мою страницу 📚📗🧡
подписывайтесь там и читайте "Аллилуйя,Голливуд!", "Старшая жена курьера Фукина", "Автобусная остановка".
Жду вас там, на запасной площадке )
Другие романы и истории на Дзене тут: 📗📚📕
Поддержать автора материально можно на карту
Сбербанк: 5469 0800 1140 5870
Тинькофф: 5536 9140 3780 8130
Заранее спасибо за поддержку 🙏
Ваша Ия 💗