От деревни, куда мы ездим отдыхать , ходит поезд до Выборга. Садимся в него и предупреждаем машиниста, чтобы остановился в Пукиниеми. Когда возвращаемся, тормозим дизель голосованием как такси.
Жителей там нет, зато клюквы моря разливанные. Вот набрали раз с подругой и сестрой по рюкзаку клюквы, сидим на рельсах, дизель ждем. Посмотрели направо - лось пути переходит. Слева старое бревенчатое строение, размером с сельский туалет, кто-то раскачивает. Медведю оно чем-то помешало. Так и любовались как мишка бревна раскатывал, пока дизель не пришел. Дизель мишку не волновал, знал, наверно, что он только по рельсам ходит и к нему не подойдет. А занятие своё не прекратил - в тамбуре в окошко видели , что он борьбу продолжает. Дон Кихот местный.
От деревни, куда мы ездим отдыхать , ходит поезд до Выборга. Садимся в него и предупреждаем машиниста, чтобы остановился в Пукиниеми. Когда возвращаемся, тормозим дизель голосованием как такси.
Жителей там нет, зато клюквы моря разливанные. Вот набрали раз с подругой и сестрой по рюкзаку клюквы, сидим на рельсах, дизель ждем.
Посмотрели направо - лось пути переходит.
Слева старое бревенчатое строение, размером с сельский туалет, кто-то раскачивает. Медведю оно чем-то помешало. Так и любовались как мишка бревна раскатывал, пока дизель не пришел.
Дизель мишку не волновал, знал, наверно, что он только по рельсам ходит и к нему не подойдет. А занятие своё не прекратил - в тамбуре в окошко видели , что он борьбу продолжает. Дон Кихот местный.