К 30-летию событий красного восстания в Москве осенью 1993 года на большой экран вышел художественный фильм “1993”. На первом утреннем сеансе 28 сентября я посмотрел это кино режиссера А.Велединского. Первоначально фильм производил двойственное впечатление. Я смотрел и как-то автоматически фиксировал отклонения от романа С.Шаргунова, по мотивам которого фильм снят. Больше чем через час просмотра в записной книжке появилась запись – “Мучительная рефлексия, приправленная сексом.” Однако финальная часть произвела очень сильное впечатление и отвечала ожиданиям драматического перелома в жизни страны. Всё стало на свои места в соответствии с названием.
Действие на экране чрезвычайно обостряется с момента, когда президент Ельцин 21 сентября 1993г. объявляет Верховный Совет распущенным. Решение президента тогда явно расходилось с Конституцией страны. Основной закон, несмотря на многочисленные поправки, всё ещё оставался Конституцией РСФСР 1978 года. Некоторые острые углы романа Шаргунова в экранном изображении сглажены или опущены, или исправлены, но фильм всё равно не оставляет равнодушным.
Начнем с литературной основы кинопроизведения. Как то у меня нет оснований сомневаться в том, что писатель Сергей Шаргунов знает о том, что его произведение через века перекликается с романом Виктора Гюго “Девяносто третий год” или “Девяносто три. История первая: гражданская война”. Роман Гюго посвящен событиям французской революции 1793, а именно контрреволюционному мятежу в Вандее. Перед ним - и там в 1789, и там - на излете 20-ого века произошли буржуазные революции. Однако политические убеждения писателя (он депутат Госдумы от КПРФ) позволяют также считать, что эта перекличка не имеет для него очень большого значения, поскольку для коммунистов события восстания или “антибуржуйского мятежа”, или переворота 1993 года имеют самодовлеющее значение, по крайней мере, в истории российских революций. Даже если это и не совсем так, всё равно через 30 лет после тех 93 годов и во Франции, и в России о революционных правительствах остались плохие воспоминания, собственно поэтому и фильм “1993” смог выйти.
В романе и фильме 1993 есть недвусмысленное обращения к теме гражданской войны (1918-1922). По мысли произведения - главный герой Виктор Брянцев представляет сторону красных, а его жена Лена – сторону белых, или буржуазную партию. В кино Лена даже начинает заниматься ритуальным бизнесом, что очень метафорично для замысла режиссера Александра Велединского. Она увольняется из аварийной службы, куда пришла вместе с супругом в 1991г. после увольнения последнего, специалиста-электронщика, из КБ. Но вслед за мужем в ряды защитников распущенного Верховного Совета Лена не идёт, а откликается на призыв Гайдара защищать демократию..
Финал в кино, кстати, гораздо более оптимистичен, чем по тексту оригинала. На экране после разгрома Верховного Совета Виктор и Лена Брянцевы дружно строят туалет в своем доме в поселке у платформы “43 километр” и что символично - из досок видимо невостребованных гробов ритуального агентства "Норма". В романе же Виктор Брянцев после потрясений расстрела 3 октября у Останкино умирает вскоре от удара (инсульта) в 39 лет. Перед самым ударом он встречается с женой у Останкино, только она находится в лагере демократов Ельцина, а он -сторонник Руцкого и Верховного Совета с Хасбулатовым во главе. В послесловии книги мы узнаем, что их внук (1994 г.р.) Пётр примыкает к движению белоленточников и попадает в Матросскую тишину..
Хотя Шаргунов (1980 г.р.) значительно моложе Велединского (1959 г.р.), в отношении исторических деталей он всё же более аккуратен. Вообще говоря, кино– более конъюнктурно по сравнению с литературой, не даром его считал важнейшим из искусств мастер политического момента В.И.Ленин. Как изящно решает, а вернее обходит, например, тему фашизма, взаимные обвинения в нем, кинорежиссер? Он вводит сюжет (в книге его нет) драки Виктора с 2 парнями из российского гуманитарного университета. Последние настоятельно советуют мужику не покупать билет на концерт Майкла Джексона, поскольку тот не того цвета кожи и т.п. Поскольку в милиции лупят Виктора, а не тех парней, которые не оказывали сопротивление милиции в отличие от Виктора, он делает вывод, что представители власти поддерживают фашистов. Вобщем то это выглядит не очень убедительно, хотя недоброжелатели, препятствующие распространению билетов на Джексона в России, в 1993г. всё же нашлись. Но вот какие были их мотивы, это вопрос. Зато одному из мощных факторов антихасбулатовской пропаганды, - присоединению к защитникам Белого Дома отрядов националистов Александра Баркашова, этому знаковому событию в кино - в отличие от книги - места не нашлось. А ведь для многих граждан окрашивание всего московского восстания в “красно-коричневый” цвет определяло отношение к Верховному Совету. Впрочем, русская привычка вешать ярлыки оппонентам – здесь это: – Фашист! – Сам ты фашист! имеет исторические основания.
Важный момент, который должен вызвать вопросы у зрителей при просмотре картины, это сцена расстрела из БТР протестующих (бунтующих) граждан в Дубовой роще у Останкино. 3 октября массы людей по приказу Руцкого направились в телецентр, чтобы захватить его и рассказать правду всей стране. В кинокартине из громкоговорителей перед расстрелом из БТР будто бы сначала раздается предложение гражданам в роще разойтись и только потом открывается огонь вверх и на поражение. Это сознательный ляп, переиначивание событий на современные понятия. На деле же у Шаргунова описана та ситуация гораздо точнее, хотя она тоже не полна.
“Первый бэтээр поравнялся с техническим корпусом, плавно повернул пулемет и длинной очередью прошил первый этаж. Следующий бэтээр, повторив поворот пулемета, выдал очередь по второму этажу.– Наши! – закричал старик в шляпе, бросаясь Виктору на шею.– Наши! – закричал Виктор…Пятый бэтээр, проезжая, повернул пулемет вправо, к роще, и его примеру последовали остальные машины. В этом повороте Виктору почудилось приветливое подтрунивание добрых и могучих животных над дружественными им людьми, и он еще махал рукой, правда, уже попятившись с тротуара на газон, когда загрохотала очередь, совсем рядом, в нескольких метрах от него.“
Итак, почему-то несколько БТР (о порядке их следования и числа можно спорить) стреляют сначала по защитникам Останкино (техцентра), а затем вдруг без всякого предупреждения переносят огонь по восставшим. Одна из версий, - экипажи получили неправильную информацию о ситуации и полагали, что техцентр уже захвачен “бунтовщиками”. Со своей стороны, восставшие имели информацию, что тульская дивизия ВДВ идет им на помощь. Это одна из причин их упорства.
В романе Виктор принимает гораздо более активное участие в вооруженном восстании, чем в кино. Он дерется с ОМОН, возглавляет по приказу Руцкого один из отрядов при захвате мэрии днем 3 октября, он же бросает коктейль Молотова (в числе других боевиков) по зданию техцентра Останкино вечером того же дня.
Чтобы не иметь лишних проблем, Велединский освобождает зрителей от этих картин, а взамен оставляет Виктора в живых на радость всех и делает его ещё и ветераном обороны Белого Дома в 1991 году. Бросок коктейля на экране отдается другому актеру. Однако в кино погибает спутница Виктора в Останкино - Олеся (Виктория Смирнова), в романе её, раненую, увозят на скорой. Фильм, между прочим, посвящается всем погибшим осенью 1993. Думаю, стоило бы его отдельно посвятить и медикам, которые под обстрелом из зданий Останкино спасали раненых, кто-то из них также погиб.
Боль тех событий не прошла, и поэтому вопрос о том, кто первым открыл огонь на поражение у Останкино, остается дискуссионным. Первый одиночный выстрел снайпера за 20-30 минут до этого был направлен в ногу спутника генерала Макашова, возглавляющего осаду Останкино. Кино не дает чёткого ответа по непосредственному виновнику открытия массового огня здесь, истина здесь затемнена. На экране мы видим вооруженных людей и с той, и с другой стороны. Мы видим направленный гранатомет бойца Макашова на вход техцентра. По официальной версии, выстрел из этого гранатомета убил рядового Николая Ситникова внутри техцентра, после этого был открыт ураганный огонь по толпе. По версии противоположной стороны, которая осторожно приводится в романе, сперва в техцентре взорвалась светошумовая граната. Из книги: “– Я одного не могу понять, – продолжил дымчатый как бы виновато, – зачем вы стреляли? Из гранатомета – зачем? Думали, сойдет? Усач заерзал, точно вопрос задел за живое:– Мы не стреляли. Это они сверху… гранату… светошумовую…” В исследовательской книге А.Островского “Расстрел Белого Дома” рассказывается о том, что взрыв светошумовой гранаты в помещении являлся сигналом к началу боевых действий. Он был внезапным и провокативным, бойцы сразу стали стрелять, и Ситников был убит дружественным огнем из гранатомета. Как это могло произойти, что граната из подствольного гранатомета угодила в своего же, неназванный в источнике боец Витязя не поясняет.
Другие отклонения фильма от содержания романа не являются столь принципиальными, перечислю их только. Тане, дочери Виктора, было 15 лет, а не 16.
Образ любовника Лены Брянцевой– нефтяник Миша (Максим Лагашкин) в этом амплуа обобщает нескольких её мужчин. Сосед Янс (Александр Робак) не приглашал Брянцевых к себе, а приходил сам в гости. Образ Егора (Иван Ивашов), предполагаемого убийцы Янса и любовника Тани и Риты (Дина Губайдуллина), сильно облагорожен в кино, можно и так сказать. Одевается в форму пьяного милиционера и шутит с проститутками не Виктор Брянцев, а его начальник в аварийке Абаев. Драка в электричке Виктора с хулиганами “придумана” уже в кино, режиссер как бы перенаправляет агрессию Виктора с омоновцев на гражданских дебоширов. Наконец, молодые ребята Леша и Наташа не убегают от милиции, и аварийщики не укрывают их в машине “от ментов”. Эти ребята, спелеологи в романе, не просят аварийщиков провести их в подземельях к осажденному Белому Дому. Наоборот, Виктор по собственной инициативе просит их взять с собой в подземелье, чтобы помочь поднести груз продовольствия защитникам осажденного Белого Дома. В романе Леша (Григорий Верник) и Наташа (Элизабет Дамскер) погибают вместе у Останкино.
Очерк включен в подборку Исторические фильмы и подборку СССР и Россия, старая и новая.
В конце фильма мы видим символические, якобы документальные кадры продажи мороженого на фоне поврежденного пожаром Белого Дома. Фильм 1993 является не просто историческим кино, он является и предупреждением.
Признателен за лайки и подписку) Душин Олег ©, Друг Истории №202, следите за анонсами публикаций - и на Tелеграмм канале Друг Истории