Иван Васильевич Огнев стал Шопеном случайно. А дело было так- жил Иван в стареньком домике на окраине города ,вместе с матушкой Елизаветой Ильиничной.
Жили они вместе практически всю жизнь. Были времена, когда Иван был молодым, добрым, открытым и веселым парнем. И женился он так – же быстро и весело. На Иринке- красавице с большими запросами и с маленьким образованием. Прожили они целых три года. Иринка упорхнула к богатому узбеку, с которым познакомилась на рынке, покупая овощи. У узбека было несколько таких овощных точек, и не было такой вот Иринки, легкой, доступной, красивой, а главное- блондинки!.
Иван погоревал, даже немного попил с друзьями на улице, а потом снова потекла его неспешная жизнь с матушкой, вечерними разговорами, разгадываниями кроссвордов, и раскладываем пасьянса, в котором матушка Елизавета Ильинична была большая дока.
Потом еще дважды Иван пытал счастье семейной жизни, но оно его явно и там не ждало.
Шли годы. Иван постарел,
поседел, вышел на заслуженный отдых, маменька стала совсем старенькая и больная. И вечерами он чаще всего слушал рассказы о том, что болит, как болит, и как от этого можно излечиться.
Детей у Ивана не было. Не случилось как- то….
У всех жизнь разная. Вот у него Ивана она такая. Значит, ее такой и надо прожить.
В свои 67 Иван был приятным мужчиной. Среднего роста, седой, без лысины, без животика. Сухонький и легкий на подьем. Но вот ходить ему было как раз особо и некуда.
Домишко их давно сломали, и они жили в двухкомнатной квартире, которую получили от государства. А двух потому, что в пору слома домишка, Иван был в очередной раз женат. Вот лишними квадратными метрами он обязан жене, и с уважением вспоминал свою третью по счету супругу. Та просто уехала в другой город с другим мужчиной, подала на развод, и не стала претендовать на полученные и на ее долю квадратные метры. И на том спасибо ей огромное.
Подпишитесь на мой канал, и все прочитаете самые первые.
У мамы закончились таблетки. И Иван Васильевич пошел в аптеку. Аптека была за углом. Но это была новая аптека. А Иван ходил в свою, старую, а до нее было нужно пройти три дома, потом свернуть в аллею, а вот на углу и была старая аптека, где Ивана знали, и он знал всех, кто там работал.
Шел Иван неторопливо. Было начало лета. Погода сказочная. Не жарко. Дышится легко. Все кругом в буйной зелени. И так на душе становится уютно, что дорога даже в аптеку доставляет только одну лишь приятность.
Свернув в аллею, Иван обычно присаживался на одну из трех лавочек, если было свободное местечко, немного отдыхал, рассматривая редких прохожих, а потом шел дальше .
В этот раз все было так- же, как всегда. Лавочка была почти пуста. На ней сидела одна только женщина, и тихо слушала музыку, положив перед собой небольшой планшет.
Иван поклонился учтиво, ну так чуть наклонив голову, и как бы спрашивая разрешения присесть.
Женщина скользнула по нему равнодушным взглядом , и никак не отреагировала.
Была она немолода, но такая прибранная что- ли, вобщем приятная была женщина, которая сидела на лавке и слушала очень знакомую Ивану музыку. Это было классическое произведение, очень известное и очень узнаваемое. Иван не был поклонником этого жанра, но точно знал, что знает и произведение, и автора.
- Шопен- вдруг громко сказал Иван и посмотрел на женщину.
Та посмотрела на Ивана с интересом, потом вдруг как рассмеется. Смеялась она негромко, и как- то по доброму. Лучики морщинок сразу стали заметны, а глаза вдруг так сощурились, и стали такими приятными, что Иван и сам засмеялся, не понимая над чем и над кем он смеется вместе с этой незнакомой женщиной, которая сидела на скамейке.
- Это Бетховен- сказала женщина. Лунная соната. Я ее очень люблю, и слушаю, когда есть настроение и время.
Она все еще продолжала смеяться, а Иван покраснел от стыда до кончиков волос, до жжения в глазах от подступившего стыда. Как он мог так ошибиться, так опозориться. Как же стыдно – то…
У Ивана было только одно желание- быстрее уйти от этой смеющееся женщины, от аллеи, от всего, что было свидетелем его стыда.
Женщина перестала смеяться и тихо сказала
- Простите меня, пожалуйста. Я вас наверное обидела своим смехом. Но мне правда было так смешно. Не от того, что вы перепутали то, что перепутать невозможно. Оттого, как вы это сказали
- Шопен, и женщина снова засмеялась.
Иван встал, чуть наклонив голову, как бы прощаясь, и вдруг застыл. Женщина подняла на него серые глаза в лучиках морщинок и оттуда, из самой их глубины на него глядела девчонка Ленка с русыми косичками – хвостиками, за которые он любил ее дергать, а она замахивалась на него портфелем.
- Ленка- выдохнул вдруг Иван.
- Ваня?? Ваня Огнев?? Ты??
…. Вот так Иван Огнев, шестьдесят семи лет отроду встретил свою одноклассницу Ленку Синицину, с которой не виделся уже больше сорока лет….
Они тогда проговорили часа два на этой скамейке. Потом пошли к Лене пить чай. Жила она одна недалеко от аптеки. Лекарство матушке Иван принес поздно вечером, ничего не рассказав про свою встречу.
А потом они стали часто встречаться. Ленка упорно называла Ивана Шопен, а он не обижался. Не каждого в жизни Шопеном назвать могут.
Они часто гуляют вместе, иногда ходят в кафе – мороженое, где Иван берет себе пломбир с малиновым сиропом, а Леночке фисташковое и шоколадное шариками.
Он знает ее вкусы, и старается ей сделать приятное. У Леночки сложная жизнь…с потерями, горечами и обманами. И Иван старается ее развеселить, чтобы она засмеялась, как тогда на лавочке, и, чтобы на него снова глянули серые глаза юной девочки Ленки, которую когда – то он дергал за косички, а теперь ему так нравится гладить короткую Леночкину стрижку , где пшеничные волосы почти наполовину разбавлены седыми, но ему это очень нравится…..