Продолжаем говорить о новообрядчестве начала прошлого века.
Предлагаемые вашему вниманию статьи очень важны не только с целью ознакомить всех желающих с историей принятия Архиепископа Саратовского Николы (Позднева), по воле Божией освободившего Церковь Христову от вдовства, но и ещё показать всем думающим, всем, кому небезразличен вопрос духовного возрождения нашей Родины настоящее лицо так называемой РПЦ МП или правильнее - новообрядческих раскольников.
Потому как, если говорить серьёзно, то тот вариант РПЦ МП, который мы видим сейчас появился не так давно - он вышел из стен ЧК, ГПУ - это их детище. Эта организация не имеет ничего общего не только с Русской Церковью, но и даже с никонианами до 1917 года. нынешние представители РПЦ МП это даже не никониане, это новая формация отличная от никониан, это уже постникониане, для которых даже те духовные и морально-нравственные ценности, за которые никониане до 1917 года готовы были идти на смерть - чужды.
Продолжим.
Как и всякая вообще идея, идея церковного обновления, конечно же, имела определенные предпосылки. В начале очерка мы сказали, что обновленчество было своеобразным протестом части новообрядческого духовенства против обмирщения их церкви, против превращения ее в одно из государственных ведомств, жизнь которого основывается не на духе веры, а на произволе и бюрократизме синодальных чиновников. Однако движение, организованное сынами того же самого синодального ведомства, безусловно, было обречено на провал, ибо «не может… дерево худое приносить плоды добрые» (Матф.7:18). Вместо возвращения к святоотеческому устройству церковной жизни они вслед за своим идейным вдохновителем императором Петром I продолжили линию разрушения самих основ Православия. Причем самый сильный из ударов заключался отнюдь не в календарной или литургической реформе, не во второбрачии духовенства или женатом епископате, нет, главной реформой обновленцев явилась реформа совести. Обновленчество в лице своих лидеров скомпрометировало как себя, так и само движение бессовестным сотрудничеством с безбожной властью, коварным предательством своих вчерашних братьев, интригами и глубочайшим нравственным падением.
В свое время философ Николай Бердяев, который сам с симпатией относился к идее церковного обновления, объяснял свое негативное отношение к обновленцам большевистской эпохи тем, что они начали дело реформации, которую, кстати, он сам хотел, с доносов на Патриарха и Патриаршую церковь.
Другой сторонник церковной реформации, уже наш современник Глеб Якунин, так же не без сокрушения отзывается о советских обновленцах:
«И ещё новоявленцы,
Обновленцы,
С их попытками реформ
Обветшалых норм.
И они окаменелость поворочали,
Но не сдвинули, а только опорочили
Обновления идеи.
Ох, уж эти новые злодеи!
Как сказал не аноним,
А Грановский Антонин:
«Обновленчество
(Уж и в младенчестве)
Хоть и не старо,
Но уж очень скоро стало
Из небесной сени
Бочкой сливной, бочкой ассенизационной.
Ибо ночкой
И днём
Доносить идём»[1].
Вот эти доносы, пособничество ГПУ, меркантильность интересов, авантюризм и карьеризм явились важнейшими причинами отторжения обновленческого движения простым народом и сравнительно быстрого его затухания. Народ, пораженный зрелищем морального разложения, разъедавшего духовенство, толпами покидал церковь.
Безусловно, что таковыми были не все представители обновленческого движения. В обновленческой среде были и порядочные люди, глубокие идеалисты, романтики, а также люди, попавшие в обновленчество и вовсе случайно. «Среди новых архиереев попадались изредка достойные люди, к числу таких принадлежал, например, Макарий Торопов - скромный, искрений, религиозный человек».[2] Епископ Петрозаводский Николай Соболев «был человеком твердых моральных правил и не лишенный характера… прославился в Петербурге как администратор и педагог… пользовался огромной популярностью как законоучитель Введенской гимназии»[3]. Один из руководящих деятелей СОДАЦа[4] Александр Павлович Эндека - «человек морально чистый, бессребреник, энтузиаст-проповедник… Эндека принял священный сан по призванию, уже в довольно зрелом возрасте… Каждую службу (утром и вечером) он проповедовал. Беседы о. Эндека привлекали много слушателей. В начале проповеди он обычно читал целиком главу из Евангелия, а потом начинался своеобразный и вдумчивый анализ прочитанного, с большим количеством примеров из жизни. Все свободные от службы часы о. Александр проводил за чтением (сидя у свечного ящика) или в беседах с прихожанами. Этот человек примкнул к СОДАЦу, надеясь на то, что теперь начнется настоящее, евангельское обновление церкви. Александр Эндека в 1929 г. был расстрелян за спекуляцию (!). Он организовал мастерскую, в которой делались крестики»[5]. Еще одним случайным человеком в обновленчестве был митрополит московский Серафим Руженцов. «Присоединившись с самого начала к обновленческому расколу, епископ Серафим принадлежал к числу так называемых «тихих обновленцев» - ни к каким группировкам не примыкал, ни на кого не доносил»[6]. Таковым был и Саратовский Архиепископ Никола (Позднев), а также еще многие и многие новообрядцы увлеченные в обновленчество не идеей церковной реформации, а безжалостным водоворотом постреволюционных событий.
Но, несмотря на явную очевидность данного факта из уст представителей новообрядчества нам периодически приходится слышать упрек в том, что наш Архиепископ Никола поддержал в свое время обновленческое движение. Так некоторое время назад в новообрядческом журнале "Благодатный огонь" и в газете "Радонеж" был опубликован ряд антистарообрядческих статей принадлежащих перу некой публицистки общества "Радонеж" Н.М.Михайловой.
В частности увидела свет и ее статья под названием «О старообрядчестве», Нельзя сказать, чтобы данная статья отличалась какой-либо оригинальностью, тем не менее, отдельные новообрядцы почитают ее чуть ли не квинтэссенцией всей «противораскольной» публицистики. В своем антистарообрядческом опусе госпожа Михайлова силится провести ту мысль, что «старообрядчество и обновленчество представляют собою две стороны одной медали, а "антонимичность" их самоназваний создает путаницу в головах непосвященных в тайны мадридского двора».
Что ж, госпожа Михайлова видимо, посвящена в тайны мадридского двора…. Впрочем, важно не это, но то, что, силясь очернить староверов, доказывая их связь с Обновленческим движением, в пылу миссионерской брани Михайлова забывает, что само Обновленческое движение является кровным детищем горячо любимой ею новообрядческой церкви. Забывает, что подавляющее большинство новообрядческих архиереев Сергиевской Патриархии – бывшие обновленцы, включая и самого Сергия Срагородского. И если госпожа Михайлова смогла привести лишь два имени из истории староверия связанные с Обновленческим движением[7], то мы можем назвать десятки имен одних только новообрядческих архиереев которые или непосредственно участвовали в организации Обновленчества или примкнули к нему впоследствии, при этом о тысячах рядового духовенства и мирян мы даже и не упоминаем.
Для того чтобы госпожа Михайлова и ее почитатели осознали, кто в безбожные годы созидал привычный для их ока церковный быт, мы приведем список (далеко неполный) тех обновленческих архиереев, что впоследствии получили кафедры в новообрядческой Московской Патриархии.
Количество персон впечатляет:
Андриан (Анцино-Чекунский), Александр (Белозор), Александр (Раевский), Алексий (Орлов), Алексий (Симанский), Антоний (Панкеев), Артемий (Ильинский), Виталий (Введенский), Гавриил (Воеводин), Иаков (Маскаев), Иннокентий (Летяев), Иоанн (Троянский), Иоанникий (Чанцев), Иоасаф (Шешковский-Друлевский), Киприан (Комаровский), Корнилий (Попов), Макарий (Знаменский), Мелхиседек (Аверченко), Митрофан (Гринев), Митрофан (Русинов), Михаил (Постников), Модест (Никитин), Николай (Амассийский), Николай (Ипатов), Николай (Пирский), Никон (Пурлевский), Пимен (Пегов), Севастиан (Вести), Серафим (Афанасьев), Серафим (Коровин), Серафим (Мещеряков), Серафим (Силичев), Сергий (Страгородский), Фотий (Топиро).
Как видим, влившись в новообрядческую церковь, большинство обновленцев, не только не утратило своего иерархического положения, но и взошло на высшие ступени церковного управления. Все архиереи, которые были рукоположены до обновленческого раскола, были приняты в сущем сане. Сергий (Страгородский) и Алексий (Симанский), например, стали патриархами, а первоиерарх обновленцев Виталий (Введенский) в патриархии стал архиепископом Тульским и Белевским.
Согласно данным, которые приводят сами новообрядцы, 34-ре обновленческих архиерея получили кафедры в новообрядческой Патриархии[8]. В это число не входят те обновленцы, которые пришли в новообрядчество в сане рядовых клириков и мирян, а впоследствии также получили епископскую хиротонию. Женатые же до раскола и в брачном состоянии рукоположенные в архиереи были приняты в ряды белого духовенства. Правда, через некоторое время все опять встало на свои места. Женатые архиереи преобразились в протоиереев, а неженатые – снова получили епархии[9].
Таким образом, в рядах обновленцев побывало два новообрядческих патриарха: Сергий (Страгородский) и Алексий I (Симанский), а также множество архиереев 20 – 40-х годов, чьи имена нами указаны. И это, как мы уже сказали выше, список далеко неполный, ибо проще назвать тех новообрядцев, кто не был в обновленчестве, чем перечислить всех кто был….
Думаем, что с такой генеалогией новообрядцам, в том числе и таким ревностным как госпожа Михайлова, лучше помалкивать о мнимом влиянии Обновленчества на Древлеправославие.
Итак, Обновленческое движение иссякло – но вот в чем проблема: оно оставило после себя кое-какое наследие. К сожалению, сама патриаршая церковь послевоенного периода унаследовала от него самое, может быть недостойное – то, что некоторые ее критики назвали «приспособлением к атеизму»[10].
Когда испустил свой богоборный дух «вечно живой» Ленин, то обновленцы служили по этому поводу панихиды и оплакивали усопшего, «как христианина по природе своей», человека и политика наделенного самыми высокими добродетелями[11]. А председатель обновленческого Синода митрополит Евдоким и вовсе отличился. В его послании М.И.Калинину по поводу смерти Ленина сказано буквально следующее: «Грядущие века да не изгладят из памяти народной дорогу к могиле - колыбели свободы всего человечества… Вечная память и вечный покой твоей многострадальной доброй и христианской душе»[12].
В последствии этому последовала и усмиренная коммунистами новообрядческая церковь. Характерным примером является опубликованная в Журнале Московской Патриархии за 1943 год № 4 речь новообрядческого Патриарха Алексия I (Симанского) сказанная 9 марта 1953 года перед панихидой по И.В. Сталину в Патриаршем соборе в день его похорон. Мы приведем несколько выдержек из этой речи: «Великого вождя нашего народа, Иосифа Виссарионовича Сталина, не стало. Упразднилась сила великая, нравственная, общественная… Как человек гениальный, он в каждом деле открывал то, что было невидимо и недоступно для обыкновенного ума… Его имя, как поборника мира во всем мире, и его славные деяния будут жить в веках. Мы же собравшись для молитвы о нем, не можем пройти молчанием его всегда благожелательного, участливого отношения к нашим церковным нуждам… Память о нем для нас незабвенна… Вчера наша особая делегация… возложила венок к гробу и поклонилась от лица русской православной церкви его дорогому праху… И нашему возлюбленному и незабвенному Иосифу Виссарионовичу мы молитвенно, с глубокой, горячей любовью возглашаем вечную память»[13].
Обновленцы, стенали от невосполнимой утраты одного антихриста – Ленина – «борца за великую социальную истину», а «сокрушившие» обновленцев новообрядцы с «глубокой и горячей любовью» поклонялись праху другого антихриста - Сталина, который со звериной свирепостью в течение десятилетий упивался кровью верующих, преследуя и уничтожая всех, кто призывал имя Христово.
Преемственность мировоззрения как говорится налицо….
Да и стоит ли этому удивляться, коль обновленцы не растворились в воздухе, а фактически все влились в новообрядчество? Причем их присоединение зачастую было обусловлено не столько покаянием и разочарованием в самой идее обновления, сколько разочарованием ГПУ в самом Обновленческом движении и как результат – лишение «Живой церкви» всякой государственной поддержки.
__________________________________________________
[1] Глеб Якунин. «Хвалебный примитив юродивый в честь Бога, мирозданья, родины», М., 2000г.
[2] А.Левитин-Краснов, В.Шавров, «Очерки по истории русской церковной смуты», М., 1996г., стр. 190.
[3] Там же, стр. 143.
[4] СОДАЦ (Союза Общин Древле-Апостольской церкви) - одно из видных течений в Обновленчестве возглавлявшееся Александром Введенским.
[5] А.Левитин-Краснов, В.Шавров, «Очерки по истории русской церковной смуты», М., 1996г., стр. 230.
[6] Там же, стр. 625.
[7] Архиепископ Никола (Позднев) и архимандрит, а в последствии еп. Канадский Михаил (Семенов).
[8] М.Е. Губонин, «Акты Святейшего Патриарха Тихона», М.-ПСТБИ, 1994г., Приложение 4, стр. 957-996.
[9] А.Левитин-Краснов, В.Шавров, «Очерки по истории русской церковной смуты», М., 1996г., стр. 651.
[10] Д.В. Поспеловский. «Русская православная церковь в ХХ веке». М.: «Республика», 1995г., стр. 82.
[11] Обновленческий журнал «Христианин», статья «Отклик на смерть Ленина», 1924г., № 4.
[12] «Известия ВЦИК», 1924, 25 января, № 20.
[13] Герд Штриккер. «Русская православная церковь в советское время (1917-1991)», М.: «Пропилеи», 1995г., кн. 1, стр. 385-386.