Встреча на Старом Арбате.
(Утро выходного дня. Московское метро, станция «Арбатская», из электропоезда выходят люди, на эскалаторе слегка сталкиваются парень с гитарой в чехле и девушка со скрипкой.)
Молодой человек: - Извините, девушка!
Она: - Ничего, я уже привыкла!
(едут на эскалаторе)
Он: - К чему привыкли?
Она: - К толчее, толкотне, давке, к тесноте в транспорте, в общежитии, в столовых, супермаркетах. Одно слово «Москва». Здесь это в порядке вещей.
Он: - Но я прошу прощения не за всю Москву, а конкретно за себя.
Она: - Принято! А за переживания отдельное спасибо!
Он: - Вы случайно не на Арбат?
Она: - Судя по вашему инструменту, вы тоже!
Он: - Да, сегодня мой дебют. Буду петь, надеюсь, благодарной публике свои душевные песни. А вы?
Она: - У меня тоже первое выступление. Правда, я очень сильно рискую: если кто в консерватории узнает, будут большие неприятности. У нас это не приветствуется.
Он: - Позвольте, мадемуазель, перед началом рабочего дня угостить вас чашечкой кофе: вдруг восторженные москвичи и гости столицы несколько часов к ряду удостоят нас своего внимания, мы рискуем умереть от жажды!
Она: - Если придерживаться правил приличия, то я должна сказать: «Нет, ну что вы?» или «Это ни к чему! Я уже завтракала!» А если честно, ужасно хочу чашечку горячего кофе. Кстати, меня зовут Вероникой и можете… можешь обращаться ко мне на «ты».
Он: - Артем! Вот это кафе, думаю, вполне подойдет.
(усаживаются за столик)
Он: (в сторону барной стойки)
- Два кофе, пожалуйста!
Она: - А ты где учишься, галантный юноша с гитарой?
Он: - Студент третьего курса журфака МГУ!
Она: - Будущая акула пера! Журналистские расследования, репортажи с места событий, шокирующие подробности, разоблачения, интервью со «звездами»!
Он: - Пожалуй, это не мое. Скорее, заметки о повседневной жизни провинциального городка, встречи с простыми людьми, беседы о насущном.
Она: - А ты почему на Арбат вышел? Для души или денег заработать?
Он: - Денег заработать: хочу девушку в ресторан пригласить: свечи там, шампанское, столик в углу…ну и все такое!
Она: - Предложение сделать или соблазнить?
Он: - Не то и не другое. Хочу закатить праздник прощания с мечтой, с девушкой, в которую был безнадежно влюблен два года. Она невероятно красива, безумно хороша, самоуверенна; коренная москвичка с огромными амбициями, бескрайней самовлюбленностью, с обеспеченными до неприличия родителями и четко выстроенными планами на жизнь, в которую я не вписываюсь, хотя ей очень нравится со мной общаться.
Она: - Если тебе так ясно и понятно, к чему все это? Зачем терзать себя последней встречей?
Он: - Не знаю. Уж так я устроен с детства: придавать своим поступкам и решениям какую-то торжественность, этакий наносной романтизм с трагическим оттенком, заскорузлой сентиментальностью.
Она: - Романтично, но печально и, наверное, дорого!
Он: - Ну а тебя, дитя консерватории, что сподвигло на уличное выступление?
Она: - Все та же банальная нехватка денег, вернее полное их отсутствие. Бабушка с мамой вчера выслали денег на этот месяц, а у меня их по дороге в общежитие вытащили, даже не заметила, как и где. Всю ночь прорыдала, дура, недотёпа. Они на всём экономят, бог знает, как питаются и в чем ходят, лишь бы Вероничка училась в Москве. А Вероничка – растяпа! Никогда себе не прощу!
Он: - А знаешь, быть может, эта потеря сберегла тебя от чего-то более серьезного: от несчастья, болезни, какой-либо трагедии?
Она: - Ну если так, то надо продолжать жить. Быть может, ты и прав, будущий спецкор газеты «Вечерний Волгоград».
Он: - Тогда уж «Вечерний Ставрополь». Я из Ставрополя. Есть такой краевой центр на юге России.
Она: - Я знаю! Артем, спасибо за кофе! И за душевную беседу! Пойду подыщу подходящее место! Пока!
Он: - Рад был знакомству. Если что, я буду играть в самом начале улицы!
(Они расходятся, проходит два часа, девушка играет на скрипке, у ног раскрытый футляр, в футляре несколько купюр и куча монет, ее взгляд устремлен в землю, ей видны ноги прохожих и футляр. Вдруг в него падает букет цветов. Она останавливается и поднимает удивленные глаза. Перед
ней – Артем)
Она: - Это мне?
Он: - Ну не футляру же от скрипки?
Она: - А где же твоя гитара, рыцарь дня?
Он: - За ней знакомый художник присматривает. Мы с ним два часа назад познакомились.
Она: - Ты уже заработал на романтический ужин?
Он: - Я тут подумал: ты права – ни к чему эта романтическая дурь. Обойдусь без погребальной церемонии.
Она: - А почему здесь?
Он: - Пришел узнать, как твои дела. Ника, сыграй, пожалуйста, свою любимую. Так хочется скрипку послушать.
Она: - Я грустную музыку люблю!
Он: - Я тоже
(Она начинает играть. Он вдруг становится рядом и под музыку начинает читать Иннокентия Анненского «Смычок и струны».
Какой тяжелый, тёмный бред!
Как эти выси мутно-лунны!
Касаться скрипки столько лет
И не узнать при свете струны!
Кому ж нас надо? Кто зажег
Два желтых лика, два унылых...
И вдруг почувствовал смычок,
Что кто-то взял и кто-то слил их.
"О, как давно! Сквозь эту тьму
Скажи одно: ты та ли, та ли?"
И струны ластились к нему,
Звеня, но, ластясь, трепетали.
"Не правда ль, больше никогда
Мы не расстанемся? довольно?.."
И скрипка отвечала да,
Но сердцу скрипки было больно.
Смычок все понял, он затих,
А в скрипке эхо все держалось...
И было мукою для них,
Что людям музыкой казалось.
Но человек не погасил
До утра свеч... И струны пели...
Лишь солнце их нашло без сил
На черном бархате постели.
Собирается толпа, после завершения раздаются аплодисменты, многие оставляют деньги)
Она: - Обожаю Анненского, впрочем, как и большинство поэтов Серебряного века. А ты классно читаешь стихи!
Он: - Ника! Я на листе блокнота записал свой телефон – так проще: если захочешь, обязательно позвони, а нет – можешь выбросить или потерять.
(Артем медленно уходит, проходит десять-пятнадцать метров, раздается звонок, берет трубку, слушает и улыбается, поворачивается и видит стоящую вдали с телефоном Нику.)