Ещё никто ничего толком не знал, а напряжённость на острове всё равно возрастала. Вечно спящий Дильмун отошёл от привычной для него сонливости и походил на проснувшийся и растревоженный улей. Почти каждый день невесть откуда-то появлялись кликуши, и ими распространялись разные слухи о предстоящих бедствиях, которые затронут всех. А кто-то вообще вещал о том, что боги ослепили людей и насылают на многих из них настоящее безумие, и что необходимо готовиться к тому, что скоро наступит всему миру конец. Что час его гибели пробил!
Такими вот слухами полнился не только Дильмун, а ещё больше их распространялось в Приморье и во всей остальной Южной Месопотамии.
А вот Аматтею волновало сейчас другое. Она чувствовала, как внутри неё зарождалась новая жизнь. «Любопытно, кто же это будет? - размышляла лидийка. - Мальчик или девочка?»
Аматтее хотелось бы, чтобы у неё всё же была дочь. Но она твёрдо для себя решила, что, кого ей подарят боги, тому, конечно же, будет и рада.
- Дорогой, - обратилась лидийка к Набуэлю, когда он вошёл в её покои, - а ты бы кого хотел?
- Мальчика.
- Ну а если твоя мечта исполнится, как мы его назовём?
- Я очень хочу назвать его в честь моего отца. Он был для меня не только отцом, а и самым близким и самым лучшим другом.
- Но тогда дай слово, что если у нас будет дочь, то имя ей подберу уже я.
Набуэль склонился над лидийкой, лежавшей на ложе, и нежно поцеловал её, давая понять, что он не возражает.
Живот у Аматтеи округлился и стал заметен, и вскоре вообще нельзя будет скрыть её положение.
- Ну и что будем делать? - спросил любимую Набуэль и кивнул головой в сторону её округлившихся форм.
- Я уже думала об этом.
- И что мне скажешь?
Красавчик осторожно провёл рукой по животу любимой и Аматтея поймала его руку и прижала посильнее к себе.
- Не бойся! Ты можешь даже немного надавить…Ты что-то чувствуешь?
- Сказать честно?
- Ну, конечно!
- Пока что ничего.
– Поверь, он там. Наш с тобой сынишка…
- А может быть дочка?
- А может быть и она.
- Знаешь, но главное, чтобы боги были милостивы к нам и к нашему ребёнку! Ну и всё-таки, что нам делать?
- Я притворюсь, что заболела и перестану покидать эти покои. Договоримся с каким-нибудь надёжным врачом, и он подтвердит, что я якобы захворала. И здесь же этот врач примет у меня роды. Согласен?
- И ты будешь притворяться так несколько месяцев?
- Да, буду всё это время находиться здесь! Ну а что остаётся нам делать? Другого выхода я пока что не вижу.
Набуэль подумал и вскоре ответил:
- А ты знаешь… А, по-ожалуй... пожалуй, ты права. Придётся именно так и поступить.
Набуэль ещё раз вздохнул. Ему было тяжело в этом признаваться, но тянуть уже было нельзя.
- Любовь моя, - произнёс Набуэль, - я понимаю, что в это время должен быть рядом с тобой, и ни на шаг не должен от тебя отходить, ведь ты же ждёшь нашего первенца, но обстоятельства…- князь повторно тяжело вздохнул,- они меня вынуждают покинуть остров.
- Когда ты уезжаешь? – с тревогой в голосе спросила любимого лидийка.
- «Баал» готова к отплытию. Завтра утром мы поднимаем паруса и выходим в открытое море, - ответил Набуэль.
- А когда вернёшься?
- Даже и не знаю. Я уезжаю надолго. Очень важные события назревают в Месопотамии. И я рад, что ты сейчас именно на Дильмуне. Это сегодня, наверное, самое безопасное место во всей империи. Потому-что оно самое удалённое от Ниневии.
- Ты хочешь сказать, что в Вавилонии и в сопредельных с нею землях вот-вот разгорится пожар всеобщего восстания?
Красавчик утвердительно кивнул головой.
- Так ли оно неизбежно?
- Оно по любому произойдёт… - ответил Набуэль. - И это случится со дня на день.
- О, боги! - Аматтея встревожилась и, приподнявшись с ложа, присела. - Выходит, опять прольётся кровь?
Набуэль вновь вздохнул.
- Этого уже не предотвратить, - заметил он.
- Ну вот скажи мне, отчего люди так жаждут проливать кровь себе подобных? – воскликнула в сердцах Аматтея. - Почему они не радуются обычной мирной жизни? – переспросила лидийка.
- Увы, но так, наверное, устроен человек, - только и смог ответить ей Набуэль. - И никому этого не изменить! Даже, казалось бы, и всесильным богам это не под силу.
Он ещё раз поцеловал супругу и вышел из её покоев.
***
Набуэль понимал, что ему необходимо было без промедления возвращаться на материк. Перед отплытием он отдал ещё ряд распоряжений Намтару и уже на этот раз решил, что настала пора во всём открыться. В конце разговора он признался дяде, прежде всего в том, что их якобы родственник Варлаам на самом деле не родственник им и даже никакой он не юноша, а это лидийская поэтесса. Та самая, знаменитая, которая сбежала из Ниневии, и которую повсюду теперь ищут по приказу Великого царя. И что эта беглянка уже ему, Набуэлю, жена.
Узнав об этом, Намтар не сдержал своих эмоций и в запальчивости воскликнул:
- О-о, боги! Вот это да-а-а?!.. А-а…а ты… племянник, ты хотя бы понимаешь, что тебе будет за это?
- Разумеется, понимаю, - ответил Набуэль. - Но ничего уже не исправить. Однако это не всё, - и Набуэль рассказал Намтару о том, что со дня на день произойдёт на материке.
Узнав о том, что большую часть Южной Месопотамии вскоре охватит неповиновение, и что вавилоняне попытаются скинуть с себя многолетнее ярмо ассирийцев, Намтар ещё больше побледнел.
А Набуэль добавил:
- И последнее… Я поддержу среднего брата Великого царя, - Набуэль понизил голос и выжидающе посмотрел на дядю. - Ну а ты, Намтар? Ты как поступишь? Ты с кем будешь? Со мной?
Намтар надолго замолчал.
Губернатор Дильмуна всё услышанное пытался переварить. Уж очень много нового и неожиданного он узнал. Он явно был ошарашен и со всей очевидностью впал в замешательство.
Наконец, Намтар как бы выдохнул и, махнув рукой, произнёс:
- А-а-а, я давно подозревал, что рано или поздно, но что-то подобное должно было произойти. Брат Великого царя всегда считал себя обделённым. И ему никогда не нравилась роль куклы, которой кто-то помыкает. Ну а ты... Племянник, я понимаю тебя… Теперь у тебя нет иного выхода, как присоединится к смутьянам, ну, то есть, к восстанию… - Намтар не смог скрыть сильного волнения и даже растерянности. - И ты… Теперь, конечно же, ты должен встать на сторону Шамаша.
Набуэль свёл брови:
- Ты прав, дядя. Но ты не ответил на мой вопрос… Так ты на чьей стороне будешь, Намтар?
- А что ты хочешь услышать от меня? – ещё больше смутился дядя Набуэля.
- Я повторяю: так ты будешь всё-таки со мной, а? – вновь задал щекотливый вопрос Набуэль. – Мне нужна определённость. Я должен знать, как мне поступать… И могу ли я надеяться на твою поддержку?
Намтар попытался изобразить на лице какое-то подобие улыбки, хотя она у него и не получилась, а вернее получилась, но показалась какой-то неестественной и даже скорее какой-то вымученной.
Через силу, с трудом, Намтар всё-таки продолжил:
- Разумеется, я считаю, что этого нельзя делать, потому что это нарушение клятвы, данной при твоём вступлении на должность наместника…И это безумие, я так считаю, но я… я, Набуэль… я буду с тобой! - и дядя сжал руку племянника. Голос дяди зазвучал твёрже: - Можешь быть во мне уверен, я всегда был рядом. И в этот раз я пойду с тобой до конца!
- Так что, ты будешь со мной, значит? - словно не поверив, переспросил князь
- Да! - ответил Намтар.
Князь ещё раз испытующе посмотрел на дядю.
Откровенно говоря, Набуэль поначалу даже засомневался в дяде, но сейчас… Сейчас всё же он был склонен поверить ему. А всё потому, что отец князя воспитал Намтара и был для него вторым отцом. Да и дядя всегда держал слово и был предан семье Набуэля на протяжении уже стольких лет.
На следующее утро трирема «Баал» вышла из порта Аваля и направилась к побережью Южной Месопотамии.
***
Так повелось, что в иерархии Ниневийского двора Главный глашатай обычно занимал пятую ступень (после самого Великого царя, царицы-матери, туртана-главнокомандующего и первого министра). Ещё вчера Главный глашатай, руководивший службой сыска и которому подчинялись тысячи ищеек империи, был царедворцем надменным и уверенным в себе, но сейчас, казалось, он изменился и даже уменьшился в росте. Ишмидаган осунулся и глаза у него начали бегать от постоянной неуверенности и тревоги. Он не знал, как ему быть, ведь поиск лидийки окончательно зашёл в тупик, а Ашшурбанапал дал ему последнюю отсрочку и явно терял терпение.
Аматтею искали по всей империи уже несколько месяцев, но всё было безрезультатно.
Сейчас Главному глашатаю меньше всего хотелось испытывать царский гнев на себе. Подчинённые боялись показываться ему на глаза, так как он вымещал на них свои страхи, и уже трое из них подверглись серьёзной экзекуции, а семерых он лишил прибыльных должностей и прогнал взашей.
У Ишмидагана давно сложился свой распорядок дня и сейчас он просматривал отчёты своих помощников, когда ему доложили, что его хочет видеть знаменитый певец. Главный глашатай удивился этой просьбе, однако всё-таки согласился принять Римуша.
Как я уже говорил, Римуш был необычен и скорее походил на евнуха. Он был родом из Арбел, из которых происходили многие певцы, и ему ещё не исполнилось тридцати лет. Впрочем, Римуш, не смотря на относительную молодость, был очень тучен и практически не имел бороды. И как какая-та женщина, он всегда был увешан золотыми побрякушками - серьги с внушительными кулонами у него свисали из обоих ушей, а на каждом пальце красовалось по нескольку перстней. Одевался он в длиннополые платья из тонкорунной шерсти, красил брови и глаза, и на голове его заметную плешь прикрывал парик обычно немыслимой фиолетовой или огненно-красной расцветки. Так что внешний облик этого певца был очень необычен.
Поговаривали, что этот знаменитый певец терпеть не мог женщин и предпочитал общество крепких и пылких мужчин. Он даже не брезговал покупать их внимание. Однако Римуш был очень богат и знаменит, так как в те времена хорошие певцы в Ассирии ценились на вес золота. Ну а Римуш среди этих певцов так вообще считался самым лучшим, и когда его приглашали на пиры что-нибудь спеть, то платили ему за это баснословные гонорары.
Ишмидаган предложил Римушу присесть.
- Что ты хотел мне сообщить, уважаемый? - обратился к певцу Главный глашатай.
- Ишмидаган, я слышал, что тебе поручено найти лидийку… - произнёс с подтекстом знаменитый певец.
- Ты правильно слышал! – ответил Ишмидаган.
- И какое вознаграждение обещано?
- Талант серебра.
Римуш поправил парик и потёр ладошки.
- Неплохо-неплохо! А знаешь что, я не просто так пришёл, Ишмидаган… Я помогу тебе!
Затем Римуш внезапно вскочил с кресла, причём он встал, как будто вышел на сцену, и, выдав несколько пробных звуков, прочистил голос, воздел правую руку к потолку и неожиданно громко запел.
Главный глашатай в удивлении уставился на Римуша.
- Я ничего не понимаю! Что это значит? – Ишмидаган недоумевал. Он поразился более чем странной выходке незваного гостя.
- Это новая песня, уважаемый, - прервался на половине куплета певец. - А называется она «Время побеждает всё!» Нравится эта песня?
Ишмидаган кивнул головой.
Римуш старательно допел песню и поклонился Главному глашатаю, как обычному слушателю. Главный глашатай сдержанно похлопал и произнёс:
- Грустная… Ну а теперь объяснись! Пока что я ничего не понял…
- Эта песня про то, что в жизни нет ничего вечного, что всё, так или иначе, но проходит. Написана эта замечательная песня на стихи лидийки, уважаемый! Я узнаю её речевые обороты. Так пишет только она! Чувствуется её почерк! И эта песня сейчас завоёвывает всё большую популярность в Ассирии! Даже я с удовольствием теперь её исполняю, когда меня куда-нибудь приглашают!
- Ты уверен, что эта песня написана на стихи лидийки? – засомневался Ишмидаган.
- Я в этом нисколечко не сомневаюсь! – ответил Римуш. - Больше того, примерно два года назад в резиденции царицы-матери, да пусть боги будут к ней всегда благосклонны, проводилось песенное состязание между мной и… Красавчиком. Это нынешний губернатор Приморья.
- Ну и что?
- Набуэль - очень хороший певец, хотя и не профессиональный. Однако я признаю его способности! И он, к тому же, не только хорошо исполняет песни, но и неплохо пишет музыку. О-о! А это особый дар! Им очень редко кто владеет. Так вот, я немного отвлёкся, уважаемый. Это состязание я в самый последний момент Набуэлю проиграл и из-за этого потерял немалую сумму. А он, между прочим, исполнял песни этой самой лидийки…
- Ну и что ты хочешь этим сказать? Я тебя пока ещё не пойму, - насторожился Ишмидаган.
- Ну-у, наберись же терпения, Ишмидаган! Не торопи меня! - и Римуш на своём лице изобразил гримасу.
- Хорошо! Рассказывай дальше…- махнул рукой Главный глашатай.
- Я проиграл Красавчику в последнем состязании, когда он исполнил самую популярную тогда песню «Соловей на ветке», - продолжил Римуш. - И музыку к этой песне тоже написал халдейский князь. Понимаешь, уважаемый? Я сразу обратил внимание, какими глазами на лидийку смотрел в тот раз Красавчик.
- И какими же?
- Он смотрел на неё влюблёнными глазами!
- Хм… Влюблёнными?! – почесал висок Ишмидаган.
- Ну, да! Теперь ты понимаешь, что я имею в виду?
Главный глашатай отрицательно покачал головой.
Римуш хмыкнул недовольно и досадливо, но тут же продолжил:
- Песня, которую я только что для тебя спел, написана на стихи лидийки. Уж поверь же мне! Музыку к её стихам написал Красавчик - в этом я тоже не сомневаюсь. А я ведь во всём этом разбираюсь, как никто другой! Этот князь уже был влюблён в лидийку ещё два года назад! И что из этого следует?
Ишмидаган наморщил лоб:
- Э-э-э…Римуш, ты хочешь сказать… ты хочешь сказать, что лидийка…что она прячется в Приморье? У князя Набуэля?!
- Ну, наконец-то, до тебя дошло! – Римуш вновь поправил свой парик и ехидно заулыбался. – Вот именно это я и имел ввиду!
***
Праздничный пир продлился аж три дня. На третий он затянулся до глубокой ночи, и поэтому Ашшурбанапал встал на следующий день очень поздно, едва ли не ближе к вечеру. Во всяком случае солнце стало уже скатываться за горизонт.
Он искупался в бассейне, поел (скорее, это был уже и не обед даже) и собрался посетить царскую сокровищницу, чтобы ещё раз посмотреть на подарки, которые ему в последние дни преподнесли. Но тут его аудиенции попросил Главный глашатай. Он заявил, что у него срочное сообщение.
Войдя в залу, Ишмидаган поклонился Великому царю и торжествующе произнёс:
- Государь, я выяснил, где скрывается беглянка Аматтея! Теперь мне её местонахождение доподлинно известно…
Ашшурбанапал тут же встрепенулся и позабыл обо всём:
- И где она прячется? – устремил свой взгляд на Главного глашатая Великий царь. - Говори!
- Она сейчас находится в Приморье! – ответил Ишмидаган.
- И у кого она там может прятаться?! Ну-у-у!
- Её скрывает губернатор Приморья…
- Князь Набуэль?
- Да, государь! - и тут Главный глашатай замялся.
Ашшурбанапал впился взглядом в него:
- Ты мне не всё сказал? Ты что-то скрываешь? Договаривай же!
Ишмидаган оцепенел. Он боялся возможной реакции повелителя.
- Ну-у, ну же… что замолчал! – голос у Ашшурбанапала изменился. Он приобрёл нетерпеливый тон.
Ишмидаган окончательно струхнул и начал слегка заикаться:
- Г-го-осу-ударь…и-и…и-и-и ещ-щё…
- Ну-у?! Я тебя слушаю! Что ты ещё хочешь сказать?
- Аматтея не просто прячется у князя, губернатора Приморья. Она сошлась с ним… И она стала ему женой.
- Что-о-о-о?!!
Ашшурбанапал вскочил на ноги и нервно заходил, а Ишмидаган напугано наблюдал за самым могущественным правителем того времени, который был необычно возбуждён. Вначале Великий царь сжал руки в кулаки и начал ими размахивать, и как бы бить наотмашь воображаемого соперника, но вот он внезапно перестал размахивать кулаками и замер, и, сам с собой уже разговаривая, громко чуть-ли не прокричал:
- Ну, какая же она?! О-о, боги! Ну почему все меня предают! Никому нет веры! Беглянку вернуть, а князя… Ему это не сойдёт с рук! За дерзость он поплатится! О-о, я его посажу на кол! Или нет, я велю его обезглавить! Нет, нет! И это будет слишком лёгкая для него смерть! Я велю его разрубить на куски! Он осмелился отобрать у меня женщину! Мою женщину! Ну это же неслыханная наглость! Меня ещё никто так не оскорблял! Она должна была быть моей! Только моей! О-о, демоны, он поплатится, он поплатится за всё! Клянусь, его ждёт самая страшная казнь! Никакой пощады ему!
Пока Ашшурбанапал вслух сыпал проклятия на голову Красавчика, Главный глашатай напугано сжался и медленно-медленно попятился. Он ожидал гнева со стороны Великого царя, но ещё никогда не видел его в таком состоянии. Ашшурбанапал пришёл не просто в негодование, а его переполняла сейчас дикая ярость. Это было что-то неописуемое. И тут появился Азимильк.
Увидев, в каком состоянии пребывает повелитель, Азимильк тоже стал бледнее стенки.
- Ну что тебе?! - раздражённо взглянул на своего секретаря Великий царь.
- Г-го-о-осу-ударь, - голос Азимилька сорвался на дрожащий фальцет. - В-ва-ажная новость…
- Потом, по-о-отом!- замахал рукой Ашшурбанапал. – Мне не до тебя!
Однако же Азимильк не удалялся.
- Н-ну-у?! - чуть не прошипел ещё до конца не успокоившийся Великий царь. - Ну что ещё?! Говор-р-ри!
- Государь, в Вавилоне вспыхнуло восстание. Множество проассирийски настроенных горожан были безжалостно перебиты в своих домах.
- Что-о-о-о?! - Ашшурбанапал ещё не до конца осознал услышанное и сейчас уставился немигающим взглядом на своего секретаря. - Перебиты? В своих домах? Повтори! Что ты сказал? Что в Вавилоне?
- В Вавилоне восстание, государь.
- В Вавилоне восстание?!
- Свыше семи тысяч твоих сторонников за одну ночь были убиты.
- Кто во главе восстания? Мой брат?
Азимильк протянул табличку с донесением.
Ашшурбанапал прочитал её.
- Зна-ачит всё-таки Шамаш восстал… - почти прошептал Великий царь. Эта новость Ашшурбанапала добила.
- Да, - в подтверждение кивнул головой секретарь.
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443