С Сэмом мы сдружились еще в школе. Я, несмотря на слабое сердце, был бунтарем, он же всеобщим примером для подражания. Однако клише не помешали нам отлично поладить. С годами дружба только окрепла, и в последние годы мы с Сэмом были все равно, что братьями.
Войдя внутрь, мы с Деборой оказались в огромном зале, где повсюду были развешены работы моего школьного товарища. Народу было полно, ведь Сэм был талантом от природы.
Деб тоже с восхищением смотрела по сторонам. Наверное, все, что касалось искусства было ей близко по духу. А я поглядывал на нее, довольный тем, что угадал. Снова привел ее туда, где ей понравится, где она раскроется мне.
А вот некоторые из собравшихся, позабыв о картинах, с любопытством рассматривали нас. А то и понятно – ведь не каждый день увидишь Мартина Никса в подобных местах!
- Не может быть! - воскликнула вдруг Деб, прикоснувшись пальцами к губам. Так, словно боялась выдать что-то еще.
Я проследил за ее шокированным взглядом. Расширившиеся глаза Деборы были устремлены на стену, прямо позади трибуны.
Туда, где висел большой плакат с моим портретом. Вернее, с изображением моего прежнего лица. Лица Итана Рида.
Сложно описать, что я испытал в тот момент. Это был я и вроде бы уже и не я вовсе. Оказалось, я так привык за последние недели отожествлять себя с Мартином, что теперь мне сложно с уверенностью сказать, что лицо на портрете стопроцентно мое. А в зеркале – чужак.
Нет, теперь я обе внешности относительно спокойно приписывал себе и в то же время одинаково дергался от непривычного взгляда обоих пар глаз!
Раздвоение личности в прямом смысле!..
Долго безумствовать в мысленном компоте мне не довелось - спустя минуту-другую за трибуной появился сам виновник торжества - Сэм:
- Я очень рад всех вас тут видеть, - начал он свою приветственную речь. – Те, кто знает меня близко, в курсе, что я уже давно готовлюсь к этому очень важному для меня событию. Создание картин, которые вы сегодня видите, не далось мне легко. Одного вдохновения и замысла, как выяснилось, было не достаточно. Мои творения в буквальном смысле питались моими силами, отнимая время и энергию. Мне понадобилась максимальная поддержка и понимание окружающих. И мне бы хотелось, чтобы сегодня, в этот наиважнейших день - все самые близкие мне люди были рядом.
Сэм выдержал паузу, будто ему необходимо было набраться сил для того, чтобы продолжить говорить дальше.
- И все, кого я позвал – сегодня здесь, - продолжил Сэм. – Большое спасибо всем, кто пришел поддержать меня. Пришли все, кого я хотел бы непременно видеть рядом. Все, кроме одного человека. Друга... который всегда был рядом в самые тяжелые для меня времена.
Сэм повернулся к моему изображению:
- Итан, помнишь, однажды ты сказал, что было бы чертовски интересно взглянуть после смерти со стороны, посмотреть на всех, чтобы понять, кто действительно был тебе другом, а кто притворялся. Только в твою голову могло прийти такое, - горько усмехнулся он, качнув головой. – Сегодня я постарался собрать здесь твоих друзей. Моих и твоих. А еще и тех, с кем я познакомился только недавно... Поверь, Итан, - запнулся он на мгновение, и чувствовалось, что Сэму слишком тяжело дается эта речь, - все они тут - настоящие. Твои друзья...
На этих словах Сэм умолк. Он больше не мог говорить. Друг Итана прикрыл на миг глаза, а когда распахнул – в них сверкали слезы. Сэм был готов вот-вот расплакаться у всех на глазах, хотя давал волю чувствам только при самых близких.
«Как жаль, что я не могу подойти к тебе и рассказать обо всем, друг мой! Сказать, как же мне не хватает тебя!»
Сам того не замечая, я неосознанно стал подходить все ближе и ближе к трибуне. Там были все. Рик, Эдди, Нейт и многие другие. Я помнил их другими – веселыми, жизнерадостными, безбашенными ребятами. Сейчас же на них лица не было.
Как Сэм умудрился их всех тут собрать?.. А это моя бывшая девушка. Элена. Она часто упрекала меня, жаловалась, что компьютер мне дороже, чем она.
Это не было правдой! Хотя, буду честным, доля истины все же присутствовала в ее словах. Как бы это объяснить?.. Элен, она чудесная девушка. Умная, красивая, милая... Я дорожил отношениями с ней. Старался не обидеть, быть внимательным. Как мог. Но я не любил ее. И в конце концов, это разрушило все. Я считал, что отпустил ее. Возможно, Элен все виделось иначе...
Она сейчас задохнется от слез... Нет, все таки каким же я был кретином! Никогда не ценил то, что у меня было, полностью замкнувшись в себе из-за проблем со здоровьем. Осознание того, что жизнь моя все равно скоро прервется не давало мне возможности в полной мере наслаждаться даже хорошим. Даже в те замечательные дни, когда я чувствовал себя не плохо и был в кругу дорогих мне людей, я закрывался в своей внутренней ракушке, выстраивая искусственную стену между собой и самыми близкими друзьями.
Вот они все – передо мной. Искренне тоскующие, привязавшиеся к такому неблагодарному олуху как я!
Тут и университетские друзья, и коллеги с работы. Надо же, а ведь я только сейчас задумался о том, что потерял, простившись со своим больным, зачахшим телом. Лишь сейчас я начинаю осознавать, что вместе со своим телом я лишился и друзей. Какой же я эгоист!..
Глава 20.
Мартин-Итан.
Грудь сдавило тисками безысходности. Поняв, что мне не хватает воздуха, я кое-как добрался до выхода. Здесь, прислонившись к стене и сделав несколько глубоких вдохов, я невероятным усилием воли сумел взять себя в руки. И лишь через некоторое время я понемногу стал приходить в себя.
- Ты в порядке? - подбежала ко мне обеспокоенная Деб, взяв меня за руку.
И кажется, на этот раз она искренне волновалась.
- Да. Все нормально, - ответил я, попытавшись улыбнуться, но, судя по ее лицу, получилось у меня не очень.
- Может, поедем домой? – предложила Дебора, обнимая меня.
«Насколько же жалко я выгляжу, что миссис Никс решилась прижаться ко мне! – безмолвно посмеялся я над собой. – Сегодня это произошло впервые с тех пор, как я появился в ее жизни».
Хотя чему я удивляюсь? Если так посмотреть – я фактически попал на собственные похороны! - пронеслось в моей запутавшейся голове. - Ну уж нет! Я почти позволил себе поддаться слабости и поникнуть под тяжестью мистических изменений. Этого нельзя допускать! Я не должен киснуть и портить себе еще одну жизнь! – внушал я самому себе, разглядывая Дебору. – А тем более я не имею права портить ее тем, кому дорог теперь!
С большим трудом, но я все же уговорил Дебору вернуться в зал. Мы не спеша бродили вдоль стен, сначала занятые каждый своими мыслями, но постепенно впечатляющие своей необыкновенной композицией картины начали притягивать к себе наше рассеянное внимание. И мы принялись уже с неподдельным интересом рассматривать работы Сэма.
Дебора была в восторге! Это чувствовалось в ее мимике, горящем взоре, редких, но искренних восклицаниях. Среди пейзажей и бесчисленных натюрмортов был и мой портрет.
Скорее всего, друг нарисовал его уже после моей смерти. Не помню, чтобы я когда-то позировал Сэму. Наверное, изображение было воспроизведено по памяти. Или по сохранившимся у него фотографиям.
- Мартин, ты был знаком с этим человеком? - спросила она, посмотрев на картину с моим улыбающимся лицом.
- Да. Я знал его, - постарался как можно спокойнее ответить, не выдавая волнения.
- Я видела его в больнице, - почему-то шепотом поделилась Дебора. - В тот вечер, когда случилась авария, - в ее голосе чувствовалась настороженность. - Так случилось, что он лежал в соседней палате...
- Почему ты дрожишь? - стянув с себя куртку, я накинул ее на плечи Деборы.
- Мартин, этот человек умер на моих глазах. И это было так... нет, не просто страшно, в этом было что-то необъяснимое. Мистическое. И еще кое-что. Знаешь, в его глазах не было и тени смирения. Он совершенно не ощущал безнадёжность своего положения. Итан Рид и не думал сдаваться смерти. Но смерть... Она... Она победила, - к ее глазам подступили слезы.
Я и подумать не мог, что это зрелище настолько поразило ее. Да, Дебора была рядом в те жуткие минуты, однако мне не приходило в голову, что важность того момента ощутил не только я, но и она.
- А может, и нет, - тихо сказал я, притянув ее к себе и обняв, - может, это смерть потерпела поражение.
Как ни странно, Дебора не отстранилась от меня. И ничего не возразила.
Перед тем как уйти, я подошел к Сэму. Мне нужно было выяснить, где моя могила. Не спрашивайте, зачем мне это понадобилось. Вероятно, чтобы убедиться, что назад дороги и в самом деле нет. Или просто это был какой-то пунктик в моей голове, но я просто должен был пойти туда. Однако это я сделаю уже без Деб.
- У вас такое знакомое лицо... Вы ведь мистер Никс, - не то спросил, не то утвердил Сэм, когда я поздоровался с ним.
- Да, - протянул я ему ладонь для рукопожатия. - Я был знаком с Итаном. От него и узнал о выставке. А после Вашей речи решил принести Вам свои соболезнования.
- Он мне никогда о Вас не говорил. То есть о знакомстве, - поправился Сэм.
- Ну, Рид ведь не любил болтать понапрасну, - произнес я одну из своих излюбленных фраз, едва заметно улыбнувшись краешком губ.
Сэм моментально застыл, изумленно уставившись на меня.
- Он любил так говорить, - пробормотал друг. – Часто молчал, а на расспросы предпочитал повторять эту фразу.
Мы немного повспоминали Итана. Не стану расписывать, каким это казалось мне абсурдом. Но день нелепых ситуаций еще не завершился, и я решил все же довести его до апогея:
- Увы, я не смог побывать на похоронах, - с досадой сообщил я старому другу. – Все хочу спросить, где Итан похоронен?
Вместо ответа Сэм предложил съездить на кладбище вместе. По завершении выставки, разумеется.
Так и поступили. Однако сначала я завез Деб домой, а уже после вернулся за Сэмом. Он как раз провожал последних гостей.
И вот мы с другом детства едет в автомобиле, а я думаю о том, что сейчас увижу кладбище, где покоится то, что осталось от меня. От Итана Рида.
Никогда бы не поверил, что положу цветы на собственный надгробный камень. Сев на корточки, я провел по нему рукой, очищая от пыли.
«Итан Рид. Дата рождения и дата смерти».
Неужели под этой плиткой действительно лежу я? Сюрр какой-то!
- Мистер Никс, Вы в порядке? – спросил Сэм, пытаясь поднять меня на ноги.
- Да. Спасибо, - ответил я, продолжая смотреть на жуткое надгробие.
Кажется, меня слегка повело. Но я устоял на ногах.
- Я временами неважно себя чувствую после аварии, - пояснил я другу свое состояние.
- Оу, и правда, я слышал об этом в новостях. Простите, даже не подумал, - невнятно оправдывался Сэм не пойми-зачем.
- Не беспокойтесь. О серьезности случая мало кто знает. И я бы не хотел предавать это огласке, если Вы понимаете, о чем я, - пришлось завуалировано попросить его о молчании.
- Конечно, - поспешил заверить меня Сэм. – На этот счет можете не волноваться. Считайте, я ничего не заметил, - слегка улыбнулся он и неожиданно добавил, - знаете, это, безусловно, прозвучит странно, однако что-то в Вас неуловимо напоминает Итана. Только вот никак не могу понять, что конкретно. Вроде внешне вы и не похожи совершенно. Но что-то, определенно, есть, - задумчиво протянул друг.
- Может, общаясь с Итаном, я кое-что перенял у него? – полушутя сказал я. – Например, манеру говорить или некоторые привычные для Рида фразы, - пожал я плечами. – Мне тоже поначалу казалось, что Вы с ним имеете общие черты. Вернее, кое-какие жесты и обороты речи.
- Никогда не задумывался об этом, - хмыкнул Сэм. – А ведь Вы правы. Зачастую люди и не замечают, как мимикрируют в свое окружение, постепенно растворяясь в нем.
- Но при этом привнося и что-то свое, особенное, - подсказал я.
- Тоже верно, - кивнул друг. – Вот, к примеру, таких бесед у нас с Итаном было немало. Когда у него случались редкие дни разговорчивости, нас бывало уносило в философию по, казалось бы, ерундовому поводу.
- Понимаю, - ответил я. – Общение с Ридом и мне казалось увлекательным.
Однако в действительности мне бы очень хотелось заменить в этом ответе «Рида» на самого «Сэма». Потому что и мне безумно не хватало наших с ним встреч и посиделок. Когда я либо молчал, либо ударялся в продолжительную и довольно любопытную дискуссию благодаря стараниям друга.
- М-да, все может быть, - философски изрек Сэм, когда мы дошли до конца аллеи и готовились проститься. - Однако не только. Мне почему-то чудится, что и взгляд у вас с Итаном почти одинаковый. А ведь глаза, как известно - зеркало души...
Очевидно, Сэм и не представлял, что сообщив о своих наблюдениях, он попал прямо в яблочко. Проницательность друга и прежде поражала меня. Он всегда хорошо разбирался в людях и частенько первый отмечал в них черты, которые были сокрыты от других, проявляясь лишь в определенных ситуациях.
Сейчас же Сэм, не прикладывая особых усилий, с легкостью раскусил меня. Да только произошедшее было настолько фантастическим, что мне самому пришлось на собственную могилу съездить, чтобы избавиться от сомнений. Что уж говорить о других! Никто и никогда бы не поверил, хоть сорви я голос, доказывая им, что я это я.
Сильно похолодало. Мы стояли, окутанные все нарастающим туманом, и все вокруг постепенно начало походить не на настоящую жизнь, а на кадры, сменяющие друг друга в одном из просмотренных когда-то от скуки кинофильмов. Только таинственный режиссер, управляющий нашими судьбами, продолжал оставаться для нас незнакомцем, предпочитающим жанр ужасов или по меньшей мере – мистической драмы.
- Можно кое о чем Вас попросить? – спросил вдруг Сэм.
"Что он задумал?"- заинтересованно прислушался я
- Смотря, о чем Вы желаете просить, - усмехнулся, приготовившись услышать банальное прошение, что впрочем разнилось с тем образом, который закрепился в моем сознании за всегда простым и добродушным Сэмом.
Однако другу удалось удивить меня:
- Мне бы очень хотелось Вас нарисовать. Я понимаю, наверняка, у Вас плотный график и слишком мало времени, чтобы тратить его на портреты, но если все же когда-нибудь появится свободный часок, не могли бы Вы зайти в мою студию? - спросил Сэм, слегка улыбнувшись и сильнее закутываясь в свой вязаный шарф.
Если учесть все то, что я знаю о друге, уверен, предлагая подобное Мартину Никсу, он очень волновался. А значит, его слишком уж основательно приспичило нарисовать меня, раз он сумел попросить об этом, превозмогая природную робость.
- Я подумаю, - сказал, принимая визитку Сэма, которую он неуверенно протягивал мне озябшими пальцами.
- Может, перейдем на ты? – без единой мысли в голове предложил я, просто устав притворяться и решив дать себе волю в общении хотя бы в этой малости. - Раз уж мы похоронили нашего общего друга.
- Да, я тоже считаю, что такая печаль стирает границы между людьми, но не решился первым предложить Вам... то есть тебе, - сказал Сэм, посмотрев мне прямо в глаза.
- Рад был повидаться, Сэм, - в сердцах сказал я, едва не выдав себя, когда пожимал вновь протянутую руку друга. – Даже несмотря на обстоятельства этой встречи, знакомство вышло приятным, - добавил я.
- Взаимно, - кивнул друг, и мы разошлись в противоположных направлениях.
Лишь сделав несколько шагов, я позволил себе обернуться, чтобы проводить спину закадычного друга, исчезающего в сгустившемся тумане.
Продолжение