Она на мгновение поверила в то, что Малфой может вести себя нормально. Гермиона отшвырнула перо, которое лежало на столе, и слегка прикоснулась к лбу. От мыслей о Малфое у неё начала болеть голова.
В первую ночь их дежурства, после того как он помог ей согреться, они вернулись в замок. У двери своей комнаты, Малфой "неожиданно" обратился к ней с просьбой. Начал он издалека, голосом, который для него звучал неестественно милым. Он хотел отправиться в Лондон на день рождения Забини, который собирался отмечать это событие в каком-то закрытом клубе или баре. Подробности от Гермионы ускользнули, так как от злости у нее на мгновение пропал слух. Малфой добавил, что Министерство, конечно же, ничего не узнает, и он вернется обратно. Гермиона осознала, что она слишком увлеклась атмосферой школы, а Малфой принял её доброту за проявление слабости.
Она напомнила Малфою, что он все равно находится здесь под особым наблюдением, и в этот момент его видимая дружелюбность рассеялась как утренний туман. Он вернулся к своей привычной холодности, которая была ему присуща всю жизнь. Он бросил какую-то оскорбительную реплику, а затем демонстративно хлопнул дверью.
Ей надоели его колебания эмоций, и это стало невыносимо. Весь день она не видела его. Ближе к вечеру она вышла из своей комнаты для дежурства, и вот, они пересеклись взглядами. Малфой явно был раздражен.
- Сегодня, надеюсь, не нужно спасать тебя от холода? - произнес он язвительно.
- Следующий раз лучше замёрзну насмерть, чем приму твою помощь, Малфой, - ответила Гермиона.
- Великолепно! Это бы решило часть моих проблем! - саркастически заявил Малфой.
Путь оказался долгим и молчаливым. Дорога стала ещё более утомительной. Гермиона старалась не смотреть на него, а Малфой делал вид, что идёт один.
- Моя метка иногда болит, как и у всех бывших пожирателей, - неожиданно начал разговор Малфой.
Гермиона удивилась тем, что он первый заговорил с ней. Она даже не знала, что сказать в ответ.
- Если бы я мог вернуться в прошлое, то послал бы всех и уехал из Хогвартса навсегда. Все всегда вертелось вокруг вас троих, словно остальные были массовкой для вас. Вечно несчастный Поттер с лицом страданий всего мира. Уизли, который был настолько туп, что не замечал своей роли в этом спектакле. И ты! Мне абсолютно было плевать, что ты грязнокровка, но именно ты меня бесила больше всех.
- Почему? - спросила Гермиона. Его поток откровений заинтересовал её.
- Мне всегда казалось, что ты другая, - и он замолчал.
Гермиона подошла к нему ближе, чтобы лучше его разглядеть. Его лицо выражало подавленность.
- Зачем я нужен Министерству? - спросил он, глядя прямо в глаза. - Это глупое преподавание лишь скрытие истинной причины.
- Я не знаю, Малфой, - она сказала правду, понимая, что в его словах есть резон.
Он повернулся к ней спиной, смотря куда-то в даль.
- Мы можем быть в одной команде, - продолжила она, - я здесь, чтобы помочь тебе.
- Мне не нужна твоя помощь, Грейнджер, - смеющимся голосом ответил Малфой, - помогай себе или своим друзьям. Мы не друзья и не команда.
- Зачем тогда вообще начинал этот разговор? - рассердилась Гермиона.
Малфой повернулся к ней, его глаза были наполнены гневом и растерянностью.
- Я не знаю! - вырвалось у него. - Возможно, я просто хотел, чтобы кто-то услышал меня!
- Мы не друзья и не команда, - повторила Гермиона его слова.
- Плевать, - резко отрезал Малфой и пошел вперёд, не оборачиваясь на Гермиону.
Ей было абсолютно все равно на его выходки, она просто перестанет реагировать на них, но сердце ее сжалось, словно сильный кулак стиснул его. Она предчувствовала, что Малфой доставит ей ещё множество проблем в будущем.
- Драко! - позвала она его.
Он специально не обернулся.
- Подожди, - ей было важно высказать ему то, что накопилось в ней за все это время, которое ей пришлось провести, следя за ним.
Она догнала его и перегородила путь, встав перед ним.
- Я хочу сказать, что ты не прав, - возмутилась Гермиона и тыкнула в него пальцем. - Все твои проблемы даже нереальны. Ты только и делаешь, что жалуешься, жалуешься, жалуешься, - повторила она, насмехаясь, - твои товарищи по метке давно уже в Азкабане, а тебе всё всегда сходило с рук. Мне надоело с тобой нянчиться, Малфой.
- Ты тише будь, Грейнджер, - совершенно спокойно ответил он, было непонятно, что он сейчас чувствует, - а то я могу сам заявить о домогательствах с твоей стороны. Вспомни, как ты пришла ко мне в комнату и пыталась заставить переспать с тобой!
- Что? - удивилась Гермиона. - Ты совсем сдурел?
Он молча схватил её за талию и притянул к себе так быстро, что мир казался сотканным из острых вспышек и глубокой тишины. Гермиона даже не успела возразить, как ощутила его тёплое дыхание у себя на губах. Она дернулась, чтобы оттолкнуть его, но Малфой был настойчив. Он целовал её с такой страстью, которой она не ощущала никогда до этого, и ни с кем. Страсть Малфоя, неприступная и непредсказуемая, как штормовое море, накрыла ее с головой. Дальше её разум накрылся плотной вуалью. Она и не помнила, как они оказались у неё в комнате.
Каждое его прикосновение разжигало в ней огонь, который заставлял пылать все тело.
Реальность стала распадаться на моменты. Его пальцы проводят по ее ключице, опускаясь ниже. Мерцание свечей вокруг кровати и блеск его глаз.
Их дыхание сливалось в единый ритм, обостряя ощущения, поднимая их на непостижимую высоту. В тот момент казалось, что нет ничего другого, только они в этом заколдованном пространстве, разрушая все барьеры между ними. Накал страстей дошел до апогея, и все остальное перестало существовать. Оставалась лишь чувственность: дыхание друг друга, тепло кожи и ритмичное сердцебиение, стучащее в унисон.