№ 34
Э.И. Вершилло – Я.И. Владимирцевой
1.XII.43
Почт. отд Электропередача Московской области, ПАСМ-22. Николаю Ивановичу Владимирцеву
Штемпели: «СССР. Полевая почта. 2.12.43», «Просмотрено военной цензурой. 05209», «СССР. Павловский Посад Моск. 11.12.43», «Моск. П. Посадский р-н Электропередача. 12.12.43»
Милая Яденька!
Занесло меня в такие места, куда Макар телят по своей воле не гоняет – проще говоря, находимся в тылу врага – поэтому дело с письмами и газетами обстоит из рук вон плохо, привозят и увозят на самолетах от случая к случаю.
Повстречался с партизанами – они тут держат в своих руках целый район – думаю, что с нашей помощью район скоро превратится в область. Настроение как всегда бодрое, голову не вешаю. Прошу не забывать и писать время от времени – раньше или позже получу, очевидно. Единственно, что досаждает – это грязь. Грязь здесь просто немыслимая. Машины и танки тонут в ней так, что только башни видны. Но там, где они проходить не могут – проходят пехота и наши пушки – поэтому немцам ничего не остается, как уходить, бросая все. Ну, вот и все пока. Целую вас всех крепко, крепко. Ник[олаю] Иван[овичу] сердечный привет. Всегда твой Эдик.
Если не удастся написать до Нового Года, то знай, что поздравляю и желаю всех благ. Эдик
Полевая почта 45976 Вершилло
ГА РФ. Ф.Р-8370. Оп. 18. Д.75. Л. 12 с об.
***
№ 35
Э.И. Вершилло – И.Н. Владимирцеву
14.12.43
Москва, ул. Герцена, дом № 14, кв. 16. Игорю Николаевичу Владимирцеву
Штемпели: «СССР. Полевая почта. 15.12.43», «Просмотрено военной цензурой. 04707», «СССР. Москва. Д-4. 25.12.43», «[текст смазан] 27.12.43»
Милый Игорек!
Получил твое письмо. Рад за тебя, что ты в Москве, в университете, конечно, не легко учиться в военное время, но держись Игорек, дело ведь очень интересное. Радуюсь, что у Алика[1] такой друг – ему, конечно, очень интересно с тобой. У меня все в порядке, хотя условия сейчас очень и очень тяжелые, погода такая, что кричи караул – то дождь, то снег – в общем, слякоть немыслимая, бродим по лесам как медведи, мокрые и грязные, но бодрые как всегда. Много интересных встреч с партизанами – когда-либо расскажу тебе об этом периоде – если, конечно, все будет благополучно. Ну, все. Желаю удачной учебы. Крепко целую. Твой Эдик.
Полевая почта 45976 Вершилло
ГА РФ. Ф.Р-8370. Оп. 18. Д.75. Л. 13 с об. Автограф
***
№ 36
К.Н. Шебаршина – И.Н. Владимирцеву
Ленинград. 9. 01.44
Штамп «Просмотрено военной цензурой. 09084»
Дорогой Игоречек!
Получила твою телеграмму, спасибо за нее, родной, она доставила мне большое удовольствие.
Сразу же ответить не могла, т.к. теперь уже работаю, возвращаюсь поздно, а главное, что после возвращения из такого длительного отпуска сразу войти в темп работы трудно, тем более на новом месте. Я тебе, кажется, уже писала, что мой прежний нач[альни]к не хотел моего возвращения на мое прежнее место. И когда я пришла на работу, то не стала настаивать на своем возвращении. Уж очень он противен, и работать с ним ужасно, а при таких условиях, конечно, было невозможно.
Сейчас я работаю (стыдно писать) секретарем нач[альни]ка завода. Мне предлагали место распреда в цехе, но я отказалась, т.к. эта работа очень нервная и напряженная в условиях нашего завода, а для будущего особенного мне ничего не даст. Кроме того, наш длинный рабочий день с 8 до 7 увеличился бы еще часа на 1 ½, 2, это было для меня существенным минусом. И еще одно обстоятельство – в цехе очень холодно. Здесь же я сижу в теплой светлой комнате. Нач[альни]к мой очень симпатичный, культурный человек и кроме того очень мало бывает на месте, поэтому я совершенно самостоятельна, в моем распоряжении курьер и машинистка. После той работы, с вечными скандалами и выговорами от нач[альни]ка, я теперь блаженствую.
Я, конечно, сознаю, что иду по линии наименьшего сопротивления, но ты меня, дорогой, не осуждай! Другого выхода у меня нет. Конечно, при большой настойчивости я могла бы уйти работать по специальности, но сейчас это очень и очень трудно. Фабрика, которая сейчас функционирует, от нас очень далеко, район тот жутко обстреливается, и условия работы страшно тяжелые, и еще одно обстоятельство – это ночные смены. Учтя все это, я все-таки решила остаться на заводе. Здесь я уже привыкла, коллектив работников очень симпатичный. Паек такой, какой я нигде не получу, зарплата не очень большая, но зато у нас ничего не вычитают, а в другом месте хотя и больше ставка, но на руки я получу столько же.
Т[ак] ч[то], учитывая все «за» и «против», я остановилась на этом решении. Хотя совесть и не очень спокойна, что я будто бы дезертирую, но ведь все же и здесь я делаю некоторое, если и не очень полезное, то нужное дело. Второго января я послала тебе книжку М[иклухо] Маклая. К сожалению, II том, но он вполне самостоятелен и поэтому я думаю, что ты прочтешь с удовольствием. Может быть, встречу I том.
Последнее время читаю мало, сейчас упиваюсь (форменным образом) Тарле «1812 г.». Я когда-то читала, но без особого интереса, а сейчас, мало сказать с интересом, с глубоким чувством!! События 100-летней давности, но так они близки по своим переживаниям для нас сейчас. Сегодня в биб[лиоте]ке я взяла письма Рубенса (художника) и воспоминания Щепкина, и то и другое, я думаю, интересное, т.к. я вообще очень люблю мемуарную литературу. Как-то лучше понимаешь произведения. Если за фамилией автора чувствуешь живого человека. Через воспоминания в живых образах знакомишься не только с людьми, но и с эпохой, с нравами и обычаями, все это делает совсем иным подход и восприятие книги и картины.
Живем мы по-прежнему, но [эти] 2 дня нет обстрелов, но и это не радует, т.к. все равно каждую минуту их ждешь. Первого января смотрели всем семейством «Джордж из Динки Джаза», смотрится с удовольствием, но какая, в сущности, чушь, какая пустота. Как далеко ушло наше советское кино вперед в смысле глубины и направленности своих картин, исключая "Новые похождения [зачеркнуто: «солдата»] Швейка", это просто позорное явление, оскорбительное для нашего зрителя.
Игоречек, посылаю тебе свою фотографию, она более или менее похожа на меня, только шрамов на носу в жизни нет, ты об этом вероятно еще помнишь. А как мы с тобой давно не виделись. Крепко, крепко целую тебя, д[ядю] Колю, Ростика и Ядвигу Иосифовну. Пиши. Твоя сестра
Семейный архив. Автограф
[1] Сын Э.И. Вершилло – Алексей (1935-1979). Во время учёбы в университете И.Н. Владимирцев проживал в семье Вершилло.