«Рожденный в Сейретей» — Дракмир

Книга

Шелест страниц единственным звуком плывет в библиотеке, где сейчас только один читатель.

Среди высоких полок книжных шкафов из дорого сандалового дерева можно найти множество свитков и книг на всех языках мира, но маленького читателя интересует лишь одна из пыльных историй про Общество Душ.

Здесь лишь один ребенок, что сидит прямо на полу из наборных светлых досок, чистых настолько, что зеркально блестят. Если бы между полок заглянул взрослый, увидел бы лишь макушку темных волос и маленькое тело в светлом кимоно, что увлеченно вчитывается в рукописные строки.

Это очень странная книга в руках ребенка. Она единственная из всей библиотеки может похвастаться черным переплетом и золотыми буквами. Только у нее листы бумаги настолько белы и шелковисты на ощупь.

Только на вид это очень дорогая, подарочная книга. Странно что просто валялась на нижней полке, вместо того чтобы украшать один из рабочих кабинетов в усадьбе.

Есть здесь и книги такой же толщины и с таким же названием, копии. Но мальчик смог прочитать только эту. Книга необъяснимо манила его. Настолько сильно, что он сам не понимал, почему так рано утром пошел сюда. До этого он вообще не заходил в библиотеку, что ему здесь было делать, играть в прятки?

С каждой перелистанной страницей обложка темнела еще немножко, на полтона, чего ребенок не замечал. С каждой страницей у него колет в висках и странные образы появляются в разуме после каждой строчки. Но разве может это показаться странным ребенку его лет? Для него это обычно, как игра.

Если бы его заметил кто-то из слуг усадьбы, то удивился бы и подумал, что малец просто забавляется с книгой. Потому что его никто еще не учил читать. И в этом была самая большая странность.

Но это никак не мешало книге передавать знания чтецу. Немного шевеля губами и ведя пальцем по иероглифам, мальчик узнает нечто важное для себя.

Самые первые строки вещали следующее:

Среди многих тысяч душ, что проходят цикл реинкарнации каждый день, лишь несколько сотен истинно рождаются в Обществе Душ. И среди них истинным чудом являются души, рожденные на свет в городе Богов Смерти, что назван так же Белым Городом, Сейретей.

Считается что каждый рожденный в Сейретей – благословлен самим Королем Душ. Они есть самые чистые и невинные души из всех, потому что механизм перерождения настолько отлажен, что нельзя родиться в Белом Городе пройдя мимо взора всевидящего Короля.

Мальчик закрыл книгу, вычленив главное. Задумчивый взгляд карих глаз на детском лице полон серьезности, какую редко увидишь у детей. На секунду даже показалось, что в ребенка вселился кто-то другой. Или просто проснулся ненадолго?

- Король Душ, да? – тихо прошептал мальчик, глянув в потолок. – Прямо-таки всевидящий?

Имя Бога никак не отразилось на реальности. Потолок не рухнул, громы и молнии не опустились и никто не заговорил с ним. Казалось, что если Король Душ и существует, то ему нет никакого дела до этого маленького парня, что бы он там о себе не мнил.

Щелчок раздвижных дверей впустил поток свежего воздуха в библиотеку усадьбы и громкий мужской голос позвал:

- Маленький негодник, ты здесь?

Мальчик глянул украдкой из-за полки, серьезное выражение сменилось удивлением, а глаза расширились при виде знакомого, но так редко видимого человека.

В дверях стоит с гордой осанкой высокий старик. У него скуластое лицо и седые волосы с зачесом назад, и по какой-то причине одна прядь на голове все еще черна как в годы его молодости. А еще пышные усы с аккуратным пробором, белые и густые.

Старик позвал еще раз:

- Вылезай, негодник, я чувствую что ты здесь.

Черная форма шинигами не скрывает подтянутого тела воина, а широкие плечи едва не цепляют проход. Суровый взгляд черных глаз уперся в ребенка и на лице старика появилась легкая улыбка. Но она продержалась всего секунду, чтобы вновь превратится в каменный лик сурового старика.

Этот шинигами выглядит как человек серьезный, опасный и суровый. С таким никто бы не стал легкомысленно шутки шутить.

Даже перед лицом ребенка от него чувствуется небольшое напряжение и готовность… К опасности, сражению? Этого мальчик пока не мог понять, только почувствовать.

- Генширо? – вырвалось из уст мальца.

Да, он сразу вспомнил это имя, которое слуги называли с неизменной почтительностью и трепетом. Генширо Окикиба, так зовут этого шинигами. Усадьба и все в ней принадлежит ему, основателю Благородной Семьи Окикиба.

Все что знал о его работе малец, так это слова слуг, что он служит офицером высокого ранга в организации Готей 13.

Старик кашлянул.

- Раз уж помнишь имя, то называй меня дедушкой, засранец.

Мальчик вышел из-за полок и тихо извинился со словами:

- Я видел тебя всего раз или два, слышал только имя от слуг и что ты очень занят…

- Вежливые люди умеют здороваться со старшими, - перебил лепет ребенка шинигами.

Вот что называется начать воспитывать с первой встречи! Сбитый с толку мальчик замялся под суровым взглядом.

- Эм-м, привет?

- Привет кто?

Мальчик промямлил:

- Привет, дедушка?

Неловкая тишина повисла в библиотеке на пяток секунд. Мальчик потеребил рукав кимоно и под ним на запястье мелькнул тонкий браслет из наборных пластин, целиком из янтаря.

Дорогое украшение, каждая частичка которого до краев наполнена полезной для души реацу. Такое не найдешь просто так, даже если побываешь на рынках первых районов Руконгая.

И только сейчас мальчик почувствовал, что сила заключенная в браслете потеплела, стоило старику появится здесь. Такая же приятная, как солнечный свет и совсем не давящая, как он слышал из разговоров слуг.

До него дошло, что браслет и старик перед ним связаны. Сила в украшении, что помогала ему сладко спать по ночам и отгоняла плохие сны, а так же наполняла бодростью каждое утро, такая же как у старика перед ним!

Мальчик видел это в черных глазах старика и от силы в браслете. Каким бы твердым не выглядел старик. Пусть он видит его всего второй раз, но чувствует это. Заботу и участие, какие бывает только в кругу семьи. Приятное чувство.

- Спасибо за присланный подарок, кстати, - вспомнил и нашелся с темой внук, который только сейчас смог нормально посмотреть и запомнить как выглядит родной дед. – Он мой любимый… Ну, лучше чем присылает отец.

Искренняя благодарность немного смутила шинигами, малец это увидел. Но старик вида старался не подать, строит из себя строгость.

- Хм, - хмыкнул нейтрально старик, плавно повернулся и бросил через плечо. – И чего ты ждешь? Иди за мной.

Малец постарался состроить такой же величавый вид, но не утерпел, задорно улыбнулся и побежал за исчезнувшим за дверьми дедом. Старика выдали покрасневшие кончики ушей. Быть любимым дедом ему явно понравилось.

Вот так впервые мальчик нормально встретился с кем-то из семьи, до этого опекаемый няней и слугами. И никто бы не заметил, как за полой кимоно исчезла тонкая книжка в черном переплете.

Первая книга, которую прочитает полностью паренек, рожденный в Сейретей каких-то три года назад. Пшик, а не срок для шинигами.

«История Общества Душ. Баланс Душ»

Так она называлась. Знания из этой книги станут камешком, что перевернет все. Потому что когда последняя страница будет закрыта сегодняшней ночью, мальчик наконец сможет вспомнить, кем он был… В прошлой жизни.

А книга необъяснимо исчезнет, распавшись на рейши, духовные частицы. Но мальчик с тех пор всегда будет считать это подарком. Как и написано в книге, благословением Короля Душ.

Прим. Автора.

Я пойму стоит ли продолжать только по вашей реакции. Добавляйте в библиотеку, жмите нравится или коммент черкните. Тишина - есть отсутствие интереса. Она никому из авторов не нравится.

Глава первая. Одиночество ребенка, что не грустит.

Спустя пару лет после пробуждения памяти реинкарнации.

Утро одного из солнечных летних дней в Обществе Душ. В усадьбе семьи Окикиба. В одной из комнат в правом крыле поместья в японском стиле.

На большой для ребенка кровати сидит мальчик. Много подушек, шелковое белье бежевых цветов, одно только место для сна уже кричит о роскоши. Но к такому мальчик уже успел привыкнуть.

Чтобы понять, насколько он уже привык к роскоши поместья… Скажем так, вряд ли бы его заставил вздернуть бровь хоть случайно найденный в одной из комнат сундук с него размером, набитый золотом до верху.

Потому что один раз он такой уже находил.

С того значимого дня в библиотеке он подрос, немного окреп и стал менее шебутным и непоседливым. Ему уже не нужна няня или слуга, чтобы привести себя с утра в порядок.

В усадьбе слуги знают это и не беспокоят по утрам. Как и не осмелились они бы и будить мальчика, захоти он спать до обеда, к примеру.

Их единственная работа это не следить за ребенком, наставляя или воспитывая. За такое им бы головы поотрубали. Нет, слуги всего лишь должны следить за усадьбой, держать помещения в чистоте и угождать господам.

И быть в этих вещах профессионалами, само собой. Верными и исполнительными. Именно это временами вводило мальчика в ступор. То, какими могут быть угодливыми другие люди перед лицом ребенка.

Хотя не каждый ребенок может приказать вас казнить и быть в этом желании успешен, если постарается и вдоволь покапризничает.

На вид ему сейчас лет пять или шесть. Он держит в руках деревянную игрушку. Новый подарок от отца представляет с собой обычное творение из палки, играющей роль ручки, круглой части, нитки и шарика. Это можно назвать ложкой с шариком на нитке.

Мальчик на пробу покрутил игрушку и по комнате раздался звук ударов шарика об деревянную поверхность. Звук прекратился, вместо него прозвучал озадаченный детский голос:

- Серьезно, он считает меня дебилом или что?

Мальчик размахнулся и зашвырнул игрушку в угол комнаты, что-то громко упало. Куча ровно уложенных слугами безделушек снова превратилась из аккуратной пирамидки в хаос из тупых подарков. Мячики, игрушки из дерева, тряпичные куклы и игрушечное оружие. Все валяется теперь в беспорядке.

Среди всего хлама, играющего роль подарков-игрушек, только одна удостоилась чести стоять на ровной поверхности комода. Это статуэтка, искусно раскрашенная и будто живая, изображающая готового к бою шинигами. Известного шинигами – Главнокомандующего Готей 13 и Капитана Первого Отряда.

Его трудно не узнать. Лысая голова в шрамах, белая борода до колен, черные одежды и белое хаори капитана поверх с цифрой один на спине. Чуть склонившийся и готовый выхватить клинок для знаменитого в узких кругах удара из стиля Иайдо, искусства внезапного удара клинком из ножен.

Даже на взгляд ребенка статуэтка вышла шедевром. Да и выбросить игрушку, изображающую Ямамото?! Есть поступки и поглупее, да и кто из детей живущих в Сейретей не фанатеет от капитанов?

Даже в роли статуэтки взгляд из-под густых белых бровей бросает в дрожь. Неизвестный мастер хорошо постарался, передавая властную харизму сильнейшего шинигами – Ямамото Генрюсая.

Все остальные игрушки свалены в кучу в углу, которую слугам все время приходится приводить в порядок после броска очередного подарка от отца мальчика.

Раздраженный выдох и эту выходку, это все что позволил себе вылить в мир маленький отпрыск Благородной Семьи. Не смотря на просьбы перестать присылать детские игрушки в письмах, кто-то в свите отца продолжает присылать ему всякую херню.

Он уже знал, как это происходит. Отец наверняка бросает фразу типа – надо прислать сыну подарок, выберете чего-нибудь. И спустя день маленький Судзин получает подобную фигню.

А недовольства ребенка в письмах выдаются как нечто несущественное. Мол, ну вы же знаете этих детей. Если их вообще донесли до отца, эти недовольства. Он его вообще никогда не видел!

Да и сам отец своего сына разве что на портрете узнает. Не видеть ребенка так долго это даже для загробного мира не очень нормально. Но все меняется, если вмешивается такая работа у родителя и такой долг. Отец мальчика – Советник.

Из всех миллионов душ, проживающих в загробном мире, только сорок шесть считаются наиболее благородными, мудрыми и праведными, чтобы править остальными. Чтобы вершить судьбу целого измерения от имени самого Короля Душ.

Таков Закон Общества Душ. И отец мальчика, Окикиба Ичиро, важный винтик этого механизма, его часть. Что значат симпатии и дела пока не особо разумного ребенка, чего стоят перед таким долгом и такой честью? Пыль и смех.

Это понимает и сам мальчик. Никто и никогда еще не слышал от маленького Судзина и слова жалобы на этот счет. Ему рано объяснили, где работает отец.

Совет 46. Это такой орган власти, что его члены годами проживают в особом месте, скрытом барьерами и охраной из шинигами, глубоко под Сейтерей. Они каждый день выносят указы и вершат закон неподкупно и оторванные от общества других. Влияние на членов Совета извне отрезано.

Власть исходит изнутри наружу и никогда наоборот. Никто не смеет диктовать правила Совету. Они есть Закон и Порядок. Даже для великих шинигами.

Отпуск для члена Совета дело редкое и сугубо добровольное. И его отец явно этого отпуска не желает, пропадая на работе среди таких же, как он. То ли так любит власть, больше чем сына, то ли просто держится за место и не дает таким же акулам забрать позиции. В Совет очень многие семьи хотели бы пропихнуть своего члена и вытолкнуть конкурента.

Кто бы там чего не вещал о том, что должности членов Совета не сменяются… Сменяются. Закулисными и кровавыми методами. Как минимум интригами и позорными «разоблачениями». Ухо в среде аристократов надо держать востро.

А так как души здесь это не смертные из Мира Людей, потратить годы на важное дело для них так же легко, как для людей потратить дни.

Он уже давно заметил. Местные люди совсем не спешат жить. Не торопятся развиваться, не терпят быстрых изменений, любят потянуть с решениями и обстоятельно все обдумать. Потому что время, это то, чего здесь у всех навалом.

Куда торопиться, если ты уже мертв?!

Особенно здесь, в Сейретей, самом защищенном месте Трех Миров. Все в Обществе Душ мечтают жить в городе Богов Смерти, неважно в каком качестве. Безопаснее разве что во Дворце Короля Душ.

В общем, спешить душам некуда. В этом, черт побери, есть неоспоримая логика.

На шум из комнаты мальчика появилась реакция. Раздвижная дверь слегка двинулась, в щелочку заглянул зеленый глаз. Увидев, что мальчик смотрит ровно на него, слуга вздрогнул и распахнул дверь. За тонкой перегородкой оказался молодой мужчина на коленях, склонивший голову в ожидании.

- Скажи там, что я проснулся, - спокойно выдал пару фраз Судзин. – Пусть приготовят завтрак. Я приду в главный зал сам, не надо тащить его сюда.

- Будет исполнено, - тише мыши выдохнул слуга.

Так же тихо закрылась дверь, смыкаясь створками без малейшего шума. Это то, за что стоило любить слуг усадьбы. Они молчаливы и не задают тупых вопросов господам. Верные, неназойливые, тихие. А еще очень исполнительны.

Каждый из них стремится обладать качествами лучших слуг. Еще бы не стремиться быть лучшими! Да за одну возможность служить одной из Благородных Семей за пределами Белого Города вырезали бы и конкурента, и родню противника без всяких сожалений! Это богатство, это честь и статус, но самое главное, это безопасность и сытое, мирное будущее!

Если одна из Благородных Семей исчезает в ворохе истории, никто больше не слышит ничего и о слугах, служивших ей. Потому что все они, скорее всего, совершают ритуальное самоубийство.

Или же уходят жить в глушь, более никогда не заикаясь о прежней работе и храня секреты бывших господ так же крепко, как хранил бы железный замок.

Такие здесь порядки. Мальчик уже привык… Тем более что за милым обликом ребенка разум совсем уже не мальчика. Не редкость для разумных здесь, но не в его годы.

Потому Судзин больше молчит и поменьше выражает свое мнение, оставляя даже резкие возражения при себе. Сейчас уже полегче, привык. Но вот пару лет назад… Было трудно.

Трудно не в том смысле, что держать язык за зубами. А просто привыкать к таким порядкам, культуре, да даже иному времени.

Как он мог судить, в Мире Живых сейчас годы позднего Средневековья. А это значит, что в Обществе Душ все еще процветают порядки, более присущие древности. Тут не любят меняться и своя неизменная культура, устоявшиеся традиции и порядки.

К такому сложно привыкнуть. Но, положа руку на сердце, куда труднее было бы без взрослой личности ребенку этой семьи. Без внимания близких и под полным попустительством слуг.

Судзину, говоря прямо, было позволено все, чего бы он не захотел натворить, не вылезая за стены поместья.

Отпрыски Благородных Семей явно вырастают очень избалованными личностями… Время и суровая угроза законов потом сгладили бы углы. Хотя в каких-то аристократических семьях детей воспитывают в строгости с малых лет.

Но не в семье Окикиба. Мальчик чуть ли не с рождения волен делать что захочет, а из внимания родни все, что он получает - это подарки и молчаливое одобрение творить любую дичь.

Если бы дед жил здесь, такого бы не было, он человек суровой закалки. Когда появляется, а это раз в полгода на пару дней, то нормальный ребенок бы взвыл от нотаций и бескомпромиссных указаний. Но дед здесь не живет и этим все сказано.

Как-то он даже катался на слугах по двору, года в четыре, играя в рыцарей на лошадках… Используя взрослых мужчин и женщин как этих самых лошадок, разве что без седел.

И других заставил, чтобы одному не скучно было. Это было когда Судзин только осваивался и даже не мог понять, как далеко он может зайти в своих капризах. Угодливость слуг любого человека современного века сбивала бы с толку.

Он, маленький ребенок, заставил взрослых людей кататься друг на друге и изображать рыцарский турнир. Причем заставил это громко сказано, просто сказал «хочу» и все.

Судзин ожидал многого. Вплоть до порки розгами от деда. Да хотя бы отповеди от женщины, что служила ему няней и следовала по пятам в те дни! Но не получил за это ничего. Даже поджопника и слов что так с взрослыми людьми на глазах коллектива поступать не стоит.

Дикие нравы, дикое время. Это все восприняли даже как-то мило, как прихоть и забава ребенка. Из разговоров слуг Судзин потом узнал… Некоторые дети аристократов вытворяют за стенами поместий вещи куда хуже с точки зрения морали и даже закона.

Пожалуй, если бы он приказал слугам сражаться насмерть под ужин, только тогда бы пришел дед и были бы последствия. Но пока он не вытворяет совсем уж чего из ряда вон, Судзин волен жить свободно.

Он может побыть просто богатеньким, избалованным ребенком. Была бы семья побольше, то другое дело, но у них всего три члена. Они не какой-то тысячелетний Благородный Клан, им не нужны старейшины или особый устав внутри семьи.

Благородство семьи обеспечено подвигами и выслугой дедушки в рядах Готей 13. И поддерживается столпом власти отца, Советника.

Только потом, лет в десять отец или дед озаботятся его воспитанием и навыками, нужными отпрыску аристократической семьи. Матери нет, мирно ушла на перерождение дальше спустя год после его появления на свет. Про бабушку он и не слышал никогда. Дядь и теть тоже нет.

Вот и остается он один, сам для себя.

В тишине и одиночестве мальчик вовсе не выглядел удрученным, скорее на лице его играет улыбка. Потому что такое положение вещей ему даже нравилось.

А кому бы не понравилось быть перерожденным в такой семье и с такими будущими возможностями, если есть голова на плечах? Уж точно не ему.

Глава вторая. Детство Судзина.

Поместье семьи Окикиба представляет из себя большую территорию, огороженную высокой белой стеной с острым верхом из желтой черепицы. Общий стиль для большинства строений в Сейретей, тут бесспорно любят белый цвет.

Но вот уже внутри, за стенами, белого будет мало. Всю территорию довольно легко описать, это много зелени и искусственных прудов с рыбками и мостиками. Рукотворные сады, пышные и яркие, особенно летними днями под светом солнца.

В отличие от большинства, дед Судзина не любил сакуру, он больше отдыхал, когда видел обычную зелень природы и леса, а еще любил озера. А так как он и был тем, кто заложил первый камень в эту территорию, все это с годами вылилось в то, что можно увидеть сейчас.

Много деревьев и прудов, потрясающие сады. И в этих садах виднеются косые крыши традиционных японских домов. В центре территории самый высокий дом, похожий на уменьшенный замок какого-нибудь сёгуна времен междоусобиц на землях Ямато.

Пять просторных этажей, высоких и широких настолько, что на каждом могла бы уместиться большая семья из десятка человек. Причем они бы могли бы даже не встречать друг друга, если бы специально не искали. Если бы их кто-нибудь пустил.

Если сказать кратко, главный дом семьи Окикиба полностью соответствует должной репутации Благородной Семьи. Не слишком роскошно, чтобы выглядеть глупо, но и маленьким не назвать. То, что требуется, чтобы отразить нужный стиль. Величественный, да. Прямо как настоящая крепость, отражающая стойкость и угрозу.

Но это только издалека он кажется грозным и неприступным. Скажем за это спасибо умелым архитекторам Общества Душ, они на таком собаку съели. Кто бы на самом деле хотел всю жизнь провести в настоящей крепости? В таких обычно сыро и гуляют сквозняки, а узкие проходы должны сдерживать врага.

Внутри дом совсем не такой. Он уютный.

Светлый камень и дерево, просторные окна и широкие проходы, вблизи и внутри дом главной семьи кажется полным простора и света, а из-за чистоты и множества деревянных частей дом очень уютен.

Теплые тона дерева, еще немного золота тут и там, а так же ярких красок, на контрастах с садами снаружи, полных зелени. Очень красиво и уютно. Да, здесь хочется жить с первой минуты, как вы тут прогуляетесь.

И что уж тут сказать, будущему главе семьи, а пока ребенку и сыну семьи Окикиба, здесь очень нравилось. Он искренне воспринимает это место своим домом глубоко в сердце и если спросят, то ему не стыдно будет сказать вслух, что он очень любит это место.

Как можно не влюбиться в такой дом, когда прошлую жизнь провел в обычной квартире, одной из тысяч таких же? А тут, о-о-о! Судзин полюбил поместье в первый же раз, как смог пройтись везде сам.

Полюбил просторы дома, свежесть садов и чистоту прудов, извилистые дорожки из белого камня и то умиротворение, когда сидишь прямо на деревянном мостике с чашей горячего чая и вазочкой персикового варенья. А внизу плещутся красноперые карпы, изредка поглядывающие любопытными черными глазами бусинками.

Забавно смотреть как слуги пугаются, когда скормишь карпам что-нибудь не то… Эти рыбы такие редкие и дорогие, что говорят, даже Великие Кучики любят прихвастнуть такими же.

Но так он любит проводить вечера, а пока что ясный день. Полдень. Ясное голубое небо и солнышко печет, если высунуть голову из окна. Но сейчас даже в тенях деревьев никого не найдешь, тут никто не любит высовываться в полдень. Хотя не так уж и жарко, если честно.

Просто повод для всех полениться, такой привычный, что никто не возмущается. Эдакий традиционный час тишины летом для всего Сейретей.

В просторной светлой комнате царит спокойствие и тишина. Комната на втором этаже, в широких окнах ставни нараспашку, так что солнечный свет и свежесть ветерка придадут хорошего настроения для любого занятия.

Даже для такого странного для паренька двенадцати лет, как Каллиграфия. Когда он занимается им всерьез и один, а не из-под палки учителя. Лицо паренька выражает спокойствие и серьезность, в обычно теплых, карих глазах, сейчас царит задумчивость.

Для ребенка странно выглядеть так, будто он постигает необычайную мудрость. Как будто не просто пишет символы, а глубоко медитирует. Но на самом деле это обычное состояние для тех, кто достиг в Каллиграфии большего, чем вазюкать кисточкой по бумаге, тратя чернила.

И вряд ли хоть один из десятков слуг поместья посмел бы хотя бы улыбнуться при виде Судзина или пустить слух, мол пацан важничает, беря в руки кисть.

Знаете ли, даже слугам приятно осознавать, что их хозяин не тупой. Они скорее гордятся пока мирным достижениям мальчика в постижении гражданских наук. Да и отец с дедом такое хобби одобряют. По крайней мере никто еще не ругал мальца за то что он так убивает время.

***

- Хм… Не пойдет. Думал, выйдет красивее, а получается чушь. Надо острее? Да, резче.

Прямо в середине комнаты установлен невысокий ящик с песком, белым и мелким. Инструмент для тренировки весьма прост. Рисуешь палочкой на песке иероглиф, оцениваешь и стираешь специальной дощечкой. Принцип как у досок для рисования для детей из моей прошлой жизни.

И естественно, что и здесь, в такой мелочи, держится марка. Лоток для песка из красного дерева, как и дощечка для стирания. А палочка для написания не только часть набора, но еще и с золотыми вставками, делающими ее стилизованной под ветку бамбука.

Статусный предмет, один из многочисленных ничего не значащих подарков. Не для меня, для отца. У него таких статусных побрякушек за годы скопилось, хоть склад для них открывай.

У меня от царящей вокруг роскоши за годы уже так глаз замылился, что перестаю осознавать настоящую ценность вещей. Да и разве это важно, когда все вокруг твое? Не самому себе же завидовать, право слово.

Кончик палочки резко, но плавно прочертил линии в песке. Практически бездумно рука вывела иероглиф, чей смысл должен означать «меч». Уже наметанный глаз выявил недостаток штрихов, я стер написанное и снова очистил сознание для новой попытки.

Каллиграфия, она не терпит спешки и суеты, как и пригляда других. Я здесь один. Каллиграфия, она для души, что-то между медитацией и искусством.

В прошлой жизни я о ней только слышал и считал не более чем раздутой практикой чистописания. А оказалось все куда глубже. Если найти в себе желание разобраться и вникнуть в суть, то в Каллиграфии можно обнаружить столько смыслов, простора для развития ума, духа и просто чувства эстетики… Очень многогранное занятие.

Ха-ха, забавно, но я только сейчас понял, что общество людей, любящих Каллиграфию, ничем не отличается от клуба тех же курильщиков трубки или поклонников любого искусства. И я с недавних пор к нему негласно принадлежу. Для этого и не надо иметь особого разрешения.

Я могу найти красоту в надписях, созданных чужой рукой. Найду в них смысл, который хотел вложить автор. С практикой приходит озарение, легко читается, что выражает символ. В косых чертах, в резкости штрихов и силе нажима, в представлениях с какой яростью или же спокойствием писал мастер.

Это и правда настоящее искусство. Искусство выражать одним или несколькими иероглифами не только смысл, но и эмоцию. Даже состояние ума или целую историю можно прочесть всего лишь в одном символе на белой бумаге.

Когда я разобрался, Каллиграфия во внутреннем рейтинге занятий вознеслась выше обычного художества. Это посложнее, поинтереснее для ума.

А я ведь здесь и рисовать научился, и стихи складывать… Не то чтобы кто-нибудь заставлял меня это делать. Совсем нет.

В прошлой жизни я был далек от таких хобби, предпочитая более современные способы развлечься. Но здесь таких нет, так что берем, что дают.

Просто, что еще делать-то? Я не работаю, не надо бороться за выживание, искать кусок хлеба или обеспечивать семью. Мне действительно скучновато, вот и трачу время на всякое разное. Телевизора и интернета не завезли, до них еще века, с развлекательной литературой тоже не густо.

Теперь мне предельно ясно, почему у аристократов столько разных хобби. Просто людям действительно делать нечего. По крайней мере, в юные года. Пока не поручают важных дел и не начинают приучать к ответственности.

Тихий, уже привычный шелест песка, когда иероглиф стирается. И как по заказу, ровно в момент простоя, открылась дверь в комнату. Миленькая на вид служанка в лиловом кимоно тихими, семенящими шажками занесла поднос с чаем и сладостями.

Не отвлекая меня, прошла к месту у окна со столиком и мягкими подушками для сидения, оставила ношу и так же, не беспокоя, ушла.

Это было так плавно и быстро, что единственное впечатление, которое оставила после себя служанка, это воспоминание о белоснежных, аж слепящих, носочках и запах цветов, что развеялся спустя минуту. И спустя эту же минуту я о ней вообще забыл.

В первые годы я аж шугался тому, как вокруг меня могут появляться предметы или даже еда, а я и не помнил, как кто-то рядом заботился обо всем этом. Стал пристально следить за окружением, но долго параноить не вышло. Это были обычные люди, тихо выполняющие свою работу, никакой мистики. А потом просто привык.

В это время в Обществе Душ писк моды поведения слуг – максимальная незаметность. Типа настоящий слуга не должен беспокоить хозяина по пустякам, пускай даже этот пустяк – сам слуга. Но я люблю подмечать разговоры, а стены тут в половине дома тонкие, обычные перегородки из бумаги, так что я быстро раскусил…

Им это и самим в кайф. Серьезно, людям нравится превращать обычную работу в нечто более интересное. Как игра в ниндзя в рутине обычных обязанностей. Ну, никто так это не говорил, я это так воспринимаю.

Правда, наказания за косяки, а ля упасть с подносом на глазах хозяина, совсем не игривые. Палкой по пяткам раз десять бьют со всей дури, специальной палкой, плоской такой метровой дурой из дуба, до слез доведут и закаленного воина. Зато после такого, даже речи о халатности или мечтаниях на рабочем месте быть не может.

И да, это тоже сначала казалось мне диким. Мне вообще все казалось таким. Архаичным, диким, неправильным, устаревшим… Все эти эпитеты, когда попадаешь на несколько веков назад по ветке прогресса. Думаю, такие же чувства ощутил бы любой в моей ситуации.

Но человек существо гордое, ко всему привыкающее, а уж личинка будущего шинигами и того более, живучей и адаптивней таракана. Вот и я привык. Никого не поучал, как надо жить, не топал ногами, не тыкал пальцем с воплем: «Неправильно!».

Я здравомыслящий человек. А здравомыслящие люди не учат, как надо жить, существ, что могут быть в десять, а то и сотню раз старше. И не только старше, но и сильнее, что тоже аргумент.

Пускай в будущем одному рыжеволосому засранцу и удастся поколебать пару законов Общества Душ и он даже головы не потеряет, но… Всем таким прогрессорам, что появлялись до него, был лишь один путь – добро пожаловать в Гнездо Личинок.

А я о Гнезде уже знаю больше из документов отца, чем из пары эпизодов аниме. И там все далеко не так радужно, как было показано в истории для подростков. Оттуда и на опыты могут забрать, как раз плюнуть. И пострашнее вещи делают с заключенными.

Люди, попавшие туда, уже не имеют ни прошлого, ни будущего, ни имен, они вычеркнуты. Они никто. Чтобы выйти оттуда, это надо настоящему чуду случиться. И в будущем одним единственным таким чудом станет Капитан Урахара Киске, который вызволит для себя помощника. И все.

Такова цена для тех, кто желает больше нужного боломутить воду в Сейретей. У меня, как у Окикиба, планка дозволенного в десять раз выше. Но я предпочту даже не начинать подпрыгивать, чтобы узнать, где эта планка находится.

Просто зачем? Незачем. Я же не рабом родился, чтобы ломать устои общества и играть в Спартака. Все норм. Мне итак, если вообще не решу ничего делать, предначертана красивая жизнь. А я решу что-нибудь поменять, потом. Тогда и общество само будет готово, а начинать раньше все равно что разбивать голову о стену.

Хоть меня и воротит иногда раболепие со стороны окружающих, и та дичь, на которую готовы пойти слуги ради одной улыбки хозяев, но так это только меня! Всех остальных людей это устраивает и считается нормой.

Я приказал себе привыкать и не сметь воротить нос. Это я тут должен вписываться, а не окружающие.

А я все-таки не главный герой этой истории, судьба на мне клином не сошлась. Так что лучше оставаться в рамках, пока сила не позволит вольничать больше.

У меня было время подумать. Общество Душ статично, чтобы поколебать его устои и порядки, нужен как бы не приказ аж самого Короля Душ, не меньше. Как же это получилось совершить у Куросаки Ичиго? За несколько лет он изменил отношение людей к друг другу, изменил все Общество Душ. Даже по намекам из аниме можно понять, как сильно все изменилось, это удивительно.

Любой другой такой изменятор терпел поражение, заключение или смерть. Даже один из Капитанов, желающий поколебать устои, один из величайших Кемпачи за всю историю, Кемпачи Азаширо, не смог. А какой-то рыжий смог.

Если размышлять без лишних эмоций, то начинаешь понимать, что рыжего героя спасло уникальное стечение событий.

Его огромный потенциал не просто виден, он всем кидался в глаза, его сила, его фон в виде Клана Шиба, а не догадался бы о родстве только тупой, а там он был один такой. Еще симпатии нескольких Капитанов Готей 13 и еще много чего, включая понимание, что пареньком просто сыграли как фигурой что Урахара, что Айзен.

Куросаки Ичиго в той истории вторжения в Общество Душ был всего лишь инструментом, которым подняли всю муть со дна и создали хаос. Для обоих сторон интриги это была площадка, с которой сметали все лишнее и ставили точки над и, они чертили границу и обозначали, кто ныне враг, а кто друг.

Совета 46 уже не было, так что старик Ямамото просто единолично пощадил паренька, не став в трудной ситуации создавать напряжение приказом добить детишек. А ведь ему бы хватило сил и авторитета просто взять и добить Рукию, приведя приговор в исполнение. Она ведь и правда виновна за передачу силы смертному! И за всю суматоху косвенно виновна.

А бродяг из Мира Людей за дерзость, вторжение и травмы множества шинигами – убить. Ямамото был вправе, кто бы что не говорил. Но он не стал.

Куросаки Ичиго тогда спасло многое. Много того, чего нет у меня.

Это мне напомнило высказывание одного хитрожопого персонажа, Хаос – это лестница. Человек, прозванный Мизинцем, знал что говорил.

И в том хаосе многим, включая героя, удалось по лестнице подняться. Был бы порядок, фиг бы все там так легко отделались.

Очень сложно представить, чтобы кто-либо другой сделал все то, что делал Ичиго и остался жив после всего. Столько нарушений закона, сражений и травм шинигами. И наверняка за кадром смерти остались… И как с гуся вода.

Короче, пороть горячку и сразу с пеленок строить «великие» планы я не стал. Просто рос и присматривался, изучал мир как настоящий ребенок.

Я просто понимал, что родился в особой, Духовной Цивилизации. Даже пусть она и описана в произведениях одного японца. Он описал лишь несколько лет глазами нескольких личностей, и все. Реальность то вокруг настоящая. Как минимум, для меня. И у этой реальности тысячи лет собственной истории.

Историй, что могут стать «каноном», здесь каждый день дофига и больше, не на одну мангу, а на библиотеку хватит. Сражений за пределами Сейретей каждую секунду происходят сотни, а если затрагивать еще два мира, то тысячи.

И все это бурлит и кипит, проникает из одного мира в другой, свивается в клубок. Ломаются или крепнут судьбы, происходят судьбоносные для миров повороты… Не такие эпичные и влияющие сразу на Три Мира, как у Ичиго Куросаки, но где-то рядом.

Только одно это понимание делало меня такой незначительной пылинкой… Пока что пылинкой, но в будущем ого-го горой! Как надеялся один маленький еще не шинигами, но уже мажор.

Короче, я не вякал, а слушал и постепенно понимал. Тут своя норма, культура и порядки. В общем, за годы, даже вслух не пожаловался ни разу, чем втихую и горжусь.

- Хм, «война»…

На песке написано именно это, бездумно выведенное острыми штрихами. Я стер написанное и бросил рядом палочку. Время чая и размышлений. Да и скоро гость прибудет, спокойствие уйдет. Надо наслаждаться временем тишины.

Ибо гость у меня будет шебутной… Гостья, если быть точнее. Ровесница из Благородной Семьи, почти соседка, которой тоже скучно, а детство в жопе играет. Раз в неделю она чинно и стабильно приходит в гости, а там уже как повезет.

Может просто чай попьем и о высоком, в ее понимании, поговорим, ибо мало она чего знает. Ибо это выльется в более забавные моменты. Она… Такая же, каким я бы мог быть, не имея личности взрослого человека. Мелкая мажорка с налетом воспитания.

Но с ней бывает весело, как отмочит чего… Не смотря на то что малявка, я рад принимать ее у себя в гостях. Все же мне реально скучновато временами. Да и девочке тоже. Со слугами свободно трудно общаться, со статусами здесь строго дела обстоят.

Мало нас, ровесников из Благородных Семей, чтобы отказываться от общения или хотя бы поддержания связей. А я не социопат, чтобы от гостей в подвале запираться.

Я мирно наслаждался чашечкой чая, когда заметил внизу суматоху. Из-под крон деревьев показалась целая процессия из слуг и пары паланкинов. Герб в виде треугольника заставил вздохнуть.

- Господин, - тихо сообщают из-за бумажной двери. – К нам прибыла юная госпожа Асано.

Внизу же из паланкина выскочила озорная фигура девочки. Не стесняясь окружения она показала кому-то внутри паланкина язык.

- Да, я вижу, - со смешком ставлю чашку на стол.

Девочка заметила меня в окне второго этажа, тут же личико озарилось улыбкой. Она машет двумя руками сразу, звонкий голос на всю округу:

- Э-эй, Судзин! Эта Чиё пришла в гости!

Помахал рукой в ответ и жестом пригласил подниматься. А кто-то там внизу не унимается и бурчит, пытаясь поучать малявку. Но таким ее не проймешь. Даже со второго этажа я легко слышу звонкий голос девочки.

- Кто это тут получит розгами?! Эта Чие тебе сама сейчас всыплет!

Воинственно закатав рукав, девочка согнула руку в локте, чтобы поугрожать мелким кулачком. Снова что-то бу-бу-бу из паланкина. Девочка фыркнула:

- Эта Чиё воспитанная! А Судзин мой друг, с ним эта Чиё может говорить, как хочет!

Больше всего меня забавляли другие слуги. Я легко замечаю дрожащие плечи и блестящие глаза. Вот уж кто наслаждается озорным поведением своей госпожи.

Жаль, что лица у всех прикрыты вуалью с печатью семьи. Уверен рожи от сдерживаемых улыбок еще те. Еще одна мода для низших слуг, типа мы все на одно лицо и одно целое. Или типа того, я никогда не мог понять.

Так же, как я знаю, но еще не видел, любят наряжаться рядовые из Кидо Отряда. Про ниндзюков из Отдела Тайных Операций лучше умолчать. А еще Стражи Совета 46 прикрывают лица… Те, которые с особыми вилами на каждом входе стоят. Стражники аристократов тоже так любят облачаться. Черт, да тут реально любят оставаться неузнанными!

Спор внизу прекратился резко и просто. Чиё взяла и ушла из разговора, буквально. Побежала в дом. Паланкин опустился и я наконец увидел, как оттуда выбралась старушка с пучком седых волос на затылке и такой кислой рожей, что я почувствовал вкус лимона на языке.

Топот бегущего гостя отзывается по всему коридору, резко открывается дверь, чтобы показать запыхавшуюся девочку. Раскрасневшееся лицо и яркая, белозубая улыбка, сияют озорством голубые глаза.

- Эй, Судзин!

Невозможно не улыбаться в ответ, когда человек так рад видеть тебя и солнечно лыбится. Вот и я улыбнулся, глядя, как она поправляет итак идеальную прическу. Длинные черные пряди обрамляют личико, с которого почти пропала детская припухлость. Ямочки на щеках от улыбки и чистый взгляд. Такая вот Асано Чиё, озорная маленькая принцесса.

Она уже сейчас грозится вырасти настоящей красавицей. Красавицей по моим меркам, как будущая Йоруичи, вот это красотка. Не понимаю, почему здесь будет идеалом та же Хисана Кучики… Или Рукия.

Многим здесь такие нравятся. Плоскодонки с постным хлебальником и огромными глазами… Кучики Бьякую наверно так достала Йоруичи в детстве, что это превратилось в травму.

Ну да у каждого свои вкусы. Не мое это дело. В общем, глядя на Чиё сейчас, я больше представлял перед собой ту, которая вырастет, чем ту мелкую милашку, что есть сейчас.

И тут нет никакого сексуального подтекста. Просто так мне легче общаться с ней на равных, а не строить из себя вышестоящего. Ошибочка всех попаданцев в детей, про которых я читал в прошлой жизни.

Зырить на всех свысока, думать что знаешь больше всех и понимаешь…

Просто, зачем быть таким высокомерным засранцем? Учить и воспитывать себе подчиненных с детства? Ты просто помнишь чутка больше из-за реинкарнации, знаешь? Пара лет знаний из прошлой жизни и немного предвиденья будущего не делают богом. Если подумать, то люди рядом, все те, которые не дети, уровнем разума ведь примерно такие же как попаданец? Почему тогда он крутой, а другие нет? Раздутое самомнение, как по мне, не более того.

Вот что я держу в голове, когда общаюсь с ровесниками.

- Привет, Чиё, - поднял я чашку чая в ее честь. – Как твои дела? Достали воспитывать?

- Ши-ши-ши, - прикрыла рукавом кимоно смех девочка, подходя ближе. – Когда-нибудь эта Чиё укусит занудную старушку. Больно укусит!

- Мне уже страшно за бедную старую леди.

- Пф, - повернула носик вверх. - Будь за меня, Судзин! За меня!

- А что мне за это будет? – не могу сдержать улыбку.

Девочка быстро зыркнула по сторонам, чуть наклонилась и все так же прикрывая рот, отвечает шепотом:

- Я знаю, как ты любишь варенье… Эта Чиё привезла маленькую взятку.

- О? – заинтересованный тон сказал ей все.

- Ты ведь еще не пробовал варенья из лепестков сакуры? Недавно был сезон…

- Кусай её, - серьезно кивнул я, давая девочке карт бланш на зверство. – Кусай ее полностью. Скажешь, что это был я.

Мы похихикали, но уже спустя пару минут я узнал, что цену слову Чиё уже знает. Настоящая маленькая аристократка. Глиняный горшочек с вареньем из сакуры принесен вместе с новой порцией чая. Даже на вид этикетка вместе с позолоченными завязками выглядит как нечто элитное. Это уже и правда можно назвать взяткой.

Мне ведь не надо теперь кусать старушек? Или говорить, что я это делал? Эта была шутка, правда?

Глава третья. Набираясь решимости стать шинигами.

Тренировочная площадка в поместье Окикиба. Обычно здесь тренируются стражники поместья, но нынче по утрам она занята только одним человеком. Вместо криков десятков воинов только одинокий гудящий звук от взмахов деревянным мечом наполняет площадку.

Здесь только я, занимающийся с бокеном, весьма тяжелым деревянным тренировочным мечом. Для чего-то настолько простого, как основы, не нужен тренер. Я знаю, что мне делать по методичкам Академии Шинигами.

Базовые уроки для будущих шинигами настолько отработаны и подробны, что мне хватает только книг, чтобы разобраться, что делать в точности.

Признаться, сначала я не ожидал, что это самые обычные тренировки. Ничего, что могло бы показать сверхъестественность мира, кроме теории.

Это странно, но богатые реацу души тем больше схожи физиологией с живыми людьми, чем больше у души запас сил. Мы почти как настоящие люди. Внутренние органы, мышцы и уязвимые точки, потребности в еде и сне, все это позволяет жителям Общества Душ иметь свои плюсы.

Как, например, повышать силу банальными тренировками в начале пути. Ну, а для ленивых – наслаждаться пищей, алкоголем или распутными делишками, все как у людей Мира Живых.

И я даже знаю одного парня, пока по слухам и знанию будущего, Капитана Киораку, который любит это дело несмотря на века прожитой жизни и огромную силу шинигами.

Короче, хочешь стать сильнее, а может, даже шинигами? Ну, тогда начинай тренировки как обычный человек и не выеживайся.

Все начинают с чего-то простого, вот и я не выеживался и начал так же. Даже великие Капитаны в свое время начинали с махания деревянным мечом и простых упражнений, так что… Это просто надо пережить, особенно лень.

Взмах меча, занести над головой, почувствовать, как напряглись руки и мышцы спины, рубануть! И повторять раз за разом, укрепляя тело однотипными упражнениями. Ничего сложного.

При каждом ударе тихо звякают пластинки браслета из янтаря, что красуется на правом запястье. Даже во время тренировки я чувствую, как нечто теплое помогает мне продержаться чуть дольше, немного быстрее восстановиться.

Подарок деда со мной с самого детства и сейчас я осознаю, что это нечто большее, чем просто янтарь с реацу. Да, сила артефакта очень мала, чтобы хоть один шинигами воспринял его всерьез. Но она неиссякаема.

И я нашел причину. В главной пластине, в самой глубине янтаря, кажется, что есть трещинка с волос размером. Но это не волос, я уже понял что это.

Это крохотный осколок лезвия. Частичка зампакто дедушки. Грубо говоря, он даровал мне частичку своей души, чтобы она с малых лет питала мою душу, укрепляла.

Это больше всех слов дает понять, кем, как надеется дедушка, я стану. Он возлагает надежды на то, что я вырасту сильным шинигами. Причем, надеется настолько, что отсек себе на время возможности становиться сильнее.

Шинигами слабеет, если его зампакто поврежден. Как минимум сильнее он становиться не сможет, пока не восстановит клинок.

Отец, увидев браслет, рассказал мне об этом. Надежды деда тяжелее горы. Я не должен был этого знать, слишком большая ноша для ребенка… Но мой нынешний батя суров настолько, что мужики со стальными яйцами даже не котируются. Серьезно, он пугающий человек.

Больше всего он напоминает мне по характеру одного персонажа, по имени Тайвин Ланнистер. Властный, суровый и беспощадный, готовый на все ради семьи и ее величия. Мой отец точно такой же. Вот только он живой и настоящий, что пугает раз в десять сильнее.

Хорошо, что я с отцом не часто вижусь, и не увижу его несколько лет еще точно. Стыдно такое говорить сыну, но я реально люблю его тем больше, чем он дальше.

Когда руки стали неметь, а в запястьях колет до слез на глазах, я опустил бокен. Подошел к углу площадки, положил меч на стойку с таким же деревянным оружием. Пара полотенец, что лежат на скамье рядом пригодились вытереть пот.

Кувшин с прохладной водой утолил жажду и уничтожил пустыню во рту, какое блаженство!

Я позволил себе пару минут отдыха, присел и окинул площадку пустым взглядом. Здесь нет ничего крутого, просто полигон, засыпанный белым песком, еще вон стойки с оружием у стен. Ну и собственно, сами стены, традиционно белого цвета, закрывающие площадку, чтобы чего не прилетело отсюда и не испортило вид.

Я еще не видел в действии, но знаю, что на стены наложены барьеры Кидо, Магии Демонов. Если что-то прилетит серьезное, барьеры проявят себя и не дадут повредить сады вне площадки.

Кроны деревьев отлично видны, настолько разрослись, что кое-где ветви уже забрались за стены и даруют площадке лишние тени на песке. Когда их видишь, то хочется там прилечь, а не тренироваться.

- Фух, - выдохнув, я пошлепал по щекам, придавая бодрости. – Ну, погнали дальше.

Прежде чем приступать к самому обычному бегу, я скинул пропотевший верх тренировочного кимоно. Остался только в светлых штанах и обуви, которую я про себя прозвал тапками ниндзя.

Тонкая, упругая подошва и темная ткань обтягивает стопу, почти как нормальные кеды. Самое-то для тренировки. Уж получше белых носков и соломенных тапок шинигами.

Солнце сразу чуть припекло кожу, разгоряченную тренировкой, но это приятное чувство. Потянулся и побежал по периметру площадки. Размеров небольшого стадиона хватает для подобного, чтобы я за пару кругов уже упахался, но упрямо продолжал.

Зато бег это настолько просто, что не мешает просто размышлять.

Как бы это не было грустно для большинства, но… Далеко не каждый может стать шинигами. Особенно сильным шинигами. Будь это так легко, с такой продолжительностью жизни каждый Бог Смерти бы по сторонам банкаями кидался.

Сейчас, имея доступ к самой разной информации, я полностью понимаю те пафосные слова Бьякуи Кучики из будущего. Те, что про Банкай, а эту форму высвобождения зампакто иначе, чем с большой буквы лучше не произносить.

Каждый, кто смог достичь Банкай, будь он благородный или простолюдин, старец или юноша, любой – впишет клинком свое имя в историю Общества Душ.

За тысячи лет записанной истории и существования зампакто, сколько шинигами достигло Банкай? Я знаю точное число. На сегодняшний день ровно тридцать семь шинигами!

К моменту начала истории Куросаки Ичиго, в это число великих шинигами вряд ли будет вписано более пяти десятков личностей. И когда я говорю «вписано», я имею в виду буквально. И Кучики говорил это буквально.

На территории Первого Отряда стоит каменная стела с именами. Прямо напротив входа, чтобы каждый вошедший через врата тут уже увидел и запомнил.

И в камне имена лично высечены остриями клинка тех, кто достиг Банкай. Каждый из них признан великим, вне сомнений. Даже мне, человеку изначально другой культуры, такой поступок кажется огромной честью и гордостью.

Понимаю ли я теперь пренебрежение, а потом и шок Кучики, когда мелкий рыжий пацан за недели на его глазах достиг Банкай и бросался этим фактом, как мелочью? О, еще как понимаю! Я бы тоже дара речи лишился. Куросаки Ичиго – маленькое чудовище.

- Ха-ха, - посмеялся я, вспомнив те сцены и представив лицо Кучики вживую.

Я уже видел других Кучики, они все на рожу похожи, не трудно представить. Только Главная Семья у них служит в Готей 13, а хватает и побочных. Не сложно встретить их в Сейретей. Постные лица, в волосах заколки фарфоровые и гордыня аж в воздухе чуется. Увидеть шок на лице любого Кучики это событие, хе-хе.

Тьфу, дыхание сбил, вдох-выдох, спокойнее.

Мысли о шинигами, о реацу и силе, все это занимает мой ум долгое время. Например, смогу ли я стать на уровень Капитана? Хотя бы потенциально?

Как я постоянно наталкиваюсь на фразу в книгах, что не каждый может стать шинигами, так и нахожу подтверждение в жизни. Например, мой собственный отец не пошел по этому пути.

Его с детства тренировал дед, но все чего добился отец, это пробудил реацу, что дало долгую жизнь, и все. Он понимал, что его потолок – рядовой в Готей 13.

Вместо того, чтобы веками сражаться с низшими Пустыми и мести метлой дорожки в Сейретей, мой отец избрал иной путь. Он был умен и полон амбиций. И за каких-то жалких два века простой отпрыск офицера из Готей 13 сначала вырос в один из торговых столпов всего Сейретей.

Он возвеличил семью, создав огромную организацию. Сейчас семья Окикиба является поставщиком всех лекарств в Сейретей. От простейших трав до готовых и дорогих средств. А еще единственным официальным поставщиком лекарственных средств для Четвертого Отряда Готей 13. Чтобы понять, насколько это круто…

Надо просто помнить, что Сейретей – единственная столица целого Мира. Главный город, в котором сосредоточено богатство целого измерения. Иметь такой важный кусочек этого богатства, значит уже являться непомерно богатым человеком.

Все болеют, даже души. Мы ведь не по-настоящему мертвые, хотя и зовемся загробным миром. Скорее существуем в иной форме жизни. Потребности в лекарствах, особенно в среде постоянно сражающихся шинигами, огромны.

Сейчас этот бизнес настолько налажен, что всем заправляют верные управляющие семьи. Они настолько верны отцу, что лучше умрут, чем навредят семье. Даже в мои сопливые годы мне говорили, насколько важны эти люди и что я не должен их обижать.

Такое мнение я и сам полностью поддерживал. На некоторых праздниках, когда в поместье собирались все служащие семьи, я всегда был вежливым и уважительным, воздавая людям должное за их работу. Дедушка был доволен.

Так вот. Построив торговую империю, отец крепко вбил свою власть и имя в основы Сейретей. Сегодня никто уже не вспомнит, насколько кровавым и бесчестным был вначале такой путь…

Никто же не думал, что у такой важной отрасли не будет конкурентов, верно? И где они все сейчас? Превратились в имена на надгробных камнях. Я не зря сравнивал его с Тайвином Ланнистером.

Мой отец – очень опасный человек. Сейчас он занимает высшую гражданскую должность на все Три Мира. Нет никого выше Совета 46, кроме Короля Душ.

Это настолько круто, что временами даже пугает меня. Особенно когда мне пришлось провести целый год с отцом в одном поместье.

Да, когда мне исполнилось десять лет, отец вернулся и взялся за мое воспитание и обучение. Целый год он честно исполнял свои обязанности отца, уделяя два часа своего бесценного времени на мое обучение.

Это было… Тяжко, морально. Он открывал мне не только секреты, которые должен знать наследник Благородной Семьи. Но и более глубокие и темные вещи, происходящие из его должности и личного прошлого, не обошли меня стороной.

Я знаю о многих грязных вещах в свои жалкие тринадцать лет. Настолько грязные и темные, что возможно не все офицеры или даже Капитаны Готей 13 когда-нибудь будут их знать.

Хотя бы взять то, как истово и кроваво истребляли расу Квинси в свое время… Это слово не произносят, празднуя победу, но это действительно был геноцид. У Квинси был народ, что мог бы населять небольшую европейскую страну. Все они уничтожены. Черная страница истории Общества Душ. Одна из многих.

Ведь не только Квинси бросали вызов Балансу Миров и власти Короля Душ. Чтобы удержаться и гордо стоять на вершине, шинигами уничтожили и продолжают уничтожать многие угрозы своей власти. Но чаще из необходимости хранить Баланс.

Но далеко не всегда дело в Балансе, как было с Квинси… Это одна из тех темных обязанностей бытия шинигами.

И мне пришлось принять это с той минуты, когда в голове только возникло желание стать шинигами. Возможно, в будущем я никогда не столкнусь с настолько плохими вещами, но готовым к ним быть обязан. Это понимание мне привил отец.

- Господин? – привлек внимание слуга на входе.

Пришлось остановиться. Говорить сложновато, так что я просто подал знак, мол, чего там.

- Прибыло приглашение на праздник от семьи Маки, назначено на вечер.

Пока припоминал, что еще за Маки, смог отдышаться и спросить:

- Личное или формальное?

Разницу легко понять, когда пишут приглашение словно по шаблону или в более дружелюбной форме. Одно из негласных правил в среде аристократии. Когда приглашение личное, отказывать не принято, тебя там точно ждут.

- Второе, господин.

- Отошлите вежливый отказ и какой-нибудь подарок.

- Там будет юная госпожа Асано, - подкинул аргумент слуга.

- Жаль, - честно признался. - Но у меня сейчас нет времени на веселье.

Не сказав более ни слова, я продолжил бежать. Слуга, поняв все правильно, исчез. Да, время хиханек с Чиё прошло, я уже достаточно вырос, чтобы начать заниматься серьезными вещами.

Я знаю, как это бывает. Раз отвлечешься, другой, забудешь все свои амбиции, начнешь плыть по течению жизни… Не успел оглянуться и вот ты уже заплывший салом кусок ленивого обывателя, который ничего полезного не делает. Со мной такое было однажды в прошлой жизни, еле вернул форму и прекратил заниматься гедонизмом. Просто жить обывателем не для меня, это слишком скучно. Надо иметь хотя бы мелкие амбиции.

Имея новую жизнь и шанс все начать как надо, повторять ошибки прошлого было бы… Тупо.

У меня нет супер сил с рождения, боги роялями с неба не бросаются. У меня есть только хорошая семья с ресурсами и возможность не повторять ошибок молодости.

Это уже очень здорово и я был бы полным идиотом, если бы спустил все это в трубу. Я остановился, смахнул пот со лба, восстановил дыхалку и шепотом выдал с улыбкой:

- Да и праздники у аристократов, если честно, унылые. Так что ну их к черту. Раз-два, побежали!

Подбодрив себя воспоминаниями об унылости приемов в благородных домах, я продолжил. Как и было в методичке Академии, я прекратил упражнения только когда выжал из тела все возможное и чуточку больше.

Когда в глазах потемнело в третий раз, я позволил себе упасть и отдышаться. Мягкий и теплый песок принял меня как родной.

- Бедные, фу-у-х, студенты, - улыбаюсь я, валясь на песке и раскинув руки.

Ладно, я хоть сам стараюсь, а над ними там инструкторы с палками бдят. Получать по жбану палкой за лень, если кому-то кажется, что ты стараешься недостаточно, не по мне. Лучше уж я как-нибудь сам себя заставлю, чем буду терпеть унижения и принуждения от других.

Когда сердце перестало пытаться колотиться в груди, поднял изнуренное тело и напился воды. Стало полегче. Я недавно начал тренировки в полную силу и пока не привык к таким перегрузкам.

Я знаю, что большинство ощущений боли и усталости – обман разума. Духовное тело не настолько слабое и лишено пары недостатков живого. Из-за духовных частиц в атмосфере я восстановлюсь за жалкие часы, но все равно еще сутки будет казаться, что тело ломит и мышцы ноют.

Через это все проходят. Когда реацу станет больше, лимит обычных человеческих возможностей сломается и такие лживые ощущения исчезнут. Разум станет показывать реальное положение дел.

Нельзя просто взять и с бухты барахты кидаться Кидо во все стороны или начать прыгать в Сюнпо. Да даже начать управлять силой своей души это уже подвиг. Для начала надо преодолеть себя, сломать лимит обычной души, начать вырабатывать больше реацу и учиться ей управлять.

Слом лимита так же называется «пробуждением реацу».

Ища нечто похожее в воспоминаниях из истории Куросаки, я нашел этот момент. Ичиго сломал лимит в сражении с Меносом Гранде. Когда попал под выстрел Серо и не было выхода другого, чем выйти за пределы того, на что способен человек.

А потом еще раз, уже в битве с Ренджи в первый раз. Он уже осознанно высвободил духовное давление и в разы повысил возможности. Это уже не было пробуждением в полной мере, скорее преодоление еще одной планки. Так быстро эволюционировать и укреплять душу, это нечто невероятное…

Но да Ад с ним, с этим Ичиго. У меня не такой чудовищный потенциал, так что пока по стариночке…

- Ненавижу медитации, - выдохнул я, усаживаясь на песок и скрещивая ноги.

Как начал тренировки, каждый день стараюсь уделять полчаса только на медитации. Большинство будущих студентов Академии Шинигами, пробуждают реацу именно так. Потому что это большинство родом из первых десяти районов Руконгая.

Их патрулируют шинигами и там нет Пустых, да и с криминалом слабовато. Так что души стараются пробудить чувство реацу через тренировки и медитации.

Ну, те кто о них хотя бы знает, а не тупо приходит на авось к призыву в Академию. А таких там каждый год сотни.

Я отсек лишние мысли, как уж смог отрешился от внешнего мира. И как прежде, полчаса прошли впустую. Что-то чувствуется, еле уловимое, как дуновение ветерка, только внутри тела. И тут же исчезает, стоит сбиться с мысли. Слишком эфемерное чувство.

Ощущать чужое реацу, вне тела, не трудно, то же духовное давление нагнет тебя вне зависимости, чувствительный ты или нет. Но вот полноценно пробудить свое реацу не так легко.

Честно, мне немного жалко Рукию и Ренджи из того времени, когда они были детьми и жили в Руконгае. Аниме показывало, что они уже были пробужденными и даже кое-как манипулировали реацу, создавая шарик из духовных частиц.

Это означало только одно, дети пережили кое-какое опасное и страшное дерьмо. И не один раз.

Никто не владеет реацу сразу, не смотря на любой потенциал. Нужны или тяжелые тренировки под чутким руководством годами напролет. Или опасность на грани смерти сможет провести душу по самому краю и пробудить потенциал.

А так как тренировать Рукию и Ренджи было некому, вывод прост. Хлебнули лиха ребята по самые помидоры. Но не нужно их излишне жалеть.

Потому что 90% шинигами, чтобы пробудиться или стать сильнее проходят через это. И чаще это случается в детстве, потому что ребенку в нашем мире подвергнуться опасной ситуации и не защитить себя куда легче, чем взрослому.

Большинство будущих шинигами пришли в Академию из средних районов Руконгая. Там нет учителей, но есть беспредел и Пустые. Выводы легко сделает и ребенок. Все они прошли тест Академии, а значит, пробудили реацу в смертельной ситуации.

Как бы мне не хотелось просто тренироваться и стать сильнее кого бы то ни было, так не прокатит. Базово тренироваться это хорошо, но чтобы стать шинигами, я должен пробудить реацу. Но сам я еще годы потрачу, по большей части впустую.

Потому, когда дедушка в следующий раз посетил поместье, его встретили не слуги, а я, набравшийся смелости.

***

Тихие шаги старого шинигами еле слышны, дед ступает по белой дорожке в спокойной и размеренной манере. Меча у него при себе нет, а руки спрятаны в рукавах одежды шинигами на груди. Дойдя до входа в главный дом, он остановился.

Если дедушка и удивился, чего-то это в проходе кроме меня никого, то он это никак не выразил. Спокойным взглядом смотрит ровно мне в глаза и молчит.

Постаравшись придать серьезности взгляду и тону голоса, я без всяких здрасте выдал:

- Дед. Я хочу стать шинигами.

Старик озадаченно моргнул, маска спокойствия треснула. Морщинки появились в уголках глаз, а губы разъехались в улыбке, обнажив белые и крепкие зубы. Клянусь, никогда еще я не видел, чтобы этот суровый старикан так широко улыбался. Это настолько ему не свойственно, что кажется жутким. Но я вижу, что он просто очень рад.

Старику понадобилось долгих пять секунд, чтобы успокоиться и перестать пугать меня жуткой улыбкой. Я кашлянул в кулак и сказал:

- Я хочу для начала пробудить реацу. Поможешь мне?

- Да, - довольно кивнул он. – Конечно, Судзин.

Подумав, он прикинул что-то и развернулся, пошел обратно, так в итоге и не зайдя в дом.

- Завтра, - бросил он тихо через плечо. – В шесть вечера. Будь на подземном полигоне. Надо подготовить кое-что…

Предложение прервалось резким звуком, будто что-то тяжелое прорвалось силой через воздух с огромной скоростью. Дед исчез, а я остался с открытым ртом, впервые вживую увидев искусство мгновенного шага – Сюнпо.

Я быстро огляделся, но нигде не увидел деда. За шаг он пересек все пространство поместья. Это было охренительно быстро и так же неожиданно! Как же я захотел научиться так же, словами не передать!

И я научусь, в будущем. Если переживу завтра то, что подготовит дед.

Глава четвертая. Первый бой в жизни.

В этот день я обошелся без ужина, от волнения пропал аппетит. Попил воды и сильно заранее назначенного часа отправился к подземному полигону.

До этого я был там только раз, когда дед показывал, как туда попасть. Вход в такие скрытые от посторонних вещи обычно прикрыты с помощью Кидо.

Для подобных вещей в Сейретей очень распространен Путь Связывания, или же Бакудо. Это одна из трех ветвей Магии Демонов, которую используют Шинигами.

В Путь Связывания входят барьеры и печати всех видов, от самых обычных, типа стенки из духовной силы для защиты, до очень искусных и странных, могущих заточить любое существо между пространством и временем на долгие века.

В аниме обычно показывали боевое направление, а обычных шинигами из Кидо Отряда какими то слабаками выставили, но как живущий в этой реальности скажу, Мастера Кидо заколачивают непомерные деньги!

Кидо Отряд один из немногих отрядов Готей 13, которые не транжирит деньги организации, а зарабатывает.

Надо быстро возвести здание из рейши с помощью магии – это к Кидо Отряду. Надо скрыть целую область в любом из миров и творить там что хочешь, от лагеря до боя – к Кидо Отряду. Запечатать тех, кого сложно убить? Кидо Отряд! И это только по работе Готей 13.

В повседневной жизни Сейретей за мастерами из Кидо Отряда даже благородные в очереди стоят! Покрыть барьерами территорию, скрыть важные области, защитить имущество, поставить следящие заклинания… Магия в Обществе Душ – часть повседневной жизни.

Это не просто одна из игрушек для боев крутых шинигами. Кидо – это огромный пласт культуры, духовной науки, традиций и быта Общества Душ. Тех, кто может использовать Магию Демонов хотя бы на среднем уровне - очень уважают.

В среде тех, кто ступил на путь изучения магии, не просто уважают создателей Кидо. Первых Капитанов Готей 13 и Глав Четырех Благородных Кланов – почитают за создание и распространение Магии Демонов в массы все без исключения.

А особенно Главнокомандующего, потому как он живая икона тех времен. Но те, кто знает больше, еще уважают полумифического персонажа. Его называют Бронзовая Кисть, он иногда выступает в сказках Общества Душ как мудрый эпизодический персонаж.

Но я знаю, что это настоящий, живой шинигами. Это тот, кто даровал имена всем вещам и явлениям Общества Душ… Он придумал термины Шикай и Банкай, Зампакто и многое другое, буквально все.

Теперь можно было добраться до сути всего с помощью слов и реацу, если постичь эту сложную, мистическую науку. И только из-за магии этого явления стала возможна Магия Демонов.

Тот, кто дал первый толчок к Кидо, живой член Нулевого Отряда, Стражи Короля Душ – Ичибей Хьёсубе!

Он, черт побери, почти ровесник самого Короля Душ, и родился задолго до того, как появился Готей 13 и сам Сейретей. Живой миф.

Я даже видел документы, в которых серьезно утверждается, что это Ичибей дарует имена всем Зампакто. И даже странную теорию, что причину по которой никто из шинигами не слышит с первого раза имя Зампакто – это потому что Ичибей его еще не дал! А типа потом узнает об этом и дает… Байка, скорее всего.

Но сейчас про великого Ичибея уже все забыли, даже в Совете его воспринимают как облако на небе, давно не обращают внимание на его существование. Как по мне, он заслужил памятник посреди Сейретей.

А что, те кто достиг Банкай памятника достойны, а члены Нулевого Отряда нет? Они своими открытиями меняли мир! Особенно Ичибей.

- Хотел бы я с ними встретиться когда-нибудь, - задумчиво прошептал я, шагая по пустым коридорам поместья. – Они же спускаются иногда?

С каждым годом я все больше осознаю, что живу в мире настоящих легенд, великих личностей! Все еще живы и здоровы существа, которым тысячи лет, из них большинство они провели в размышлениях о природе мира, совершенствуясь и становясь все сильнее и могущественнее.

Встретить всех их, обменяться хотя бы парой слов… А то и полноценно поучиться, а когда стану сильным, может и сразиться? Какого бы это было? Что за бурю чувств я бы испытал?!

Ха-ха, я отбросил такие мечтания, покачав головой. Слишком высокомерно пока даже думать о чем-то подобном. Я сейчас должен четко осознавать, кем являюсь и что могу.

В глазах существ, которые с годами стали ценить всех по уровню силы – я никто. Хуже муравья. Слабее даже низшего Пустого в Уэко Мундо, Мире Пустых. Черт побери, меня сейчас даже те зверьки-пустые, что являются фауной мира вечной пустыни, могут убить!

Хотя они вроде безобидные, но они по умолчанию должны быть на уровне пробужденных, иначе бы не могли питаться свободными духовными частицами. Явно сильнее, чем я сейчас. Какой позор, блин.

Теперь я могу понять высокомерие шинигами ко всем простым душам, даже некий игнор, словно они как фон, просто числа статистики, живущие где-то там, вне территории Сейретей.

Живи я в Руконгае, тоже бы ничем не отличался от пейзажа. Какая разница между мной и деревом, реацу то столько же!

- Дерьмо, - я с яростью пнул часть стены в коридоре и услышал щелчок.

Механическая кнопка заставила часть стены отъехать. А за ней ясно видимый синий барьер, настроенный на сигнатуру души главной семьи. Как говорят невежды, на кровь. Чушь, просто родня иногда может преодолеть такие барьеры из-за похожей сигнатуры реацу. В низкоуровневых барьерах это почти неисправимый баг.

Не то чтобы я об этом много сейчас задумывался, но каждый раз как вижу Кидо, пытаюсь понять, как все работает.

Я прошел барьер, почуяв только тепло и услышав гудение, как от трансформатора. Барьер полон силы и уничтожит любого. Почуяв его силу, я мог только вздохнуть про себя.

Этот барьер поставил дед взмахом руки еще тогда, когда мой батя в пеленки свои дела делал. И до сих пор барьер может пришибить кого-то вроде меня походя.

- Хватит об этом думать, - я похлопал по щекам и пошел вниз по лестнице.

Сегодня целый день только и думаю, что о чужой силе и возможностях. Я понимаю, что все когда-то начинали с нуля, но ощущать это на себе – другое дело. Иногда с территорий отрядов Готей прилетает духовное давление, остатки ноток тренировок и боев шинигами. Продирает до мурашек всех, даже привычных и живущих тут давно.

И меня это честно задолбало! Почти каждый день я, как чувствительный к внешней реацу, ярко ощущаю свою неполноценность и разницу в силе. Таков недостаток и бич всех обычных душ, живущих в Сейретей.

Сначала я об таких вещах не думал, привыкнув с раннего детства. Но чем старше становился, тем больше мотивации начать тренировки появлялось.

Осознание своей слабости сделало меня мрачнее. Но вместе с тем, решительнее. И вот это вылилось в итоге в ситуацию, где я легко могу умереть в погоне за силой.

Но мне наплевать, я устал чувствовать себя таким жалким. Чтобы там дед мне не приготовил, я пройду это или умру! Всяко лучше, чем жить таким слабаком! Меня могут убить даже мыши из Мира Пустых, мелкие, с дырой и масками, но мыши! Таких существ, самые слабые, низшие Пустые жрут на завтрак!

Когда я вошел на ярко освещенный полигон, кажется, что я горел, настолько хотел поскорее начать.

И оказалось, что не я один пришел заранее. Знакомая фигура деда в одеяниях шинигами, затылок с прической зализанных назад седых волос с одной черной прядью. Он обернулся на звук моих шагов, приподнял бровь.

- Хо-хо, уже здесь? – знакомый голос деда раздался эхом в большом помещении. – Ну, оно и к лучшему. Твой противник уже здесь.

Это меня немного удивило. Какой еще противник? Я оглядел полигон, но кроме желтых стен и освещающего кидо на потолке никого кроме деда не заметил. Весь полигон – это просто прямоугольная коробка из толстых стен и барьеров, закрывающих от чутья хоть сто раз талантливого сенсора. На то он и Закрытый Полигон.

Не успел я спросить, как дед поднял руку и скрюченными пальцами вцепился в пространство, как казалось. Но это был всего лишь скрывающий барьер. Рывок руки и все сокрытое стало явным.

У ног дедушки валяется связанный человек. Плотные жгуты связывающего кидо обнимают каждый сантиметр внушительных мускул. Десятки белесых шрамов на обнаженном торсе, хотя бы ниже пояса одет в чистые черные штаны, но голова лохматая и нечесаная.

А лицо самое обычное, мужик как мужик, только бледный. Но немного настораживает тем, что лицо не выдает никаких эмоций. Как маска.

- И зачем ты его скрывал? Сюрприз? – неловко пошутил я.

- Нет, - безразлично отвечает старый шинигами. – Просто не хотелось слушать его бред.

После его слов я обратил внимание, что пленник постоянно что-то бормочет без конца, ни на секунду не затыкаясь.

- Фло… флорин? Флорин, имя, флорин, убивать…

Действительно, какой-то бред.

- Он безумен, - спокойно объяснил дед. – Кинется убивать любого, кого только встретит. Все что помнит, это свое имя и желание убивать, больше ничего.

Я посмотрел на деда, потом на лежащего, бормотавшего безумца, заметил я и два обнаженных клинка, воткнутых в песчаную землю полигона. Все тут понятно без слов, но я, нервничая, все равно спросил.

- Хочешь натравить на внука опасного психа? – криво улыбнулся.

Вопреки ожиданиям, дед не пошел с места в карьер, а так же безмятежно объяснил причины своих поступков.

- Как бы я не хотел сделать тебя сильнее, но нужна по-настоящему смертельная ситуация. Ты можешь не верить, что я действительно тебя убью при ударе… И это так. Я слишком тебя люблю, чтобы всерьез пытаться убить. Это будут не испытания, а пытка для нас обоих, фарс.

Дед улыбнулся, но это была зловещая улыбка. Он пнул пленника, заставив ненадолго заткнуться.

- Для таких дел обычно используют отбросов вроде бандитов. И имеют друзей среди Омницукидо, способных предоставить парочку таких ребят без лишнего шума. Твой отец, как Советник, имеет над ними прямую власть, так что это вообще не проблема.

Дедушка прищурился, острым взглядом впиваясь мне в лицо.

- И уж поверь… - тихо сообщил он. – Этот отброс уже убил сотни, прежде чем его поймали. Тебе он вспорет кишки не задумываясь.

- Я знал, на что шел, когда просил тебя о помощи, - решительно произнес я, подходя к деду. – И никогда не думал, что быстрое пробуждение – это легко.

Подойдя к клинкам, я обнаружил обычные мечи, которые можно найти в первых районах Руконгая. Ни разу не Асаучи Шинигами. Но и ими легко можно убить.

Схватившись за рукоять, я легко вытащил клинок из земли, взмахнул разок, послушав как лезвие рассекает воздух. Почувствовал, как вес настоящего меча отяжеляет запястье и тянет руку вниз.

Это не тренировочный меч. Настоящее оружие. Оно создано для убийства.

- Так когда начнем?

Дедушка взглянул на меня с гордостью, молча положил руку на плечо, крепко сжал.

- Он уже пробужденный, а ты нет, - серьезно сказал напоследок дед. – Отсутствие разума его величайшая слабость. Я не буду помогать. Специально отойду так, чтобы ты не рассчитывал на мою помощь. Через это я сам прошел, прямо в бою. Так пробуждались все в мое время, так пробуждался твой отец. Через это прошли все шинигами. Победи или умри.

Дед подозрительно шмыгнул носом, он отвернулся, но я заметил, как блестят глаза. Сентиментальный старик...

- Другого пути нет, Судзин. Начнем.

Дед шагнул в сюнпо, с резким звуком исчезнув и появившись в углу. Я увидел, как он сложил несколько мудр пальцами, прошептал себе под нос заклинания и весь угол накрылся барьером. Дед запечатал сам себя. Знаю, что ему понадобится секунда или две, чтобы выйти. Он не успеет помочь, если я буду на грани.

В конце дед мрачно кивнул мне и щелкнул пальцами. Путы на пленнике исчезли, обратившись безобидными малиновыми искрами.

- Ф-флорин, убить, Флорин!

Выдав свое имя, безумец как марионетка неестественно поднялся на ноги, схватил меч и без всяких пауз рванул на меня! Лучше бы он не помнил, как сражаться мечом, потому что он отлично помнит!

Я поставил блок, как учили, напружинил ноги, готовясь погасить импульс удара. Но я все равно не был готов к такой силе.

Звонкое столкновение клинков отдалось по ушам, отдача сильным импульсом проникла мне в руки. Хотя и держал меч двумя руками, все равно удар едва не вывернул оружие из крепко сжатых пальцев. Насколько силен этот парень?!

- Убить-убить! Убить! Флорин!

Резко и быстро он рубит сверху вниз, едва не пробивая блок. Я рухнул на колено на третий удар, резко укатился вправо от четвертого. Просто бы не удержал еще одного! Он меня чуть пополам не разрезал!

Все спокойствие и решимость, накопленные перед боем, я исчерпал в этот момент. Сердце забилось быстрее, мысли стали разбегаться испуганными птицами, оставляя после себя страх и желание прекратить. Пока я сдерживаю страх, но уже не пытаюсь бить сам, а отступаю назад.

Удар, звон клинков, еще удар, от которого немеют запястья. Следующий удар отбросил все мое тело и прошелся импульсом в глубину костей. Я едва не упал на спину, семеня шагами назад.

Глянул на меч, четко видна вмятина на лезвии, еще бы немного и меч пополам бы треснул!

- Флорин! – резче взрыкнул безумец, окрасив бормотание эмоциями.

Он впервые четко посмотрел на меня, а не насквозь, как раньше. Сосредоточился, найдя жертву и цель. Я вижу, как белки его глаз наполняются кровью, придавая черному зрачку демонический блеск. Жажда крови… Ее можно пощупать. Клянусь, я вижу, как красная аура тянется ко мне уродливыми щупальцами! Никогда еще подобного не видел, не ощущал! Чистый ужас жертвы перед хищником.

Это стало последней каплей, я испугался по-настоящему. Он монстр! Дед перестарался, у меня нет шансов!

- Не смей отступать! – хлесткий приказ деда впился в уши. – Сражайся, сопляк! Ты сам этого хотел!

Он еще никогда не обращался ко мне так. Он разочарован? Он презирает меня теперь?

- Я-я, не смогу! – успел выкрикнуть перед ударами. – Я не трус, но это перебор!

Чушь, я боюсь на самом деле. Мои слова последняя попытка спасти гордость. Мой меч с треском переломился от очередного удара. Верхняя половина улетела далеко, зарывшись в песок.

- На поле боя нет слова перебор, - очень холодным эхом пронеслось по полигону. – Есть только Смерть. Твоя или врага. Как будущий Шинигами, ты должен быть готов к этому.

- Я знаю, черт!

Я отпрыгнул, уже не надеясь на половину клинка. Удар безумца рассек кимоно, грудь обожгло такой резкой болью, что в глазах помутнело. Когда лезвие меча рассекает плоть, это очень больно! Кто говорил, что в пылу битвы ран не замечаешь, что за чушь! Это так больно, что хочется орать во все горло!

Я думал, что был готов, но это чушь, совсем не готов! Не будь противник безумным и не бей так размашисто – я бы уже помер!

- Знаешь? Тогда почему ты бежишь?

Еще рана на ноге, спустя секунду брызнула кровь из раны на плече. Светлое кимоно на мне перекрасилось в алый, тяжелея от впитываемой крови. Я буквально чувствую, как слабею.

- Не говори под руку! – почти плача от боли в ранах крикнул я. – Мне не помогут мотивирующие речи!

- Тогда просто стой, Судзин, - арктически спокойно посоветовал дед. – Не ищи в себе силу, не пытайся найти храбрость. Не пытайся вспоминать приемы, просто убей врага.

Я увернулся в кувырке, чуть не лишившись головы. Безумец как зверь нырнул за мной. Тогда я побежал! А что еще делать?! Любой мой удар он блокирует с легкостью, чуя как дикий зверь. На финты ему насрать! У него рефлексы как у чудовища, он ни о чем не думает, просто сражается!

- Что значит стой?! Я умру! – задыхаясь, я отчаянно пытался найти в словах деда путь к выживанию.

- То и значит. Стой и сражайся. Не беги. Столкнись с врагом и бей сам. К победе нет другого пути.

Дед устало вздохнул, это было так тяжко, что я посмотрел на него. Он стоит за барьером, опустив голову и держит себя за локти, чтобы удержаться от соблазна вмешаться.

- Преодолей себя, Судзин. Или умри.

В этот момент я осознал всерьез – помощи правда не будет. Без шуток, надежды нет. Я знал это разумом, но сейчас понял и сердцем. Огромная разница, заставившая похолодеть.

Выбора нет. Нет иных путей. Нет места хитростям и словам. Только я и враг. Все мысли исчезли. Я вышвырнул их из головы.

Перестал убегать. Повернулся лицом к врагу. Он больше не безумец в моих глазах. Он не чудовище и не жертва обстоятельств. Сейчас и здесь он мой враг. Тот, кого я хочу убить, чтобы выжить самому.

Слова, которые дед пытался вдолбить в мою голову, обрели смысл, наполнились им до краев, стали истиной.

Не надо искать в себе силу. Храбрость тоже не придет из ниоткуда. Все, что я могу, все что надо делать – это поднять меч и бить в ответ. Сражаться.

Никакие книги и теории, слова учителей, ничто не поможет понять битву лучше, чем участие в ней. Иногда вся теория, слова – это просто звуки. Они не помогут. Важны действия.

Я поднял половину своего меча, спокойно глядя, как Флорин замахивается любимым ударом сверху вниз. В этот раз я не уворачивался и не отступал. Просто повернул торс боком и уколол прямо в сердце с шагом ближе к врагу. Прямо на удар в ответ.

В таком раскладе есть только один шанс. Или я пробужусь и удвою свою скорость. Или я не успею дотянуться своей половинкой меча и окажусь с рассеченной головой. Умру. Все легко и просто. Как бросок монеты, пятьдесят на пятьдесят.

Клянусь, в этот миг я чувствую небытие смерти, ее холод и безмерное безразличие. Ничто, которое тянется ко мне темнотой, угрожающей накрыть разум навечно.

Воображаемая монетка упала на мою сторону. Искра силы внутри пробудилась. Меч врага стал медленнее, я же – словно стал существовать в мире, где все вдвое быстрей.

Я легко увернулся, вместо удара в сердце взмахнул вверх и отсек врагу руку. Отрубленная конечность полетела, разбрызгивая кровь. Легкая подножка и удар рукоятью в лоб, красные глаза закатились. Враг упал.

Я не видел смысла в его смерти. Мне нужна была только победа. И я победил, достигнув своей цели.

Это было так… Легко? Разница между душами, вырабатывающими реацу и нет, правда оказалась так огромна, как говорят. Между землей и небом, подходящее сравнение.

Сейчас мне кажется, что я могу победить десяток таких безумцев и не вспотеть, хотя секунды назад я трясся перед ним, как кролик перед удавом. Сейчас я понимаю, что это было просто его духовное давление, в котором многовато жажды убивать. Он почти Пустой, а не положительная душа.

Против духовного давления такой души положено трепетать и лежать. То, что против такого давления я не валялся овощем, плакал и ссался в штаны, а бегал и сражался, уже повод для гордости. Я молодец, что справился этим.

Один вдох и искра внутри разгорелась как костер, в который кинули дров. Искра ушла вглубь души, словно утонула в глубинах того, что шинигами называют Сном Души, особой точкой духовной анатомии.

Волна реацу пронеслась по каждой клеточке тела, наполнив горячим теплом и обжигающей силой. Вырвавшись за пределы тела, моя реацу придавила песок в радиусе шага.

Я выдохнул и все успокоилось. Церемония пробуждения реацу свершилась. Можно без оваций, но я бы себе похлопал. Черт побери, настоящая битва это и правда что-то с чем-то.

- Дед, - повернулся, глянул в сияющие радостью темные глаза, улыбнулся. – Я пробудился.

- Хо-хо, - пригладил волосы дед. – Я вижу. Ты молодец, Судзин.

Он снял барьер и подошел. Вместе мы уставились на истекающего кровью безумца. Дедушка вытащил свой зампакто из ножен, протянул мне.

- Очисти эту душу, отправь на перерождение. Он заслужил.

Я знал, что это значит. Умереть от зампакто, это не просто погибнуть. Можно просто убить, но если шинигами не желает зла, то удар зампакто становится неким ритуалом. Очищение грехов, вот что такое смерть от клинка шинигами.

Меч деда отозвался в руке приятной прохладой. Он признал меня на время, приятно и очень удобно устроившись в руке. Честно, немного странно держать в руках почти живое существо-оружие.

- Ты же говорил, что он безумец и убийца?

- Да, но не он в этом виновен, - слегка грустно ответил старый шинигами. – Это очень старая душа и раньше он не был безумцем. Он был таким же шинигами.

- Что?!

- Да, - покивал дед. – Стрела Квинси сделала с ним это на войне. Оружие Святых Лучников разрушает души. Без возврата, без очищения, полное уничтожение. Но если враг Квинси равен по силам или чуть сильнее, то ранение оборачивается вот этим. Ужасной раной основ души, которую невозможно исцелить.

- Как ужасно, - передернул я плечами.

- Да. Он потерял себя со временем. Последнее, что осталось, это имя, которое бедняга бормотал в надежде не забыть. Но в итоге и его забыл, только остался рефлекс бормотать имя, да убивать.

- Начинаю понимать… - мрачно прошептал я. – За что так ненавидели Квинси.

- Да, - дед помолчал пару секунд, уголки губ опустились, выдавая неприятные воспоминания. – Было за что.

Я оказал мужчине последнюю милость. Он и правда не заслужил жизнь безумца. Короткий удар в сердце с добрыми помыслами. Сразу же тело бывшего врага распалось на рейши и искорками света полетело вверх, исчезая в пространстве.

Дедушка пару раз ударил в ладони, помолившись за успешное перерождение бедолаги. Открыв глаза, дед взял обратно зампакто, окинул меня оценивающим взглядом.

- Скоро твое реацу исчерпается и раны откроются.

Боль я не чувствовал, но знаю, что это ненадолго.

- Надо бы перевязать, - согласился я с кивком.

- Обойдемся без этого, - хитро улыбнулся дедушка. – Я не особо умею в Путь Возвращения… Но пригласил того, кто умеет. Чоуджиро! Заходи!

Барьер в полигон открылся, впуская гостя, который стоял там все это время! Нынешний Лейтенант Первого Отряда, Сасакибе Чоуджиро, вышел под свет.

Седые волосы в аккуратной прическе, желтые ястребиные глаза и понтовские усики мушкетера. Узнав его, я не сдержавшись, ругнулся:

- Черт возьми, вы меня сделали.

Вспомнив, как я чуть ли не визжал как маленькая сучка, уворачиваясь от клинка врага, я не сдержал стыда. Щеки горят, хочется просто сбежать и чтобы никто меня не видел неделю!

- Ну-ну, - успокаивающий баритон второго лица Первого Отряда раздался по площадке, с ноткой доброжелательности и юмора: - Ты же не думал, что дедушка и правда оставит тебя без защиты?

- Хо-хо, - с тихим шелестом и щелчком ножен дед убрал меч в ножны, хитро улыбнулся. – Подлечишь мальца, Чоуджиро?

- Мог бы и не спрашивать, - лейтенант вернул серьезный тон. – Здесь?

- Он же не при смерти, - дед хлопнул меня по спине. – Пойдем наверх. Помнится, сын присылал мне партию какого-то хорошего чая…

С-сволочь, кто ж бьет больного, раны же! Но внешне я безразлично кивнул и пошел следом за дедом. Не мешая разговору почтенных шинигами.

- Когда ты уже начнешь разбираться в таких вещах, какой-то чай, - поддел деда начальник и друг, как оказалось.

- Когда Король Душ во дворце пукнет, - весьма грязно для шинигами ответил дед. – Я знаток в саке, в Чжигоку чай!

- Не поминай Ад почем зря, там не наливают.

Я же обтекал и молчал в тряпочку, наблюдая общение деда и одного из героев Первой Войны с Квинси, полное повседневных шуточек и внутряков отряда.

Охренеть, надо будет взять автограф. Мало кто знает, насколько на самом деле крут этот седой мужик с усиками. Не знаю, почему он не разложил Ичиго на фарш дольками в их первую встречу.

Лейтенант Первого Отряда в Первую Войну прославился тем, что сдерживал двух Штернриттеров почти полчаса до прихода подкрепления. Чем спас целый госпиталь с раненными и ведущих медиков Четвертого Отряда того времени.

Если упрощать, он бодался с двумя Квинси уровня Капитана и выжил! Он реально крут!

Сасакибе что-то почуял и вздрогнул, резко обернувшись. Я успел отвернуться и сделать вид, что придерживаю рану на плече, а вовсе не смотрю на него с глазами звездочками.

А что? Я собираюсь собрать коллекцию автографов от всех крутых шинигами. Ну, когда вообще появится такое понятие как автограф и это войдет в моду. Даже не могу представить, сколько они будут стоить у коллекционеров Сейретея!

А это войдет, я знаю что многие станут собирать коллекции фотографий того же Тоширо, например. Японский менталитет, здесь любят коллекции собирать, особенно редкости.

В Готее мало развлечений, это не будет странно. А пока, просто воспользуюсь шансом поболтать аж с целым Лейтенантом Первого Отряда. Может он меня потом научит чему интересному. У старых шинигами много крутых уловок и приемов, которые никогда не преподадут в Академии.

Глава пятая. Несправедливый мир.

Я лежу на диване и с удивлением всматриваюсь в барьер из оранжевых стен вокруг меня. Не то чтобы до этого барьеров не видал… Но этот уж больно странный.

Абсолютно нейтральная сила, без намерений. Или это просто я так чувствую. Потому что эффект от барьера есть и вполне определенный, он лечит.

Дед и наш гость спокойно болтают неподалеку, усевшись на подушках за низким столиком, полного закусок и с большим пузатым чайником в центре. Не спеша попивая чай, два шинигами общаются, изредка поглядывая на меня и следя как затягиваются царапины на коже.

Я припомнил, что похожими барьерами пользовался Четвертый Отряд в аниме, но не ожидал что он настолько эффективный.

Не только не чувствую ничего за пределами оранжевых стенок, но и постоянно, хоть и медленно, лечусь за счет нейтральных рейши в окружении. Духовные частицы невидимы, но я ощущаю, как они скапливаются на коже в местах ран, как проникают внутрь и подстегивают регенерацию. Отчего, кстати, раны дико чешутся.

Как оказалось, это довольно высокоуровневая техника, причем с разными модификациями и своими рангами.

Ко мне сейчас применен самый слабый, только за счет мастерства лейтенанта Сасакибе. Но мне уже объяснили, что есть уровни круче, а самый классный, способный поддержать жизнь чуть ли не в трупе, ставится еще и с помощью особых артефактов в виде кубиков. Которых, к наигранному сожалею лейтенанта, у него нет и вряд ли будут.

И такой барьер я тоже помню… Похоже, без него Ичиго бы после битвы с Зараки Кемпачи загнулся. Забавно вот так внезапно понимать смысл показанных в аниме вещей.

Там это мелочи, на которые внимания не обращаешь, а здесь весомые дела и вещи. Я уже не впервые на это натыкаюсь. И это приятные удивления.

Кто сказал, что у Пути Возвращения нет особых техник или номерных Кидо? Они просто спрятаны в других ветвях, особенно в барьерах. Остальное отдано на откуп мастерства самого целителя и названо Путем Возвращения. Все же не зря это выражено в отдельный Путь Магии Демонов. А я был глуп, что не понимал это раньше.

Сколько раз я еще себе напомню не полагаться на фрагменты знаний из аниме? Думаю, еще раз двести, не меньше. И это я себе льщу.

Барьер мигнул и погас, а я сел, уже полностью исцеленный. Накинул верх нового кимоно светлых цветов, покрутил ранее нывшей кистью. Там был черный синяк, а теперь светлая кожа. И следа от битвы не осталось!

- Большое спасибо, - с признательностью улыбнулся я лейтенанту.

Тот молча приподнял чашку с чаем, еле заметно улыбнулся.

- Присаживайся с нами, Судзин, - практически приказал дед.

Сделав, как сказано, устроился на подушке, сам налил чашечку чая. Прислуги рядом не наблюдается, а глянув в сторону входа, я еще и дрожь воздуха обнаружил. Еще один барьер…

Дедушка как всегда поразил меня контрастом поведения и лица. Рожа суровая как камень, в глазах сталь, слушает как лейтенант рассказывает о каком-то новеньком в отряде… А сам незаметно мне пододвигает вазочку с самой дорогой сладостью на столе.

Клянусь, не будь всех этих этикетских заморочек, он был бы самым крутым дедом на свете! Пускай он не показывает, но я знаю, что в душе он добрый, весьма скромный и любящий юмор мужик. А внешне старпер со стальными яйцами, готовый Меносов Гранде голыми руками гнуть.

Но кто видел его нормальным, кроме семьи и пары давних друзей? Грустно это все… Но это его выбор, вести себя и жить так, как ему удобно. Но я бы, как внук, хотел бы чтобы дед был хотя бы чуточку простодушнее и веселее. Хотя бы в этих стенах.

Я не встревал в разговор, зная свое место и когда можно раскрывать рот, а когда нет. Ничего важного в моем присутствии не обсуждается, но и просто разговоры о работе шинигами интересно послушать. Спустя пару чашек чая, беседа подошла к главному.

- Ну и как он тебе? – дед бросил на меня непонятный взгляд. – Сгодится на что-то?

Сасакибе поставил чашку на стол, строго кивнул и спокойным, официальным тоном, к которому я уже начал привыкать, высказался:

- Резерв для новичка средний. Это нормально и патологий нет. Что меня удивило, так это чистота реацу. Не хуже, чем у отпрысков Великих Домов.

Чистота реацу? Я на секунду нахмурился, так как никогда не слышал ни о чем подобном. Или слышал, но не принял во внимание?

Но дед уж точно слышал, вон как заулыбался. Эта новость настолько его приободрила, что я опять увидел редкость, как он довольно смеется.

- Ха-ха, как будто моя кровь уступит этим снобам! – довольно хлопнул по колену ладонью.

Не только лейтенант, но и я, не сдержали лица и непонятного взгляда на старика. Это сказал человек, у которого самый прямой потомок, сын, даже не стал шинигами.

Дедушка оказался достаточно толстокож, чтобы проигнорировать нашу реакцию. Пригладил волосы и сказал:

- Так значит, у мальца есть потенциал?

- Есть, - как прежде строгий тон и кивок лейтенанта. – Но ты должен помнить, что потенциал – это еще далеко не все. Так что не дави излишне на парня.

Два шинигами молча поборолись взглядами, не вербально обсуждая что-то выше моего понимания. Но чуйка мне подсказывала, что тут есть неприятная история.

- Пф, - недовольно фыркнул мой старик. – Как будто я не насмотрелся, как в других семьях эти мешки с костями чуть ли не истязают свою молодежь. И в итоге половина калеки и трупы, а другая высокомерные слабаки. Думаешь, я совершу такую же ошибку?

- Не все, - ради справедливости возразил лейтенант. – Суровое обучение иногда позволяет некоторым стать шинигами и продолжить род.

- Ага, один из десяти, - все так же пренебрежительно высказался дед. – И ради этого одного… А, в Ад их всех, пусть делают что хотят! Мне плевать, я поддержу свою семью на любом пути. Шинигами или нет, какая разница.

- Да, я знаю, - смягчил тон Сасакибе. – С другим человеком я бы и не завел дружбы.

Я отвернулся, попивая горьковатый чай из чашки и чувствуя себя лишним на встрече старых друзей.

Еще спустя несколько минут я смог найти момент и вкинуть вопрос:

- Я бы хотел узнать, в чем суть чистоты реацу? И причем тут Великие Дома?

Понятно, что это что-то хорошее, раз мою реацу сравнивают с душами из Великих Домов. Их всего пять сейчас, пока Шиба еще не лишили титула, и эти ребята буквально неприкасаемые. Вершина аристократии Общества Душ.

Вокруг этих домов много секретов, в которые лезть не стоит. Я никогда и не лез, даже не собирался. Больно уж я мелкая рыбешка даже по статусу.

В аниме и манге в фокусе внимания только семьи аристократов шинигами, показанных в каноне. А за кадром их ох как много осталось… Показали каплю в море.

Я как-то подсчитал, чисто для себя, что и как в Сейретей. Ну и выстроилась пирамида иерархии аристократии. Не без своих исключений, вроде моего отца в Совете, но в целом получается так:

1) На вершине Пять Великих Домов. Шиба, Кучики, Шихоин, Цунаяширо и один никогда не упоминается… Не знаю почему, но даже отец сказал никогда не поднимать эту тему. Мол, есть один скрытый и есть, дело Короля Душ и все на этом.

Так что Пять Великих Домов. Когда Шиба лишится статуса, будет как по канону, Четыре.

2) Ниже идут Двенадцать Великих Кланов. Большинство из них или участвуют в Совете или же правят целыми районами в Руконгай. Они еще отличаются тем, что в их рядах много членов.

Побочные семьи, приглашенные специалисты, иногда даже шинигами… Между собой грызутся так, что мафия Чикаго в 30-ых с уважением похлопает. Грязные делишки и битвы за бизнес предпочитают проворачивать за границами десятых районов, где нет постоянных патрулей шинигами Готей 13.

Я даже рад, что не в одном из этих кланов родился. Там все сурово.

3) На третьей ступеньке Высокие Благородные Семьи. Так их обычно не называют, от обычных их отличает только то, что в их составе есть шинигами. По умолчанию слияние благородства и службы в Готей 13 делает их статус выше обычной аристократии.

Таких семей немного, я не насчитал более пяти десятков. Есть маленькие как моя, есть большие.

Но они стараются, чтобы в каждом поколении был новый шинигами, поддерживающий семью. Не брезгуют и браком с другими шинигами простого статуса, с вводом в семью.

4) Внизу где-то сотня обычных Благородных Семей. Влиянием или силой похвастаться не могут, зато выделяются богатством и статусом аристократии, имея землю или бизнес под своим началом. Большая часть даже живет не в Сейретей, а в первых районах Руконгая.

Если припоминать мою таблицу кто есть кто в нашей среде, то понятно, почему сравнение с Благородными Домами так меня интригует и волнует. Они, черт побери, на вершине власти и силы в этом мире!

Пока я строил догадки в голове, два бывалых шинигами перебросились взглядами и честь отвечать выпала Сасакибе Чоуджиро. Мол, ты тему поднял, ты и отвечай.

- Судзин, ты знаешь, почему Великие Дома пользуются таким уважением? Не только в Готей 13, но и даже в среде Совета Сорока Шести?

Под чуть суженым взглядом лейтенанта я невольно взопрел.

- Потому что они помогали Королю Душ давным-давно?

Чувствуя, что этого недостаточно, я оправдался как мог:

- Я, конечно, люблю историю, но информации о временах до Готей 13 почти не найдешь. Так что я знаю о Великих Домах как и все, что они связаны с Королем Душ… Помогали строить Сейретей, а до этого, говорят, даже Дворец Короля Душ. Да и все.

Про знаменитую Пушку Шиба только глухой не слышал… Раз так лет в сто как пальнут, чтобы гостя из Нулевого Отряда обратно запустить, весь Сейретей лет десять судачит. Я еще не видел, но слышал раз двадцать. Прочертить между этим связь между Великим Домом и Королем не сможет только тупой.

Но, к сожалению это все что я знаю. Такую банальность я даже постеснялся рассказывать.

- Не нервничай, - одобрительно улыбнулся беловолосый лейтенант. – Я удивлен, что ты хотя бы это знаешь.

- Все равно стыдно не знать, Судзин, - вклинился дед с недовольным тоном. – Великие Дома помогали Королю создавать Общество Душ и заложили основы Баланса Трех Миров. И раньше их было куда больше пяти.

Сасакибе подлил себе терпкого напитка в чашку и мирным тоном успокоил деда словами:

- Да ладно, Генширо. Все равно это дела давно минувших дней. Детям в наши времена вовсе необязательно знать такие вещи.

- Может, ты и прав, - нехотя согласился дед, кивнул на пустую чашу. – Налей и мне.

Мне пришлось подправить тему разговора, пока два старпера снова не ушли в дебри рассуждений. Знаю я, как это бывает. Слово за слово и слушай, какое дерьмовое нынче поколение.

- Так что там на счет чистоты реацу? У Великих Домов она какая-то особенная или что?

Лейтенант отхлебнул из чашки, потер правый ус кончиком пальца и ответил:

- Одна из лучших. Концентрация, плотность и скорость течения духовной силы, вот что значит чистота реацу. По ней судят о потенциале Шинигами. Знаешь, Судзин, мы ведь живем долго, очень долго. За такое время, казалось бы, совсем не трудно натренировать навыки и расширить резерв… Но это правда лишь отчасти.

- Мир несправедлив, - крякнул дед, меняя позу.

- Да, - спокойно и буднично согласился один из сильнейших шинигами в Готей 13. – Одной решимости и трудолюбия недостаточно, чтобы стать кем-то в нашей среде. У каждого шинигами есть предел, и для большинства эта планка низка. Тренировки? Хм. Этого хватит для начала, но в итоге, то как далеко ты сможешь зайти, определяет талант. Насколько сильна твоя душа? Ты выдержишь век за веком битв на грани смерти? Сможешь убивать врагов без колебаний? Станешь ли ты сильнее или ослабнешь, сломившись характером? Многое из этого можно определить по одной лишь чистоте реацу.

Дед добавил крутой факт:

- В Отряде Кидо есть мастера, которые общаются друг с другом без слов, только колебаниями реацу, настолько они много узнают о мыслях и намерениях человека только по пряди духовной силы. Примерно прикинуть потенциал вообще не проблема. Если знать, куда смотреть. Чоуджиро знает.

Лейтенант кивнул и улыбнулся мне.

- Да. Так что радуйся, Судзин. У тебя есть талант и потенциал стать сильным шинигами. Дар, который многие из шинигами могут лишь желать и никогда не получат. Не растеряй его.

На такое лучше не болтать попусту. Я постарался кивнуть с серьезным лицом. Кажется, его это вполне устроило.

- Ладно, Судзин, - дед указал мне на дверь. – А теперь дай двум старым друзьям поговорить. Не часто у нас двоих сразу выдается свободный день.

Спорить и оставаться я не посмел, склонился в легком поклоне и вышел, закрыл дверь за собой. Барьер тут же лег снова. А я внезапно понял, что об особенностях Великих Домов мне так ничего и не рассказали. Чем же они такие особенные?

Думаете, сможете меня заинтересовать и кинуть? Да как бы не так! Пару раз крепко сжав кулаки, я выдохнул и внешне как ни в чем небывало отправился в свои комнаты. Я подожду, пока дед и лейтенант покинут поместье. Зато потом…

Кажется, дед стал забывать, как отец любит грести под себя любую информацию. Уверен, в одной из скрытых библиотек поместья я найду нужные мне ответы. Обычно я туда не лазил, незачем мне еще больше темных дел Общества Душ знать. Но тут уж больно заинтриговали.

Но это будет завтра. А сегодня…

- Эй, там, - помахал я рукой слугам, что бродят в коридорах возле моих покоев. – Принесите хорошей выпивки и закусок к восточному пруду в садах. Я буду там.

Слуги с поклоном приняли неказистый заказ. История и загадки это конечно все интересно, но я не пропустил мимо ушей слова о своем таланте. Раз уж у меня есть шансы стать кем-то, да причем немалые, то это повод для радости! Устрою себе небольшой пир для меня и карпов в пруду.

Скоро совсем стемнеет, погляжу на звезды, в Обществе Душ ночное небо очень красиво, если небо ясное.

Только сейчас меня стало отпускать безразличие и напряжение. Я, черт возьми, пережил смертельную битву и пробудил реацу!

Если слуги и нашли странным мой смех, эхом гуляющий счастьем по коридорам поместья, то этого мне никто не сказал. А я честно и от души радовался.

Когда я пришел на любимое место, уже полностью стемнело, едва хватает света звезд и половинчатой Луны на небе.

Я взошел на деревянный мостик, что раскинулся над прозрачными водами пруда, глянул на разлапистый дуб на берегу. В ветвях заметил маленькое гнездо, которого раньше не было, там спит маленькая черная птичка с красным хохолком. Хм, никогда не видел такой породы птиц.

Но стоило взойти на мост как выкинул из головы всяких птиц. Немного удивился расторопности слуг. На красных периллах поставлена тройка бумажных фонарей, уже зажженных и дающих оранжевые блики света на воду.

Фонари бордовые, круглые и расписные, на боках изящные золотые цапли и парящие красные фениксы. Фонари достаточно тяжелые, чтобы не улетать от простого ветра, с каркасом и рейками из лакированного дерева. Фонари сами по себе красивые, мягким светом создают на мосту теплую, мистическую атмосферу.

Света достаточно, чтобы видеть дно пруда, выложенное белыми камешками и как плавно качаются аккуратные зеленые водоросли. Изредка между зеленых побегов проскользнет красный карп с золотыми чешуйками на спине. Мясистые и гибкие, дорогущие рыбы чувствуют себя в пруду хозяевами без всякой конкуренции.

А на самом мосту уже разложены пухлые подушки на коврах, столик с закусками и пузатыми кувшинами с лучшим саке в доме. Доски моста целый день нагревались летним солнцем, сейчас отдавая накопленное тепло, а еще запах хорошей древесины.

И ни души вокруг, только ветер и шелест листьев в кроне дуба. Тихий плеск из пруда, один из заинтересовавшихся светом карпов сыграл хвостом.

Если бы в этот момент кто-нибудь спросил, кайфую ли я от жизни в таком «средневековье», я без сомнений отвечу – да!

Налил первую чашку в красную и миниатюрную пиалу, вспомнил беднягу безумца, чью душу я сегодня отправил на перерождение. Моя первая победа, смерть врага и она же ритуал шинигами.

Приподнял пиалу с саке, заметил, как на поверхности напитка отражаются яркие ночные звезды. Тост вышел простой, но от чистого сердца.

- За тебя, живи мирно в новой жизни.

Так началась эта долгая ночь, но одна из самых лучших и запоминающихся в моей жизни.

***

Спустя несколько дней, ближе к обеду. В одном пыльном и скрытом архиве в доме Окикиба.

- Ха-ха…Апхчи! Тьфу. Нашел, все-таки, нашел!

Это был длиннущий свиток. Стенограмма одного из судебных заседаний Совета 46. Казалось бы, на кой черт она здесь? А вот! Важная запись.

В тот день судили группу аристократов, которые вынашивали план заговора против одного из Благородных Домов. Ребята были простыми благородными, даже не пробужденными! И причина их обиды на Благородные Дома… Была «чистота реацу» их ровесников того поколения.

Ну что ж, никто не принес мне ответ сразу на блюдечке с голубой каемочкой. Но найдя зацепку, я уже знал, на что обращать внимание. И вот так, день за днем уделяя по пару часов в архивах отца, я цеплял факт к факту и в итоге нашел свой ответ.

Почему Благородные Дома на протяжении веков все еще стоят на вершине. Почему в Готей 13 их так уважают шинигами и почему большинство Благородных Семей так завидуют, но ничего не делают.

У всего этого нашелся один простой ответ, вытянутый из бездны времен, когда даже самого Общества Душ еще не было.

И ответ этот – Король Душ.

Уже не так важно, как и чем помогали основатели Благородных Домов самому Королю Душ, когда Три Мира только обретали начала нынешних очертаний.

Главное то, с чем Благородные Дома прошли сквозь все эти века со дня основания Общества Душ до сегодняшних дней. И имя этому – Благословение Короля.

Байка и слух, который приписывают детям, рожденным в Сейретей, для отпрысков Благородных Домов вовсе не байка и вымысел.

Узнав в чем суть, я вполне смог понять зависть и бешенство обычных аристократов в сторону Домов. Как и их бессилие что-то изменить.

Вот в чем прикол. Каждому поколению аристократов приходится буквально жопу рвать и ступать на грань смерти, чтобы появился шанс обрести хотя бы, хотя бы одного! Отпрыска с пробужденной реацу.

В Великих Домах? Каждый из них по умолчанию рождается пробужденным. Нет ни одного случая, когда бы отпрыск из любой семьи из Великого Дома не родился без таланта и потенциала стать шинигами.

Они уже приходят в этот мир с талантом и минимум реацу для становления шинигами. Сразу. Без всяких усилий и труда, без риска.

Честно сказать, даже у самого пресытившегося мажора бы бомбануло, я не виню идиотов, желающих время от времени проучить парочку гордецов из Великих Домов.

Вот только то, что каждый из них все еще рождается с Благословением Короля, как раз таки и пугает до усрачки весь Совет 46. Как бы они не скрипели зубами, потому как каждый выходец из благородных, но никто не смеет делать глупости из зависти. Типа вырезать один из Домов или типа того.

Кто знает, как может отреагировать Король Душ? Одного члена Нулевого Отряда достаточно, чтобы недовольство Короля вылилось кровью бесчисленных душ на дороги Сейретея.

Никто не будет рисковать. Но вот в чем крохотный камешек зарыт… Никто и помогать не будет.

Вот почему в будущем никто не будет по-настоящему преследовать Принцессу Клана Шихоин. Вот почему Шиба Иссину ничего не сделают за дезертирство и укрытие в Мире Живых.

Но никто и не оправдал Йоруичи, никто не выступил в ее защиту. А по Миру Живых после пропажи аж целого Капитана Шиба не рыскали тысячи шинигами.

Да, они сильны. Да, они особенные. Но это не делает их бессмертными и неприкасаемыми.

Исчезнувшие в истории Великие Дома, а их были десятки в начале, забыли эти простые истины. И поплатились. Кто их сейчас вспомнит? Даже в архивах Готей 13 есть не более чем упоминания, что они просто были.

Что с ними стало? Съели Пустые? Устроили междоусобицу между собой? Просто не оставили потомков? Да какая разница?!

Эта «чистота реацу Великих Домов», о которой мне с такой помпой сообщил лейтенант, на самом деле чушь собачья.

Он просто меня подбодрил, немного польстил дедушке. У меня есть потенциал не застрять на уровне рядового, вот и все. Вот правда.

Я свернул очередной свиток, положил в специальный шкаф с пирамидкой таких же. Стряхнул пыль с рукавов.

- Все как всегда зависит от личных усилий человека, - произнес я с твердой убежденностью.

Я не должен ничего доказывать миру и окружающим. Это просто то, во что я верю.

С такой верой в сердце я и покинул скрытую комнату, спрятанную за стеной, прямо за креслом в кабинете отца. Поиграл в детектива и библиотекаря и хорош. Пора за очередную тяжелую тренировку.

Только дисциплина и усердие помогут мне. Таков этот мир, где открывать рот позволено лишь сильным. Ничто другое неважно и шелуха.

Прочитав столько о судах и казнях самых влиятельных и богатых, о провалившихся восстаниях, о крови и смерти прежде великих родословных Общества Душ, я понял кое-что важное.

Ни что не спасет и не поможет. Ни деньги семьи, не авторитет отца, не знакомства дедушки. Только мой труд и обретенная из него сила.

Плакать о несправедливости бесполезно. Мне уже сказали, этот мир – несправедлив. Кто-то богаче, сильнее или связей больше, а то и законы играют в одну сторону. Все что угодно.

Но когда люди говорят о несправедливости, они всегда забывают о кое-чем важном. Я улыбался, шагая в сторону полигона.

Да, мир несправедлив. Но это играет в обе стороны.

И мой выбор, выбор умного человека… Раз уж такой выбор в жизни есть. Быть тем парнем, что несправедливо сильнее и лучше остальных.

Иллюстрация к тексту. Жанр: Фанфик, Попаданцы, Фэнтези

Глава шестая. Первая адская тренировка в стиле шинигами!

На открытом полигоне необычное сооружение. Еще вчера здесь не было ничего, кроме ровной площадки, усыпанной белым песком. А сегодня десятки тонких столбиков вбиты в песок, создавая хаотичный лес препятствий.

Каждый столб расположен на разной высоте и расстоянии друг от друга и все вместе они создали дорогу адского испытания для каждого, кто захочет пробежать туда и обратно.

И все это лишь прелюдия для моей тренировки.

Да, я сделал это, самую обещающую боль вещь, которую можно было придумать. Попросил деда лично преподать мне основы шинигами в четырех главных путях.

Был ли я полон решимости тогда? Ага, был. А сейчас, стоя перед возвышающимся надо мной дедом с ликом, словно вырезанным из камня, настолько суровом? Когда вопрос встал так, то себе признался, что побаиваюсь.

- Стой спокойно, - суровый голос деда промораживает теплый утренний воздух. – Держи руки ровнее.

Я замер, вытянув руки вперед, ладонями к земле. Старик небрежно кивнул и поставил мне на тыльные стороны ладоней по маленькой чашке. На левой руке красная пиала, а на правой синяя. Керамические, с толстыми стенками, их вес хорошо ощущается на руках.

Дед наклонился и взял черный чайник с носиком с земли и спустя пару секунд осторожно заполнил пиалы чистой водой до краев.

Честно признаться, даже просто стоять без дрожи в руках, не проливая ни капли, немного трудновато.

- Ну, это хотя бы интереснее тупого бега, - смирился я тихо с предстоящим.

- Да неужели? – приподнялась седая бровь.

Дед кивнул кому-то за моей спиной и на полигон зашел слуга. Невзрачный мужик с постным лицом, знакомый мне как главный слуга в поместье, молча отдал деду белый сверток с чем-то длинным. Я успел поймать сочувствующее выражение лица, когда слуга уходил. Ладно, похоже, мне это не понравится…

Старик не стал томить мое любопытство, не спеша развернул белую ткань и на свет показался пяток длинных прутов, похожих как близнецы. Гибкие и тонкие инструменты наказания, похожие на свежие ветви ивы, только черные. Они больше похожи на настоящее оружие, чем на простые розги.

Дедушка взял один пруток, хлестко стегнул. Резкий свист воздуха внушил опасение, будто даже воздуху было больно. Не хотелось бы получить даже одного такого удара!

- Осталось всего пять. Раньше в наборе розг было семнадцать, - буднично сообщил дед, осматривая орудие наказание в руках. – Но когда твой молодой отец начинал строить свое дело…

Стоическое выражение лица деда изменилось. Добавилась всего лишь морщинка меж бровей, но она придала лицу старого шинигами такой остроты и подавленного гнева, что я чуть отпрыгнул назад. Это и почти незаметная вспышка реацу, обещающая боль.

- Мне не понравилось, с какой охотой он использовал любые пути, на грани и за гранью морали. Настолько, что мне пришлось выразить свое неудовольствие, впечатав его шрамами в кожу сына. Так у него появилось вечное напоминание о границах дозволенного, а розг стало меньше. Это был единственный раз, когда я поднял руку на потомка в таком гневе. Запомни, Судзин. Мужчина, каким бы безжалостным к врагам не был, никогда не должен использовать семью противника. Есть особые исключения… Но жизни детей и возлюбленных не должны быть использованы для чего-то столь мелочного, как бизнес и золото.

- Да, - тихо и серьезно ответил я под выжидающим и твердым взглядом старика. – Я запомню.

Дедушка замолк на минуту, в которую я не отвлекал старика от размышлений о былых временах. Еще один кусочек семейной истории нашел место в моей памяти, накрепко застыв там, в разделе для вещей, о которых стоит помалкивать.

Дед отвлекся от воспоминаний, взгляд прояснился, а морщинка меж бровей разгладилась. И хорошо, потому что такой дед меня откровенно пугал. Если это была всего лишь тень того гнева, не представляю, что пережил отец… Или не хочу представлять.

- Ты пройдешь по столбам до конца и обратно с чашами на руках, - твердо приказал старый шинигами. – Каждый раз, когда ты будешь возвращаться, я буду смотреть, сколько осталось воды в чашах. Если в одной из них воды будет меньше половины – получаешь один удар по спине. В двух – два.

Дед взмахнул прутом еще резче, извлекая хлесткий стон воздуха. И на этом его речь не закончилась, он продолжил:

- Если с твоей руки упадет красная чаша, то еды ты сегодня не получишь. Если синяя – то питья. И конечно…

Хлесткий звук прута.

- Пять ударов за упавшую чашу. И если ты думаешь, что это перебор…

Дед перевел взгляд с прута в руке прямо на меня. Холодные глаза без грамма сочувствия или ожидаемого тепла уставились прямо в мои, вызывая холод где-то в глубине сердца.

- То знай, что я все еще жалею тебя, Судзин. Это тренировка Клана Шихоин. Так они учат базе перед настоящими тренировками Поступи. Как и просил Сасакибе, я не давлю на тебя из-за того, что ты талантлив.

- Если это не давление, - я с усмешкой бросил взгляд на тонкий прут в руках деда. – То через что проходят они?

- Для наследников Шихоин вместо жалких чашек на руки ставят мраморные камни вдвое больше их кулаков. Круглые камни в форме идеального шара. И бьют не деревянными ветками для задниц детей, а настоящими стальными прутами.

Дед высказал все это без тени жалости, даже с одобрением кивнул пару раз. А я же вздрогнул, представив как сложно удержать на руках не чашки с плоским дном, а гладкие шары. Из камня.

Черт побери, это довольно жестко даже для настоящего шинигами, а они называют это базовой тренировкой?

- Говорят, что уже через неделю молодняк обретает ловкость кошки и чувство баланса такое идеальное, чтобы бегать по натянутой стальной леске часами напролет. Такая база в Хохо позволяет шинигами из Шихоин позже превосходить других в Поступи так же, как заяц превосходит улитку. Если ты сможешь хотя бы раз идеально пробежать по столбам и не уронить ни капли воды через неделю, я уже буду гордиться.

Дед пару раз ударил прутом по раскрытой ладони.

- А теперь, зная, какой я у тебя добрый старик, начнем. Доходишь до последнего столба и обратно. Первые десять раз разрешаю просто шагом.

Хотя я не знал, что меня ждет до того, как пришел на полигон… Ныть не собирался.

Страшно, но я ожидал чего-то жесткого, прося тренировок у ветерана Первой Войны с Квинси. И ветерана пары гражданских войн среди шинигами. И героя подавления нескольких дворянских восстаний. И еще много чего более мелкого, если считать мелочью сражения с монстрами, которыми пугают уже умерших людей.

Мой дед пережил столько войн, сражений и даже восстаний в среде шинигами, что я всецело готов довериться его опыту. По сравнению с ужасами настоящих битв, эти тренировки просто цветочки. Очень невинные и милые цветочки, без капли вражеской крови на лепестках.

- Надеюсь, сегодня я хотя бы попить смогу, - не теряя оптимистического духа, пошутил я на счет условий.

- Надейся, - хмыкнул дед.

Первый шаг на низкий столбик и уже потерял немного воды. Я сглотнул, пытаясь балансировать. Второй шаг, зашатался… Не маши руками, чтоб тебя, тупое тело! Осторожно, надо двигаться мягко, плавно. Очень сложно подавить рефлекторные напряжения мышц, когда пытаешься удержать идеальный баланс.

- Кажется, один удар ты уже заработал, - давит будущей карой голос старика. – Продолжай в том же духе и на спине ты сегодня не уснешь.

- Меня не так легко напугать, дедушка, - мягко выдохнул я с улыбкой, перешагивая на пятый столб и держа баланс.

- Посмотрим, что ты скажешь, когда уронишь чашку, - как-то даже мирно пригрозил дед.

Я почти шагнул на седьмой столб, когда внезапное давление духовной силы деда рухнуло на плечи как небо. Так же внезапно и так же тяжело. Дыхание сперло, а тяжесть такая, что хребет затрещал как от веса огромной горы.

Конечно же, я упал! Прямо лицом в песок, едва не поломав ребра о столб при падении. Чашки упали, вода впиталась в песок полигона. Давление исчезло, как не бывало.

- Ух ты, - без всякого удивления раздалось по полигону. – Максимальное наказание с первого раза. Ну, подходи, я уж и запястье размял.

Я выдохнул, стиснул зубы и поднялся. Скрывая небольшой страх внутри, подошел, скинул верх кимоно, оставив легкую ткань висеть на сгибах локтей. Повернулся спиной к деду и стиснул зубы покрепче.

Дед ни слова не сказал, выполнив наказание без сомнений, будто это ничем не отличалось от легкого подзатыльника. Свист прута, ожидание оказалось страшнее самого удара. Я без звука выдержал хлесткие удары по спине. Удары, жгучие как огонь, болью прошлись по коже, протянувшись от плечей до поясницы. Непроизвольно слезы собрались в уголках глаз, до того щиплет.

Спина горит так, будто кожу намазали жгучим перцем. Кажется, что дед смог достать каждый клочок кожи на спине, там нет такого места, где нервы не орут в агонии. Боль, унижение, стыд, все это смешалось вместе, подстегивая обиду. Прежде всего, на самого себя. Как бы злость не клокотала в груди, внешне я совершенно спокойно поинтересовался:

- А нельзя просто сказать что-то типа «шинигами должен быть готов к неожиданностям»? Прежде чем так шарахнуть реацу.

- А ты был бы так готов и напряжен в следующую попытку после простых слов?

Я представил это и честно покачал головой. Не был бы. Дедушка кивнул.

- Опыт на своей шкуре, через усилия и боль, вот лучший учитель. Твое подсознание, твое тело должно впитать в себя и превратить в рефлекс постоянное ожидание нападения или быть готово противостоять неожиданному вражескому давления реацу. Я видел слишком много смертей от таких банальностей, как застывание на месте в момент засады от чужой жажды крови или духовного давления.

- Это было неприятно, - тихо признал я. – И шокирующее. Могу понять, почему от такого запросто можно умереть.

Старик кивнул, небрежно поправил чуть сбившуюся одежду на груди. Так же легко, словно и не стегал меня минуту назад, поделился мудростью:

- Страх, боль, злость на себя, желание не испытывать этого больше и раздвинуть свои пределы – это мощные рычаги для развития начинающего воина. Даже если ты умен как дьявол и гениален без меры, такое обучение лишь ускорит прогресс. Такие методы одинаково хороши и для гениев и для дураков. Размахивание бокеном день за днем в уютном додзе оставь неженкам и будущим трупам. Настоящих воинов учат так, через боль и пот. Еще лучше – прямо в бою.

Дед снова налил в мои чаши воды, поставил чайник на песок и участливо посоветовал:

- Можешь ненавидеть меня, если захочешь. Это лишь начало и дальше будет хуже. Я прощу тебе даже парочку ругательств и не обращу внимания на слезы. Но раз уж ты мне доверился и попросил, я сделаю тебя образцовым шинигами. Который не помрет от когтей первого же Пустого.

- Ага, дорога без возврата и все такое, - небрежно ответил я. – Не трудись оправдываться, дедушка. Я знал, что будет так непросто с самого начала. Я не буду винить тебя.

- Я никогда не оправдываюсь, сопляк, - с нажимом реацу высказался дед. – Я объясняю.

- Да? Хорошо. Просто чтобы ты знал, я все равно тебя люблю, дедуль. Хоть сто розг сломай, я все выдержу.

- Пф, - презрительно фыркнул суровый старик. - Как будто меня волнует что-то такое…

С дедовским фирменным лицом-камнем я бы поверил. Но его опять выдали уши. С такой прической они всегда на виду. Забавно, что за столько лет никто не сказал деду, что у него уши краснеют, когда он смущается. И я не скажу. Это было бы слишком неловко. Да и вряд ли кто-то кроме меня и отца может одними словами так под кожу залезть старому воину. Только семью он воспринимает так близко к сердцу.

И вот как можно винить в чем-то такого мягкого в душе старика? Пусть он меня хоть тысячу раз ударит, на следующий день я забуду всю злость, словно ее и не было.

Я снова взошел на столбы, тщательно балансируя и плавно ведя руками. В этот раз я готов к внезапным помехам, уже не просто делая шаги, а тщательно ставлю стопу и держа позу устойчивой. Вода в чашах еще ни разу не шелохнулась.

Давление реацу деда выдавило воздух из груди и создало рябь в воде в чашах, проливая чуть-чуть и делая рукава кимоно мокрыми. Но в этот раз я не упал.

После десятого прохода, дед приказал ускорить шаг. Вода пролилась…

- Не застывай каждый раз, когда проливаешь воду! – прикрикнул дед. – Создашь плохую привычку. Шевелись!

Попытки и падения продолжились. Чувство времени потерялось где-то между тяжелым дыханием и едким потом, лезущим в глаза. Свист тонкого прута перед ударом стал внушать суеверный ужас со временем. Я стал его бояться больше самой боли. И не желая испытывать снова, выжимал из себя все что мог, лишь бы сохранять идеальный баланс.

К полудню дед выслушал о себе первые нелестные слова. Это когда он сказал что обеда и перерыва не будет. В какие-то минуты я от души его возненавидел. Трудно любить человека, который превращает спину в кровавое месиво, по ощущениям. Пока еще ни капли крови не пролилось, но моя спина кричала, что удары давно стесали мясо и идет пересчет костей.

Но, не смотря, ни на что, я продолжал, крепко держа в памяти то, что существуют люди, которых бьют, мать его, железными прутами и они продолжают. И вместо чаш на руках шары из камня, которые не только тяжелее, но и с которыми балансировать сущий ад.

Дед слышал от меня шипение, тихую ругань и возможно даже пару всхлипов, но, ни одной жалобы. Когда солнце начало клониться к горизонту, а небо краситься в розовые тона, я пробежал туда и обратно, не потеряв ни капли воды из чаш.

- На сегодня достаточно, - решил дед, бросая прут на землю небрежным взмахом кисти. – Молодец.

На белой ткани на земле лежат черные обломки и один треснувший инструмент наказания. От пятерки прутов осталось только два полностью целых. Спину я не чувствовал совсем.

При мыслях, что об отца сломалось двенадцать таких розг, в груди рос суеверный ужас.

- Отдохни завтра и тренируйся сам еще пару дней. Думаю, к пятнице я снова смогу выкроить день для тебя. А до этого старайся увеличивать скорость прохождения.

Сил говорить у меня не осталось, только на судорожный кивок. Руки и ноги сводит мелкими судорогами, но я подавляю их, посылая как мог волны реацу в онемевшие конечности. Уверен, что не будь я пробужденным, уже к обеду бы сдох и упал в обморок.

День беспрерывных тренировок с утра до вечера, без еды и воды, без минуты отдыха и с суровыми наказаниями за промахи. И я выдержал! До этого я даже не предполагал, что вообще способен на нечто подобное.

- И не забудь про целебную ванну, а то останутся шрамы. Я уже приказал Роширо подготовить лучший набор. Он уже должен был приготовить все в твоих комнатах. Ты слышишь меня?

Подняв мутный взгляд, поймал на мгновение тревогу в глазах старика. Постарался немного улыбнуться и выдавил:

- Да.

- Хорошо. Я не буду использовать Кидо или звать целителя для таких мелочей. Это научит твое тело инстинктивно лечить себя реацу. Не забудь, никакой еды и воды сегодня, ты наказан. Стресс в управляемых масштабах подстегнет твою душу на рост. Но если ночью станет совсем плохо, что даже лекарства и мази в поместье не помогут, разрешаю отправить посыльного в Четвертый Отряд. Пусть упомянут мое имя и там пришлют кого-нибудь. Давление это хорошо, но не до глупости.

Облизнув сухие губы, я снова кивнул. Как только тренировка окончилась, дед снова размяк… Он слишком меня любит, даже в своем состоянии вижу, как ему трудно сейчас оставаться твердым и не послать за целителем прямо сейчас. Только подай я знак, попроси, пожелай немного смухлевать.

Я не собирался мухлевать, никакой актерской игры в больного. Наказан, так наказан. Мое тело и гордость продержались до конца, неужели я позволю себе разныться и сломаться уже после того, как все закончилось? Да никогда! Буду жалеть себя, когда окажусь в одиночестве и молча.

- Хорошо. Мне пора, ночевать буду в отряде, как всегда.

Последние слова перед резким звуком сюнпо в исполнении деда. Я остался один на полигоне и переждав приступ бессилия, поковылял в главный дом. Уверен, подай я знак и тут же бы появились помощники, поддержав в пути до столь желанного дома.

Но я стискивал зубы, ругался про себя на баранью упертость и шел по ровной каменной тропе шаг за шагом. Не подозревал, что она есть и так велика во мне… Чертова гордость. Я продержался, смог! Прежде всего себе доказал, что на что-то способен, кроме напыщенных слов и мечтаний.

Такую тренировку не каждый настоящий солдат пройдет, а я, все еще пацан и изнеженный аристократ, прошел. И собираюсь пройти дальше, стерпеть больше, стать еще лучше. Как тут не проклюнуться росткам гордости?

Надеюсь, я не превращусь в подобие одного из Кучики. Хотя у меня есть чувство юмора, это уже гарант что нет! Хе-хе, ой блин, даже тихонько смеяться больно.

Этот день запомнился мне надолго. Самый первый день настоящих тренировок от элитного офицера Первого Отряда, не самый трудный, но слишком врезавшийся в память. Хлесткие звуки прута снились мне той ночью. И спал я на животе.

Целебная ванна стянула открытые раны и сняла воспаления и смягчила крупные спазмы, но сил не прибавила. Вылазил я из нее с трудом и кряхтением столетней бабушки.

Ночь была полна беспокойных снов, боли и судорог в мышцах. А еще проклятий. Ох, как я проклинал все и вся, терзаясь и потея в темноте, не смея много шевелиться!

Но когда на следующий день, преодолевая боль в спине и мышцах, я пришел на полигон и с легкостью повторил пробег с чашами… Мое тело, еще вчера бывшее деревянным в этих попытках, сегодня само собой пролетело по столбикам, плавно и легко делая все, что я от него требовал.

Вся злость и обида растаяли, как дым на ветру. Терпение и доверие к методам деда окупились почти сразу. И раз так… Я буду терпеть и дальше. Как бы сложно не было, это будет того стоить.

Поклявшись себе в сердце стерпеть будущие невзгоды, постоял в тишине, закрепляя в душе эту решимость. Как будто накапливая ее на будущее, что чую, понадобиться. Это была лишь базовая тренировка перед настоящим Хохо, Пути Поступи. Какие будут другие?

В животе заурчало. Хотя чашек я вчера уронил далеко не одну, но это же относилось только ко вчерашнему дню? Потому что если нет, то голодать мне неделю и не пить три дня. Для пробужденной души это не смертельно.

Я воровато оглянулся, словно дед все еще там с поднятым прутом. Он же не настолько садист, правда?

И даже если настолько, мне он об этом ничего не говорил. А еще в будущем это может стать частым наказанием. А раз так…

- Надо жрать побольше, - мудро заключил я, направляясь в сторону кухни. – Чтобы впрок.

Глава седьмая. Письмо из Совета 46

Со дня первой адской тренировки в стиле Окикиба прошло две недели. И с того времени ничего особо в тренировках не изменилось. Дед приходил дважды и все еще настаивал на прохождении полосы препятствий и пока даже речи не заводил о чем-то новом.

Только суровая наработка базовой ловкости и проворности перед настоящим Хохо.

И как стимул или тонкое издевательство уходил он всегда в сюнпо, подкармливая мою мечту уметь так же новыми дровишками.

Только вот усложнял полосу с каждым новым приходом. И что-то мне подсказывает, что до стандарта Шихоин с шарами из мрамора на руках и прутами стали по хребтине я все же доберусь. Но, как ни странно для меня самого, это мысль перестала так пугать.

Причина этому проста – уверенность. С каждым днем я наглядно видел и ощущал, как становлюсь сильнее, чем вчера. Утром я проходил полосу препятствий, упорно ни сходя на землю до самого полудня, потом отдыхал и восстанавливался, посвящал пару часов своим обычным тренировкам или читал архивы отца.

Если тренировка шла паршиво… Целебная ванна и служанка с руками бога массажа всегда были к моим услугам. Клянусь, иногда она так разминала мне все косточки, что я напоминал потом ходячее в блаженстве желе на гнущихся ножках.

После полудня же я был волен заниматься чем хотел, если не отрубался до следующего дня, как в первые тренировки. Чаще всего хотелось просто помахать утяжеленным бокеном, беготни мне на полосе хватало.

Свист воздуха от ударов и вес меча в руке настраивали на серьезный лад и успокаивали ум. Да и дед одобрил, основы фехтования всегда хороши, и это хорошо укрепляло руки и спину.

Но все это было лишь ягодкой на торте, главное – это рост реацу. С момента пробуждения и начала тренировок деда я начал рывками расти в объемах резерва и плотности. Это напоминало то, как раскрываются цветки, принимая с благодарностью солнечный свет и влагу.

С такой же жаждой мое перетруженное тело вытягивало духовную силу из глубин души, питалось ей и впитывало, делая сильнее, быстрее и крепче.

Когда я падал неудачно и готов был услышать хруст костей, то инстинкты и страх укрепляли тело до такой степени, что я вообще ничего не почувствовал. Нередко я прыгал не туда и дальше, чем хотел, потому что не успевал привыкать к растущим возможностям. Но те же тренировки на столбах так же быстро помогали привыкать. Мне все больше казалось, что в этом и смысл подобных тренировок.

Боль от наказаний заставила синяки сходить за считанные часы. Усталость? Про нее я мог вспомнить только тогда, когда кончалась реацу.

С каждым днем, с каждым часом, мое тело и разум все больше приспосабливались к бытию чего-то большего, чем обычная человеческая душа.

Что-то внутри, в глубинах моего я, стремилось расти, крепнуть. Как будто душа уже знала, какого это, быть сильной, и стремилась вернуть это чувство как можно скорее. Сильнее, быстрее, крепче и лучше. И я становился.

И это чувство было приятнее и желанней любого удовольствия, которое я испытывал до сих пор. Могу с уверенностью сказать, что по уровню силы уже прочно нахожусь на уровне хорошего студента из Академии, еще не ступив и шагу под ее прославленные своды.

Я рос в силе так быстро, что стал замечать от слуг и стражников опасливые и уважительные взгляды, чего раньше не было. И по ним же понял, кто в поместье хорошо чувствует реацу, на всякий случай отметив про себя перспективных, возможно, людей.

Гордился ли я этим? Если не лукавить, то да, немного гордился. Чуть-чуть и молча. Если бы этого чувства не было, я бы сам думал, что с головой что-то не так. Но не позволял себе большего, четко зная где я и кто в иерархии силы Трех Миров. Все еще где-то там, внизу, одна из песчинок земли, на которую не глядя наступают настоящие воины.

В целом, распорядок жизни не особо изменился, только тренироваться стал жестче. Я сам удивлялся, как быстро привыкаю ко всему, что в меня бросает дед. Мой характер или «талант» тому виной? А может, тому виной баснословно дорогие лекарства в целебных ваннах? А может, браслет с осколком Зампакто деда, который он не собирался пока забирать? Скорее, все вместе.

Вечера под звездным небом, когда облаков не было, я все так же посвящал расслаблению у пруда с карпами. В иные дни забирался в секретные архивы в кабинете отца просто читал с пузатым чайником зеленого чая и нагло объедался вареньем среди секретных донесений прошлого.

Иногда рисовал кандзи Каллиграфии до полного отупения и онемения в мозгах, пока в разуме не появлялось чистейшее чувство бессмысленного озарения, ни на что не направленного, но после которого спалось так сладко, что иной сон казался кощунством.

Я назвал это спокойной жизнью начинающего шинигами аристократа и с чистой совестью ей наслаждался.

До сего дня. Когда пришло первое личное письмо от отца, в белоснежном конверте с жирной чернильной печатью, пузатом от написанных строк. С первым серьезным поручением. И пришло оно необычно.

***

Я спокойно обедал в комнате Каллиграфии, когда тихий стук застал врасплох. До этого еще никогда, ни единого раза слуги не прерывали мой обед. Отложив палочки на тарелку с едва тронутой и прекрасно запеченной белой рыбой, с лоснящейся от жирка и сочности боками… Я к тебе вернусь, моя дорогая.

- Да?

Дверь отъехала в сторону, открывая мне неуверенное лицо с квадратной челюстью. Высокий и мускулистый мужик в темном кимоно и с изящным деревянным наплечником на правом плече. На лакированном дереве защиты легко виден выжженный герб моей семьи.

Герб у нас простого дизайна, трилистник, обычно изображаемым золотым. Не лучше и не хуже, чем у остальных. Выделываться гербом среди Благородных Семей вообще не принято, чем легче дизайн, тем лучше.

Потому что чем проще герб, тем он значит, древнее. Потому что «забить» простой знак раньше труднее. А если герб вычурный, то обычно это означает новую семью и это типа не так круто.

Обычная заморочка в среде знати, без особого смысла… Ах да, мужик на пороге. Уроки отца были такими внушающими что я до сих пор ловлю флешбеки на важные темы, ха-ха.

Мужчина выглядит эдаким бывалым мечником на службе. Еще и прическа забавная, с пучком на голове, как самураи носят… Это Дайки, без фамилии, главный стражник поместья.

Мужик нашел меня взглядом, озадаченно мигнул и произнес:

- Прошу простить за прерванную трапезу.

- На нас напали или что?

- Нет-нет, - поспешил развеять эту мысль главный стражник. – К нам очень хочет попасть какой-то странный шинигами, твердит, что с посланием от Совета и лично к вам в руки. Ни в какую не хочет общаться ни с кем кроме вас.

- Да? Ну, приведите его сюда.

- Слушаюсь.

Пока гостя вели по ухоженным дорожкам наших садов, я успел закончить обед и полюбоваться на гостя из окон комнаты Каллиграфии. И только приметив красную накидку, белые бинты на плечах и чудной головной убор в виде крыши деревянного домика…

- Эти придурки, - простонал я, проведя рукой по лицу.

Я встал и поспешил вниз, к входу. Свое неудовольствие выразил уже внизу, глядя на троих стражей с Дайки во главе. И они весьма нагло удерживают гостя за руки, ведя ко мне.

- Вы идиоты. Никогда курьера не видели?

- Курьера? – озадаченно выдел Дайки.

Он выглядел настолько невинно тупым, что я не смог сдержаться и вспыхнул как спичка.

- Шинигами из Курьерского Отряда! Совета Сорока Шести, мать вашу! Дебилы! Чему вас вообще учат?! Мой отец чертов Советник, как вы вообще можете не знать?!

Лица курьера толком не видно, от лба до носа его закрывает тень от стремной шапки. Но тихую улыбку я заметил, видать допекли его на входе. Судя по приоткрытым ртам двух мордоворотов и тихой паники в черных глазах Дайки они начали понимать, в какую жопу попали.

Я признаю, что обычные жители Сейретей о курьерах Совета не то что знать, никогда видеть не должны, но здесь? Здесь это должно было быть известно как отче наш в Крестовый Поход.

- Отпустили его, живо!

- Есть! – от курьера руки отдернули так шустро, словно их ошпарили.

Плохую атмосферу развеяло тихое и мягкое:

- Кгхм, - курьер кашлянул, отряхнул помятый рукав и спокойным, благожелательным голосом произнес: - Не часто к нам обращаются столь уважительно, Окикиба-доно. Не стоит так ругать стражей, я не таю обиды. В наше время о нас мало кто помнит и знает.

- Но в этом доме должны, - твердо возразил я, обещая взглядом стражам кары небесные.

- Да, пожалуй, - мягко посмеялся мужчина.

Курьер потянулся рукой за спину, к маленькому и почти незаметному рюкзаку в виде… Скворечника? Я бы посмеялся, если бы не чувствовал чудовищной плотности кидо барьер, скрытый неказистым видом.

Курьер достал письмо и осторожно, двумя руками протянул его мне.

- Доставка для Окикиба Судзина по запросу Советника, лично в руки.

- Благодарю.

Касание моих пальцев конверта родило еле заметную вспышку синевы на бумаге. А на ранее пустой белизне конверта расцвела чернильная печать. Курьер почти незаметно расслабился. Словно если бы этого знака не было, он бы мгновенно выдернул письмо назад и сбежал.

- Доставка завершена, - кивнул курьер. – Прошу прошения, но я теперь немного опаздываю. Могу я уйти сюнпо?

Негласный этикет среди шинигами. Даже приятно, что у меня спрашивают нечто подобное.

- Да, конечно.

- Хорошего дня, Окикиба-доно.

Тихий звук сюнпо, куда мягче трескучего и мощного сюнпо деда, прорвало воздух. Стражники вздрогнули, когда на их глазах буквально исчез от скорости человек.

- Вы, парни… - угрожающим тоном начинаю я.

Стражники сглотнули, а у Дайки напряглись скулы, до того сжал челюсти.

- Я не расскажу отцу или деду, если они сами не спросят.

Облегчение повисло в воздухе.

- Но в свой выходной вы тренируетесь наравне со мной по системе дедушки. Ты тоже, Дайки.

Напряжение вернулось стократ. Все они, хоть и мельком и по слухам видели и слышали… Беспощадность тренировок от Окикиба Генширо. А что? Не мне же одному страдать. К тому же хочу посмотреть, как я буду в сравнении с обычными, но крепкими душами. Из троих только Дайки пробужденный. Причем из низшего эшелона, потому что я уже превосхожу его по объему реацу.

Иногда я недоумеваю, зачем нам, кроме статуса, вообще нужны не пробужденные стражники. Если их один рядовой шинигами всех может перебить за пару минут. Поместье по-настоящему защищают не они, а кидо барьеры, больше предупреждающие Готей 13 о нападении, чем защитные. И патрули шинигами, что бдят в Сейретей по всем дорогам.

Хотя толпой и льва бьют, так что черт его знает. Обычного убийцу наши стражники способны обнаружить, а вот поймать и запинать, это вопрос. Так что они больше роль жертвенной сигнальной системы играют, чем защиты. Но свои размышления на этот счет я никогда не произносил. Это звучало бы довольно пренебрежительно.

А я все еще храню в сердце немного уважения к простым людям, которые просто честно выполняют свою работу. Но тут уж каждому приходится играть свои социальные роли и я не исключение. Я постарался предать лицу холодный вид.

- Утром в свои выходные чтобы были на полигоне, - приказал я, постукивая пухлым конвертом по ладони. – И принесите свои розги, штук по десять. Пока свободны.

- Есть! – постарались бодро выдать удрученные будущим мужики.

Не то чтобы я хотел видеть как хлестают здоровых мужиков. Но, например, в Благородных Кланах за такие косяки и убить могут, там людей вообще за пыль считают, с их численностью и заморочками. Не устрой я наказания, прослыл бы не добрым господином, а мягкохарактерным. Тут к таким вещам очень серьезно относятся.

К сожалению, обычные нормы поведения двадцать первого века здесь достойны отнюдь не уважения за прогрессивные методы. Больше презрения, да. Или бы слабоумным прозвали.

Никто бы не подчинялся господину, неспособному даже наказать слуг за проступки. Если за что-то не наказывают, значит это разрешено. Воровство, лень и пренебрежение приказам, вот что ждет мягкосердечного начальника. Такой вот простой менталитет.

Это не мои личные измышления… А суровые уроки от акулы средневекового бизнеса и успешного политика, моего отца, Окикиба Ичиро.

Под его леденящим взглядом я впитал истины управления людьми крепче, чем фанатик святые законы. Если выразить это одним предложением, то это будет – 80% кнута, 10% пряника и 10% отведенного в сторону взгляда. Не все надо замечать… Хорошее это или плохое. Людям тоже нужно немного свободы и чуть ослабленного поводка.

В год воспитания от отца я прочувствовал эти методы лично. И скажу, что дрессирует на ура. Теперь сам пользуюсь.

Но это для меня уже привычные вещи, так что я быстро выбросил это из головы. Сейчас мне предстоит интереснейшее чтиво. Первое письмо от отца, прямо волнуюсь, право слово.

И первая же строка была подобна удару кувалдой в лоб. Без всяких приветствий, отец сразу начал с приказа.

«Я хочу, чтобы ты нашел одного ребенка. Его имя – Мугурума Кенсей…»

***

Я устроился на кровати в своей комнате, поглощенный чтением письма. Ровный почерк отца, четкий и твердый, рассказывает в подробностях, почему и зачем я теперь должен найти в Руконгае душу, которой судьбой предназначено стать Капитаном Готей 13 в будущем.

И честно сказать, предыстория оказалось очень интересной. И по своему печальной.

Жил не так давно, а недавно умер, человек по имени Мугурума Ринкаку. Был он шинигами из Третьего Отряда. Погиб на исполнении в Мире Живых от рук Пустых во время небольшого прорыва из Уэко Мундо, которые случаются время от времени. Вся его группа не дождалась подкрепления и полностью полегла под волной низших Пустых.

Таков вот был грустный конец элитного рядового Готей 13, по имени Мугурума Ринкаку.

И как же так случилось, что обычный рядовой шинигами оказался связан с Советником? Да еще и так крепко, что отец лично через меня озаботился поиском сына Ринкаку?

Отец высказал это сухими строками рассказа о прошлых временах, раскрыв некоторые неприятные подробности.

Оказалось, что задолго до того, как Ринкаку стал шинигами, он верно служил моему отцу. Тогда еще юный Ичиро Окикиба не был ни лекарственным магнатом, ни политиком, его и вовсе никто не знал.

И Мугурума прошел с моим отцом весь путь от безызвестного наследника офицера Готей 13 и обычного аристократа до величия через все, что там было. Хорошее и плохое, трудности и победы, он делил с отцом все как преданный телохранитель и даже тот, кого отец мог бы назвать другом.

У Ринкаку была мечта однажды стать шинигами, он бредил ей с детства. Но, связанный преданностью к Ичиро, он оставался безымянным клинком в тени для растущего во власти аристократа.

И был он таким сто тридцать чертовых лет. Сто тридцать лет верности и крови на службе семье Окикиба. И только когда Ичиро стал Советником, Мугуруме было позволено вступить в Готей 13 и исполнить мечту стать шинигами.

Со связями Окикиба некоторое кровавое прошлое не стало проблемой, вступление в Академию легко улажено, как и прием в ряды шинигами после нескольких лет обучения. Он даже вступил в отряд, который желал сам, что обычно не позволено обычным рядовым.

У Ринкаку было достаточно благодарности, скромности и гордости, чтобы больше ни в чем не беспокоить семью Окикиба. А так как точек соприкосновения между Советником и рядовым шинигами ровно ноль, то связи дружбы завяли сами собой. Ринкаку просто жил как хотел и всегда мечтал, а отец время от времени проверял как там у него дела, не вылезая из подземелий Совета.

И вот спустя еще шестьдесят лет он помер в Мире Живых, оставив лишь обычное завещание в стиле передать положенное жалование семье. У него осталась сестра и вот уж сюрприз, сын! Моего возраста. Который это время жил с тетей в Руконгае.

Мой отец об этом даже и не знал, на что, кстати, очень злился, что я понял по более сильному нажатию на бумагу.

И как же Советник узнал, что у погибшего друга и верного слуги в прошлом оказался сын, о котором умерший не попросил позаботиться в завещании, хотя мог и имел право?

Из обычного донесения о нападении Пустых на двадцать третий западный район Руконгая. В списке погибших была Мугурума Кая. Сестра Ринкаку. А еще сноска на мелкий инцидент, что в результате нападения из-за стресса пробудили реацу несколько душ. Включая молодого паренька, по имени Мугурума Кенсей.

В отчетах Совету никогда не упускают мелочей. Включая имена всех кто рядом с инцидентом, чтобы всегда могли найти и потрясти.

Конечно же, мой отец заинтересовался! Вот так совпадение по фамилиям… Которое вряд ли совпадение. Небольшое исследование от интереса Советника и злой отец шлет мне письмо с приказом найти отпрыска Ринкаку и помочь сыну «этого гордого идиота».

Как помочь, это уже на мое усмотрение, но как минимум я должен найти и убедиться что он еще живой и здоровый, обеспечить парню достойное пособие, чтобы жить нормальной жизнью и не беспокоиться о еде и крыше над головой. А если захочет, то и в Академию привезти ко времени экзаменов.

Небольшой намек от имени Окикиба должен все устроить… Как минимум поступление и нормальное, нейтральное отношение от благородных учителей и учеников. А в наше время это хороший толчок в будущее.

- Двадцать третий район, да? – прошептал я под нос, заваливаясь на спину и отбрасывая письмо. – Немаленький путь, если он еще там. А я ведь и не бывал никогда за пределами Сейретей. Придется отменить тренировку завтра… Нужен проводник? И как ехать, с помпой и охраной в паланкине или тихо с Дайки пойти?

Черт побери, а я, оказывается, стал домашним мальчиком! От мысли поехать так далеко и внезапно и строить планы путешествия бросило в холодный пот.

Районы после десятки считаются средними по уровню жизни. Обычными, если коротко. А значит, там поровну, как и порядка так и темных дел. Напороться на бандитов раз плюнуть. И Пустые, хоть очень редкие, но гости. В эти времена в Готей 13 слишком мало шинигами, чтобы отправлять достаточно патрулей в Руконгай. Он слишком огромен.

И если честно, то не очень-то и надо. Помимо шинигами хватает просто одаренных реацу душ, которые способны справиться с одним или двумя Пустыми. Жнецы Душ нужны только на серьезных врагах или прорывах. Когда появляются Меносы. А такого не было уже… Лет двести?

Хотя нет, был один Адьюкас полвека назад, но его прирезал один из Капитанов почти сразу после появления. Ничего разрушительного или интересного. Я всегда внимательно читал архивы о шинигами и таких вещах, так что помню отлично.

Короче, расслабился Готей в этом отношении, направив внимание на Мир Живых и провод затерявшихся душ.

- Хотя это даже интересно. Какой ты сейчас, Мугурума Кенсей?

Он уже тот суровый и немногословный воин, готовый крушить кулаками все на своем пути? Или сейчас он всего лишь слабая, грустная душа, пробудившая реацу от дерьма, что бросила в лицо жизнь? Скоро я это узнаю.

Глава восьмая. В пути до Нуяши.

Стемнел небосвод, вечер вступает в свои права. Глубоко в лесу между огромными районами Руконгая отдыхает небольшой отряд. Мужчины отдыхают на зеленой траве поляны, лениво переговариваясь и наслаждаясь теплом костров.

Все они хорошо экипированы и держат рядом оружие. Любой, кто бросил бы взгляд, определил бы принадлежность воинов к семье Окикиба. Одежда темно-синих цветов, элементы брони на плечах и руках из дерева и усиленная кидо, а главное – гербы трилистника.

Десятки таких же воинов обычно охраняют предприятия Окикиба, магазины и аптеки, а так же множество предприятий и караванов со знаком трилистника. Вот только нет рядом телег с товарами, а лишь один единственный, пускай и больших размеров, паланкин.

Три костра отдают тепло и свет в вечернее время, а на вертелах над огнем крутятся тушки быстро замаринованный дичи, пойманной в окрестностях.

Природа здесь всегда богата и щедра на любые дары, если есть немного мозгов и умения ее достать. Ну, если есть такая штука как голод, который терзает лишь сильные души.

А все в этом отряде голод ощущают, включая меня, молчаливо палящегося в искры и пламя костра.

Тридцать два мужика, голодных как волки, жадно глотают слюни, когда запах мяса на костре достигает ноздрей. Особенно тяжко той пятерке, что расположена подальше по периметру лагеря и вынуждены пялиться в лес спиной к огню, чтобы заметить любую опасность в полумраке.

Никогда не знаешь, у кого хватит безумия напасть на отряд из трех десятков хорошо вооруженных пробужденных.

- Господин, немного выпить? – предложил мне один из охраны, что сидит напротив.

- Хм, нет.

Мужчина пожал плечами, но не обиделся на показное равнодушие. Он спокойно достал тыковку из дерева, выдернул пробку и щедро глотнул саке, утер рот рукавом и довольно выдохнул. И никто ему за такое перед моим благородным ликом башку с плеч не снял, лишь покосились завистливо на выпивку.

За время путешествия все здесь привыкли к моему поведению и показному незамечанию некоторых вещей, став более свободными в своих поступках и словах. И мне нравилось, как люди перестали ходить вокруг меня цыпочках, стараясь угодить каждую секунду.

Приятно, когда люди ведут себя как люди, а не запрограммированные на вечный этикет роботы. Жаль, что эта свобода кончится, когда мы вернемся.

Я поерзал на красной подушке, вытащенной из паланкина. Это огромное чудовище из дерева и бумаги стоит на земле в центре поляны. Чтобы нести его и меня нужно двенадцать взрослых мужчин, которые вынуждены сменяться каждые пару часов.

На белых стенках красуются золотые трилистники, гордо показывая герб семьи каждому, кто взглянет. Но за показной чистотой белизны и золотом герба скрываются древние и мощные барьеры кидо.

Пока я внутри паланкина, то стены прозрачны как слеза для меня, позволяя наслаждаться пейзажами. Защита так же не позволит проникнуть ни стреле, ни клинку, ни даже низкоуровневой магии. Пока я сам не выйду, если нападающие не офицерского уровня Готей 13, то могут осаждать паланкин хоть до посинения.

Если бы кто спросил, то я бы признался, что чувствую себя в безопасности и комфорте, путешествия именно так, а не на своих двоих. Чувство неловкости, когда тебя несут в паланкине, исчезнет как туман сразу же, когда подумаешь какого это, топать ножками часами напролет по плохим дорогам или вовсе в местах, где их никогда не было.

Мы уже долго в пути, и завтра утром должны достигнуть двадцать третьего района и начать поиски сына семьи Мугурума. Если он еще там и жив.

Немного информации, собранной в уже покинутом двадцать втором, оптимизма не внушало. Вторжение Пустых в западный двадцать третий было крупным и требовало вмешательство шинигами. Как говорят слухи от беженцев, там была настоящая бойня. Прорыв остановили окончательно ближе к границе между 22 и 23 районом, том самом, где живет Кенсей. Такие Прорывы редкое дело для этих мест, а значит, разрушения там должны быть огромными.

И не факт что всех Пустых перебили, хищники на души умеют прятать свои пожирательские задницы, когда прижмет. Поэтому все в отряде настороже.

За время путешествия я осознал и понял несколько очень важных вещей. Об этом не задумываешься, пока не выходишь за стены Сейретей, но когда мы покинули области десятых районов, разница буквально бросилась в глаза.

Нет успокаивающе мощных реацу вокруг, которые обычно принадлежат людям в черных шикахушо. Вместо них тем больше, чем дальше, много хаотичных и странных реацу обычных душ Руконгая.

Я легко видел через прозрачные с моей стороны стены паланкина, всех их, эти отряды патрулей, которые не принадлежат Готей 13. Воины с обычным оружием в руках, разномастно одетых и иногда показательно расхлябанных в своих позах и поведении, так контрастно отличающихся от дисциплины шинигами.

Когда мы остановились в большом городе двенадцатого района и я почувствовал, увидел так много пробужденных душ, то понял. Простую, суровую истину.

Далеко не все в мире лелеют мысль стать шинигами.

А пообщавшись в таверне с несколько прилично выглядевшими торговцами, прозрел в простейшей истине. Мертвые или живые, люди обычно держатся подальше от опасных профессий.

Пробудившим реацу душам намного выгоднее и безопаснее поступить на службу одной из благородных семей. Все эти ребята в моем отряде сейчас пошли по этому пути. Они живут в стенах Сейретей, видя шинигами каждый день, но что-то не стремятся стать ими сами.

Путей, кроме Готей 13, много. Стать охраной странствующего торговца. Начать свое небольшое дело, чтобы прокормить себя. Просто найти семью и защищать ее лично. Стать бандитом, да даже особо мощным грузчиком, в конце концов.

Все это в глазах нормальных душ куда безопаснее и выгоднее, чем стать шинигами. Сражаться и сражаться все время вечности до тех пор, пока не сгинешь в пасти монстра, пожранный Пустым или иным врагом Общества Душ… Или легкая, ненапряжная работа с престижем и более-менее свободой выбора? Даже я в какой-то момент призадумался.

Для людей вне Сейретей все эти чудаки в черных одеждах Жнецов Душ выглядят как религиозный орден из личностей, что посвятили себя долгу Баланса жизни и смерти.

Когда я понял это, то понял и странные для меня фразы и образ мыслей дедушки. Стала понятна та необычная для меня готовность к жертвенности, решимости на грани фанатизма в среде шинигами.

Фраза, что становление шинигами, дело сугубо добровольное, перестала быть пустой и обрела пугающе глубокий смысл.

Если смотреть с такой точки зрения, то мое уважение к каждому, кто носит зампакто, возросло в десять раз с момента, как я покинул Сейретей. Каждый из них, каким бы сильным или слабым не был, сделал тяжелый выбор. Выбор между легкой жизнью и долгом. И выбрал долг. И возможно, куда более интересную жизнь, чем десятилетия бытия охранником.

Есть огромный плюс в бытие шинигами, который не так бросается в глаза в первого взгляда. И это то, что в обмен на службу Готей 13 дарует такой шанс на знания и силу, какой не даст никто и ничто во всех Трех Мирах.

По мне так честная сделка. И свой выбор, заключать ли ее, я давно уже сделал.

Но это дело будущего, о котором у меня всегда голова болит, когда выдается минутка тишины. А сейчас гораздо важнее…

- Эй, там, - бросил я тихое предупреждение. – Если мясо подгорит, я твою жопу над костром повешу.

- Ха-ха, - нервно отреагировал задумавшийся мужик у ближайшего костра, тут же начав крутить вертел над огнем. – Прошу прощения, задремал от тепла.

- В прошлый раз ты тоже самое говорил, Син, - поддел его товарищ. – И в позапрошлый тоже. Каждый раз мы рискуем кушать угольки. Напомни, почему ты вообще всегда готовишь?

На этот вопрос со смехом ответил начальник моей охраны, Дайки:

- Потому что Син никому не выдает свой секрет «божественного маринада». Единственная причина, почему он вообще с нами.

- Эй, я сносный воин!

- Да-да, - помахал кистью Дайки. – Ты такой угрожающий с ложкой в руках. А я любимец женщин от Сейретея до восьмидесятого района.

Дайки скорчил такую тупую, страшную рожу, что я почти увидел настоящего безмозглого орка, почти.

Тихий ржач окружающих заставил взрослого мужика надуться как обиженного ребенка, но никто не проявил настоящей злости. Всего лишь дружелюбные подколки, которые немного расслабли нервы окружающих и дали ту особую атмосферу хорошего приключения.

Черт, я буду скучать по этим придуркам, когда ротация воинов сменит их на других в поместье… Но для этого надо сначала вернуться.

Читать книгу