19 декабря 1927 года закончился XV съезд Всесоюзной Коммунистической партии большевиков и пленум, который состоялся после этого, в этот же вечер этого дня.
Генеральный секретарь Союзной Коммунистической партии Сталин подал заявление: "Прошу освободить меня от поста генсека, я не могу работать на этом посту". Правда, заявление не было принято, и никаких последствий, вроде, не имело. Но что вызвало вот такое заявление Сталина?
Казалось бы, это съезд, который только что закончился, увенчался его победой после многолетней борьбы с оппозицией, которая боролась против руководства, против него лично.
Кроме того, это был год, когда вот месяц назад отмечали десятилетие Октября. В этот год приехали очень много делегаций с коммунистических, социалистических партий, профсоюзов. Им показывали достижения социализма, новые заботы, стройки, совхозы, колхозы, им отводили их в новые школы, где обучение было бесплатно, их водили в медицинские учреждения, где лечение было бесплатно. Им показывали квартиры рабочих, которые, вот подобно Ивану Козыреву из стихотворения Маяковского, рассказывали с энтузиазмом о квартире с новыми удобствами и низкой квартплате.
Кроме того, они узнали, что накануне юбилея в Советском Союзе введен семичасовой рабочий день, а в это время во многих странах мира ещё рабочие не добились восьмичасового рабочего дня.
Казалось бы, об успехе, об успехах говорилось. Сталин в своем докладе ЦК на съезде он говорил о том, что успешно развивается и промышленность, и сельское хозяйство. Но все было не так празднично, не так гладко, потому что да, НЭП, который спас страну от полного уничтожения в 21 году, он не мог решить все проблемы.
Да, поднялась торговля, поднялась легкая промышленность, выиграла крестьянство, сельское хозяйство, но рабочие получали меньше зарплаты, чем до революции. В стране сохранялся 1 млн 300 тысяч безработных, половина - женщины.
Наконец, рабочие мало выиграли от нэпа. Вспоминая те годы, член Политбюро Мазуров говорил: "Выиграли крестьяне, жить стали получше". Ну, нэпманы стали жить получше, но на самом деле жизнь рабочих не очень улучшилась, иногда хлеба не было на столе.
В том же докладе Сталин признавал, что не прекращаются волнения в деревне: "Наших волостных представителей, вообще сельских работников, встречают штыками, подвергают порке, а селькоров (сельских корреспондентов) в среде встречают обрезами".
Кое-где были бандитские вылазки, но гораздо большую угрозу представляло басматское движение. Оно возникло в Ферганской долине в восемнадцатом году и постепенно разрасталось. Басмачи - это значит на тюркских языках "нападать", "налетать". Они налетали на военные части, советские, они громили железнодорожные дистанции, убивали советских работников, убивали женщин, которые снимали паранджу. И это в общем продолжало принимать большие масштабы - 150 тысяч поддерживало это басматское движение, было в его рядах.
В конечном счете лишь национально-территориальное размежевание этих народных республик - Хорезмской, Бухарской и Туркестанской автономной Советской Республики - привело к созданию Узбекской ССР и Туркменской Советской Социалистической Республики, которые в 1925 году были приняты в СССР.
Гораздо большую угрозу представляли собой западные державы. Мировая революция, которую так ждали большевики, она не состоялась. В этом Троцкий, Зиновьев, Каменев и все их последователи обвиняли Сталина. Они винили его в том, что он не помог организовать революцию в Китае, в Англии, в Германии и других странах, что он выдвинул химерическую идею - строительство социализма в одной отдельно взятой стране.
Между тем отношения у СССР с другими странами Запада налаживались. У нас были установлены уже дипломатические отношения к середине двадцатых годов с Англией, с Японией, с Италией, Францией и другими странами Западной Европы.
Но в 1927 году ситуация резко изменилась. Выступил министр иностранных дел Чемберлен с нотой, где предъявил целый ряд претензий к Советскому Союзу и угрожал разрывом дипломатических отношений.
Затем произошли акции, которые свидетельствовали о том, что на нашу страну не распространяются нормы международного права. В Пекине наше полпредство ворвалась полиция и арестовала ряд работников. Было разгромлено советско-английское общество "Аркос". А затем Англия в мае установила дипломатические отношения с СССР, а в начале июня был убит наш полпред в Польше Войков.
То есть нас выставляли за пределы международного права, наших дипломатов арестовывали, наших дипломатов убивали. А 15 июня 1927 года состоялось тайное совещание министров иностранных дел Германии, Англии, Франции, Бельгии и Японии, где обсуждался "русский вопрос".
Лишь позиция Германии помешала принятию единой резолюции о походе против СССР. Ну, постепенно эта истерия как-то стихла. Но в Советском Союзе в общем задумались о том, готовы ли наша страна к такому нападению.
И вот выступает на том же XV съезде нарком по военным и военно-морским делам Ворошилов. Он сообщил, что в Советском Союзе меньше 200 танков, включая броневики - это меньше, чем у любой страны Западной Европы, включая Польшу. В Советском Союзе только 1 000 самолётов устаревших конструкций. В СССР имеется 7 000 артиллерийских орудий разных калибров. Ну, совершенно недостаточно для того, чтобы охранять одну шестую часть земного шара. И заявлять о том, что наша Красная Армия всех сильнее, этого не было.
Это поставило глубже вопрос о том, какова диета и база для создания новой техники. Когда приходишь на предприятие оборонной промышленности, там говорят: оборудование времен Ивана Калиты, и берет просто оторопь.
Не было, наконец, сырья для создания этого. Ворошилов говорит: "Да, правда, снижение промышленности да, уже достигнуто 100% уровня довоенного". Но это общий уровень промышленности. Развивалась больше легкая. Мы производим лишь 70% довоенного чугуна, лишь 81% стали довоенного уровня, лишь 76% проката. Это совершенно недостаточно.
Алюминий - это ценнейший металл для военной промышленности. Мы совсем не производим цинка и свинца. Мы их больше закупаем, чем производим. Меди у нас полно в недрах, но половину меди мы вывозим за границу. Конечно, возникла потребность в немедленной индустриализации.
Позже уже Сталин говорит: "Кругом нас страны, которые быстро развиваются в техническом отношении. Что необходимо создать новую техническую базу". Вопрос, конечно, не только говорить о победе социализма в таких условиях невозможно, но речь уже идет о другом - даже отстоять независимость мы не сможем.
Ко всему прочему, плохо было и в сельском хозяйстве. Сталин говорил: "Да, крестьяне получили землю - 25 миллионов хозяйств вместо 15-16, но они не могут применять передовую технику". На всю страну имелось всего 700 грузовых машин для сельского хозяйства, всего 27 тысяч тракторов и два комбайна на всю страну.
Как говорит, с этим мелкие хозяйства не могут. Поэтому коллективизация - только создание эффективных коллективных хозяйств, вооруженных техникой, способна обеспечить промышленность сырьем, растущие города продовольствием. И Сталин настоял на том, чтобы в резолюцию съезда был введен пункт о ускоренной коллективизации.
Напротив, это возражали его союзники по борьбе с оппозицией, прежде всего председатель СНК и ведущий теоретик партии Бухарин. Бухарин говорил: "Земля уже гремит от грохота будущих великих революций. А мы тем временем будем идти медленной дорогой, таща за собой, не торопясь, крестьянскую колымагу".
Сталин на это отвечал с позиции некоторых товарищей. Он аргументировал всегда исходя из интересов страны: что мы посадим на голодный паёк армию, мы посадим на голодный паёк города, надо осуществлять очень активную коллективизацию, индустриализации должна проводиться в выстреленными темпами. И вот это победа Сталина в этой борьбе изменило во многом историю нашей страны на целые десятилетия.
