Усадьба Гончаровых в Калужской области в свое время была одной из наиболее крупных по размерам и наиболее богатых по убранству российских усадеб. Сегодня там открыт музей "Полотняный завод".
В свое время эту усадьбу в наследство получил дед Натальи Гончаровой, жены Александра Сергеевича Пушкина. Говорят, Александр Сергеевич был о нем нелестного мнения, отозвавшись о нем однажды так: «Дедушка - свинья». Правда, там далее следовало достаточно меркантильное обоснование: "он выдаёт свою третью наложницу замуж с 10 000 тысячами приданого, а не может заплатить мне моих 12 000 и ничего своей внучке не даёт».
Но давайте не судить Александра Сергеевича строго - поэту тоже надо кушать, особенно если ты не просто поэт, а солнце русской поэзии и твоя жена - первая красавица Петербурга, блистающая на балах. А блеск на балах всегда стоил немалых денег. Вот, например, старшая сестра Александра Сергеевича поясняла в одном из своих писем, сколько стоит один выход в свет: прическу у парикмахера дешевле чем за 20 рублей не сделаешь, купить ложу в театре можно только за 25 рублей. Экипаж на бал обойдется 5 рублей, а вернуться обратно гораздо дороже - все 15 рублей. А бальное платье!? Счета Натальи Николаевны, супруги Пушкина, у мадам Сихлер, известной модистки, бывали и на тысячу, и на три тысячи рублей...
Но вернемся к свинье дедушке. И то сказать, Афанасий Николаевич Гончаров, получив в наследство огромное состояние, оцениваемое в 6 миллионов рублей, сделал все мыслимое и немыслимое, чтобы пустить это состояние по ветру, оставив после себя 1,5 миллионов рублей долгов. И это в то время, когда десяток яиц стоил 23 копейки, рябчик - 30 копеек, а за рубль можно было купить мешок картошки!
В журнале «Старые годы» искусствовед А. В. Средин писал об А. Н. Гончарове: «… В его личности сосредоточились, как в фокусе, все недостатки русского барства екатерининской эпохи. Широко гостеприимный, нерасчетливый, не могший никому отказать в просьбе, «милостивый», как его называет народ, — влюбленный в блеск и роскошь, он постоянно окружен гостями, ведет жизнь шумную и праздную; по своему мировоззрению, будучи от природы недальнего ума, он является типичным выразителем правила «после нас хоть потоп»… Жизнь его проходит среди шума и блеска на Полотняных Заводах, а зимою — в Москве».
Получив наследство, Афанасий Николаевич проповедует девиз "Кто молодец? Я молодец. Люблю себя, горжусь собой" и не скупится на свои удовольствия - он перестраивает усадьбу и парк, выращивает в оранжерее экзотические фрукты и, как положено настоящему барину, заводит конный завод и крепостной театр. "Любите ли вы театр, как люблю его я?!" - восклицал Афанасий Николаевич каждое утро, нарезая тонкими ломтиками ананас из своей оранжереи. И, не прожевав сладкий фрукт до конца, спрашивал оробевшую горничную : "Молилась ли ты на ночь, Дездемона?". И, наблюдая, как горничная в полуобморочном состоянии выбегала из залы, вслед ей добавлял: "Я - изувер, но все же милосерден. И долго мучиться тебе не дам".
Понятно, что при таком характере хозяина, жизнь Полотняного Завода представляла собой сплошной праздник. Но праздник только для него. Супруге барина, Надежде Платоновне Мусиной-Пушкиной, приходилось непросто. В конце концов она не выдержала беспутства супруга и уехала в Москву, где ее нервы перестали быть постоянной мишенью веселья, острот и сумасбродств супруга. Не обнаружив в усадьбе супруги, не сильно расстроенный А.Н.Гончаров все же отправился на всякий случай лечить душевные раны за границу. Либо его раны были столь обширны, либо заморские доктора не столь компетентны - за границей барин провел четыре года.
Домой он вернулся накануне нашествия Наполеона, причем не один, а с молодой возлюбленной мадам Бабет. Юная Бабет не долго удерживала барина от новых безумств - вскоре он пустился в новые сумасбродства, заведя целый крепостной гарем. Наверное, именно об этом писал Александр Сергеевич, говоря про третью наложницу А.Н.Гончарова, выдаваемую им замуж.
А вот сын А.Н.Гончарова, отец Натальи Гончаровой, Николай Афанасьевич был человеком иного склада характера. Пока отец лечил свои нервы за границей и эпатировал посетителей Бадена или Карлсбада, он аккуратно управлял поместьем и даже поправил некоторые финансовые дела.
Однако отец, вернувшись из-за границы, устранил сына от управления заводами. Говорят, это серьезно сказалось на душевном состоянии Николая Афанасьевича - начавшись депрессией, болезнь закончилась безумством, в результате чего его супруга, Наталья Ивановна, заперла супруга в отдаленном флигеле собственного дома на Большой Никитской улице в Москве.
Неизвестно, насколько опасен и болен был Николай Афанасьевич, поскольку сама Наталья Ивановна характера была сложного. По воспоминаниям княгини Е.А.Долгоруковой, она была "довольно умна и несколько начитана, но имела дурные, грубые манеры и какую-то пошлость в правилах". Дочерей своих бивала по щекам.
Но надо сказать, что и судьба самой Натальи Ивановна тоже была достаточно необычна. Ее отец, Иван Александрович Загряжский, будучи женатым человеком, влюбился в баронессу Ульрику фон Липхарт. Мало того, что сам влюбился, так еще и очаровал Ульрику да такой степени, что уговорил ее сбежать из отчего дома. Но, видимо, влюбленность его была не настолько глубока и серьезна, либо сам он был человеком весьма оригинальным - но когда возлюбленная забеременела, Иван Загряжский решил проблему необычным способом - отвез ее к законной жене.
Ульрика родила дочь, ксоре после чего умерла. И девочку вместе со своими родными детьми воспитывала Александра Степановна, законная супруга Загряжского. Добрая женщина не делала различий между детьми и относилась к Наталье, как к собственному ребенку. Она много хлопотала, подключив все свои родственные и светские связи, чтобы узаконить рождение девочки, оговорив также ее права на наследство, наряду со своими родными детьми.
Так Наталье Ивановне досталось имение Ярополец. Александр Сергеевич туда заезжал, едал домашнее варенье, но то ли в варенье клали мало сахара, то ли давали поэту мало варенья, но тещу он явно недолюбливал за скупость.
Так что, наследственность была у Натальи Гончаровой еще та - оба деда-сумасброда, отец-безумец и матушка крутого нрава.
После смерти Афанасия Николаевича Полотняный завод наследует брат Натальи Гончаровой - Дмитрий, старший из Гончаровых по мужской линии. Кстати, после смерти Пушкина Наталья вместе с четырьмя детьми приезжает в Полотняный Завод к брату и почти на два года обосновывается здесь у брата.
Но, похоже, именно Афанасий Николаевич, был самым ярким хозяином Полотняного завода, поскольку в дальнейшем история имения ничем особенным не отличается от имений своего времени.
В 1918 г. главный дом усадьбы был национализирован, а предметы обстановки отправлены на хранение в Калужский губернский исторический (ныне краеведческий) музей. Какое-то время в доме находилась средняя школа, а затем действовали курсы для повышения квалификации работников писчебумажной промышленности.
В октябре 1941 г. Полотняный Завод был оккупирован немецко-фашистскими войсками и в первый же день оккупации усадьба была практически полностью уничтожена пожаром. От великолепного дворца остался лишь остов.
Но судьба Полотняного завода оказалась удачливее судеб его собратьев. В 1967 г. Калужским облисполкомом было принято решение о восстановлении усадьбы. Первые восстановительные работы начались в 1972 г. под руководством В.А. Жилиной – праправнучки Сергея Николаевича Гончарова (младшего брата Наталья Пушкиной). Затем реставрация была продолжена архитекторами В.А. Корчагиным и А.А. Кондратьевым. В июне 1999 года в главном усадебном доме был открыт музей.
Читайте другие наши истории: "Суровая жизнь Петропавловский курантов", "Дело о розыске и аресте Колокольцева", "Усадьба генерала Сназина: мушкетеры в Тверской области", "Усадьба Степановское-Павлищево: толстый барин и непослушные кухарки"
