Несколько мыслей о премьере, Шекспире и новой интерпретации трагедии.
При упоминании Шекспира многие сразу процитируют фразу: «Но нет печальней повести на свете, чем повесть о Ромео и Джульетте». Её ошибочно приписывают переводу Бориса Пастернака, хотя это текст Татьяны Щепкиной-Куперник. Это всё прошлый век, а вот в Тверском театре драмы для постановки взяли новейший перевод трагедии, который выполнил актёр, режиссёр, педагог, блогер, автор проекта «Режиссёрский разбор» Иван Диденко.
Тверской театр драмы первым в России решил поставить спектакль «Ромео и Джульетта» целиком по тексту Ивана Николаевича без вкраплений иных вариантов. Исследователь изучал творчество английского классика два десятка лет и в 2017 году выпустил свою интерпретацию истории вражды Монтекки и Капулетти. В ней Иван Диденко как режиссёр разобрал хитросплетения сюжета и мотивации героев, назвав это «новым мировым открытием драматургии Шекспира». Также, по словам самого переводчика, приехавшего в премьерные дни в Тверь, ему удалось объяснить в своей работе то, что несколько веков было не под силу российским и зарубежным филологам и шекспироведам.
«Это не вытащенная из головы дурацкая идея: “А давайте будем рассматривать героев иначе”. Каждый аспект, каждый штрих, новый штрих в героях, он подтверждён прямым текстом автора, не бредом, который я фантазирую насчёт его произведений, а у автора так написано. <…> Не порнодрама, к которой мы привыкли, а история про другое и очень актуальная для сегодняшнего дня», – так сообщает зрителям Иван Диденко в отчёте о спектакле в Тверском театре драмы. На 24 сентября видео уже набрало 17 тысяч просмотров.
Тем, кто не смотрел интервью, лекции и комментарии Ивана Диденко про «Ромео и Джульетту», вряд ли поймут в сценическом воплощении сюжетную разницу между ставшим классикой переводом Бориса Пастернака и новейшим вариантом. Основной акцент штрихпунктиром сделан на происхождении самих Ромео и Джульетты, которое становится краеугольным камнем конфликта. В постановке Тверского театра драмы она проявляется только в странных отношениях членов семьи Джульетты и лишь благодаря модели поведения её матери.
Зато в плане стилистики зрителей ждёт перевод с такими фразами, как: «Когда любовь рождает пустоту, боюсь, найдёт он дырочку не ту», «Я просто-таки любого могу проткнуть своей остро́той. <…> А мне вот кажется, что твоя остро́та порядком притупилась. Похоже, она у тебя какая-то вялая!», «За меня не беспокойся: я буду у тебя в тылу в засаде! <…> Не надо опять делать засаду в моём тылу!», «Пусть она будет персиком и прыг-скок на мой стручок» и т.д. Даже если в оригинале действительно столь много пикантных моментов, стоило ли их переводить именно так? Порой хотелось прикрыть лицо рукой… Нескладность и нарушение стихотворного размера смогли исправить сами артисты, но текст – это заданные обстоятельства.
Французскому писателю Фредерику Стендалю принадлежит такое высказывание: «Я никогда не отделял художника от мыслителя, как не могу отделить художественной формы от художественной мысли». Мало кто не знает, хотя бы в двух словах, сюжет трагедии «Ромео и Джульетта». Собственно, жанр трагедии носит предопределённость, фатальность. Поэтому зрителю важно не только что, но и как.
Режиссёр-постановщик, заслуженный деятель искусств России, без малого полвека сотрудничающий с Тверским театром драмы Валерий Персиков сам выбрал перевод Ивана Диденко, посчитав его актуальнее других. В целом, похоже, что у мэтра получилась вполне себе типичная история двух влюблённых. Во всяком случае с тем актёрским составом, где примы Никита Бахметьев и Дарья Осташевская (в параллели с ними – Андрей Смирнов и Дарья Щербакова).
Никита Бахметьев нашёл ключ к своему герою всё-таки как к романтичному и мечтательному юноше. Ромео в исполнении Никиты Сергеевича – это целеустремлённый, вполне себе живой, но бесконечно наивный молодой человек. Он торопит события, суетится, призывает свою новую возлюбленную из враждебного семейства «отринуть свою невинность», но цинизма, холодного расчёта в этом не видно. Никита Бахметьев, работая над характером своего героя, проявил деликатность в подборе средств – никакой нервозности, никакой истеричности. Его Ромео верит в себя, и даже в его отчаянии проглядывает надежда. Это первая подобная работа Никиты Бахметьева в театре, но выполнена она на отлично.
Дарья Осташевская играет, что называется, с огнём в глазах. Видно, что это одна из ролей мечты, которая даёт простор для творчества. Задор, энергия, лёгкость движений заставляют поверить в то, что её героине вот-вот исполнится 14 лет. А сцена со снотворным и её раздумьями заслуживает отдельного внимания. Джульетта ставит флакон на авансцену и, словно хищник на охоте, раздумывает – бросится или нет.
В копилку плюсов можно добавить и химию, которая возникает между исполнителями главных ролей. Никита и Дарья действительно составляют прекрасный дуэт. Ни одного взгляда мимо, удивительное чувство партнёра, да что уж говорить – страсть просто кипит! Если бы я не знал обратного, я сказал бы, что они пара и в жизни.
Публицист, писатель Михаил Идов в предисловии к роману «Кофемолка» написал: «Любой перевод – пересадка лица. В лучшем случае у пациента будут нос, рот, губы и т.д.». Актёры Тверского театра драмы смогли сыграть так, что перевод пьесы был не столь важен, а откровенные и даже вульгарные детали отошли на второй план. Любовь и смерть юных веронцев трогают до слёз. Ах, если бы ещё это был другой перевод…
По сути, у Ивана Диденко было режиссёрское решение, которое нужно было воплотить. Однако, на сцене всё равно мы видим всепобеждающую любовь. Она всесильна даже над переводами.
Возрастное ограничение – «18+».
