«Я увидела на правительственной вилле то, что перевернуло мое сознание, я была шокирована, я перестала верить пропаганде».
Вы, наверное, не раз слышали, что очередной несчастный сбежал из Северной Кореи? Но вам точно будет интересно узнать эту реальную историю.
Чери Ян родилась в Хе Рёнге, Северная Корея. Она бежала из Северной Кореи в поисках свободы, совершив рисковый побег.
В одном из интервью с другой кореянкой из Северной Кореи, девушки обсуждали, что побудило принять такое решение.
-Главная причина: мне хотелось свободы. Я смотрела китайские фильмы, дорамы, и в них видела жизнь, которая сильно отличалась от моей.
-Я тоже смотрела корейские дорамы и китайские фильмы, когда была в Северной Корее. Сейчас мне стало очень интересно задать тебе один вопрос. Смотреть зарубежные фильмы запрещено в Северной Корее. Помню, когда я была там, мы надёжно закрывали окна шторами и одеялами. Вы делали также?
-Да, конечно же. Но не в дневное время, у нас был большой дом и сад, если кто-то хотел войти к нам, они стучали в ворота. Мы бы услышали, что кто-то пришел. Поэтому в дневное время мы не использовали шторы и одеяла, потому что если сделаешь так в дневное время, соседи могут подумать «хм, она что-то делает там». Лучше не вызывать любопытство у людей.
-Ты окончила там школу?
-Да.
-Что ты помнишь?
-Мы много учили о истории семьи Кима. Вся стена классной комнаты была в этих фотографиях. Были и постеры, какие американцы плохие.
О побеге и событиях, предшествовавших этому Чери Ян рассказала, выступив на конференции.
«Представьте, что вы получили работу мечты, но оставаться на ней — кошмар. Вы бы могли уйти, да? Большинство людей предупреждают об этом за две недели или просто перестают приходить на работу.
В моем случае я не могла бросить ее. Все потому, что я родилась в Северной Корее. Я пыталась уйти, но меня преследовали 400 солдат и полицейских.
Северная Корея – худшая страна в мире. Один писатель сказал: «Система, в которой ты не можешь жить, но и не можешь уйти, — это определение ада». Это Северная Корея.
Солдаты и полиция преследовали меня, потому что я знала их секрет. Они искали меня повсюду, проверяя всех возможных родственников, друзей и связи.
Я получила работу на правительственной вилле и была уверена, что это возможность всей моей жизни.
Меня выбрали работать официантом на вилле правительственного чиновника. Офицер был мэром моего родного города. Женщины со всей Северной Кореи хотели получить такую работу, поскольку служить режиму Кима таким образом считается почетным. Я была в восторге от того, что меня выбрали для столь почетной обязанности, пока не узнала настоящую правду внутри виллы.
Помню, когда я впервые приехала на виллу мэра, я была крайне удивлена. Удобства на этой вилле были такими роскошными!
Во время голода 1990-х годов, когда от голода умерло от 500 000 до 2 миллионов человек, нам говорили, что все, включая нашего Дорогого Лидера, приносят жертвы ради блага нации. Мы верили пропаганде, что наш дорогой лидер и правительственные чиновники работали весь день, чтобы обеспечить нам лучшую жизнь. В ту минуту, когда я вошла на эту виллу, я поняла, что правительство лгало нам. В то время как многие северокорейцы страдали, голодали и умирали, северокорейские правительственные чиновники вели расточительный образ жизни.
В Северной Корее задавать вопросы о режиме Кима было бы безумием. Опыт, полученный на вилле, заставил меня усомниться в своей лояльности режиму.
В мою обязанность входило подавать еду правительственным чиновникам. Мне надо было стоять за дверью, неподвижно, как статуя. Когда им что-то было нужно, они звонили мне, и я должна была немедленно это принести.
День за днем мое психическое состояние ухудшалось, и я чувствовала себя такой одинокой, зная, что никому нет до меня дела. С каждым днем я все больше скучала по своей семье, родственникам и друзьям. У меня было ощущение, будто я в тюрьме. Я не могла жить так, как хотела, но и уйти не могла. Я знала их секрет. Я знала об их экстравагантном образе жизни и их многочисленной лжи.
То, что я считала возможностью всей моей жизни, оказалось полной противоположностью. Я чувствовала себя в ловушке. Я не могла покинуть виллу. Это был ад. Я решила сделать немыслимое и сбежать обратно к своей семье. Я начала тщательно планировать побег. Покинуть виллу будет очень сложно, поскольку входная и выходная дверь в комплексе была только одна, а на страже стояла вооруженная охрана. Итак, чтобы сбежать с виллы, моим единственным вариантом было перелезть через восьмифутовую стену. Однажды я заметила несколько камней, разбросанных возле стены. В течение 15 дней я воплощала в жизнь свой опасный план: собирать камни вместе примерно с 2 до 3 часов ночи. На 15-ю ночь мне удалось перелезть через стену, используя стопку камней.
После побега я два часа спускалась с горы к дому лучшей подруги. Вскоре после прибытия она сообщила мне, что за мной идут 400 солдат и полицейских, допрашивают всех, кто связан со мной, и без предупреждения входят в их дома. Они хотели найти меня.
Я скрылась. Это было ужасное время — я был больна, напугана, я не могла увидеть свою семью или сообщить им, что я жива.
Я не могла жить, но и уйти не могла тоже. Это был момент, когда я поняла, что ДОЛЖНА покинуть Северную Корею. Это был момент, когда я решила попрощаться с родиной.
Итак, я пересекла замерзшую реку осенью 2002 года. Год спустя мои родители и сестра тоже бежали. Мы провели три года в Китае, который был чрезвычайно опасен и нестабильен для северокорейских беженцев. Будучи в Китае, я посмотрела документальный фильм о северокорейских беженцах, бежавших из Китая в Лаос.
В одной группе был пожилой мужчина с травмой ноги. Он не мог достаточно быстро идти по горам, и им грозила опасность быть пойманными полицией. Раненый мужчина сказал группе покинуть его, чтобы спастись. Итак, они оставили этого человека, чтобы добраться до безопасности и свободы. Я думала, что это никогда не случится со мной и моей семьей. Но это произошло.
В поисках свободы в Южной Корее мои родители сначала покинули Китай. Путешествие из Китая в Южную Корею очень опасно. Поэтому мои родители думали, что мы с сестрой последуем за ними после их благополучного прибытия. Когда они уехали, мой отец оставил нас с такими словами: «Я скоро вернусь, чтобы отвезти вас в Корею». Но он так и не вернулся за нами. Мы не знали, что это будут последние слова, которые он нам скажет. В середине их тяжелого путешествия по горам в Таиланд мой отец заболел. К сожалению, он умер в Лаосе. Он был похоронен на берегу реки Меконг. Я потеряла самого великого наставника в своей жизни и отца, который так меня любил.
Пока мы с сестрой ждали в Китае возвращения родителей, я увидела новость о некоторых северокорейских беженцах. Это был один из частых случаев, когда средства массовой информации информировали о внешнем мире и вдохновляли меня. Но эта конкретная новость была о северокорейских беженцах, иммигрирующих в Соединенные Штаты. Вот она - идея. Я решила, что мы поедем в Таиланд, чтобы увидеть родителей, а потом я пойду в посольство США и попрошу иммигрировать туда.
Итак, что мы с сестрой сделали. Все северокорейцы рискуют своей жизнью, чтобы выбраться на свободу. Моя сестра и я не были исключением из этой опасности. У каждого из нас была бритва. Мы планировали использовать эти бритвы, чтобы уйти из жизни, если нас поймают. Мы не собирались возвращаться в Северную Корею.
В 2007 году, через пять лет после отъезда из Северной Кореи, моя мама, сестра и я уехали в США в качестве беженцев.
Наконец-то мы были свободны. Я до сих пор не могу забыть ощущения, когда впервые приехала в США. Впервые с тех пор, как я покинула виллу, я смогла спокойно спать. Мои кошмары о том, что меня преследуют, наконец-то закончились.
Я действительно не знала, что такое свобода, пока наконец не почувствовала ее. В Северной Корее я была пленником, предметом, товаром, отнятым у моей семьи, чтобы правительство могло использовать его по своему усмотрению.
Когда я была в Северной Корее, я думала, что у меня есть работа мечты, но она оказалась адом.
Я искала не только выживания. Я хотела ЖИТЬ как человек. Теперь я свободная женщина и могу жить так, как хочу».