- Прости меня за все, – муж протянул Марине букет, но остался стоять на площадке, – не понимаю, что на меня нашло, когда уходил. Сейчас знаю, что люблю только тебя и, кроме вас с дочерью, мне никто не нужен.
У Марины в голове творилось что-то невообразимое, все слова куда-то запропастились, и она молчала. Затем отступила вглубь прихожей и неожиданно сказала:
- Не стой на пороге, проходи.
Муж, до этой минуты подавленный и растерянный, сразу преобразился – плечи расправились, в потухших глазах блеснула надежда.
Марина была психологом и по долгу службы ей доводилось работать с семьями на грани развода. Иногда удавалось примирить супругов, и она искренне радовалась, что с ее помощью сохранилась еще одна ячейка общества. По крайней мере, так им внушали еще со студенческих времен, да и она так считала.
Собственной семьей дорожила, мужа любила. За двадцать лет совместной жизни он не дал повода усомниться в верности, был внимательным и заботливым. Дочь, будучи маленькой, даже называла его мапулечкой. Марина отдавала себя работе – имя в их профессии много значит, а Антон подолгу занимался с ребенком.
Когда подросла, водил ее по музеям. В обязательном порядке посещали кукольный театр – дочке нравилось. К приходу мамы даже готовили вместе что-нибудь этакое из ее любимых блюд.
- У тебя не муж, а мечта, – не раз говорила подруга.
- О да, – соглашалась Марина и обычно добавляла. – Как хорошо, что тогда, в молодости, я сделала правильный выбор!
Выбирать ей и правда пришлось. Из двух кавалеров. Но она ни разу не пожалела, что предпочла Антона. Он был чутким, умел произвести впечатление, но это не было видимостью – много раз совершал ради жены красивые поступки, и она не сомневалась в его искренности.
Помнит, как однажды сильно устала на работе, подумывала даже об увольнении, но муж настоял на отпуске. А когда она без сил опустилась дома на диван, под свое «там-тададам» преподнес билеты на самолет – назавтра полетели в Египет. Оттуда, кстати, возвращались уже втроем, хотя этого пока не знали.
Дочка уже училась за рубежом, когда Марина почувствовала, что муж изменился. Уже не бежал, как обычно, после работы домой – первой стала приходить она. Стал холоден, иногда казалось, что даже не видит ее в упор. По выходным все чаще уходил, ссылаясь на дела, но ей и в голову не приходило усомниться в нем или пойти следом, чтобы удостовериться, какие это дела.
- Эх, ты, а еще психолог, – говорила позже себе и, жалуясь подруге, что не сумела распознать измену собственного мужа, вспоминала народную мудрость. – Сапожник, как всегда, без сапог.
- При чем здесь твоя профессия? – возражала та. – Просто Антон не давал повода для сомнений, и ты расслабилась, успокоилась. Я даже предположить не могла, что он настолько легкомысленный, чтобы бежать за другой юбкой.
- Это не легкомысленность, а любовь. С чувством не так просто справиться, – говорила Марина.
- Ничего не понимаю, – сердилась подруга. – Муж ушел к другой, и она же его оправдывает! Могу сказать только одно - сама его разбаловала, теперь пожинаешь плоды.
- Не оправдываю я никого, – устало отвечала Марина, – просто пытаюсь понять.
Антон почему-то выбрал работу, чтобы сообщить жене об уходе, не рискнув сделать это дома.
- Марина Сергеевна, к вам посетитель, – открыла дверь секретарь.
На пороге стоял муж, который никогда раньше не приходил к ней на работу.
- Что-то случилось? – даже испугалась.
На предложение присесть не отреагировал, остался стоять и скороговоркой выпалил:
- Марина, прости. Но я полюбил другую женщину и ухожу к ней.
Она не успела опомниться, как Антона будто ветром сдуло из кабинета. Опустилась в кресло и, набрав номер секретаря, попросила никого к ней не отправлять. Дома ждали полупустой шкаф и беспорядок, который свидетельствовал о поспешности сборов, - муж словно боялся передумать. Марина отказывалась понимать, что происходит, и замкнулась в себе.
Назавтра на работу не вышла, попросила у начальника отгул, прикрывшись недомоганием. День пролежала с больной головой – все, что случилось, шло вразрез с ее представлением о их счастливой супружеской жизни. Дальше жила только работой и домом.
Никому ничего не объясняла, впрочем, коллеги были тактичными и в душу не лезли. Один из них, правда, сочувствуя, старался отвлечь – то кофе принесет, то шоколадку, то цветок появится в вазочке на столе. А Марине казалось, что все вокруг только и обсуждают ее. Всякий раз, проходя мимо соседок на скамейке, старалась гордо вскинуть голову. Здоровалась с прежним достоинством, а дома думала только о том, чтобы скорее лечь и исчезнуть.
Впрочем, нет, немного позже, когда боль перестала быть такой острой, стала пересматривать семейные фотоальбомы, на которых муж всегда ее обнимал и смотрел на нее.
- Это его обычное состояние, – со счастливым смехом отвечала раньше на расспросы.
Среди альбомов затерялось несколько писем Антона к ней – они еще застали время, когда писали письма. Его как раз отправили тогда в командировку, они оба скучали друг без друга, и письма это подтверждали – в них было столько любви и нежности, грусти и заботы.
Самое неприятное, что Марина долго не могла расслабиться и на совет подруги поплакать по-бабьи пожимала плечами. Не получалось, слез не было. А в тот раз позвонила дочь, что-то весело рассказывала о студенческой жизни, потом попросила позвать папу.
- Его пока нет, – соврала Марина, – сегодня будет позже.
Когда дочь, послав по телефону бессчетное количество поцелуев, отключилась, женщина вдруг заплакала навзрыд. Утром не могла смотреть на себя в зеркало, но на душе на удивление стало легче. Даже согласилась, чтобы коллега, который оказывал знаки внимания, проводил домой. Потом сходили вместе в кино, веселились, как дети, и она против обыкновения не отказалась от попкорна.
Коллега напрашивался на чашку кофе, но Марина извинилась:
- Прости, не могу. Я ведь пока замужем.
Подруга, узнав об этом, покрутила пальцем у виска:
- Муж целый год живет с другой, а ты хранишь ему верность.
- Да, – отвечала. – Если бы мы развелись, это одно. А так я замужем, и кольцо, видишь, до сих пор не сняла.
- Я так понимаю, что дочери ты ничего не сказала? – допытывалась подруга.
- Не сказала. Зачем ее травмировать? Она очень любит и отца, и меня, и не представляет нас порознь. Вот приедет на каникулы, тогда и поговорим.
...Звонок в дверь раздался поздно. Взглянув на часы, Марина отложила в сторону бумаги, над которыми пришлось работать дома, и пошла открывать.
- Прости меня за все, – муж с порога протянул Марине букет, но остался стоять на площадке, – не понимаю, что на меня нашло, когда уходил. Сейчас знаю, что люблю только тебя и, кроме вас с дочерью, мне никто не нужен.
У Марины в голове творилось что-то невообразимое, обычно она быстро находилась в любой ситуации, а здесь слова куда-то запропастились. После некоторого молчания отступила вглубь прихожей и неожиданно сказала:
- Не стой на пороге, проходи.
Муж, до этой минуты подавленный и растерянный, сразу преобразился – плечи расправились, в потухших глазах блеснула надежда. Обвел квартиру посветлевшим взглядом, Марине показалось, что она прочитала его мысли: «Дома!». Потом склонился перед ней, целуя руку:
- Еще раз прости. Я очень сильно перед тобой виноват. Понял это сразу, как только сошло наваждение, но боялся, что не простишь. Прими меня обратно. Не могу больше без тебя и без дочери.
- Она скоро приезжает, – вдруг обыденно, словно муж просто пришел с работы, сказала Марина, – надо подготовиться.
Но после этой фразы неожиданно заплакала - навзрыд, во второй раз после всего, что случилось. Антон растерялся. И никто из них не знал, даже сама Марина, чего больше было в этих рыданиях, – боли или радости.
Берегите друг друга и свою любовь.
Спасибо за то, что прочитали, и за реакцию на статью.