После повторного путешествия в мухоморовый мир у меня появилось законное желание поэкспериментировать с рецептами. В то время приходилось вариться в собственном соку, а не получать с современной легкостью любые рецепты по щелчку компьютерной мыши. Простое поедание сухих шляпок очень быстро превратилось в настоящую муку – я возненавидел вкус сухого мухомора и возненавидел люто! Запихнуть в себя половину стакана трухи… ну, скажу я вам, запивай, не запивай, рвоту еле сдерживал. Я тогда не знал, в чем лучше всего растворяется активный компонент гриба. И еще мне казалось, что от рецепта зависит и состояние, надеялся за счет разнообразия рецептов разнообразить и приход. Чего я только не пробовал: варил мухоморы в молоке и сливках, делал спиртовую настойку, настаивал мухомор в… настойке пустырника, валерианы, делал мухоморный коньяк, пробовал даже надрать со свежих мухоморов красную шкурку, высушить ее и курить. После первого вдыхания дыма такой термоядерной самокрутки, забросил эту дрянь на века вечные – ну невыносимая же гадость! Хотя, кто-то вроде бы практикует. Ну, тут уж я ничего сказать не могу – не ведаю.
Однако пришлось признать, что никакой разницы в ощущениях при различных способах я не ощутил вообще. Вещество в организм попадает одно и то же. Единственное, что мне показалось, варить и заваривать – это получать то, что употребить легче – выпил и все. Молоко, да с медом, да с корицей… Пальчики оближешь! Показалось, что такой способ приводит к более быстрому началу действия, но не кардинально. Однако мне показалось так же, что такой способ снижает силу одного и того же количества мухоморов при сравнении с простым поеданием. Спиртовая настойка это вообще отдельная тема. Очень большую концентрацию мусцимола получить не удавалось, для того, чтобы получить мухоморовый мир нужно спирта столько принять на грудь, что тут уже совсем иной мир и совсем иное состояние. По всему выходило, что самый экономный способ – это поедание сухих мухоморов. Впрочем, если материала много, то можно и не экономить – заварка оправдывает себя.
Мне понравился мой второй приход в мухоморовый мир, о котором я писал в предыдущей статье. Мне понравился гостеприимный лес. Я повадился ходить в сторону станции, слушать электрички, потому что чудесная переливная музыка электрички, набирающей скорость – мажорная, веселая мелодия и тормозящей – минорная, зафиксировалась в памяти и очень эффективно проявлялась всякий раз. Помимо электричек, звуковые иллюзии вызывали и другие источники звука. Очень интересный эффект выходил с пением птиц. Никогда не забуду, как услышал совершенно необычное, с раскатистым эхом, вороний грай. Ворона пролетела, я видел ее, а крик ее что-то уж очень долго шел с неба. Я стоял, крутил головой, глядя в небо, думал, что это уже другая ворона, но небо было пусто.
Почему-то в голове долго крутилась глупейшая мысль – как мухоморовый трип воспринимают животные, в частности кошки. Не понимаю до сих пор, почему меня тогда это так занимало…
В одном из таких походов я встречал людей и заговаривал с ними. На разговор шел специально, чтобы попытаться выяснить, как на меня реагируют люди. Да нормально они реагируют, ничего необычного. Первой повстречалась маленькая сухонькая старушонка. Поздоровался, что-то спросил. Старушка шла в церковь, которая была в селе, до которого я никак не мог дойти – летаргический сон сваливал меня под куст на несколько часов. Я предложил ей денег, попросив помолиться за меня грешного. Старушка сделалась серьезной, спросила, как мое имя. Денег не взяла, сказала, что помолится и так. Тогда я стал ее упрашивать, чтобы взяла для себя. Не согласилась и на это, объяснила, что получается, будто бы я плачу ей за работу, а молитва – это не работа – это общение с Богом. Потом мне попался какой-то дачник-огородник – мужичонка небольшого роста. Он все выпытывал меня, не к кому-нибудь ли я на дачу иду, а я все никак не мог доказать ему, что к дачам никакого отношения не имею.
Лес больше мне не подкидывал гостинцев на пеньке, но я, уже наученный возникновением голода, брал еду с собой.
В одной из прошлых своих статей я писал, что подозревал – новизна в ощущениях не может длиться вечно. Поначалу я берег первичную необычность, но состояние познавалось, понималось. Я начал привыкать к мухоморовому миру. Ничего такого уж прям чудесного он мне не давал и я уже знал почему. Чтобы попасть в настоящий трип, нужно перейти грань, употребив довольно большую дозу мухоморов. Я оставлял за собой право в удобных обстоятельствах погрузиться в трип, но я побаивался этого состояния и в основном довольствовался малыми дозами, а это – эдакое специфическое опьянение, не более, без каких либо странных искажений действительности, без эйфории, которую обещает, например, алкоголь.
А трипов мне избежать все-таки не удалось, да еще каких, но они были еще впереди.
