К концу сороковых годов тема прекрасной романтической Венеры начала постепенно выдыхаться. И если еще в 1949 году американская писательница Ли Брекетт в повести "Enchantress of Venus" (Венерианская колдунья) живописала таинственную планету, населенную авантюристами, роковыми красотками и работорговцами, то это было скорее данью старой доброй фантастике "палп"-эры. "Корабль медленно шел по Красному Морю сквозь пелену тумана; парус едва наполняли ленивые толчки ветра. Его корпус из тонкого легкого металла шел беззвучно, поверхность странного моря расходилась перед его носом тихо струящимся потоком огня..."
В пятидесятые годы к литературному штурму Венеры вернулись и советские писатели. Однако открыли десятилетие все же иностранцы. В 1951 году вышел роман Роберта Хайнлайна "Between Planets" (Среди планет). Его герой, американский школьник Дон Харви, получает радиограмму от родителей, которые живут на Марсе, с приглашением в гости. Отец Дона — землянин, мать происходит из семьи колонистов Венеры. Проблема заключается в том, что вторая планета собирается выйти из земной Федерации, а значит - назревает война. И лучше бы сынку оказаться на нейтральной территории. В итоге он попадает на Венеру в самый разгар событий.
В том же 1951 выходит роман Станислава Лема "Astronauci" (Астронавты). Находка дневника венерианской экспедиции, который оказался на Земле в результате падения в 1908 году Тунгусского метеорита, а на самом деле - космического корабля, стала поводом для организации на вторую планету земной экспедиции. Впервые польский писатель коснулся темы внеземного разума, глубоко чуждого нам. И впервые изобразил инопланетный мир во всей его чарующей, но трудно постижимой красоте.
"В тучах появились летучие отсветы. Серебристые облака висели во тьме тяжело и неподвижно. Зловещий, без теней, отблеск был на всем вокруг. Вся окрестность как бы плавилась и растворялась. Атмосфера приняла какой-то странный вид: наверху появились складчатые драпировки, зыбкие столбы, испускавшие мутно-серебристый свет. Все вокруг нас поочередно светилось: то верхние, то нижние слои пара беззвучно вспыхивали, и в этом трепете искр, серых теней и перламутровых вспышек то здесь, то там порхали огненные бабочки и шарики, очень медленно опускаясь в блеске фиолетовых огоньков..."
В рассказе 1951 Теодора Гамильтона Старджона "Special Aptitude" (Особая способность) именно самый нелепый человек в экипаже, вечная жертва насмешек и всяческих розыгрышей, оказывается единственным из людей, с кем согласны контактировать венериане. "Трое или четверо самых быстроногих подбежали к нему, вопя и лязгая зубами. Казалось, они хотят насладиться его беспомощностью. Они бегали вокруг него, прыгали и причитали, время от времени приседая и колотя кулаками по земле. Вдруг один из них схватил Слопса, поднял высоко над головой и помчался с ним вверх по склону. Толпа расступилась, потом сомкнулась за ними, и вся чешуйчатая компания скрылась из виду в голубом кустарнике..."
В 1954 году выходит второй "венерианский" рассказ Рэя Брэдбери "All Summer in a Day" (Все лето в один день). "Теснясь, точно цветы и сорные травы в саду, все вперемешку, дети старались выглянуть наружу - где там запрятано солнце? Лил дождь. Он лил не переставая семь лет подряд; тысячи и тысячи дней, с утра до ночи, без передышки дождь лил, шумел, барабанил, звенел хрустальными брызгами, низвергался сплошными потоками, так что кругом ходили волны, заливая островки суши. Ливнями повалило тысячи лесов, и тысячи раз они вырастали вновь и снова падали под тяжестью вод. Так навеки повелось здесь, на Венере, а в классе было полно детей, чьи отцы и матери прилетели застраивать и обживать эту дикую дождливую планету..."
Сразу несколько произведений посвятил второй планете Солнечной системе еще один американский писатель Роберт Шекли. Джим Рэделл, герой рассказа 1955 года "Earth, Air, Fire and Water" (Земля, воздух, огонь и вода) должен найти на Венере корабль-автомат, а заодно - испытать новый космический костюм. Вот только четыре стихии ополчились против отважного астронавта. "Вдруг он по колено провалился в рыхлый снег. Он встал, отряхнулся и заметил, что вокруг разгулялась настоящая вьюга, а он ничего и не почувствовал в своем костюме. Причин для беспокойства не было. В чудодейственном костюме ему ничего не грозило. Вой ветра доходил до него слабыми отголосками. Ледяная крупа в бессильной злобе билась о пластиковый шлем, стучала, как дождь по железной крыше. Он брел, проламывая наст на поверхности глубокого снега..."
Более традиционную Венеру мы обнаружим в другом рассказе Роберта Шекли, написанном в 1957 году. Уолтер Пирсен, герой рассказа "Morning After" (Похмелье), по профессии полномочный избиратель. Живет припеваючи. Проголосует и получает все, что требуется. И вот как-то, после разгульной ночи просыпается Пирсен... в джунглях чужой планеты, где кишат жуткие твари. "Он стоял в высокой траве. Вокруг насколько глаз хватало высились исполинские деревья с оранжевыми стволами, оплетенные зелеными и пурпурными лианами, иные из которых в поперечнике были не тоньше человеческого туловища. Под деревьями буйно разрослись, образуя непроходимую чащобу, папоротники, кустарник, ядовитые зеленые орхидеи, ползучие черные стебли и множество неведомых растений зловещего вида и цвета. В зарослях попискивала и стрекотала разная мелкая живность, а издали доносился грозный рык какого-то большого зверя..."
В 1958 году воображение Роберта Шекли снова посетило Венеру, на этот раз он направил туда Алистера Кромптона, героя повести "The Humours" (Четыре стихии) "Кромптон обнаружил, что Кровавая Дельта — самая крайняя граница освоенного человеком района Венеры. Город находился в центре расположения враждебных людям племен грелов и тэнтцы; с ними был заключен непрочный мир, но приходилось закрывать глаза на непрекращающуюся партизанскую войну, которую вели эти племена. В Дельта-краю можно было стать богачом. Аборигены приносили бриллианты и рубины величиной с кулак, мешки с редчайшими пряностями или случайные находки, резьбу по дереву из затерянного города Алтерна..."
Коснулся венерианской темы и другой классик американской фантастики Филип Киндред Дик, в романе 1956 года "The World Jones Made" (Мир, который построил Джонс) именно на второй планете Солнечной системы находят убежище жена и дочь агента Федправа Дага Кассика, когда власть на Земле захватывает мутант Джонс. Еще один классик американской фантастики Пол Уильям Андерсон в повести "Sister Planet" (Сестра Земли; 1959) рассказал о попытке своего героя Хоутона спасти разумную расу дельфоидов, обитающих в планетарном океане Венеры, которую земляне хотят терраформировать с помощью термоядерных взрывов.
Два мира - две Венеры. Совсем иные отношения со второй планетой Солнечной системы сложились у советских фантастов. В 1957 году вышла книга Константина Сергеевича Волкова "Звезда утренняя". Первая экспедиция на Утреннюю звезду. Невероятные трудности и опасности. "На пути стратоплана оказалась вершина скалистого пика, значительно превосходившего по высоте остальные горы. Гигантский каменный конус, выдвинутый горообразующими силами из недр планеты подобно фантастическому обелиску, поднимался на высоту около 12 километров и прятал свое острие в облаках. Владимир, привыкший к земным горам, где самая высокая вершина, Эверест, не превышает 9 километров, был уверен, что никаких препятствий перед ним нет... Удар был неожиданным..."
Вступают в контакт с аборигенами второй от Солнца планеты и герои рассказа Виктора Степановича Сапарина "Небесная кулу" (1958). В шестидесятых писатель напишет еще два рассказа об этом. Исследование Венеры не обошлось без приключений. "Нгарроба упал в тот самый момент, когда Карбышев нажал спусковой крючок. Синяя молния сверкнула, коснувшись рыжего туловища с гладкой, словно резиновой, кожей. Тавтолон упал: зад его вместе с опорными ногами и хвостом, словно парализованный, остался на месте, а часть туловища с шеей и головой рухнула наземь..."
В романе Леонида Михайловича Оношко "На оранжевой планете" (1959) советская экспедиция обнаруживает не только высокоразвитую, но и вполне человеческую цивилизацию, к слову сказать, не последнюю в отечественной фантастике. "Под деревьями, изготовленными из молочно-белых, бледно-розовых и золотистых сплавов, раскачивались на металлических нитях металлические насекомые. На желтых слитках сидели фиолетовые каменные ящерицы с глазами из разноцветных минералов. Аквамариновые бабочки шевелили усиками из пружинок. На пунцовом мху свернулись змеи, отливающие сепией и ляпис-лазурью. Угольно-черные жуки с длинными рогами вцепились металлическими лапками в металлические лозы. Выточенные из базальта обезьяны грызли каменные орехи и плоды. И вздрагивали от порывов ветра, издавая еле уловимые звуки, кремовые и голубые цветы, вырезанные из тончайших металлических пластинок..."
Одной из самых знаменитых советских книг об экспедиции на Венеру является повесть Георгия Сергеевича Мартынова "Сестра Земли" (1959). Автор насытил свою повесть множеством увлекательных приключений и поражающих своей достоверностью описаний жизни на второй планете Солнечной системы. "Стволы «деревьев» не имели никакой коры. Гладкие, нежно-розовые, они казались почти прозрачными. Как на картине, написанной акварелью, розовый цвет стволов незаметно переходил в красный и оранжевый цвет ветвей. Пунцовые, с чёрными поперечными кольцами, гибкие «лианы» были пористы с множеством мелких отверстий...". Состоялся и контакт с местными разумными обитателями, чья цивилизация многим обязана пришельцам с планеты Фаэтон.
Фаэтону же обязана своей цивилизацией планета Венера и в повести Александра Петровича Казанцева "Планета бурь", впервые опубликованная в газете "Комсомольская правда" в 1959. Впрочем, с самими разумными обитателями второй от Солнца планеты совместной советско-американской экспедиции встретиться не довелось, но они получили исчерпывающие доказательства ее существования. "Не веря глазам, он держал в руках уже н камень, а беломраморное изваяние... вдохновенно выполненную скульптуру странно прелестной головки неземной, чужепланетной девушки. Вытянутая нитка бровей, удлиненные почти до висков миндалевидные глаза, тонкий благородный нос и полураскрытые в улыбке губы..."
Ничего похожего на разум, не обнаружат на Венере участники еще одной советской экспедиции. Ее описали Аркадий Натанович и Борис Натанович Стругацкие в романе 1959 года "Страна багровых туч". Тем не менее, жизнь по версии Стругацких на второй планете от Солнца все же есть: "Все произошло очень быстро. Быков повернулся к Спицыну, и в этот момент что-то тяжко рухнуло на площадку, словно сбросили на асфальт тюк мокрого белья. Округлая темная масса величиной с упитанную корову надвинулась на людей из тумана. Юрковский отшатнулся и со сдавленным криком сорвался в болото. Спицын попятился. Секунду Быкову казалось, что вокруг воцарилась мертвая тишина. Затем робкое «тик-тик» дозиметра вошло в сознание, и он опомнился... Спицын, упав ничком, увидел, как Быков прыгнул назад и взмахнул правой рукой – раз и еще раз. Два тупых гулких удара оглушили его. Туман коротко озарился двумя оранжевыми вспышками, и дважды возникло и мгновенно исчезло в сумраке блестящее влажное тело – громадный кожаный мешок, изрытый глубокими складками. С визгом пронеслись осколки, дробно простучали по «асфальту». Затем все стихло...".
Не обошлось без освоения Венеры и светлое коммунистическое будущее, описанное в романа Юрия Павловича и Светланы Александровны Сафроновых "Внуки наших внуков" (1959). Главный герой романа, человек из ХХ века, оказавшись в будущем, получает возможность посетить иные планеты, в том числе и вторую от Солнца. Ну и разумеется наблюдает тамошние формы жизни. "Вблизи ящер выглядел еще отвратительнее. Тонкая голая шея, огромный
зубастый клюв, темно-зеленая, без перьев, кожа, покрытая длинными густыми ворсинками, жадные восьмипалые перепончатые лапы с острыми когтями на пальцах, длинный, как у змеи, хвост - все это не вязалось с нашими привычными представлениями о птицах. Особенно неприятное впечатление производили ярко-красные пятна, разбросанные по тем местам его тела, где не было шерсти..."
На странном гибриде вертолета и ракеты летят на Венеру герои повести Георгия Михайловича Бовина "Дети Земли", опубликованной в 1960 году. Жизни на второй планете по мнению автора тоже хватает. "Вдруг она заметила большой предмет, который какими-то странными рывками довольно быстро перемещался вдоль берега. При мягком ровном свете сиявшего моря он был похож на здоровенную корягу, которая, чудом ожив, торопливо ковыляла на своих сучьях. Очевидно, это было морское животное. Даже не подумав о том, что оно может оказаться опасным, охваченная одной только мыслью, как бы его не спугнуть, Галя мгновенно замерла. Затем осторожно, стараясь не делать резких движений, присела на корточки и, не спуская с него глаз, стала шарить по песку в поисках камеры и ракетницы..."
Обитаемой оказался Венера и в романе Игоря Михайловича Забелина "Пояс жизни", вышедшем в том же 1960 году. В СССР, который уверенно движется к коммунизму в обстановке строгой секретности разрабатывается план освоения второй от Солнца планеты. "Снова запылал в чернильной воде светлый шар со срезанной поверхностью воды макушкой. Потом рядом с ним загорелся второй, они слились. Прошла минута, вторая, третья... Узкая темная тень скользнула по краю освещенного пространства. Она промелькнула так быстро, что ни Денни Уилкинс, ни Виктор не успели поднять остроги... Прошла еще минута, и внезапно в светлый круг влетело веретенообразное существо с острой мордой. Ослепленное, оно неподвижно замерло в полуметре от лодки. Денни Уилкинс не промахнулся - острога вонзилась у основания черепа, и животное, пронзенное насквозь, бешено рванулось в глубину. Денни Уилкинс выпустил острогу и вцепился в линь. Лодка вздрогнула, двинулась с места, но почти тотчас остановилась, и натянутый линь ослаб. Денни Уилкинс осторожно выбрал его, и убитое животное вновь появилось в круге света..."
Продолжение следует...