На лесной поляне беспечно танцует юная дева. Вдруг из кустов перед ней вылезает обросший, грязный и бородатый боевик, только что из зоны боевых действий, поседевший от тяжкой жизни и вообще страшный на вид. Он сходу, не сказав даже «здрасте», заявляет что вот прямо сразу в неё влюбился, после чего девушка, конечно же, в ужасе убегает. Но возвращается из любопытства, что это за чучело такое и откуда оно вообще взялось. Примерно так историю знакомства Лучиэни с Береном обычно рассказывают — например, в «Лэ о Лэйтиан» авторства Скади. Однако если присмотреться к информации, содержащейся в первоисточниках, сложится несколько иная картина.
Итак, откроем её досье. Лучиэнь (Лутиэнь, Лютиен), по прозвищу Тинувиэль (дочь сумерек). Раса — эльфийка. Семейное положение — не замужем (до встречи с Береном), социальное положение — принцесса Дориата.
Отец — эльф Эльве по прозвищу Тиндоколло (серый плащ), один из вождей тэлери и близкий друг Финве, короля нолдор. Сам стал королём основанного им Дориата, в котором правил народом синдар. Переделал своё имя на синдарский лад и стал зваться Элу Тингол.
Мать — майа Мелиан, из свиты валар Вана (жена Оромэ) и Эсте (жена Ирмо). Каким образом она стала слугой двух господ, не очень понятно, но так уж получилось. Работа её заключалась в уходе за деревьями и обучению соловьев песням. Ушла из Амана в Средиземье, встретила там Тингола и вышла за него замуж. Всего через 49 лет после свадьбы у них родилась единственная дочь. Можно было бы удивиться быстрому (по меркам эльфов и тем более майар) деторождению, если бы дело не происходило в Эпоху Деревьев, один год которой соответствует 9.6 солнечных.
Последняя информация имеет важное значение. Лучиэнь родилась в 1200 году Эпохи Деревьев, которая закончилась ровно через 300 лет и только тогда пошёл отсчёт солнечным годам. А с Береном она встретилась в 464 году Первой Эпохи. Первая Эпоха началась в 1050 году Эпохи Деревьев, так что Лучиэнь в общей сложности на тот момент было 300 * 9.6 + (1050 + 464 - 1500) = 2894 года. К слову, Лучиэнь старше Галадриэль на 162 года Эпохи Деревьев, то есть на 1555 обычных солнечных лет.
Но, может быть, с рождения жившая во дворце и ничем другим, кроме песен, плясок и прогулок по лесам не занимавшаяся эльфийка даже в возрасте, приближающемся к трём тысячам, сохраняла умственную невинность и детский наив? В это можно было бы поверить, если бы не история с Даэроном. Последний был не просто придворным менестрелем у её отца Тингола, но ещё и видным эльфийским учёным, изобретателем рунического алфавита Кирт. Даэрон был безответно влюблён в дочку своего короля, но она упорно держала его во френдзоне. Когда предмет его страсти полюбила какое-то низшее существо, он не придумал ничего лучше, как немедленно стукануть об этом вопиющем факте её отцу. За что был закономерно послан Лучиэнь и послушно ушёл (предположительно в Эриадор). Лучиэнь, сперва влюбившая в себя влиятельного (и умного) придворного, а затем избавившаяся от него, была кем угодно, но никак не наивной девицей.
Ещё один интересный момент. Берен и Лучиэнь на пути во владения Моргота повстречали двух прекрасных эльфийских принцев — сыновей Феанора, Куруфина и Келегорма. Так вот, эти эльфийские юноши, поведшие себя с влюблённой парочкой подобно обычной гопоте, были либо одного с Лучиэнь возраста, либо ненамного её младше (дата их рождения точно неизвестна). А поскольку в гормональные бури в таком возрасте поверить сложно, их конфликт с Береном и его возлюбленной был вызван чем угодно, но только не юношеской горячностью.
Вернёмся к моменту встречи с Береном. Как так получилось, что великий воитель пересёк смертельно опасный Пояс Мелиан (систему магической защиты Дориата) в точности там и тогда, чтобы увидеть пляску принцессы этого сокрытого королевства на лесной поляне? Даже в обычном лесу, не говоря уже о зачарованном эльфийском, если промахнуться буквально на десяток-другой метров, на нужную поляну можно и не выйти. А ведь Берен особо долго по этому лесу не блуждал и потому случайно наткнуться на то самое место вряд ли мог.
Либо Лучиэнь своим танцем производила очень громкий шум, на который и вышел Берен, либо он сам чисто случайно вышел куда требовалось, с точностью до метра. Понятное дело, таких совпадений не бывает. Его туда целенаправленно привели, причём так ловко, что он, опытный воин и следопыт, этого не отследил. И сделать это могла только сама Лучиэнь. Как родная дочь Мелиан, создавшей систему защиты королевства, она могла управлять этой системой и ей было не так уж сложно незаметно направить пробирающегося через магические ловушки воина туда, куда ей было нужно.
Судя по реакции её отца, Тингол был не в курсе плана Лучиэнь. Зато в её замысле наверняка принимала участие мать, майа Мелиан. Система безопасности вокруг Дориата ставилась лично ею, она была с магически связана с «Поясом Мелиан», полностью его контролировала и заведомо знала о любых попытках проникнуть через него. Если бы она не захотела, Берен просто не прошёл бы. Так что операция «Охмурить партизана» должна была быть разработана и реализована Лучиэнь и Мелиан совместно, иначе никак. Папашу же они использовали втёмную, отчего он разозлился (ну ещё бы) и послал Берена далеко-далеко. Не учтя лишь одного — дочка последует за смертным, что приведёт к катастрофическим для его государства последствиям.