Мы люди злые, грешные, ленивые, молиться не хотим, не хотим поститься, в храм ходить, Священное Писание изучать; мы хотим только для себя всего достичь: чтобы все нас любили, чтобы к нам никто не приставал, чтобы нам ходить только туда, куда нам хочется, и делать то, что нам нравится. И конечно, в таком состоянии души к Богу приблизиться невозможно, потому что Бог есть любовь, а любовь – это всегда самоотвержение. У нас же любовь только к себе, мы, наоборот, весь мир, всю вселенную желаем подчинить себе: если я собираюсь на дачу, я хочу, чтобы была хорошая погода; если у меня отпуск и я еду отдыхать, то я хочу устроиться удобно, дешево и радостно; если я пришел в магазин, я хочу, чтобы там было то, что мне нужно. У нас вся жизнь направлена на себя. И если мы и дальше будем стремиться к тому, к чему стремится, собственно, все человечество: достичь изобилия, чтобы ничего не болело, все было тепло, сухо и приятно, – то мы никогда не достигнем Царствия Небесного. Современное человечество не достигнет Царствия Небесного именно потому, что оно ищет не воли Божией, а ищет только своей пользы, в этом эгоистичном стремлении обеспечить себе сладкую жизнь здесь, на земле, уничтожая все, что дал Бог. Но раз мы с вами уверовали в Бога, то мы понимаем, что жизнь наша очень краткая, скоротечная и незачем так настаивать на своем, все время стремиться к какому-то необыкновенному комфорту, к особенному сверхулучшению своего бытия.
Конечно, если всю жизнь посвятить карьере, добыванию денег и действовать целенаправленно, стараясь не делать ошибок, то можно достичь известного уровня благополучия, но на это придется направить все силы: надо будет и детей забросить, и семью. И чего мы добьемся? Ну, достигнем более-менее какого-то материального уровня. Но все равно люди даже очень богатые, занимающие высокие посты тоже страдают, у них тоже неудачи бывают и с детьми, и в семейной жизни. А на работе министра жмут так же, как и прачку, может быть даже и больше. Так что не стоит ради каких-то внешних символов благополучия тратить всю свою жизнь, потому что это просто бессмысленно. Не лучше ли думать о том, что нам пригодится в вечности, навсегда останется с нами? Потому что рояли, дачи, машины – это вещи совсем не плохие. Плохо ли иметь трехэтажную дачу? Совсем не плохо, очень хорошо; особенно если есть газовое отопление, это и вовсе замечательно. Но если надо с утра до вечера работать, чтобы ее купить – нет, уж лучше ограничиться финским домиком простеньким, тысячи за три, гораздо спокойнее.
В том, ради чего мы живем, все время проявляется стремление нашего сердца. А поскольку жизни у нас в обрез, нам нужно своим сердцем постоянно заниматься. Нам нужно постоянно ходить в храм, постоянно читать положенные молитвы, постоянно стремиться к причащению, стараться каждый день изучать понемножку Священное Писание, понуждать себя делать добро, заставлять, потому что мы люди злые, добро нам не свойственно, нам нужно все время себя к этому понуждать, стараться себя как-то расшевелить. Ведь нас с детства никто в Православии не воспитывал. Если бы мы с молоком матери это впитали, другое дело, а то зло у нас уже стало железобетонной коркой – и вот это надо разрушить. Сколько труда надо положить! Какие там еще дополнительные заботы? Хотя бы что-нибудь попытаться детям важное сообщить, что-то духовное передать. Потому что вот так мы жизнь проживем – ну и что дальше? Они кончатся, наши отпущенные семьдесят лет, или кому сколько Господь даст, ну и с чем мы придем к Богу? Попробуем подвести итог нашей жизни жирной чертой. Итак, накопили какую-то сумму денег, но это остается здесь; родили детей, но они остаются здесь, на земле; приобрели какие-то знания, но они там не нужны. Кому там, на том свете, химия нужна? Это смешно. Там совершенно другой мир, там мы будем вне таблицы Менделеева. Здесь, для этой жизни неплохо кое-что знать, но для вечности это не имеет никакой цены. Имеет цену только то, как мы образовали собственное сердце; приспособлено наше сердце к жизни в Царствии Небесном или нет. Потому что только то, что внутри нас, наша сердцевина, душа наша – она вечная и она наследует вечную жизнь.
Протоиерей Димитрий Смирнов