Фото: Яна Гальченко.
В преддверии премьеры спектакля мы поговорили с режиссёром Кириллом Заборихиным о ненормативной лексике, об амбициях, о подростках, о красивом театре и о невероятном мире. И конечно, о премьере «Последние дни Базарова».
- Я родился в Ярославле, а учился в Москве, в ГИТИСе, на режиссерском факультете, в мастерской Сергея Васильевича Женовача, - рассказывает Кирилл. - После выпуска начал ездить на постановки по стране, в том числе на лаборатории. Год проработал в Лысьвенском театре драмы, а сейчас - штатный режиссёр Пензенского областного драматического театра. Но это не мешает мне ездить ставить спектакли в другие города.
Невероятные, недосягаемые
- Я люблю, когда на площадке безумно красиво. Знаете, мне становится плохо, когда я вижу на сцене «халаты и тапочки». Когда зритель видит на артистах то, что сам может приобрести себе в масс-маркете. Сразу пропадает ощущение волшебства, - продолжает режиссёр. - Мне так хочется, чтобы театр оставался таким, каким он в детстве был, когда казалось, что артисты - это какие-то невероятные, недосягаемые люди. Небожители, как бы громко это ни звучало. Сейчас, с появлением соцсетей, эта грань стирается. Ты можешь спокойно написать любому артисту сообщение. А так хотелось бы сохранить такое трепетное отношение к театру.
Мы все хотим куда-то
- Амбиции - это трудный вопрос. Мне кажется, у творческого человека должны быть амбиции. Мы все хотим куда-то, не сидеть на месте. И если амбиции тебя двигают - это здорово, - делится своими мыслями Заборихин. - Но бывает и иначе. Когда твои амбиции тебя очень тормозят. Ты этого не замечаешь. Это когда ты сам себе говоришь: «Всё, в этот раз мы делаем фестивальный спектакль, дождь из ножниц пошёл». При этом забываешь, ради чего ты в профессии, зачем ты создаёшь спектакль и так далее.
В театре может быть всё
- Я считаю, что в театре может быть всё. Абсолютно. Но только если это «всё» - высокохудожественно и действительно важно, внутренне необходимо. Когда ты смотришь спектакль и понимаешь, что ну никак без этого. Что это не только одному режиссёру нужно, чтобы проявить себя, а работает на смысл, - уверен Кирилл. - Я много видел работ с нецензурной лексикой, с обнажёнными артистами (и сам в своих работах всё это использовал). Но тут надо понимать вот что: если я смотрю на сцену и думаю, как бедной артистке холодно и дискомфортно, - это не про театр. А если я через это считываю боль персонажа, тему произведения - значит, это работает. Это вопрос к острой необходимости проявить тему материала, тогда возможно всё. А если всё это делается только для того, чтобы показаться современным, то мне кажется, что сейчас это уходит. И это здорово.
Надо воспитаться самим
- Я вижу, что сейчас возвращается культура посещения театра. У молодёжи особенно. Приходит молодёжь красиво одетая, вдруг! - удивляется режиссер. - Я наблюдаю «своего» зрителя. Молодые люди, которые идут на Островского, который, казалось бы, не должен быть им интересен, и приходят красиво одетые. Они пишут потом какие-то посты, анализируют, и, мне кажется, это как раз другая сторона проявления соцсетей, появление блогинга. Вдруг человек хочет что-то написать про спектакль, не просто: «Мне не понравилось, ерунда какая-то», а исследовать и понять. Зритель сегодня, особенно молодой, становится осознанней, отношение к театру тоже становится осознанным. А ещё мне кажется, чтобы воспитался зритель, надо воспитаться самим. У меня было несколько таких моментов, когда у кого-то из сотрудников театра возникало желание зайти на репетицию, подглядеть это волшебство, и у них вдруг звонит телефон. Так за что же мы зрителя ругаем? Давайте сами организуемся, и тогда зрители подтянутся.
«Отцов и детей» я читал в школе. Зачем-то
- Я приехал в Театр на Спасской на лабораторию, тема была «Избранное. Школьная классика». Посмотрел, что стоит у меня на полке, открыл Тургенева и удивился. «Отцов и детей» я читал в школе. Зачем-то и очень проходно. В школе начисто было отбито желание к этому роману возвращаться. И я смотрел и думал: «Ну не это же ставить?!», - вспоминает Заборихин. - А тут вдруг открываешь книгу, а там невероятный мир, и я понял - да, это надо делать. Там, оказывается, так много всего, о чём не говорили на уроках литературы. Казалось бы, про что «Отцы и дети»? Про отношения отцов и детей. А на самом деле какие-то невероятные люди, в которых ты влюбляешься и понимаешь: если я этих персонажей не сделаю, я с ума сойду. Я хочу с ними с живыми встретиться. И я рад, что из этого эскиза вырос спектакль. Он стал возможен благодаря гранту от Российского фонда культуры.
Многие зрители готовятся к просмотру спектакля. Я бы порекомендовал им готовиться к «Последним дням Базарова» так: посмотреть спектакль, перечитать «Отцов и детей» и ещё раз посмотреть. Самое главное, отбросить штампы, которыми оброс роман, и забыть, про что «Отцы и дети» Тургенева в привычном понимании. Просто прийти и посмотреть спектакль.
Беседовала Юлия Беляк.
