Я проснулась от страшного грохота в прихожей. От неожиданности я резко села на кровати и спросонья никак не могла понять, что делать дальше. Ко мне подошла мама и приставила палец к губам. По её испуганному взгляду я сразу поняла, что случилось. Отец опять пришёл пьяный!
Мама села ко мне на кровать и обняла меня за плечи. Её руки были холодными, как лёд. Я прижалась к ней всем своим тщедушным тельцем, пытаясь согреть и успокоить.
- Не бойся, мам, я рядом, - шептала я, сама страшно боясь пьяного отца.
Я очень хотела куда-нибудь спрятаться, но в однокомнатной квартире это сделать очень трудно. Тем более оставить маму одну в такой момент я не могла. Так мы с ней и сидели на моей кровати, обнимая друг друга.
В комнате возник силуэт отца. Он долго стоял в проёме двери, словно примеряясь к чему-то, а потом медленно двинулся в нашу сторону. С каждым его шагом мама сжималась в комок и становилась всё меньше и меньше. При этом она пыталась прикрыть меня, но я не позволяла. Вместо этого я сама старалась загородить её собой от отца. Так мы и сидели – две маленькие, испуганные и беспомощные фигурки перед одной большой надвигающейся опасностью.
Отец подошёл к нам вплотную. Шатаясь, с пеной у рта, он то и дело сжимал и разжимал свои огромные кулаки.
- Миш, не надо, - услышала я голос мамы, - давай завтра поговорим, а сейчас ложись спать. Пожалуйста, ложись, - совсем тихо добавила она.
- Дрянь, - в ответ прорычал отец и замахнулся.
Мама тут же вскочила на ноги, закрыв меня полностью от отца. От его удара, голова мамы как-то неестественно качнулась влево, но она продолжала стоять, загораживая меня собой.
Я соскочила с кровати и стала отталкивать отца от мамы. Но он даже не сдвинулся с места. Как же я себя ненавидела за свою слабость и беспомощность! Отец сначала отмахивался от меня, как от назойливого комара, но я не отставала. Тогда он поднял меня за шиворот и в бешенстве ударил о стену. Я услышала мамин крик, потом в голове вспыхнула яркая вспышка и через миг погасла.
В сознание я приходила очень долго. При первом же движении голова начинала раскалываться от боли, как будто в неё воткнули сразу тысячи раскалённых игл. Глаза наливались свинцовой тяжестью, и я никак не могла открыть их.
Прийти в себя мне помогла жажда. Я очень хотела пить. С трудом разлепив глаза, я увидела незнакомый потолок. Потолок вёл себя странно. Он то раскачивался из стороны в сторону, то надвигался прямо на меня и снова отодвигался. Такое чувство бывает на качелях, когда катаясь, смотришь на один какой-нибудь предмет. На качелях у меня всегда возникало ощущение полёта. Но сейчас вместо полёта я испытывала какой-то неосознанный страх.
Вдруг перед глазами появилось бледное лицо мамы.
- Машуль, ты как? – дрожащим голосом спросила она.
- Где мы?
- В больнице. Как ты себя чувствуешь?
- А папа где?
- Его здесь нет. Не бойся ничего. Ответь мне уже, как ты себя чувствуешь? – мама осторожно дотронулась до моей руки. Рука у неё тоже дрожала.
Я хотела ответить, что всё нормально, не нужно так волноваться, но тут потолок вдруг резко стал надвигаться на меня.
- Мама, беги! На нас сейчас потолок рухнет, - хотела крикнуть я, но еле услыхала свой слабый голос.
Мама тут же вышла.
- Теперь падай, - сказала я потолку и в изнеможении закрыла глаза.
Потолок почему-то не упал. Вместо этого я услышала незнакомый мужской голос:
- Это на кого у нас тут потолки хотят рухнуть?
Я с трудом открыла глаза и увидела прямо перед собой врача. Он взял мою руку за запястье и внимательно посмотрел мне в глаза. Его взгляд был спокойным и добрым, рука тёплой и он бы мне даже понравился, если бы всё время не качался из стороны в сторону.
- Как тебя зовут? – спросил он.
- Маша.
- А лет тебе сколько?
- Восемь.
- В каком классе учишься? – не отставал от меня врач.
- Во втором, - ответила я и добавила, - перестаньте качаться, пожалуйста.
- Доктор, что с ней? – услышала я взволнованный голос мамы, - Вы же не качаетесь.
- Это для Вас, - ответил ей врач, - а у неё сейчас весь мир перед глазами ходуном ходит. Что Вы хотите после такого удара. Радуйтесь, что у девочки амнезии нет и с рассудком всё в полном порядке. А ведь после такого сотрясения могли бы и провалы в памяти быть, и умом могла бы тронуться. А так, качка скоро пройдёт и у Вас будет совершенно здоровый ребёнок. Можно сказать, Ваша дочка в рубашке родилась. Берегите её и в ванну больше одну не пускайте. Чтобы больше не было в её жизни такого несчастного случая.
Я слушала их разговор и ничего не понимала. Что это за амнезия такая и при чём здесь ванна с несчастным случаем. Я хотела расспросить маму, но неожиданно для себя снова провалилась в беспамятство.
Когда я пришла в себя, мама тут же дала мне пить и, наклонившись, прошептала в самое ухо:
- Машуль, если тебя кто будет спрашивать, что случилось, отвечай, что мылась, поскользнулась и ударилась головой об ванну.
- Зачем? – удивлённо спросила я.
- Я тебе дома потом всё объясню. Ладно? Пожалуйста, ничего и никому не говори про папу.
- А он когда придёт? – пытаясь скрыть нежелание видеть отца, спросила я.
- Он никогда не придёт, - услышала я неожиданный ответ, - он никогда больше к нам не придёт. Больше ничего не бойся. Только сейчас ни о чём меня не спрашивай, дома поговорим.
Автор: Светлана Нянькина