Геологи оторопело притихли, не зная, как отреагировать на такое предложение. По сути, им предложили продать одну из девушек. Как бы это не прозвучало, оно прозвучало, и нужно было реагировать. Но как, Николай придумать не мог. Пауза затягивалась.
– Мы должны посоветоваться, – все-таки выдал он. Якуты размеренно кивнули головами и отошли к нартам.
– Аха, твою мать, ну что ты за балаболка такая. Сча бы как дал по шее.
Аха втянул голову в плечи и зашептал:
– А че я та, че я та, незамужние, так ничьи.
– Наши они, – отрезал Николай. – Пока в экспедиции, наши! И ничьи больше. Да и вообще, дикость это и каменный век.
– На Кавказе женщин воруют, – угрюмо произнес Аркадий и покосился на копающихся у нарт якутов и демонстративно торчащие стволы двух старых и, явно неухоженных, но все еще смертоносных «мосинок».
Все вздохнули, поняв, куда клонит старший опытный товарищ.
– Главное, сейчас их отсюда убрать, – принял наконец решение Николай, – потом будем думать. Попробую припугнуть партийным руководством – они его опасаются. А там на связь с Головной выйдем – должны помочь.
Все согласились – вопросы общения с местными всегда старались делегировать «наверх», так сказать, во избежание.
– Уважаемые, – начал максимально твердым решительным голосом Николай, встав впереди сгрудившихся за его спиной геологов. – Наши женщины такие же геологи как мы и принадлежат только себе. Работы у нас много и все руки нам нужны до самой осени. Высокое руководство Страны, которое нас сюда послало с важнейшей миссией, будет недовольно, если мы не успеем сделать работу. Не дадим мы вам женщин.
Младший ощерился. Старший же, как будто и ждавший такого ответа, спокойно сказал:
– Завтра приедем. Шкуры, мясо привезем. Ящик водки привезем. Любую женщину заберем. Мешать будете всех убьем обеих заберем.
Они, не прощаясь, споро погрузились в нарты и уехали. Во мху осталась лежать растоптанная карамелька.
Николай тут же кинулся в свою палатку, быстро нашел заветный ключ и с трудом провернув тугой замок вытащил старый истертый Наган. Оттуда же достал патроны россыпью, часть высыпал в карман, а часть сразу отправил в барабан. Только когда рукоять стала неудобно давить в живот, Николай успокоился. Стрелять ему приходилось, в том числе и из этого револьвера, но по людям – еще никогда. Сможет ли? Вопрос. А они смогут, причем, без малейших колебаний. Что он сделает с одним револьвером против двух, как минимум, винтовок. Да и стрелять им даже не придется – ночью в палатках перережут.
Николай вышел к своим, выбросив все сомнения из головы. Аха уже светил бланшем под глазом, а Аркадий почесывал руку, видимо отбитую о непутевую чугунную голову. Его было капельку жалко – выбрали козлом отпущения. Даже если бы Аха не вякнул, ничего бы не поменялось. Раз давно крутятся вокруг лагеря, все давно для себя решили. Разве, что сказать девушек женами. Аню – женой Николая. Варю – Семёна. Но что произошло, то произошло.
Девушки стояли рядом. Скорее обеспокоенные и удивленные, чем испуганные. Аня хотела подойти к встревоженному и какому-то внутренне взъерошенному Николаю, взять за руку, успокоить, но стушевалась и осталась переминаться на месте. Николай, увидевший краем глаза этот её порыв, поймал себя на мысли, что именно ради неё в человека и сможет выстрелить. Мысль была новая, но несвоевременная. «Эх ты ж практикантка моя зеленоглазая, куда мы с тобой вляпались», – подумал он. Поймал тревожный взгляд и ответил максимально уверенным своим: «Всё будет хорошо». И сам заставил себя в это поверить.
– Я вызову базу. Остальным – распланировать дежурства до утра. Вооружится по возможности. Придумать, как укрепить лагерь.
Мужики тут же развили бурную деятельность.
Около палатки, служащей складом, появился штабель ящиков с образцами, отдаленно напоминающий редут. Все вооружились геологическими молотками. Даже девушки таскали с собой кухонные ножи, правда, скорее для собственного успокоения.
Николай вернулся хмурый.
– Помощи не будет. Они не знают, что за кочевье у нас объявилось, которое не боится упоминания Руководства. Обещали узнать, на это два три дня. Нет у нас столько. Сказали, что и правда слабый ягель в этом году – многие кочевья двинулись. Вот и нам «повезло». Местные нам не пойдут – нарвутся на разработку – оленей попортят – на месте ждать будут. Время до завтра дали – значит за подмогой в кочевье поехали. Следить не будут. По крайней мере прямо сейчас. А потом скорее всего. Такой план предлагаю…
Весь день, на всякий случай, Аха в женской косынке и натертыми свеклой губами и подложенным мхом куда нужно, зло посверкивая глазами, демонстративно хозяйничал в лагере, отбывая провинность. Которую он усугубил, в целом логичным, предложением перестрелять их первыми. Все, естественно, тоже подумали об этом, но единогласно решили, что это не достойно советского человека опускаться до смертоубийства. Все женские вещи к этому времени были давно спрятаны на дно ящиков с пробами, а сами ящики поставлены так, что добраться до них было крайне трудно, вдруг бы у кого-то появилось такое желание. Женская палатка щеголяла демонстративно распахнутым пологом и пустотой, а на травке у лагеря были старательно вытоптаны следы от вертолетного шасси.
На разработку никто не пошел, оставшись в лагере. Все измаялись ожиданием, но ничего не происходило. Работать в таких условиях было невозможно, хотя они и пытались. Ели по холодному, хотя очаг топили и кастрюлю ставили.
Солнце немного склонилось к горизонту, когда снова показались нарты. Всё те же. Якуты стояли вдалеке и видно было, что они пристально изучают лагерь. Наконец, они решили приблизиться. К нам приехали эти же двое, что и вчера. Нарты были ощутимо нагружены. Угадывался и угловатый ящик. Была и винтовка. Но на этот раз всего одна.
Старший, не здороваясь, по-хозяйски уверенно прошелся по лагерю. Заглянул в женскую палатку. Удивленно поднял бровь. Зло прогудел по-своему что-то младшему, тот ему ответил и помахал руками. После старший подошел к Николаю, игнорируя остальных, сжавших в руках свое импровизированное оружие. Вопрос был понятен и без слов.
– Вертолет ночью прилетал. Сказали срочно нужны геологи-химики – золото нашли – нужно было определить чистоту породы. А наши женщины как раз химики. Ближе никого не было. Вот и забрали на «Большую землю» обеих со всеми вещами.
Якут нахмурился.
– Да мы и сами недовольны. Шкуры ценятся оленьи, да и мясо нужно. Водка. Решили вам Варю отдать, светленькую. А вот так получилось. Большому начальнику виднее. Можете осмотреть палатки, следы от вертолета. Зачем нам врать?
Николай старался говорить спокойно, размеренно, без эмоций, хотя руки чесались врезать по этой наглой роже. Гость же смотрел на меня зло и самоуверенно. Молодой стоял у нарт, застыв столбом – тоже нервничал.
– Чаю испейте, гости дорогие, – видя, что напряжение растет, вылез Аха с парящим чайником. Я, как Аня, заваривать не умею, конечно, – хихикнул он, – но есть у меня секретный инхридиент, – и выставил на стол банку сгущенки.
Старший тут же скосил взгляд, и стало понятно – Аха зашел с правильной карты. Нашел-таки слабое место. Потом все пили чай, по очереди прикладываясь к банке с двумя пробитыми в крышке дырочками и обсуждали, какой слабый в этом году ягель и что олени лучше лошади.
Уезжая, старый якут сказал:
– Теперь и у вас нет женщины. Плохо без женщины. Поймете скоро.
Горестно покачав головой, он пошел к нартам, а молодой, быстро метнулся и подобрал вчерашнюю карамельку, так и лежавшую на земле.
Якуты давно уехали, а мужики сидели на улице и курили в затяг, смотря на бескрайнее колыхающееся море, мгновенно ставшее чужим и думали, что будет дальше. Поверили ли местные? Будут ли мстить? Или можно работать как раньше?
***
Девушки топтались у своей опустевшей палатки, пока Аха и Аракадий споро готовил двух самых крепких лошадей, навьючивая на них припасы, воду и все что может понадобится в дороге. Варе, как более старшей и опытной, Николай вручил револьвер.
– Скачите быстро, как ветер. Лошадей не жалейте. Строго на юг, – в холодную и слегка влажную Анину ладошку лёг военный компас, вытащенный из планшета, – с базой я договорился – вам вышлют навстречу вездеход. Но ехать вам до встречи минимум сутки. В туалет часто не останавливайтесь – терпите, сколько сможете. Ешьте на ходу. Как прибудете на базу, выходите на связь и сообщите, что добрались. Я буду ждать у рации.
Девушки напряженно кивали, будучи в мыслях где-то уже в дороге. Им было очень страшно, но виду они не показывали. Аня даже храбрилась, гордо держа голову высоко поднятой и с деланным спокойствием оглядывая лагерь, при любом удобном случае задерживая взгляд на Николае. Он ловил эти взгляды и в эти моменты сердце его начинало биться чаще.
Подвели лошадей. Варя сноровисто впрыгнула в седло. Ане, решительно отодвинув Аха, помог сам Николай. Все внимательно смотрели на них. Николай, не стесняясь, схватил руку девушки, прижался лбом к холодной коже и поцеловал. После чего всмотрелся в её зеленые глаза и твердо пообещал:
– Доедешь – женюсь.
Она посмотрела на него, как еще никогда не смотрела, и также твердо сказала:
– Теперь точно доеду.
Мужчины долго смотрел им вслед, пока фигурки не скрылись за горизонтом. Теперь оставалось только ждать и надеяться. Сидеть у радиостанции, грызть мундштук незажжённой трубки и надеяться, что через бесконечные двадцать четыре часа, через шипение и треск помех с «Большой земли» он услышит: «Всё хорошо – они добрались».
Автор: UrsusPrime
Источник: https://litbes.com/gosti/
Больше хороших рассказов и стихов здесь: https://litbes.com/
Ставьте лайки, делитесь ссылкой, подписывайтесь на наш канал. Ждем авторов и читателей в нашей Беседке.