- Оля, как ты хорошо выглядишь после декрета, отпуска… - смеялись над ней девчата на работе. Нянечка из младшей группы, чуть за щёки не оттаскала.
- Приехала она тут с Югов, щёки разрумяненные, грудь колесом, глаза светятся, тебя что Митька твой на руках носил в отпуске? – подначивала она, - не сломался?
- Не сломался! Завидуй молча, - подметала ступеньки Оля. Ребятишек во двор вывели гулять, группу за группой.
- Нет, ну правда, похорошела, поправилась, тебе к лицу Оля. И Наташка приехала лётает по улице будто пропеллер за спиной, вам, что там витамины ложками раздавали? – хохотала молоденькая няня, - научи, Оль!
- Нечему учить, отдыхать надо и мужа почаще любить. Куда тебе, - шутя махнула она рукой, - у тебя же нет мужа.
- Ой да я не тороплюсь, - немного обиделась полненькая, молоденькая девушка на низеньких каблучках. – А Наташу-то с кем оставляешь сейчас?
- Валентина соседка присматривает, она пока дома. Пусть привыкает, Наташе ещё самостоятельно в колу ходить.
- Оль, она у тебя и так не по годам самостоятельная и ответственная, - присоединилась к их разговору воспитательница средней группы, - такие стихотворения учила, а рассказывала с выражением на утренниках, слёзы на глазах наворачивались, – задумалась, строгая на вид, но с мягким и приятным голосом женщина лет сорока пяти. – Оля ты никак опять в декрет собираешь? – внезапно спросила она.
Дворничиха детского сада веник выронила из рук, выпрямилась и озадаченно посмотрела на воспитательницу, не смешно так подшучивать.
- Не-е-ет, - попятилась она, - с чего вы это взяли Валентина Ивановна?
- Заметно немного по тебе, ну, может, мне показалось, - отвлеклась воспитатель и повернулась к детям, - ребята! Ребята, - кричала она на вторую песочницу у самой сетки, - не кидайтесь песком! Вика, Коля! Вот сорванцы!
Она быстрым ровным шагом направилась к песочнице, Коля, между прочим, Ольгин, уже почти драку затеял с девочкой из-за лопатки. Воспитатели и няни ушли к детям, а Оля, собрав мелкий сор, ушла к себе в свою коморку. Забросив свой инструментарий в угол, прижала руки к животу, и вправду не было… Задержка у меня в этом месяце – думала Оля. Пошла через чёрный вход, развесила постельное бельё на проволоках, убрала и вымыла всё за собой в прачечной, поднялась к заведующей.
- Ольга Сергеевна, - предварительно постучавшись, тихо спросила Оля в приоткрытую дверь.
- Оля заходи, ты мне как раз нужна…
- Да, а зачем? - присела к столу с бумагами и папками Оля. Зазвонил телефон, заведующая подняла трубку и сразу же положила.
- Оль как ты смотришь на то, чтобы перейти в няни? В старшей группе Марина уезжает, а на её место никого, – беззвучно постукивала она шариковой ручкой по стопке документов. – Выручай, Оля! Правда, совсем никто не хочет к нам идти работать, а с дворниками проще и мужчину можно взять, хотя… - задумалась заведующая, - тут хоть этого безобидного Юрия бери, право не знаю. А ты зачем пришла? – опомнилась женщина, вспомнив, что Оля сама пришла.
- Я не против Ольга Сергеевна, но можно мне сейчас на часок отлучиться, - жалобно смотрела она на заведующую. - Я быстро.
- Что-то дома случилось?
- Нет, нет, мне в медпункт.
- Так зайди к нашей медсестре.
- Нет, мне туда надо, - уже поднималась со стула Оля, - я всё сделала, приду, поснимаю бельё.
- Ну, беги раз надо, - удивлённо смотрела на Олю заведующая, - а ты не заболела? – чуть громче спросила она, когда Оля уже скрылась за дверью.
Никто не ответил и снова в кабинете наступила тишина, опять документы, ведомости, сотрудники и другие головоломки. Ольга Сергеевна склонилась над бумагами.
Медпункт находился на другой улице, в середине. Также темно и прохладно в коридорчике, больных и страждущих нет, Оля сразу к медсестре, без стука.
- Что случилось? – испуганно смотрела на неё Олеся, та же медсестричка, что принимала у Оли первые роды.
- Олесь я опять? – с ужасом смотрела на неё Оля.
- Что опять? – мыла руки медсестра.
- Беременная?
Сестричка усмехнулась, поправила халатик, глянула в окно, кто-то прошёл мимо но дверь в коридоре не хлопнула значит не к ней.
- Пойдёмте, - пригласила она её в маленькую процедурную, - осмотрю.
Оля пошла за ней. Минут пять длился осмотр, потом обе вернулись, медсестричка опять мыла руки, посетительница нервно застёгивала пуговки на платье, оно еле сходилось в груди.
- Очень похоже, симптомы указывают на это, но я не гинеколог, тебе бы в район… А чего так испугалась? Не первый раз же, - ласково смотрела на Олю Олеся.
- Да ты что! Куда мне?! Нет, я больше не хочу. Нет, нет, нет! – открещивалась Оля, - Славка только болеть перестал, в садик пошёл, я на работу вышла, да и четвёртый – это уже перебор… - оправдывалась Оля.
- Ну, смотрите сами. Направление я вам выпишу, но в целом всё понятно, езжайте в город.
Вернулась на работу Оля сама не своя, всё вспоминала и считала, когда же это случилось, ну, точно в отпуске! В ту сумасшедшую ночь.
Вечером Оля пока ждала мужа с работы, всё из рук сыпалось, мальчишки во дворе лазали на куче песка, Наташа куда-то запропастилась, темнеть начало, а её нет. Побежала Оля на конец улицы к Ершовым, больше некуда, Валя говорила, что бегает она к ним днём. И точно, сидят во дворе дети, словно в кружке, заунывно что-то напевают или рассказывают, совсем на игры играют, не похоже, радости на лицах не видно, только задумчивое смирение.
- Наташка, какого чёрта?!- крикнула Оля и ворвалась к людям во двор, калитка всё равно настежь. Дети спокойно обернулись на Наташину маму, сама Наташа от испуга быстро поднялась с пожелтевшей травки, - я тебе сколько раз говорила?! Зараза! Что тебя тянет неизвестно куда… - мама схватила дочку за руку и ругаясь вела со двора к калитке.
- Доброго дня, Ольга Назаровна, - показалась на крыльце хозяйка дома, такая же потерянная, как и дети, в глазах туман, живот огромный – опять беременная.
- И вам здравствовать, - мельком посмотрела на неё Оля, волоча за собой дочь.
- Что же вы такие слова произносите к ребёнку, дурное семя в неё закладываете, антихриста поминаете, - молитвенно сложила она на животе руки, дурная, или правда, такая ошалелая. Оля остановилась на секунду за забором. – Жизнь в вас есть, душа, а покоя в ней нету, оттого и нелюбовь в семье такая и дитя к небу тянется, под крыло ангела… - воздела она руки к небу. Оно и вправду синее, ни облачка, даже ветерка нет, стайка голубей пронеслась и села на крышу.
- Женщина, не знаю, как вас по имени, пожалуйста, не пускайте больше мою дочь к себе, ладно? – попросила Оля, так чтобы не обидеть беременную и очень странную тётку.
- У нас любому двери открыты, кто ищет Бога! Я никогда не посмею… если ребёнок сам тянется к НЕМУ. Вам бы обратиться к свету, во грехе живёте – раз ищет дитя чистоты. Душу очистить, впитать доброту нашего Создателя. Приходите сами, вместе с дочкой – у нас любому двери открыты.
- Т-а-ак! Понятно, - покачала головой Оля, глянула на дочку, Наташа смотрела на неё точно так же, как эти дети, без страха, без боли, без радости, без ничего, только благоговейное смирение.
Они ушли, Оля больно сжимала дочери руку по дороге домой, и отчитывала, отчитывала, перед самым домом взяла обещание, что больше не будет она туда ходить.
- Мам, да они хорошие, правда, правда, - оправдывалась Наташа, вот и взгляд у неё поменялся, тот же шустрый с хитринкой. – Они мне сказки из книг рассказывают, они много читают из книжки без картинок. Научусь читать тоже буду брать их книги со сказками.
- Наташ, - присела на корточки перед ней мама и стала поправлять смятую от сидения на земле юбочку, - да, они неплохие, но другие… Им ведь даже играть нельзя с остальными детьми, а тебе как без этого, вон, посмотри, - показала мама за забор на кучу песка. Колька уже почти закопал ножки братика в песке, - разве Ершовым так можно играть?
- Они сами не хотят, - сложила руки на груди Наташа.
- Им это внушили! – взяла её за щёчки мама, - ты меня услышала?
- Да, - обиженно отвернулась девочка и прикусила губу от нетерпения, она тоже хотела к братьям, - да, я поняла, - сорвалась она с места и побежала во двор.
Вот и Митя приехал, ну хоть сегодня не задержался. Детвора гроздьями повисла на нём, он весь в смоле, руки чёрные, жилетка одна оранжевая выделялась поверх одежды, хотя дети не чище все в песке. Всех отправила мама мыться и пока не отмоются на кухню не заходить.
Поужинали все вместе. Папа с удовольствием послушал детей у кого, как день прошёл, по просьбе мамы поговорил со старшей дочерью. Оля в таких красках расписала мужу эту женщину, чуть ли не религиозной фанатичкой, хотя крестика у неё не было.
- Староверы, какие-нибудь, - шептала Оля мужу за дверью перед входом на кухню, - поговори, нельзя ей туда ходить, - держала она его за руку.
- И что? Они ей что-то плохое сделали?
- Нет, но они странные. Много ли надо ребёнку голову заморочить, вон у них самих какие дети.
Митя поговорил с Наташей, не ругал, не запрещал, а просто попросил предупреждать маму, когда уходит. Ну хоть так, - думала Оля.
Детей спать уложили, Славка теперь тоже в детской спал. Сами стали укладываться, Оля закрыла дверь в спальню и присела на кровать, муж уже растянулся во весь рост, ему бы отдохнуть.
- Мить я, кажется, тоже того… - смотрела она на него, прижав руки к груди.
- Что?
- Ну как эта... с пузом?
- Что? Решила веру их принять, - приподнялся Митя на локоть.
- Нет, беременная. Завтра поеду в город, уберу, - решительно произнесла она.
- Ты что? – схватил её за руки Митя.
- Не хочу я больше! Куда нам четвёртого?! Сам подумай.
- Ему что места не хватит? Или куска хлеба?
- Не хочу я и всё! – отвернулась Оля, сидя на краешке кровати.
- Ну, как знаешь, - плюхнулся Митя на подушку и отвернулся.
Оля прилегла рядом, чувствует же что не спит, погладила его по спине.
- Мить…
- А-а-а-а, - пробурчал он.
- Не хочу я как в прошлый раз, эти ещё маленькие, куда нам четвёртого?
- Решила уже, что передо мной отчитываешься? - пробормотал он в стену не поворачиваясь, - моё же слово ничего не значит...
- Мить…
Он одёрнул плечо.
- Мить, я потом спираль или ещё что… Олеся говорила, так можно.
Он резко повернулся к ней.
- Раз уж получилось, могла бы и родить, дом есть, работа у меня нормальная, зарплату должны поднять в следующем квартале, в садике мест хватает, в этот раз долго не засидишься. Зачем убивать-то? Как жить потом с этим? – смотрел он пристально на жену. – Роди, потом что хочешь делай… Он ведь уже есть!
Оля решительно поднялась с постели.
- И что мне теперь штамповать их без остановки, раз «он есть»?
Митя опять плюхнулся на подушку и заложил руки за голову.
- Смотри Оля, я не против ребёнка ты меня знаешь.
- Тебе его не носить, - ответила Оля и легла рядом.
Наутро муж и жена не разговаривали, Оля попросила отвести детей в садик, сама пошла на электричку. С вокзала разу в женскую консультацию, оттуда в кабинет, у которого всегда много женщин скапливалось. Сидит Оля в очереди, слушает женщин рядом, сумку пустую посильнее к себе прижимает.
- Ой, я почти каждый месяц здесь бываю, как на работу хожу, - довольная махнула рукой одна женщина с ярко-голубыми тенями на веках.
- А мне после прошлого раза так плохо было, домой отпустили, а вечером на скорой привезли и вот опять, - вздыхала другая очень полная женщина.
Две дамы сидящие рядом, делились опытом, как предохранялись и несколько месяцев ничего. Но... вот опять… Очень молоденькая девочка стояла в уголочке, ждала своей очереди. В маленьком помещении душно в кабинет входят, а обратно нет. Посидела Оля, наслушалась на всю оставшуюся жизнь, как, и что надо делать, чтобы здесь потом не сидеть в очереди, про осложнения не слушать. Кто-то про наркоз рассказывал, но сегодня его точно нет. А кто знал точно, если женщины заходили в кабинет, а обратно никто не выходил. Толпились у дверей в кабинет, а расходились по одной без оглядки, через несколько часов, через дверь во двор, выпускали желающих и "здоровых" пациенток. Кому на автобус, кому на электричку, а кому идти всего три дома по улице.
Встала Оля с твёрдой скамейки, обитой кожзамом, когда всего трое их осталось у кабинета, вышла в коридор, глянула на улицу через большие окна на дверях, солнышко там, свет такой белый, белый, а она тут. Вышла и пошла на вокзал, неспеша, ждать свою электричку, в магазин зашла по пути, детворе сладостей купила. В киоске СоюзПечати выбрала Наташе книжку со сказками да что б побольше картинок, пусть дома рассматривает, это лучше, чем бегать на конец улицы, к этим странным людям.
Успела она на обеденную электричку. Вернулась в посёлок, домой не заходила, зашла к Валентине Наташу забрать, а её опять нет.
- Да, вот только была, помогала мне с коляской во дворе и исчезла, - оправдывалась Валентина. – Ну а ты всё сделала?
Оля отрицательно покачала головой.
- Вот и правильно Оля! – хватала её за руки Валентина, кому, кому, а ей больше всех известно, как достаются дети, какие они долгожданные.
- Чего правильно? У тебя вон один и трясёшься ты над ним, а у меня трое…
- У вас, ты же не одна. Ничего Оля, вместе будем… Обращайся, а если невмоготу будет… - не знала уже, что и говорить, Валентина, обезумев от долгожданного материнства, готова принять любого ребёнка, столько нерастраченной любви в ней.
Оля пошла за дочерью по улице, солнце припекает, внутри тоже горит:
- Ну сейчас я ей задам! Непослушной…
Во дворе Ершовых пусто и будто ждали её, детей нет, зато их беременная мама щипала травку на грядке под окнами.
- А я вас ждала Оля, - тяжело разогнулась она, держась за поясницу и повернулась к калитке.
- Наташа у вас?
- Если человек чуть-чуть Бога коснётся, снова к нему обратится, - бормотала она в благочинном полузабытьи, - проходите Оля, проходите, - указывала она во двор, калитка у них опять нараспашку.
- Наташа здесь? – раздражённо повторила Оля.
Тучная, тяжело беременная женщина, придерживая снизу живот быстро поднималась по ступенькам в дом, радушно зазывая гостью к себе. Оля решительно пошла за ней, надо же забрать Наташу домой.
- Сегодня всыплю ей, как следует! - думала Оля, стиснув зубы.
Продолжение _______
Присоединяйтесь к моему каналу, буду рада видеть Вас в Телеграм
Моя книга У меня так никогда не будет на всех ресурсах:
Литрес Amazon WB Оzon . Печатная версия по предзаказу на Ридеро