Здравствуйте, уважаемые читатели!
22 декабря 1940 г., Наркомом обороны СССР был издан приказ «Об изменении порядка прохождения службы младшим и средним начальствующим составом в ВВС Красной Армии». Этим приказом, в частности, изменялся порядок присвоения воинских званий пилотам и авиамеханикам, выпускающимся из авиационно-технических школ и ВУЗов. Отныне выпускникам присваивались звания «сержант» («младший сержант»), «сержант технической службы» («младший сержант технической службы»), а не «младший лейтенант», «лейтенант», «младший воентехник» и «воентехник 2 ранга». Этот факт часто упоминается в мемуарах, художественных и документальных произведениях, посвященных авиации Красной Армии в годы Великой Отечественной.
Понять, почему из всего приказа НКО СССР лётчики запомнили только изменение порядка присвоения воинских званий, не так уж и сложно. Только вчера будущий пилот видел себя в мечтах в форме среднего комсостава, с заветным «кубарём», а то и двумя в петлицах, а тут, оказывается, выпускаться придётся с сержантскими «треугольниками». Мало того, что из среднего комсостава перевели в младший, но и сам сержантский статус давал гораздо меньше прав, свобод и вольностей, нежели лейтенантский.
Но, если прочитать текст приказа, то сразу можно понять, что Нарком обороны СССР и разработчики нормативного документа руководствовались стремлением к повышению боевой готовности авиационных частей и улучшению боевых лётных качеств самими лётчиками.
Сам по себе приказ несколько необычен тем, что во вступительной части достаточно подробно разъясняются причины его издания. Вкратце их можно изложить так:
- необходимость повышения мобильности авиационных частей;
- уменьшение сроков готовности частей, за счёт возможности быстрого сбора личного состава авиачасти по тревоге;
- повышение мобилизационной и боевой готовности, а также боеспособности частей ВВС;
- повышение летного и боевого мастерства молодых пилотов – выпускников авиационно-технических учебных заведений.
Для реализации этих задач, самым простым и очевидным решением, был перевод наименее опытной части авиационного и технического состава на казарменное положение и их размещение в непосредственной близости от аэродромов. При этом, нужно было учитывать, что средний комсостав имел право снимать жильё и вовсе не был обязан проживать в казарме, выполняя при этом требования Устава внутренней службы.
Можно ли было это сделать, не в ущерб званиям выпускников? Скорее всего в этом случае надо было внести изменения в несколько нормативных актов, постоянно оговаривая, что изменения относятся только к комсоставу ВВС.
Возможно, то что приказ касался только выпускников учебных заведений ВВС как раз наоборот, половинчатый и правильнее было бы распространить его на выпускников всех военных учебных заведений. Во-всяком случае это было бы лучше для подготовки самих молодых специалистов, да и в отношении летно-технического состава не было бы такого перекоса.
В сети попадалось мнение, что приказ придумали и продвигали неумные маршалы и генералы «кавалеристы», не понимающие особенностей авиации, якобы недоумевая при этом, как никем не командующий, не имеющий подчиненного личного состава лётчик может быть лейтенантом. Можно, конечно, назвать решение неграмотной, не продуманной блажью сухопутчиков и кавалеристов, но обычно такие документы разрабатываются Главками, в данном случае – штабом ВВС Красной Армии и сомневаюсь, что они ничего не знали и не понимали.
Чтобы не создалось впечатление, что приказ не распространялся на выпускников военных авиационных училищ, следует пояснить, что по состоянию на 22 декабря 1940 г. их ещё не было. Военные училища ВВС были созданы только 3 марта 1941 г., приказом НКО ССР № 080 «Приказ об установлении системы подготовки и порядка комплектования ВУЗов Военно-воздушных сил и улучшения качества подготовки лётного и технического состава».
Приказ НКО СССР № 0362 вызвал немало вопросов по его трактовке и применению. Поэтому в феврале 1941 г., была издана директива Генерального штаба Красной Армии, разъясняющая порядок применения нормативного документа. Директива расширяла перечень воинских частей и ВУЗов, на которые распространялись требования приказа, уточняла порядок присвоения звания, разъясняла права авиационных специалистов на отпуск, оговаривала ещё ряд положений, не учтенных в приказе.
Как видите, и отличники авиационных ВУЗов выпускались сержантами. Разве что, им представлялась возможность сдать экстерном экзамены на звание среднего начсостава. Хотя в художественной литературе доводилось читать, что курсанту ВВС – отличнику сразу по выпуску присвоили звание лейтенанта, эти рассказы вызывают определенное сомнение, так как подобное действие противоречило бы сразу двум нормативным актам: приказу Наркома обороны и директиве начальника ГШ КА.
Несмотря на то, что пунктом 18 приказа НКО СССР № 0362 для лётчиков, пилотов и штурманов водились нагрудные знаки классности, приказа о их введении найти не удалось. А с приказом НКО ССР от 2 ноября 1940 г. № 391 «Об установлении воинских званий для рядового и младшего начальствующего состава Красной Армии и введение в действие положения о прохождении службы младшим начальствующим составом» можно ознакомиться по ссылке: http://docs.historyrussia.org/ru/nodes/140900 .
И всё равно, даже после разъяснений остаются вопросы, к примеру: где должны были жить жены и дети лётчиков, переведённых на казарменное положение, или через какой промежуток времени можно было сдать экстернат на звание среднего комсостава.
Выпускники авиационных школ и училищ были недовольны тем, что их перевели на казарменное положение и разлучили с семьями.
Генерал-майор авиации дважды Герой Советского Союза Григорий Андреевич Речкалов в своих мемуарах «В небе Молдавии» вспоминает:
Потом шумной ватагой устремляемся к полуразрушенному колодцу с прогнившим корытцем для скота. Колодец гордо именуется "душем". Обливаем друг друга из ведра, громко кричим под обжигающе холодными струями. Через минуту-другую, взбодренные, мокрые, мы возвращаемся в казарму завершать свой туалет.Мы - это молодые офицеры-летчики, не отслужившие трех лет в армии и потому переведенные на казарменное положение.Казарма - приземистый барак, поделенный на маленькие клетушки. Здесь предстоит "добить" оставшийся срок. Невеселая перспектива, если учесть, что почти каждый имеет или снимает в городе квартиру. Многим пришлось расстаться с семьями: приказ есть приказ.Нам говорили: "Еще счастливо отделались, могли и лейтенантских "кубиков" на голубых петлицах лишиться. Летчики, выпущенные в офицерских званиях в сороковом году, вообще вроде бы "разжалованы" и переведены в сержанты". Нечего сказать, хорошее утешение!Ребята роптали. Особенно по вечерам, когда в распахнутые окна врывалась бессарабская весна. Она будоражила, тормошила нас, и мы изнывали от скуки.Первым начинал обычно младший лейтенант Дмитриев.- Зажали авиацию, явно зажали, - ворчал он и сплевывал сквозь зубы. Лучше в колхозе ишачить, чем так жить.- Ты что колхозы поносишь! - набрасывался на Дмитриева Петя Грачев, комсомольский "бог". Недавно его назначили помощником командира эскадрильи по работе с комсомольцами.- А ты сперва поживи там, узнай, а уже тогда читай мне лекцию, сердито огрызался Виталий.Мы его, конечно, понимали. У Дмитриева - медовый месяц. Жена его, хорошенькая голубоглазая украинка осталась в городе.- Пропади пропадом и эта казарма и авиационная романтика! - вторил ему Вася Шульга. - Подам рапорт и пойду доучиваться в техникум.Такие разговоры у многих вызывали сочувствие. В тот год служба в авиации кое-кого разочаровала. И вовсе не потому, что военная служба представлялась раньше неким увеселительным времяпрепровождением, а сейчас пришлось столкнуться с трудностями. Тяготы нас не страшили. Мы готовы были летать днем и ночью, находиться в суровых условиях - если это необходимо. В высокопарных фразах о долге мы не нуждались. Никто и не пикнул бы, если бы речь шла просто о трудностях. Но когда и без того нелегкие условия беспричинно "улучшают" приказом, человек начинает задумываться. Нас держали в ежовых рукавицах. Ради чего? Может быть, надеялись таким образом повысить боевую готовность? Очень сомнительное дело.Первое время было трудно свыкнуться с таким режимом. Летчики хандрили, ворчали. Но дни шли, мы привыкали и в конце концов почти смирились. Все меньше раздражали надсадные Команды: "Подъем!", "Поверка"!", "Отбой!".Мы вставали в шесть, торопливо брились, поспешно заправляли кровати, убирали помещение и строем шагали в гарнизонную столовую. Всё - как полтора года назад, когда еще были курсантами летной школы. С той только разницей, что теперь чувствовали себя летчиками и рассчитывали на многое.
Судя по этим воспоминаниям, командиры авиационных частей достаточно спокойно относились к нарушениям подчиненными Устава и приказа Наркома, допуская проживание подчиненных вне казармы, со своими семьями. И этому есть объяснение - катастрофическая недостача жилого фонда. Решить этот вопрос можно было двумя способами: 1. спешной постройкой жилья и 2. временным (до завершения строительства казарм) размещением личного состава в палатках. Судя по количеству палаток, переданных военным округам в первой половине 1941 г., именно второй вариант и был наиболее распространенным.
Но, обеспечение жилыми помещениями не единственная задача при переводе на казарменное положение. Помимо этого, людей надо было кормить, обеспечить их постельными принадлежностями (матрас, подушка, одеяло) и бельём, организовать выдачу и стирку постельного белья. Решение этих задач возлагалось на три службы: продовольственную, военной торговли и вещевую.
Начнём с организации питания.
Итак, приготовление пищи и питание комсостава ВВС возлагалось на столовые военторга. Военторг кормил командиров и до перевода лётчиков на казарменное положение, но после выхода приказа, количество питающихся сильно увеличилось. Сам столовые передавались из ведения военной торговли на балан воинских частей, но плату за питание с лётно-технического состава взыскивалась по-прежнему.
Естественно, что в продовольственной службе военных округов сразу же появились вопросы по организации питания. И самый главный - какова же стоимость питания для комсостава, сколько денег должны платить лётчики, переведённые на казарменное положение. В адрес Главного Интенданта КА полетела запросы:
Одни интенданты военных округов прикладывали расчёты стоимости, другие - просто просили разъяснения:
Думаю, что многие обратили на существенный разброс в стоимости. Так один округ взимал на приготовление пищи 5 рублей, другой - 1 руб. 25 коп. Разница объясняется тем, что один округ указывал стоимости приготовления завтрака, обеда и ужина, а другой - только горячего завтрака.
К сожалению, мне не удалось найти ответов ГИУ на эти запросы. Возможно они хранятся в других, ещё не обработанных делах. Но, судя по всему, лётчики платили только за приготовление пищи, сами же продукты выдавались бесплатно. При этом, стоимость питания варьировалась и зависела от цен, указанных в договоре с предприятием Военторга.
Поговорим о вещевому снабжении.
Со снабжением постельным бельём и принадлежностями всё гораздо яснее. Военнослужащие, переведённые на "казарму", получали ещё один комплект белья и принадлежностей, ранее выданное по норме - не засчитывалось. Стирка простыней, наволочек и полотенец оплачивалась государством, за стирку нательного белья лётчики платили из своего кармана. Ну, или же стирали самостоятельно. Кроме того, переведённые на казарменное положение сами оплачивали и каждый поход в баню, а также ремонт обмундирования и обуви.
Несколько необычен подход и к обеспечению курсантов с годичным сроком обучения. Новое обмундирование им больше не полагалось и к новому месту службы они убывали в том, что им было выдано во время учёбы. С одной стороны - непорядок (в приказе по вещевому снабжению подобного механизма не предусматривалось), но с другой - экономия государственных денежных и материальных средств.
Ну и для того, чтобы у читателей была под рукой справочная информация по количеству авиационных специалистов на различных типах самолётов, состоявших на вооружении ВВС Красной Армии в марте 1941 г., предлагаю ознакомиться с боевым расчетом лётных экипажей:
На этом на сегодня всё.
С искренним уважением ко всем, кто читает мои заметки, пишет или нет ответы и комментарии, Александр.