С самого утра сильно болит голова. Владимир медленно, массировал себе вески, закрыв глаза. Две выпитые таблетки помогли, но лишь слегка. Бессонная ночь давала о себе знать. Крики, разносившиеся из палат пациентов к обеду стихли. Но санитары доложили, что беспокойное поведение осталось. Пациенты не могли усидеть на месте, они расхаживали по палатам, без остановки бубня себе под нос. Подобного возбуждения в стенах психоневрологического диспансера Владимиру не доводилось наблюдать. За пятнадцать лет занимаемой должности массовый психоз стал первым в его карьере.
Они кричали неистово, злобно, умоляюще. Несвязные обрывки фраз сливались в общий крик. Троих пациентов пришлось изолировать. Двоих, крепко привязали к койкам. Их буйство нарастало с каждой минутой. Ещё пятерым вкололи сильные успокаивающие. Но даже не поддавшиеся психозу пациенты чего-то опасались.
Владимир вторые сутки проводил на рабочем месте. Любой другой главврач, взвалил бы все трудности на плечи санитаров, поехал бы домой и вернулся на рабочее место лишь к девяти часам утра. Но только не Шемякин. Сбегать в самый трудный момент не его стиль. К тому же у него к происходящему, разгорался научный интерес. Он никогда не наблюдал такого буйного поведения сразу у группы людей. Словно их что-то встревожило, да так сильно, что для их успокоения пришлось вызывать санитаров ушедших на выходные.
В дверь постучали, Шемякин открыл глаза, морщась от головной боли. На улице стояла пасмурная погода, солнечный свет тускло освещал его кабинет.
-Войдите, - сказал он, садясь на край дивана.
В кабинет вошла тридцатилетняя медсестра Полина Нестерова с уставшим лицом. Мешки под глазами женщины говорили о бессонной ночи.
- Мы их успокоили, - сказала она, опустившись на стул, - наконец-то в больнице тишина.
- Не уверен, что это надолго, - ответил Владимир, поднимаясь с дивана, - подобные вспышки не проходят бесследно.
Медсестра проводила главврача взглядом. Он прошёл к рабочему столу, вновь взял упаковку обезболивающих.
Может помочь небольшая доза морфия. Да, это хорошее обезболивающее средство. К тому же лекарство положительно повлияет на мозговую деятельность. В малых дозах морфий почти безвреден.
Он закинул таблетку, запил водой. Нет, морфий лучше не трогать.
-Вы собрали весь персонал, как я просил?
-Все врачи и санитары в холле. Ждут только вас, - медсестра поднялась со стула, - вы хотите сделать заявление?
Он повернулся к девушке, улыбнувшись измученной улыбкой.
-Хочу попросить вас об услуге.
Она пожала плечами в ответ.
-За последние двое суток все вымотались, - утвердительно сказала она, - но персонал вас выслушает.
Шемякин жестом предложил медсестре следовать за ним. Они вышли в коридор.
В диспансере царила тишина. Были слышны только их шаги. На улице потихоньку начинал накрапывать дождь. Свинцовые тучи предупреждали о затяжном дожде. В сводках погоды говорили о штормовом предупреждении. Могла ли погода так повлиять на пациентов? Вполне. Но Владимир подозревал, что причина массового буйства кроется в другом.
В холле собрались пять врачей, восемь санитаров, четыре медсестры, две уборщицы и один из трёх охранников отдежуривший две смены подряд. Как только главврач появился, многие замолчали, но несколько санитаров и медсестры продолжали что-то очень живо обсуждать. До Владимира донеслись такие слова, как пожар и церковь.
-У моей подруги муж работает в полиции, - сказала одна из медсестёр, - он говорит только за последние сутки преступлений в городе увеличилось в пять раз. И все связаны с телесными повреждениями. Никаких ограблений или изнасилований, только физические травмы.
Несколько женщин обречённо вздохнули. Кто-то выругался по этому поводу, обвинив во сем некомпетентность властей.
-Минуту внимания, - громко произнёс Шемякин и все обратили на него внимание, - у нас была тяжёлая ночь. Да что тут говорить, тяжёлые двое последних суток. Я как и вы на ногах и мы всё видели своими глазами. Массовый психоз, такое признаться в моей практике впервые.
-Что нам делать Владимир Андреевич? - спросил Кирилл Сидоров. Он был одним из помощников Шемякина. Не спеша протирая носовым платком линзы очков, мужчина посматривал в сторону главврача. - Повторной вспышки ярости нам будет тяжело перенести. Все устали. Два санитара получили травмы, одна медсестра ушла домой, поскольку перепугалась до смерти. Боюсь, уже сегодня она подаст заявление на увольнение.
-У нас всё под контролем, - успокоил его Владимир, - во всяком случаи сейчас.
-Мы можем вколоть дополнительные дозы успокаивающих, - предложил старший санитар. Высокий и крепкий мужчина сорока лет по имени Иван. На его лице красовалась свежая царапина, которую обработали антибактериальным средством.
-Это слишком кардинальные меры, - вставила одна из медсестёр, - нам потом придётся несколько дней убирать дерьмо за этими овощами.
-Зато все будут целы, - ответил Иван.
-Стойте, - окликнул их Владимир, - это всё лишь только меры. Но я хочу понять суть происходящего. Если подобное явление произошло, значит, оно может повториться вновь.
-Совпадение, - сказал кто-то неуверенным голосом.
-Возможно, - подтвердил главврач, но я не собираюсь рисковать.
-Так что же вы предлагаете? - вновь спросил Кирилл.
-Я хочу провести исследования, - продолжил Владимир, расхаживая перед коллегами, - нужно понять, что стало причиной вспышки буйства сразу у половины пациентов нашего диспансера. Среди буйных были даже те, кто относился к спокойным пациентам. В связи с этим мне нужна помощь.
Шемякин окинул персонал взглядом. Несколько медсестёр отвели глаза в сторону, Сидоров продолжал сверлить начальника взглядом. И только Иван поднял руку.
-Я это ценю, - сказал Шемякин, обращаясь к санитару.
В этот момент подняла руку и Полина. Несмотря на её измученный за последние сутки вид, женщина была преисполнена решимости продолжать работу.
-Без меня я так понимаю вам не обойтись, - сухо произнёс Кирилл.
-Все остальные могут сдать смену, - продолжил главврач, - санитары и медсёстры, кто уже на посту вторые сутки идти по домам. Но будьте готовы в любой момент выйти.
Кто-то вздохнул с облегчением, другие, наоборот, бормоча недовольным голосом, вставали со своих мест.
Обход они запланировали на одиннадцать утра. Но перед этим Владимир вышел на улицу. Вдохнув прохладный воздух, он спустился по ступеням и отправился в парк. Диспансер находился на окраине города, окружённый двухметровым забором, вдоль которого росли деревья. Учреждение не было рассчитано на содержание умственно больных пациентов с острыми приступами агрессии. Поэтому радикальные системы безопасности отсутствовали. Когда больные отправлялись на прогулку, санитары вели наблюдения через видео камеры и личным присутствием в парке. Этого всегда хватало для поддержания порядка. Владимир окинул взглядом бетонный забор, выкрашенный в бежевый цвет. Сегодня парк пустовал, по личному распоряжению Шемякина, прогулку отменили в связи со вспышкой агрессии. Тем более, пасмурная погода не способствовала отдыху для умственно больных людей. Гроза и молнии могут вызвать у некоторых пациентов страх и беспокойство.
Но вот сам Шемякин любил когда на улице шёл дождь и дул холодный, северный ветер. Вдыхая влажный воздух, он опустился на лавочку. Вдалеке прогремел гром и более крупные капли стали срываться с неба. Погода освежала после тяжёлой ночи.
Закрыв глаза, Владимир расслабился, выгоняя всякие мысли из головы. Перед обходом он хотел разгрузить голову. Необходимо ещё так о многом подумать, а пока, тишина его лучший друг. Дождь усилился пропитывая собой одежду. Шемякин запахнул врачебный халат и решил прогуляться вглубь парка. Кинув взгляд в сторону диспансера, мужчина с удивлением отметил, что практически из всех окон палат, на него смотрят пациенты. Они замерли возле своих окон, словно манекены. Безмолвные, без эмоциональные истуканы. Такая картина наводила жути. С ними всеми творилась что-то неладное.
Где-то вдалеке, послышалась сирена полицейского автомобиля. Затем всё стихло.
Владимир вынул сотовый телефон и посмотрел на индикатор связи. Одна чёрточка. Звонить кому-то в город нет смысла. Из-за надвигающегося урагана связь становилась хуже. В больнице находились и стационарные телефоны, поэтому без связи диспансер не останется.
Вернув телефон в карман, он направился обратно в здание, но вдруг взгляд мужчины зацепил какой-то предмет, лежавший возле тропинки. Это был человеческий палец. Уже посиневший, но достаточно свежий.
Опустившись рядом с находкой на корточки, Шемякин внимательней рассмотрел его. Затем вновь перевёл взгляд в сторону окон палат. Пациенты по-прежнему оставались на своих местах. Их взгляды не блуждали, а были сосредоточенными. Словно все они чего-то ждали.
Вынув платок, Владимир завернул в него палец, поспешив в здание диспансера.
Медсестра Полина Нестерова, санитар Иван и помощник Шемякина Кирилл Сидоров, ждали начальника в кабинете. Когда Владимир открыл дверь и широкими шагами вошёл в помещение, Кирилл произнёс:
-С кого начнём?
-Предлагаю проведать наиболее буйных, - предложила Полина.
Но Владимир не услышал их, он положил свёрток на стол и ткнув в него указательным пальцем, громко произнёс:
-Вот что я нашёл сейчас в парке!
Все посмотрела на находку.
-И что там? - спросил Кирилл.
Владимир аккуратно развернул свёрток и Полина шумно выдохнув, закрыла рот рукой. Иван с Кириллом прильнули к находке, взглядами изучая палец.
-Он откусан, - наконец констатировал Иван, - не отрезан. Смотрите, какие ошмётки по краям раны. Так можно только зубами вырвать плоть.
-Какого чёрта происходит, - прошептал Кирилл, - вчера на обходе все пациенты были в полном порядке.
-Вы проверяли руки каждого? - спросил Шемякин.
Кирилл отрицательно покачал головой.
-А это палец не с руки, - продолжал свои наблюдения санитар, - это большой палец ноги.
-Срочно, на обход! - воскликнул Владимир, хватая со стола свою тетрадь для записей. - Кому-то из пациентов нужна помощь, и мы должны найти его.
Все четверо поспешно вышли из кабинета, направившись на второй этаж. Часть персонала уже покинули диспансер. Новая смена только приступила к обязанностям. Пациентам разнесли ужин, дали лекарства. Подвергшихся буйству по-прежнему держали под строгим присмотром.
-Начнём по порядку, - скомандовал Шемякин. Открыв тетрадь, он пробежал взглядом по заметкам и указал на нужную дверь. - Вначале проверим тех, кто вчера был в парке.
Иван вынул связку ключей висевшую на поясе и открыл замок.
Пациент стоял возле окна. Сорокалетний мужчина с бледным лицом. Он даже не повернулся, когда делегация вошла в палату.
-Добрый день, Семён, - сказала главврач, - как вы себя чувствуете?
Пациент в ответ промолчал и даже не двинулся с места.
-Мы можем поговорить с вами? - продолжал Владимир.
Иван подошёл к Семёну, сделав попытку аккуратно развернуть того от окна, но тут же отшатнулся, затем, взяв себя в руки, схватил пациента за плечи и резко повернул. Весь подбородок мужчины оказался залит кровью. При этом Семён продолжал грызть свои губы, разорвав их зубами в лоскуты.
-Перестаньте это делать! - воскликнул Кирилл, - вы же вредите самому себе!
Но пациент не остановился, он вновь впился зубами в плоть. Его взгляд при этом был сосредоточен. В глазах ни намёка на боль или страдания.
-Срочно, успокоительное, - скомандовал Владимир. - Затем позовите медсестёр, нужно обработать раны.
Иван сделал попытку столкнуть худощавого Семёна с места, но словно наткнулся на каменное изваяние. Несмотря на своё богатырское телосложение, он не мог сдвинуть худощавого пациента ни на шаг.
-Ну что же вы ждёте? - продолжал Кирилл, - он же калечит себя!
-Я не могу, - ответил Иван, продолжая попытки, - он не поддаётся.
Полина тем временем уже набрала полный шприц лекарства и вколола в руку Семёну. Через мгновение его тело обмякло. Он перестал жевать губы и Иван смог уложить больного на койку.
-Зачем вы это делали? - спросил Шемякин, склонившись над больным.
-Они идут, - ответил Семён голосом слабым. Наркотик уже начинал действовать, унося мужчину всё дальше в бессознательное состояние, - мы все сосуды их и они будут жить в наших телах.
Семен закрыл глаза, тяжело дыша.
Они вышли в коридор и Полина тотчас поспешила звать на помощь врачей.
-Вот видите, - сказал Владимир, - психоз продолжается. Они уже не буйствуют, но продолжают вести себя агрессивно.
-Мы кое-что забыли, - пробормотал задумчиво Кирилл. Он вернулся в палату и снял с уснувшего пациента обувь.
-Все пальцы на месте.
-Тогда продолжим осмотр, - ответил Владимир, указывая Ивану на следующую дверь.
Второй пациент оказался в примерно таком же состоянии. Он не грыз себе губы, но из его носа текла кровь. Он точно также смотрел в окно, словно кого-то дожидаясь. При осмотре оказалось, что у него сломан нос. Иван указал на стену с кровавыми подтеками.
-Они вредят себе, но эти раны не опасны, - заключил Шемякин, выйдя в коридор. Второй пациент получил дозу снотворного и уснул, не произнеся ни слова. Пальцы на его ногах были на месте.
-Словно они не пытаются нанести себе увечий, а просто пускают кровь?
Кирилл был удивлён услышанному.
-Боюсь в следующих палатах, нас ждёт что-то подобное...
Но не успел он договорить, как по коридору разлетелся женский крик. Он был протяжным, надрывистым и переполнен страхом.
-Полина! - воскликнул Владимир, глядя в сторону палаты с открытой дверью.
Они бросились по коридору, и вдруг девушка вышла им на встречу. Она прижимала руку к груди. Белая ткань халата быстро пропитывалась тёмно-красным. Девушка испуганно посмотрела на подоспевших врачей.
-Он, - прошептала Полина, глотая воздух, - он откусил мне палец!
Вбежав в палату, Владимир увидел ещё двух врачей, державшихся в стороне от пациента. В глазах Семёна сверкала неистовая ярость. Он скалил зубы, сжимая в них женский палец. Затем пациент медленно опустился на подушку и провалился в беспамятство.
Шемякин подошёл к кровати и аккуратно вынул откушенный палец изо рта пациента. Тот, полностью поддавшись действию успокаивающего, даже не открыл глаза.
***
Обход они закончили к двум часам. К тому времени Полину увезли в больницу. На протяжении сорока минут они не смогли дождаться машины скорой помощи и было принято решение отправить девушку в сопровождении медсестры на личном автомобиле. Теперь в диспансере стало на двух специалистов меньше. Но полученная Полиной травма не выходила из головы Владимира. Он корил себя за непредусмотрительность. Ведь нужно было предусмотреть подобное. Буйство пациентов, стремление некоторых из них к членовредительству, а может быть даже и склонности к каннибализму заставляет принимать кардинальные меры.
Во время обхода им пришлось столкнуться с агрессией ещё пятерых пациентов. Они рычали, скалились, вели себя словно звери. В глазах их горело настоящее безумие. Вскоре медицинский персонал стал проявлять признаки страха перед своими подопечными. Медсестры боялись даже подходить к привязанным к койкам больным и было решено, временно передать их работу санитарам. Иван держался на профессиональном уровне. Он помогал Владимиру в то время, как Кирилл всё чаще держался в стороне. В итоге они нашли пациента, у которого на него отсутствовал палец. Мужчине оказали помощь, а в его поведении не обнаружилось никакой агрессии. На вопрос, почему он сразу не обратился к врачам после нанесённого увечья, пациент ответил, что это всего лишь малая часть того, что он может дать ради нового будущего.
Владимир буквально упал в кресло. Усталость ломила всё тело.
-До вечера нужно отдохнуть, - сказал Шемякин, глядя в сторону Ивана. Кирилл к тому моменту изъявил желание вернуться в свой кабинет.
-Ночь будет тяжёлой, - пробубнил Иван, садясь на диван.
Погода к тому моменту превратилась в настоящий кошмар. От мелкого дождя не осталось и следа. Теперь за окном бушевал ураган с громом и молниями. Отчего в кабинете главврача стало темно. Но свет Владимир не включал.
-Я в полной растерянности, - признался Шемякин, закрыв глаза, - не могу понять в чём причина такого поведения больных.
-Это происходит не только у нас, - сказал Иван, протянув начальнику сотовый телефон.
Владимир посмотрел на дисплей. Видеоролик, найденный Иваном пестрил целой сюжетной линией из нарезок. На каждой из них были люди, обезумевшие. В одном отрезке сюжета, какой-то мужчина так неистово бился в двери соседского дома, что не замечал, как наносит самому себе повреждения. Он рычал, выкрикивая проклятия. А затем бился о дверь, оставляя на ней следы собственной крови. Затем, обезумивший повернулся в сторону снимавшего на телефон молодого человека, и в глазах его была только чернота.
Подобную черноту Владимир заметил и у других людей. Вот мужчина ударяет кулаками по автомобильному стеклу, пытаясь разбить его. Съёмка шла из салона машины, в которой дети кричали от ужаса происходящего. Женщина снимала напавшего на них человека, умоляя того прекратить бить по стёклам. В один момент костяшки пальцев нападавшего не выдержали, было видно как сломались суставы после очередного удара и кровь брызнула на стекло.
Третий ролик и вовсе заставил всё внутри Владимира сжаться. На нём человек полосовал себе руки осколком стекла, при этом выкрикивая:
-Я не пускаю тебя в тело своё! Изыди!
Шемякин не сразу понял, что этот человек был священником и происходило всё в церковной лавке на глазах изумлённых прихожан.
-Выключи, - прошептал Владимир, - это какое-то безумие.
Иван убрал телефон, настороженно прислушиваясь к раскатам грома.
-По словам очевидцев, всё стало происходить пару дней назад. Как раз в тот момент, когда у нас в диспансере начались волнения среди пациентов.
Шемякин ощутил, как желудок сжимается от нарастающего ужаса. Теперь было понятно, почему скорая не смогла приехать к ним. У врачей в городе, как и у полиции и прочих государственных служб сейчас много работы.
-Это происходит по всей стране? - спросил Владимир.
-Судя по роликам в интернете, только в Безродном, - ответил Иван, стирая испарину со лба, - хорошо, что моя семья живёт в другом городе. А ваша семья где Владимир Сергеевич?
-У меня нет семьи, - сухо ответил Шемякин, - я всю жизнь отдал этой работе. Мало кто захочет сжить с человеком, у которого все мысли только о сумасшедших пациентах. Была одна женщина, но она решила, что однажды я обречён занять одну из палат этой больницы.
-Грустно, - пробормотал Иван.
-Эту ночь нам придётся встречать вместе, - продолжил главврач, - советую хорошенько отдохнуть.
Иван поднялся с дивана, прошёл до двери, затем повернулся в сторону Владимира.
-Не только люди с расшатанной психикой подверглись буйству. Ведь так?
-Но ведь мы с тобой в порядке, - ответил Шемякин, - значит есть некая закономерность в происходящем.
-Вы вновь всё пытаетесь разложить с научной точки зрения.
-Только наука способна объяснить даже паранормальное и сверхъестественное. Наука - ключ ко всем ответам.
Иван кивнул, затем вышел в коридор, бесшумно закрыв за собой дверь. Владимир лёг на диван, закрыл глаза. Перед ним плясали яркие образы людей. Красная кровь, испуганные лица, откусанные пальцы. Хаос в который опускался город, наводил ужас. Но некоторые слова, сказанные обезумившими людьми, имели между собой связь.
Он попытался припомнить некоторые из них:
«Я не пускаю тебя в тело своё! Изыди!»
«Мой палец, всего лишь малая часть, которую я могу отдать ради нового будущего».
«Мы все сосуды и они будут жить в наших телах».
И еще десятки подобных выражений, не только от пациентов, но и от людей в интернете.
Он встал с кровати, снял трубку стационарного телефона. Никаких гудков, только помехи. Затем прошёл к окну, посмотрел на улицу. Дождь, казалось, собирался смыть всё с лица земли. Мощные потоки неслись через парк, размывая землю вдоль бетонных тропинок.
День тянулся мучительно долго. Кто-то вошёл в кабинет и Владимир не оглядываясь, спросил:
-Что-то ещё?
В ответ тишина.
Мужчина обернулся, но в комнате кроме него никого. Даже дверь закрыта. Шемякин свёл брови. Он отчётливо слышал шаги и ощущал присутствие. Даже сейчас, оглядывая собственный кабинет, мужчина чувствовал, как кто-то смотрит на него. Взгляд очень близкий, не дающий возможности расслабиться.
-Кто здесь? - прошептал Шемякин, понимая, что сам ведёт себя как один из пациентов больницы. Комната пуста, он это видит. Но в ней кто-то есть, и Владимир это чувствует.
Полы проскрипели в нескольких метрах от него. Затем ветер ударил по стенам здания, заставив их простонать. Владимир услышал дыхание, оно пронеслось совсем рядом с ним. Можно было даже ощутить лёгкий холодок, проскользнувший по коже. Это не был сквозняк, а именно дыхание. Человеческое дыхание, поскольку в этот момент Шемякин ощутил смрад.
-Я слишком сильно устал, - проговорил он, - к тому же все эти события. Нужен морфий. Да, он поможет собрать мысли в кучу. Небольшая доза.
Шемякин прошёл к шкафу, где хранились малые запасы медикаментов. Аптечка собранная для экстренного случая. Никогда не знаешь, что взбредёт очередному больному в голову. Иногда он приглашал пациентов в свой кабинет. Подобный жест позволял увеличить степень доверия к главврачу. Тем более после палаты и бесконечных коридоров, сменить на время обстановку хотел каждый в диспансере.
Разложив содержимое аптечки на стол, он взял жгут, ампулу и замер. Вновь это присутствие. Кто-то за спиной. Стоит и дышит. Владимир ощутил, как волосы на затылке вздымаются от каждого дыхания.
-Я тут один, - прошептал Шемякин, встряхивая ампулу. - Нужно успокоиться. Нужно прийти в себя. Отдохнуть.
Спустя пять минут он опустился в кресло, закрыв глаза. Действие препарата быстро привело чувства в порядок. Появилась бодрость и ясность ума. Шемякин несколько минут сидел неподвижно, проваливаясь в объятия морфия. Чувство присутствия постепенно растворилось. Реальность стала ещё более ощутимей. Он мог вновь взяться за дело. Препарат будет действовать всего несколько часов и за это время Шемякин планировал навести порядок в стенах диспансера.
-Впусти нас, - голос слился в унисон с ветром и открыв глаза, Владимир ощутил дрожь во всём теле.
Он посмотрел на потоки воды, бегущие по стеклу. Они искажали видимость, превращая верхушки деревьев в живых существ. Раскачивая огромными ветвями, деревья словно звали его подойти к окну.
Действие морфия, - подумал Владимир, но поддался искушению.
Он прошёл к окну, выглянув наружу. Ничего не изменилось. Ливень старался изменить ландшафт парка, вымыв корни нескольким молодым деревьям. Их стволы сильно накренились и по-видимому завтра их придётся полностью извлечь из земли.
-Впусти нас, - вновь голос и Владимир закрыл рот ладонью. Эти слова произносил он сам. Он разговаривал сам с собой, словно с посторонним человеком. Чувство страха медленно начало пускать свои корни в его теле, почти сковывая.
Нет, нужно взять себя в руки. Нужно заняться работой иначе... иначе...
Его взгляд вырвал движение. Силуэт человека быстро пробирался сквозь заросли, выйдя на поляну. Это была Полина. Она бежала, скользя на грязевых потоках. Изувеченную руку женщина прижимала к груди. Владимир прильнул к окну, разглядывая медсестру. Она должна быть в больнице. Час назад Пролина вместе с ещё одной медсестрой уехала.
Навстречу девушке выбежал Иван, он подхватил Полину и поспешил с ней в здание.
***
Понадобилось время и успокоительные, но им удалось привести Полину в чувства. Она рыдала на груди санитара Ивана, не в состоянии произнести ни слова. Владимир наблюдал за происходящим. Затем, когда женщина немного пришла в себя, она оглядела взглядом собравшихся.
-Там травиться что-то ужасное, - прошептала она, принимая от медсестры стакан с горячим чаем.
-Вы имеете в виду город? - поинтересовался Владимир.
-Да. Как только мы оказались на дороге, то сразу же ощутили что-то неладное. Несколько машин стояли вдоль обочины. Аварии на каждом углу. А затем, какой-то мужчина выскочил на дорогу и побежал нам навстречу. Елене пришлось вырулить чтобы не сбить его, на машину, занесло и мы врезались в дерево. Елена ударилась головой о руль и потеряла сознание. А этот мужчина, он словно обезумил, запрыгнул на капот и начал бить кулаками лобовое окно. При этом он что-то кричал...
-Что именно? - перебил её Владимир.
-Он требовал впустить его.
-Продолжай, - предложил главврач.
-Я выскочила из салона и побежала обратно к диспансеру. Он гнался за мной какое-то время. Затем словно отстал. А потом появились ещё люди. Они стояли под ливнем как ни в чём не бывало. Я просила о помощи, но они только улыбались.
Она вновь заплакала, опустив голову.
-Нам, нужно домой. - произнесла одна из медсестёр испуганная рассказом, - телефоны не работают. А у нас семьи. Нужно срочно ехать по домам.
Владимир посмотрел на Ивана, но тот пожал плечами.
-Добраться в город практически невозможно, - попытался объяснить ситуацию Шемякин, но многие из персонала уже не хотели его слушать.
-Я домой! - произнесла женщина направляясь в сторону ординаторской.
-Я тоже, - произнёс ещё кто-то и Владимир понял, ситуация полностью выходит из-под контроля.
-Я помогу сделать перевязку, - предложил Иван, взяв искалеченную руку девушки.
Владимир, начал расхаживать по комнате. Теперь они были здесь втроём. Если так пойдёт и дальше, то сегодня ночью некому будет сдерживать очередную вспышку ярости среди больных. Нужно найти Кирилла, куда мог запропаститься его зам?
-Как же ты добралась, - спросил Иван, разбинтовывая руку, - на улице ураган.
-Я просто бежала, пока не увидела наше здание, - ответила всхлипывая Полина.
-Они преследовали тебя? - спросил Владимир.
-Да. Но не догоняли. Просто шли следом. Иногда преграждали путь. Приходилось оббегать их.
-Говорили что-нибудь? Или выкрикивали? - продолжал Владимир.
-Да. Просили впустить их.
-Куда впустить?
-В своё тело, - ответила Полина и в этот момент Иван снял повязку. Перед ним открылась рана, и на вид она выглядела так, будто ей уже несколько недель. Гной густой слизью лился из отгрызенного пальца. Кожа вокруг потемнела, стала чёрной. В нос тут же ударил тошнотворный запах разложения, заставивший Ивана отшатнуться.
-И ты впустила, - прошептал Владимир, машинально делая несколько шагов назад.
На лице Полины не осталось и следа боли. Она улыбалась кривой, зловещей улыбкой сверяли Ивана взглядом. Мужчина, словно находясь под воздействием гипноза, смотрел на неё в ответ.
-А ты в свою очередь впустил меня, - прошептала она утробным голосом, вцепившись ногтями и зубами в лицо санитару.
Иван упал со стула на пол и Полина оказалась на нём сверху. Она начала наносит удары, каждый раз вонзая ногти в его кожу.
-Перестань! - выкрикнул Иван, задыхаясь от потока ударов. Несколько раз он попытался удержать ей руки, но Полина оказалась на удивление сильной. Она мощным ударом вернула крупного мужчину обратно на лопатки и вонзила зубы в его лицо.
Шемякин продолжал медленно продвигаться в сторону двери. Он не сводил взгляда с бойни, чувствуя удушающее чувство ужаса. Кто-то давил на него, парализуя все мысли. Вновь чьё-то присутствие. Он ощущал его всей кожей. Но тут Полина отстранилась от санитара и посмотрев на главврача произнесла:
-Держи их по отдельности! Всех, кто не хочет принять нас в своих телах!
Шемякин вывалился в коридор. Дверь закрылась и он услышал крики Ивана. Шум ломающейся мебели. Рёв животного. Вновь мощный удар о стену. Затем всё стихло. Дверь медленно открылась и в коридор вышел санитар. Его лицо было изуродовано. Кожа кусками свисала, местами обнажая сухожилия. Один глаз заплыл, нос явно сломан. Мужчина тяжело дышал, растирая руки.
-Тяжёлая смена, - прошептал он, обращаясь к главврачу, - боюсь, мне придётся остаться на работе...
Полина выпрыгнула из-за его спины, словно чертик из табакерки. Она взлетела вверх и приземлилась на мощные плечи санитара. Ногтями она вновь впилась в его лицо, визжа при этом словно неистовый зверь.
Иван начал делать попытки скинуть её с себя, но силы быстро покидали мужчину. Он опустился на одно колено, крича от боли и бессилия.
Шемякин продолжал уходить от места событий. Скользя вдоль стены, словно тень, он шёл по коридору, глядя в сторону дверей палат. В крошечных окошках появлялись лица пациентов. Они смотрели на него, провожая взглядами. Кто-то улыбался, кто-то скалил зубы. Морфий дурманил голову, путая реальность с галлюцинациями, вызванными действием препарата.
Нужно найти Кирилла, подумал Шемякин, поворачивая по коридору туда, где размещалось крыло для персонала. Крики сражения стихли. По всей видимости, Иван проиграл свой бой.
Спустя несколько минут, Владимир начал стучать кулаками по двери своего заместителя, поглядывая в сторону коридора. Несмотря на разыгравшуюся трагедию, сопровождаемую криками, в больнице стояла тишина. Словно никто из пациентов даже не отреагировал на происходящее. Пропал и весь персонал. Многие покинули своё рабочее место поспешив к семьям. Винить их в этом он не мог, но винил, буквально проклинал за то, что оставили его здесь, среди толпы безумцев.
-Кирилл! - выкрикнул он сдавленным голосом, - открой!
Несколько раз ударил плечом по двери и хлипкий замок поддался. Владимир ввалился в кабинет своего помощника и тут же шумно выдохнул. Тело мужчины весело над потолком. Повешенный за собственный галстук, он слегка раскачивался из стороны в сторону. По бледному цвету лица, выпученным глазам и вывалившемуся языку было видно, помощь в спасении уже бесполезна.
-Какого черта ты сделал идиот? - прохрипел Владимир, возвращаясь в коридор.
Морфий продолжал возбуждать все его чувства, заставляя идти без остановки, без цели, словно в этом могло скрываться спасение.
-Главрааач?
Манящий, почти мурлыкающий голос Полины разнёсся по коридору.
Шемякин замер. Стер с лица капли пота. Послушал, но продолжил идти в сторону лестницы. На втором этаже послышались шаги. Много шагов, словно толпа следовала по коридору. Возможно кто-то выпустил пациентов. Он спустился в подвал где размещалась котельная, хозблок и прачечная. Опустившись между двух стиральных машин, Шемякин закрыл голову руками. Ужас происходящего казался ему нереальным. Словно ночной кошмар в котором он увяз и нет никакой возможности проснуться. Раскачиваясь из стороны в сторону, подобно собственным пациентам, мужчина продолжал вслушиваться в происходящее в здание.
Иногда до него доносились крики. Смех. Топот ног. Звон разбившегося окна. Пациенты выбрались из своих комнат. Без вечерней дозы успокоительного они будут прибывать в очень возбуждённом состоянии. А некоторые, увидев кровь и растерзанное тело главного санитара и вовсе придут в агрессивное состояние.
***
Сколько прошло времени с того момента, как он спустился в прачечную, Владимир рассчитать не мог. Телефон он где-то оставил, а действие наркотика затуманило мозг не давая ориентироваться во времени. Мужчине казалось, что прошло несколько часов. Поскольку его голова плавно прояснялась и состояние эйфории почти прошло. Адреналин помог растворить морфий и реальность прорисовывалась перед Шемякиным во всей своей красе. Он в ловушке в собственной больнице, но нет никакого шанса спастись. Весь мир словно сошёл с ума, превратившись в палату для душевнобольных.
Медленно поднявшись на ноги, он осмотрелся. Вокруг только грязное белье: простыни, наволочки, пижамы. Владимир осмотрел вещи, затем наспех снял с себя одежду и надел полосатую пижаму. Возможно так его примут за своего. Он затолкал свои вещи за стиральную машину.
В коридорах диспансера творился хаос. Пациенты выкинули вещи из своих палат и теперь бегали среди этого бардака. Но были и те, кто продолжал стоять на месте глядя в окно. Один из таких встретился Владимиру в коридоре. Женщина лет тридцати, она восполненными глазами смотрела в сторону улицы, на бушующий ливень. Шемякин обошёл её стороной, стараясь не привлекать к себе внимания, проскользнул в соседний коридор и осмотрелся.
В центре лежало тело медсестры. Женщина смотрела мёртвым взглядом в потолок. Её руки раскинуты в стороны. Из уголков рта текла уже запёкшаяся кровь. Рядом на стене, возможно её же кровью было написано: пустой сосуд.
Шемякин поморщился, проходя мимо. Лицо женщины обезображено, а по состоянию сломанных ногтей видно как яростно она боролась за свою жизнь.
Ему оставалось пройти один коридор до центрального выхода, но тут Владимир замер. Центральная дверь оказалась заблокированной. Кто-то притащил сюда целую кучу столов из кабинетов врачей, поставив их друг на друга перед дверью. Окна во всём здании закрыты решёткой, оставалось надеяться только на пожарный выход.
Со второго этажа послышались крики. Затем топот ног и кто-то стал быстро спускаться по лестнице. Шемякин прижался спиной к стене, пробираясь к ближайшей двери. Но не успел он дотянуться до ручки, как увидел одного из санитаров, мужчина кубарем летел вниз по ступеням, вскрикивая всякий раз, как ударялся о каменные выступы. Вслед за ним не спеша следовала массивная фигура Ивана. Глаза старшего санитара полностью закрытые чёрной пеленой смотрели на убегающего мужчину. В правой руке Иван сжимал кухонный нож с окровавленным лезвием.
Владимир сделал ещё один шаг и плавно проскользнул за дверь. Аккуратно прикрыв её за собой, он упёрся лбом в деревянную облицовку. До него доносились крики мужчины, пытавшегося отбиться от чудом выжившего Ивана. Даже сейчас, глубокие раны на лице и шее главного санитара говорили об огромной потери крови. Но при этом мужчина продолжал не просто передвигаться, но и вести охоту на тех, кто ещё смог сохранить здравый рассудок.
-Владимир, - прошептал голос и Шемякин напрягся. Опять голосовые галлюцинации. Сжав кулаки, он продолжил стоять на месте, вслушиваясь в крики, плавно перетекающие в стоны и мольбы о помощи.
Иван настиг свою жертву и теперь делал кровавое дело. Он заразился безумием? Возможно ли такое? Ещё несколько часов назад Иван сам находился на месте жертвы, а теперь расправлялся с остатками персонала.
Сумасшествие оказалось более заразительней, чем они думали. Безумие, это вирус, а не умственное расстройство. Может быть такое, чтобы появилась бактерия, влияющая на психику человека? Что если произошла мутация очередного вируса, результат которой они теперь наблюдают на примере всего города.
-Владимир, - голос теперь был более отчётливый.
Шемякин медленно повернулся, прижавшись спиной к двери. В кабинете на столе лежал человек. Его лица он не мог разглядеть, поскольку кожа вся буквально изъедена. Испуганные, наполненные болью глаза смотрели на главврача, но в них отсутствовали мольбы о помощи. Этот бедняга уже смирился со своей участью. Судя по одежде это был один из пациентов.
-Нет выбора, - проговорил мужчина, дрожащей рукой прикасаясь к тому, что когда-то было его носом, - у меня нет больше выбора. Я должен впустить его, иначе эта мука никогда не прекратится.
-О ком ты говоришь? - спросил шёпотом Владимир.
-Кто-то пришёл в наш мир и мы его сосуды, - прохрипел бедняга, запрокидывая голову назад. Из его горла вырвался кашель, сопровождаемый брызгами слюны и крови. Он на мгновение стиснул зубы, словно пересиливая боль, а затем, прохрипел, - я впускаю тебя в своё тело!
И в тот же момент жуткая судорога прошлась по всем его суставам. Руки и ноги выкрутило в неестественной позе. Мужчина захрипел, затем его позвоночник изогнулся влево, шею вывернуло неестественным образом и несколько позвонков проступили из-под кожи. В один момент его глаза встретились со взглядом Владимира и на лице одержимого появилась улыбка.
-Я здесь, - прошептал он уже совершенно иным голос и в глазах появилась чернота, полностью заполнившая собой белки.
Мужчина соскользнул со стола на пол, хрустя вывихнутыми суставами выпрямился в полный рост.
-Ты не смог нас спасти, доктор человеческих душ, - прошептал одержимый, медленно направляясь к Шемякину. - Посмотрим, смогу ли я теперь спасти твоё тело. Ведь плоть, важнее души. Материальное в этим мире единственная истина в то время как душа, всего лишь эфемерное понятие. Мы все, - он поднял руки ладонями кверху и запрокинул голову, в тот же момент по больнице разнёсся жуткий вой. Это выли пациенты, все до единого, соединив свои голоса в одну какофонию. - Мы все его армия.
За спиной Шемякина дверь медленно открылась и на пороге появился Владимир. Он опустил руку на плечи главврачу.
-Открой для него своё тело, - проговорил старший санитар скрипучим голосом, - и тогда ты сможешь пополнить наши ряды.
Владимир ощутил как по его ногам потекла горячая жидкость. Он пытался произнести хоть слово, но только беззвучно тряс кубами, заливаясь слезами и потом.
-Только одно слово, - продолжал Иван, - его слово...
Он сильно хромал из-за отсутствующего на ноге пальца, но продолжал бежать, сжимая зубы от боли. Ледяной дождь бил по лицу, словно пытаясь повредить кожу. Такого потока воды льющегося с неба, Станиславу ещё никогда не приходилось видеть. Это была вода, но по ощущению настоящий лёд.
Свернув за зелёную изгородь, он повалился в траву. Необходимо отдышаться. Левая ступня болела, всё из-за этого придурка, который вцепился ему в ноги на прогулке. Станислав двинул его пяткой к щеке, но нога только лишь скользнула по лицу. Затем он ощутил как зубы впились в плоть. Станислав закрыл рот рукой. Кричать нельзя. Он знал это. Все знают, что когда идёт Он, кричать нельзя, иначе привлечёшь к себе внимание.
Нельзя бояться и пытаться спастись. Нельзя противостоять Ему. Можно только склонить голову или превратиться в жертву.
Станислав откинулся на спину. Куда бежать он не имел понятия, но оставаться в больнице нельзя. Совсем скоро там не останется ни одного человека. Каждый, кто ещё продолжает противостоять, обречён на страшную смерть. А те, кто отдал своё тело, теперь никогда не обретут его обратно.
Откуда Станислав всё это знает? Об этом в диспансере знали все. Сны, которые им снились на протяжении последних дней стали явью. Душевнобольные у которых открылся дар провиденья, не смогли вынести такой сильной ноши и впали в безумие. Они открыли свои тела силе о которой даже не подозревали и эта сила взяла предложенные дары и теперь мир погружается во тьму. А ему нужно бежать в город и как можно быстрей.
Станислав поднялся на ноги и поспешил дальше от диспансера в надежде добраться до дома который он когда-то называл своим.