За окном снова шел снег. Неспешно, кружась под свою неслышную никому музыку, падали снежинки. Они касались окна, на секунду прижимались к стелу, и слетали вниз, ложась пышным и пушистым валиком на краешек асфальтовой дорожки. Ах, как красив был зимний снегопад, этот медленный, неспешный полет небесных посланцев на нашу грешную землю.
Шурочка смотрела на это чудо, уже проснувшись, но еще нежась в своей уютной постельке, на новеньком сатиновом белье в салатных тонах. Снегопад за окном, приглушенный утренний свет, запах кофе из кухни…..выходной!!!! Вот оно, настоящее женское счастье, со всеми вытекающими из этого последствиями- уютом, замечательным мужем, который в выходные всегда готовит завтрак, и снегопадом за окном.
Шура крепко, крепко зажмурилась, вдыхая аромат любимой арабики , засмеялась про себя, озорно дернула плечиком и вновь открыла глаза.
-Ураааа, хотелось громко крикнуть Шурочке, чтобы Сережа услышал ее крик, и пришел бы к ней, и они еще бы немножечко, или не очень немножечко повалялись бы в теплой , согретой Шурочкой постельке.
Но крика не получилось. Вообще ничего не получилось. Шурочка открыла глаза, и рот, но крик замер где- то в глубине ее тела, и там растворился тихо и незаметно….
Было темно…..снега за окном не было. Мало того, что не было снега, который минуту назад так ее радовал, так и самого окна тоже не было.
- Бред- громко сказала Шурочка. Но голос, хотя и был, глухо растекся по тишине темноты.
- Проснулась что- ли, услышала Шурочка ворчливый мужской голос, доносившийся откуда- сверху.
- Вставай, лежебока, этак все на свете проспишь, а кто хозяйство вести будет? – голос становился все грубее, и в нем слышалась злость, смешанная с ненавистью.
Шурочка сжалась и попыталась снова закрыть и открыть глаза. Ничего не менялось. Тишина, кряхтенье и нудные упреки сверху, темнота, и холод. Только сейчас Шурочка почувствовала холод. Он шел с пола, от стены, он касался Шурочкиного тела, и ее начал бить озноб.
Она понимала, что этого не может быть. Это явно был сон, она уснула, и сейчас проснется сама, или Сережа позовет ее пить кофе и завтракать, и все встанет на свои места, и снегопад за окном, и постелька и комплект белья из сатина. Вот сейчас….
Но вдруг с нее слетело одеяло, и, крепкая мужская, шершавая и дурно пахнущая рука шлепнула ей по заду, и Шурочка от страха и неожиданности вскочила и завизжала так, что мужчина сначала молчал, а потом выскочил, сильно хлопнув дверью.
Ну, вот и славно. Сейчас уже проснусь- Шурочка даже улыбнулась. И изо всех сил пыталась себя разбудить.
В это время дверь открылась, в проеме мелькнул свет серого дня, и в комнату вошли трое. Женщина, девочка- подросток и мужчина, видимо тот, который и ударил так больно Шурочку по заду.
Женщина зажгла лучину, и в тусклом свете Шурочка рассмотрела мужика, с черной бородой и всклокоченными волосами, тощую девчонку с двумя косичками и тетку в цветной кофте и юбке в пол, повязанную то ли платком, то- ли в какой – то непонятной шапочке.
Это было последнее, что увидела Шурочка…..и все снова стало темным.
Сквозь эту тьму Шурочка слышала голоса, кто- то ласково гладил ее по волосам, кто- то все время поил ее чем- то горьким, и она пыталась выплюнуть, но ее крепко держали, и ей приходилось пить эту горечь, потом снова тишина, которую Шурочка уже успела полюбить и ждала, ждала, когда она к ней придет снова.
Очнулась Шурочка внезапно. Она подняла голову, сообразив, что лежит на полатях ( она такие в кино видела) внизу большая комната, отгороженная перегородкой, лавки по всей стене, в углу стол из досок , а наверху иконы, в стене окно, а за окном ….зеленая береза. Комната была чистой, но чужой. Деревянный пол поразил воображение сразу. Он был не крашен. Она такой пол и не видела, как же он ей сниться то может?
- Мама, мама, Шурка очнулось- услышала она девчоночьей крик и пришла в себя окончательно.
- Эй, ты- не кричи, иди сюда, и расскажи мне – где я? – спросила Шурочка.
Девчонка, худенькая, глазастая с озорными веснушками на носу быстро приблизилась, забралась на полати, обвила Шурочкину шею тонкими ручонками и, поцеловав ей ухо, щеку и где- то возле шеи и стала быстро тараторить, как она, Фенька рада, что Шурка жива, и что местный батюшка приходил, сказал, если не очнется к завтрему, отчитку делать будет, потому что не иначе , кто- то в Шурку вселился. Но Шурка сама из сна вышла, и никакой отчитки ей не требуется.
……Прошло два месяца. Шурочка поняла, что это не сон. И, что она, по совсем неведомым ей причинам оказалась в 18 веке в семье крепкого крестьянина Павла, того, который шлепнул ( и уже не раз) ее по мягкому месту. Правил в это время император Александр 2. Крепостное право отменили, и в семье Павла было две лошади, три коровы, один теленок и пять поросят. Девчонка Фенька была ее сестра, женщина – ее матерью Дарьей, а еще были два брата, но один умер во младенчестве, другой был в городе на обучении у купца- благодетеля Терентия Фомича. Все это узнала она от Феньки, которая забиралась к ней под одеяло, прижималась худеньким тельцем, обнимала Шурочку и жалобно шептала
- Совсем, совсем ничего не помнишь?
- Не помню . Фень, а ты мне расскажи….
И, Фенька, преисполненная не детской гордости рассказывала ей ее, Шурочкину жизнь….
Жизнь была, надо сказать не сахар. Вставали они на зорьке, и весь день занимались хозяйством. Шурочка кое как поняла, что от нее требуется, и включилась в жизнь деревенской семьи 18 века. Она носила домотканые сарафаны, перевязывала голову лентами, в знак девичества ( хотя в своем девичестве она очень сомневалась), мать подарила ей зарукавье, - красивый, яркий браслет, который отец привез из города. Сначала Шурочка плакала ночами, и каждое утро ждала, что она проснется, и все изменится. Но потом плакать перестала, не то, чтобы смирилась, а просто стала выживать там, где очутилась каким- то невероятным образом.
Мать, ( конечно она ей не мать), но выбора не было, и Шурочка называла ее « мама», сначала сквозь зубы, потом уже спокойно.
Шурочкину забывчивость списали на грозу, которую та так боялась, и которая как раз и была в ночь, когда Шурочка потеряла память.
На руках появились мозоли, руки огрубели, но появились мышцы, и вся фигурка Шурочки стала подтянутой и крепкой.
А потом …потом Шурочка узнала, что Феня неграмотна. Она начала ее учить , но Фенька рассказала родителям, и отец, хмуро поглядывая на Шурочку, спросил как- то за столом- откуда у нее эти неведомые знания. Шурочка растерянно молчала, и не в свою очередь полезла ложкой в общую миску, из которой они по очереди черпали наваристые щи. За это получила от отца ложкой по лбу, не больно, но очень обидно.
И Шурочка не выдержала- она кричала, что она не их дочь, что она вообще не из этого времени, что она живет в 21 веке, и дальше про телевизоры, космос, машины, телефоны. И многое другое. Она бы еще им рассказала, но ремень отца остановил и рассказ, и ее истерику, и желание рассказать, чтобы ей поверили. …
…..Ниже спины болело, рубцы припухли и жгли Шурочке не только попу, но жгли ей душу. На ночь Дарья мазала ей рубцы мазью, которая жутко воняла, но сразу становилось легче. Рубцы прошли, но осадок остался. И Петр все чаще бросал на Шурочку недобрые взгляды, и она слышала обрывки их разговора с Дарьей, и поняла, что так называемый отец считает так называемую дочь свихнувшейся и нуждающейся в лечении.
А вот Фенька готова была ей верить. Они уходила за двор, садились там на нагретую солнцем лавку. И Шурочка рассказывала, а Фенька тоненько охала, смешно прикрыв рот ладошками и вытаращив глаза на сестру.
А потом …потом ночью ее разбудила Дарья Елизаровна.
- Доча, бежать тебе надо.
- Куда?- ничего не понимая спросила Шурочка.
- В город беги. Вот возьми, я тут тебе собрала, и она сунула ей в руки узелок . Шурочка тихо встала и стала одеваться.
- Отец тебя завтра собирается в город везти, чтобы осмотр сделали. Он говорит, что ты больная, или бесноватая. Беги, дочка, беги.
Откуда ни возьмись к Шурочке неслышно прижалась Фенька, которая все слышала, и плечи ее подрагивали от сдерживаемых слез.
- Вот, Шурочка возьми. И она вложила ей в руку что – то мягкое и маленькое.
Шурочка поняла, что это была любимая Фенина лента, которой она перевязывала волосы, когда родители не видели, чтобы быть девушкой. Это была самая ценная вещь в ее жизни.
Они любили ее. Любили сердцем, жалея и желали добра….Шурочка обняла Дарью, поцеловала ее три раза, обняла Феньку, хотела что – то ей сказать, но горло перехватило, и она просто крепко ее поцеловала.
И шагнула за порог ее пристанища в темную и страшную ночь….
Шурочка открыла глаза….Чем- то пахло, но она никак не могла вспомнить этот еле знакомый запах. Шурочка совсем открыла глаза и застыла. Она лежала в своей уютной кроватке, напротив в окне кружились крупные снежинки, на долю секунды прикасаясь к окну и падая вниз…..белье из сатина в салатовых тонах было нежным, а запах любимой арабики и грозно шутливый голос Сережи вывел ее из оцепенения
- Ты долго еще спать собираешься? Завтрак на столе.
- Иду, любимый. Еще минуточку.
Минуточка была очень нужна. Шурочка до боли закрыла глаза и очень боялась их открывать. Но запах кофе не пропадал, и она их открыла. И ничего не изменилось в этом мире.
- Сон, сон, сон, сон- припевала Шурочка, выбираясь из постели. Какое счастье. Но такой сон. Сейчас Сережке расскажу.
- Что ты говоришь? Не слышу. Иди скорей.
- Я тебя очень люблю- крикнула Шурочка. Очень, очень. Мне сон приснился.
- Давай в душ и за стол. И расскажешь мне свой сон.
Счастливая Шурочка мылась с небывалым удовольствием, ей даже казалось, что она впитала в себя от сна этот запах избы и навоза,, где общая баня раз в неделю . И она снова и снова намыливала себя душистой пенкой.
Напевая под нос что- то веселое, чистая до скрипа, веселая и счастливая Шурочка стала убирать кровать, подняла подушку и застыла в страхе и ужасе. Под подушкой, в самом углу лежала немного помятая голубая лента, которую сунула Фенька ей на дорогу, и ценнее которой ничего не было в ее жизни…..