- Мама, какая радость! - Михримах улыбнулась, и в уголках красных глаз появилась мелкая сеточка морщинок. - Это точно будет девочка! Хватит с нас уже Шахзаде.
Уже прохладный осенний ветерок залетел в покои Хюррем Султан, потревожив мирно спящие ткани на окнах.
- На все воля Всевышнего, Михримах.
Хюррем улыбнулась и погладила дочь по лицу. Уже такая взрослая, но все равно еще ребенок, даже разговаривает и рассуждает совсем еще по-детски. Пол ребенка в гареме несомненно важен, но сейчас Хюррем не могла не согласиться с Михримах, уж лучше пусть родится девочка, меньше печалей и тревог материнскому сердцу.
Весть о беременности Султанши быстро разнеслась по дворцу, и многие восприняли это, как благое предзнаменования, значит Всевышний не покинул династию, раз вновь одарил семью Султана новым наследником. Утром уже заходили Селим и Баязед, нельзя сказать, что эта новость их удивила или обрадовала. Они еще были в том возрасте, когда не сразу понимаешь будущие изменения, а потому все кажется не таким уж и важным. А после обеда заглянули и старшие дети.
- Милая, моя, - Хюррем внимательно посмотрела в лицо дочери, - ты плакала?
- Нет, нет, - поспешила оправдаться Михримах, но тут же поняв, что от строго материнского взора не утаишь правды, примирительно сказала. - Это от радости, такое событие! Не смогла сдержать слез.
В другое время такой ответ Хюррем бы не устроил, уж она-то могла отличить слезы радости от слезы грусти, но сейчас ее заботил старший сын. Тот мало говорил и старательно отводил глаза от матери.
- Мехмед, ты что-то хочешь мне сказать?
Шахзаде сжал губы в тонкую линию и набрав воздуха выпалил:
- Матушка, когда мне дозволят уехать в санджак? Отец уже дал согласие, нужно лишь ваше благословение.
Хюррем встрепенулась.
- Не знаю, - новость о желании Мехмеда скорее покинуть отчий дом, застала Хюррем врасплох. Она знала, что ее разрешение и не потребуется, если Султан что-то решил, так и будет, но все же неспокойная душа пыталась оттянуть момент разлуки. - Это дело серьезное. Нужно подготовить к твоему приезду дворец, подобрать помощников, гарем в конце концов...
- Это все не так важно, - отрезал Мехмед. - Гарем можно прислать потом. Помощники у меня уже есть, а дворец давно ждет. Думаю в течении нескольких дней приготовления будут окончены и я уеду.
На мгновение воцарилась тишина, лишь изредка прерываемая смехом девушек с улицы.
- Но, - Султанша поморщилась, - почему ты так хочешь покинуть дворец и своих родных? Я думала, ты захочешь поддержать меня до рождения ребенка.
- Думаю, у вас здесь достаточно, - Шахзаде сделал едва уловимую, но очень многозначительную паузу, - помощников. Справитесь и без меня.
- Мехмед, - Михримах вскинула темные брови, - что за тон? Я тебя не узнаю.
- Я тоже много кого не узнаю, - впервые за все время, что он находился в покоях матери, Мехмед посмотрел прямо в ее серые глаза. - Но я же молчу.
- Мехмед, ты... - начала было Михримах, но Хюррем взмахом руки остановила ее.
- Иди к себе Михримах.
- Но, мама!
- Иди, - тон родительницы не давал никаких шансов. Злобно посмотрев на Мехмеда Михримах вскочила и вышла из покоев, нарочито задержавшись перед дверьми. - Теперь ты можешь рассказать все, Мехмед.
Мужчина поднял глаза на мать, и долго всматривался в ее лицо. Он слышал, как стучит ее сердце, удивительно громко и четко, и уже был готов сказать те самые ужасные слова, комом стоящие у него в горле, но едва заметный живот, что еще прятался в оборках платья, заставил его смолчать. Он не мог поступить с матерью так жестоко, как хотел этого человек подбросивший ему эти письма.
- Просто хочу, матушка, чтобы вы не забывали - ваши грехи перейдут и на нас.
- Я... я... никогда, сынок…
- Не надо, - Мехмед резко встал, - я буду просить у повелителя, чтобы он отправил меня в санджак, как можно скорее, до первых дождей.
***
Гюльфем нравилось наблюдать за людьми. Что еще остается делать, если тебя практически не замечают? Вот и сейчас ей было очень интересно наблюдать с каким серым лицом ходит Шахзаде Мехмед. И как он выскочил из покоев матери! Гюльфем была тут же за углом, и внимательно следила: сначала эта избалованная девка Михримах унеслась, как ошпаренная, а теперь и Мехмед - Султанский любимчик практически убежал.
Гюльфем наслаждалась властью, она буквально чувствовала, как собственными руками все туже затягивает петлю на шее Хюррем.
***
Фатьма пригубила молодое вино. Султан запрещал пить во дворце, поэтому приходилось делать это украдкой. Когда Фатьма еще была замужем за санджак-беем Египта, они часто вместе наслаждались вином по вечерам, и этот терпкий, чуть пьянящий напиток теперь ассоциировался у нее с расслаблением. А расслабиться Султанше было просто необходимо. Беременность Хюррем крупно портила её планы. Она уже узнавал у повитух, Хюррем забеременела точно после приезда Султана, и об этом никто не будет врать, даже за самый большой подкуп.
"Конечно", - думала Фатьма, - " эта рыжая змея хитра, принимала отвар пока кувыркалась с кем-то, а как Султан приехал..."
У Фатьмы были сомнения, быть может этот ребенок на самом деле часть династии? И тогда в душе ее поднималась волна, что требовала отстать от беременной Султанши, но она гасила ее голосом разума. От Хюррем нужно избавиться, пока она не избавилась от них.
А еще и от Ахмеда Паши не было приятных новостей, как и от Ибрагима Паши. Оба будто бы и забыли, что им нужно вывести наглую Султаншу на чистую воду. Мысли уносили Фатьму все дальше и дальше, и вот она уже забыла о Хюррем и стала думать о свадьбе. Она точно будет, у Фатьмы больше нет сил ждать, она не молодеет и скоро срок, отведенной ей самой природной, истечет. Фатьма обязательно окольцует Ахмеда, и даже не важно, что он обхаживает служанок и рабынь, пусть, она готова закрыть на это глаза, главное не быть одной.
Учтивый кашель прервал размышления Фатьмы. Она вздрогнула и скосила глаза. Вино все-таки ударило в голову и она забыла, что в комнате не одна.
- Извини Махидевран, что-то в сон клонит.
На небе уже зажегся желтый серп луны, и свечи тихо подрагивали в такт дуновениям ветра.
- Ничего, Госпожа, - процедила Махидевран. Ей бы сейчас хотелось быть в теплой кровати в своих покоях, а еще лучше в Амасье. Но Мустафа отчаянно цеплялся за возможность остаться в столице, как можно дольше. - Так что там с Хатидже?
- Хатидже... Хатидже, - Фатьма поморщилась, еще одна проблема на ее бедную голову. Сестричка совсем сошла с ума, уже несколько раз ее видели у гадалок, и на базарах в шатрах цыганок-предсказательниц. Фатьме каждый раз с трудом едва удавалось погасить ненужные слухи о поведении Хатидже, чтобы они не дошли до Султана. - С ней совсем плохо. Я говорила ей, что нужно просто завести еще одного ребёнка, взамен того, что ушел от нас, но она говорит, что не может доверять Ибрагиму, и что он совсем не желает ее... - Фатьма замолчала, такие интимные подробности жизни сестры, пожалуй, не стоит рассказывать Махидевран.
- Госпожа, это не так просто, - Махидевран не понимала, как Фатьма может так говорить о детях! Заменить одного другим! Это просто варварство какое-то. И самой Махидевран хотелось прижать к груди родной плачущий комочек. Она прекрасно понимала, что сама детей уж и не родит, да и не нужно ей это было, а вот ребёнка Мустафы она очень ждала. Когда же он обзаведется потомством? Так бы он мог еще больше укрепить свое положение в обществе. - Думаю Хатидже нужно немного отдохнуть.
- Не говори глупости, - вздохнула Фатьма, - у нее вся жизнь это отдых и развлечения. Ей нужно взяться за свою судьбу, вернуть расположение мужа. Такого, как Ибрагим нельзя упускать, - глаза Фатьмы блеснули. - Она винит во всем Хюррем. Считает, что та убила ее дитя.
- От Хюррем все можно ожидать, - согласилась Махидевран, - но все же, нет здесь ее вины. А что там со сроками? Не могла ли она...
- Не могла, - отрезала Фатьма. - Срок не больше трех месяцев. Все, что нам остаётся - это искать свидетелей ее грехопадения среди слуг. Кто-то должен был что-то видеть или хотя бы слышать.
***
Сестры считают ее безумной.
Хатидже вновь перечитала письмо от Шах Султан:
"... приеду, как только смогу. Но до этого обещай мне держаться благочестиво и с мудростью..."
Султанша громко рассмеялась. Смех ее отразился от каменных стен и вновь вернулся в центр комнаты. Они считают ее безумной?! Но Хатидже единственная, кто знает правду. Ибрагим попал во власть ведьмы Хюррем, она приворожила его, а потом погубила их ребенка. Зачем? Чтобы принести его в жертву, конечно! Все же так просто, она сама до этого додумалась, а потом ее мысли подтвердили гадалки на базарах. Они видели ее прошлое и видят ее будущее: если она не уничтожит Хюррем, то та уничтожит ее.
И у Хатидже есть план. Она уже знала, что делать. И для этого ей нужно лишь два человека.
Во дворце Хатидже было тихо и темно. Слуги давно уснули, а Ибрагим снова не пришел ночевать. Султанша аккуратно ступала по лестнице, но даже этот тихий звук эхом разносился по дворцу.
Внизу ее уже ждали. Женщина низко поклонилась Султанше и сняла с головы платок.
- Госпожа. Чем я могу вам помочь?
- У меня есть для тебя… задание, - немного подумав произнесла Хатидже. - О нем не должна знать ни одна живая душа.
- Я вас поняла, Госпожа, - темные глаза блеснули, отражая пламя свечей.
- Ничего сложного. Тебе нужно лишь следить за Хюррем Султан: как она, что делает и кто к ней приходит, или к кому ходит она.
- Просто следить?
- Нет. Ты должна стать ее частью, должна стать компаньонкой и подругой. Стань незаменимой для нее. Пусть она доверяет тебе.
- Но как… как я смогу попасть во дворец? И к тому же к самой Хюррем Султан?
- Не переживай, я все устрою. И еще, раз уж ты будешь во дворце, не могла бы ты следить и за Ибрагимом Пашой?
- Хорошо, госпожа, - улыбнулась девушка. Такое задание было ей по душе.
***
Малкочоглу навис над Агой. Долгие допросы слуг дворца постепенно вывели его на Лакмана.
- В тот день две девушки видели, как ты уходишь в коридор ведущий в покои наложницы Султана. А на утро фаворитка была найдена убитой.
- Вы в чем-то подозреваете меня? - Лакман был ни капли не удивлен. Он держался удивительно спокойно, а на его мужественном лице не дрогнул ни один мускул. - Я ведь и сам хотел все рассказать вам, но вы меня не приняли.
Это было правдой. В начале расследования Малкочоглу много слышал от слуг о таинственных звуках и фигурах, что блуждали по замку в момент убийства, а потому решил не принимать всех, кто поспешит к нему с рассказами о неких таинственных личностях. Но Лакмана Агу принять все-таки следовало.
- Вы не особенно сильно добивались встречи со мной. Не особенно сильно, для человека, который обладает столь важными сведениями, - не уступал Бали-Бей.
- Я слуга в гареме и знаю, что идти нужно только туда, куда зовут, иначе можно напороться на неприятности. Лучше немного подождать, - Лакман улыбнулся обнажив белые зубы, - и тот кому нужно сам тебя найдет.
Малкочоглу не нравился витиеватый говор Аги, не нравилось, что этот слуга оказывается чертовски прав.
- Так, что вы видели в ту ночь?
- Я был в коридорах до убийства, наверное, часа за два, может меньше. Опережу ваш вопрос, - Лакман откинулся на стул и скрестил руки на груди. - Султану не спалось и меня отправили за теплой водой для успокаивающих примочек. Проходя мимо я услышал звук открывающейся двери и женские голоса, а потому благоразумно решил повременить и подождать за углом.
- Но зачем? Евнухам ведь можно видеть и общаться с наложницами Господина, - Малкочоглу не мог упустить шанса задеть Агу, уж слишком вольно слуга чувствует себя на допросе.
- Здесь вопрос не в должностях, а в морали. Я не мог подслушивать разговоры девушек. Быть может это были тайны, которые мне, как мужчине, не следовало знать, - Лакман покачал головой, будто бы и вправду огорчена такому невежеству Малкочоглу.
- Что было дальше? - Бали-Бей отвел взгляд, этот евнух был слишком наглый.
- Я услышал разговор двух женщин. Я не слышал слов, как уже говорил - это неприлично, а потом дверь закрылась. У меня нет сомнений, что одна из них это погибшая наложница, а вторая… вторую я не смог узнать, она говорила слишком тихо. Одно могу сказать точно, - Лакман немного задумался и потер переносицу, - погибшая знала свою убийцу, и сама пустила ее в покои.
***
- Она умна, как дьявол и хитра, как черт! А как красива! - цыганка не отводила глаз от Хатидже. - Продам ее только за очень приличную сумму. Посмотри какие бедра, она родит много здоровых детей! А какие груди! А лицо! Она из чужих земель, там все красивы.
- Меня не нужно уговаривать, - Султанша облизнула сухие губы. - Она справится, она достаточно хороша?
- Хороша, так что может увлечь самого Султана! Многие хотели купить, но я знала, что вы точно выберете ее. Этой красоте не могут противиться ни мужчины, ни женщины.
Хатидже еще раз взглянула на хрупкую фигуру, на статное лицо и на мгновение задержалась на дьявольски черных глазах.
- Я беру ее. Привезите ко мне во дворец завтра вечером, но только так, чтобы никто не видел. Не хочу испортить сюрприз.
Спасибо за прочтение!
Предыдущие части: