Цикл статей я посвятила на своих страницах назревшей проблеме образования детей с ОВЗ. Моя профильная категория – дети с множественными нарушениями развития, в том числе нарушенным слухом, не усваивают программу в большинстве случаев, но многие участники процесса образования на то закрывают глаза. Родители, оказавшись в неразрешимой ситуации – как обучать ребенка, который не подходит ни к одной из выделенных категорий лиц с ОВЗ (глухие, слабослышащие, реабилитированные…) – пребывают в неведении что делать со своими детьми и как бороться с системой.
Главной же проблемой остается тот факт, что большинством деток с нарушенным слухом, которые переступили школьный порог, знания не усваиваются потому, что нет доступного освоенного канала коммуникации. Эти ребята либо вообще не говорят, либо говорят ограниченно, как и понимают, и не владеют русским жестовым языком (РЖЯ), который бы мог выступить в роли альтернативной коммуникации. На основе чего должен усваиваться программный материал? Не ясно никому, но формально обучающий процесс неизвестным образом осуществляется. Всероссийское общество глухих (ВОГ), которое провело ряд исследований в разных регионах нашей страны, решило обратить внимание властей и общественности и признать систему образования детей с нарушениями слуха неудовлетворительной. Ни в части ранней помощи, ни в дошкольном, ни в общем образовании в целом.
20 сентября 2023 г прошло заседание Рабочей группы по вопросам развития доступного и качественного дошкольного и общего образования для детей-инвалидов Комиссии при Президенте РФ по делам инвалидов, Экспертного совета по образованию инвалидов и лиц с ОВЗ при Комитете ГосДумы по науке и высшему образованию и Лаборатории обучающихся с особыми образовательными потребностями Центра инклюзивного образования РАО. Мне посчастливилось принять участие. Не понятно пока к чему это приведет и удастся что-то изменить к лучшему в системе, но то, что об этом заговорили – отрадно.
Стоит сначала отметить, что инициаторы мероприятия обеспокоены ситуацией образования глухих в целом. Без выделения категории детей с кохлеарными имплантами. На мой взгляд, именно они составляют еще более непростую группу нуждающихся, требующую к себе более пристального внимания в силу своей неоднородности. Так в начале заседания Председатель ВОГ обозначил проблему, что выпускники специализированных школ заканчивают ее со справкой, а не аттестатом, как обещают родителю на пороге поступления. В некоторых регионах нашей страны вообще 40% обучающихся имеют диагноз умственной отсталости внутри категории глухих детей. Важно, что его они приобретают ВТОРИЧНО. Как правило, при переходе в среднее звено от ПМПК получают они его за отсутствующую речь. При том никакой альтернативной коммуникации даже в коррекционных школах нет. Обучают только речью и гордо заявляют об этом. И получается, что система образовательная готовит к умственной отсталости, а не к выпуску во взрослую жизнь со знаниями и аттестатом. Иначе как и посредством чего можно получать знания, не имея никакого канала общения?
ТАМ, наверху, считают, что ребенок с нарушенным слухом (неважно чем компенсирована потеря технически) ДОЛЖЕН/УМЕЕТ/НАУЧАЕТСЯ говорить (использовать для общения словесную речь). Да, допустимо на их взгляд, что РЖЯ – это часть субкультуры глухих, альтернатива для общения в семье и кругу друзей, но никак не средство для получения знаний, умений и навыков. И эта позиция принципиальна у представителей науки, которые и программы пишут для российских школ и законы. Я не хочу называть фамилий, это ни к чему. Важно понять положение вещей и расстановку сил.
Но, видимо, они слишком высоко сидят, что не видят и не знают, что даже половина детей с нарушенным слухом не владеют речью и никогда ею овладеть не смогут. Причин тому масса – и позднее протезирование ТСР, и педзапущенность, и тяжелые множественные сочетанные нарушения развития, помимо глухоты… И не бывать тут речи. Но это не значит, что ребенок не сможет общаться с внешним миром совсем. Если бы у него была дополнительная коммуникация, которую следовало ввести своевременно, то он бы не приобретал к среднему звену школы диагноз вторичный умственной отсталости, например, потому, что не говорит и программу не усвоил, просто так просидел 4-6 лет в начальном звене.
Также меня удивила позиция некоторых независимых ученых, авторов методик, которые также выступили за категоричное использование словесной речи как средство обучения, против жестов специальных. Неужели они за свою многолетнюю практику и некороткую жизнь хотя бы не видели детей, которые не в состоянии освоить речь, даже, несмотря на то, что кохлеарный имплант им был установлен в возрасте до 3 лет, например. И находился такой ребенок в системе коррекционных занятий постоянно в дошкольный период. И так и не овладел речью. И не освоим программы, обучаясь в специальной школе и стоит на рубеже приобретения вторичного ментального диагноза… И таких примеров сотни.
Лично я лет еще 6-8 назад тоже была категорична в плане использования специальных жестов РЖЯ. По крайней мере для категории САМОРОДОЧНЫХ детей. Ее я сама выделила и назвала так для врожденноглухих детей, которые не имели сочетанных нарушений и в возрасте до 2 лет получили кохлеарный имплант. Так вот «самородочность» их заключалась по моему мнению на спонтанном речевом старте. Вывод основан на опыте реабилитации детей в стенах Центра реабилитации слуха и речи, который функционировал тогда пару лет всего и я его возглавляла. Да, детей много и за тот небольшой период наблюдалось. Но! Время красноречиво показало и доказало, что недостаточно этих вводных данных для абсолютного успеха. Да, такой малыш, находясь в условиях естественной речевой среды, способен стартануть в словесной речи без помощи коррекионных занятий. Но уже к дошкольному возрасту станет ясно, что такие спутники как СКУДНОСТЬ СЛОВАРНО ЗАПАСА, НЕДОСТАТОЧНОСТЬ ГРАММАТИКИ И НЕСФОРМИРОВАННОСТЬ ФОНЕМАТИЧЕСКОГО СЛУХА, равно как И НАРУШЕНИЯ ПРОИЗНОШЕНИЯ останутся его пожизненными спутниками. Так и останется ребенок, условно, иностранцем. За редкими единичными исключениями. Потому два года назад я официально извинилась и категорию самородочных детей упразднила, считая, что категория иностранцев – тоже отличный результат, который позволит обучаться в массовой школе, имея ряд непреодолимых сложностей. Да и они – это часть пятая от общего количества согласно моей личной статистике. В поле моего зрения наблюдается более 3000 детей.
А что с остальными? Беда с остальными четырьмя пятыми. Им, несмотря на использование передовых технологий, и длительной интенсивной педагогической реабилитации в стенах дорогостоящих центров, не суждено прости даже по пути слабослышки или глухиша.
До масштабного прихода кохлеарной имплантации в нашу страну в каждой специализированной школе использовался обязательно РЖЯ как средство общения и способ передачи знаний. Потом же начало процветать заблуждение и укореняться, что жесты выместят всю положенную словесную речь. РЖЯ и по сей день рассматривается как конкурент устной речи. А это – миф. Если не стартует речь, то у же в раннем возрасте стоит пробовать применять специальные жесты для того, чтобы ребенок не приобрел вторичной аутичности из-за задержки или отсутствия коммуникации.
Но использование РЖЯ в каждой специальной школе – на усмотрение внутренних властей. Практика сейчас говорит о том, что перестали использовать жесты совсем, потому что и педагоги школ считают, что они не нужны, так как речи не будет. Неужели не видно внутри каждого образовательного пространства, что ситуация катастрофична: дети не усваивают материал совсем, потому что нет канала коммуникации. Но уже как по накатанной во всех регионах страны путь к УО отлажен. И потому такой огромный процент вторично диагностированной легкой степени ментальности сейчас зафиксирован.
Вот и выступили инициаторы совещания с предложением ввести русский жестовый язык как средство обучения и коммуникации. Представители региональных школ не воспротивились. Но обнажилась вторая ожидаемая проблема – КАДРЫ.
Знаете, когда я на своих консультациях по показаниям «прописываю» жесты неговорящему ребенку, то даже за свою многолетнюю практику не имею контактов коллег, к кому бы отправить осваивать РЖЯ. По факту каждый педагог, работающий в стенах коррекционной школы, имеет корочку о том, что обучался и владеет системой преподавания специальных жестов. По факту – единицы владеют и используют. А как можно овладеть, если в ВУЗовском курсе всего лишь незначительное количество часов, да и такое же ничтожное их количество, если идти учиться на курсы повышения квалификации по данному направлению. Ситуация почти тупиковая. Ведь мало владеть жестовым языком, важно же уметь преподавать.
Была поражена, когда предложение ВОГ на совещании о повсеместном введении в образование глухих РЖЯ было некоторыми участниками принято в штыки. Ведущие педагогические институты говорили только о единственном речевом канале, видимо, не осознавая, что это попросту невозможно и как-то надо помочь тем школьникам, которым речь не освоить никогда.
Участников спрашивали всех о их позиции. Я за БИЛИНГВИЗМ. Да, при условии возможности выбирать – дать родителям выбрать СЛОВЕСНАЯ РЕЧЬ или РЖЯ. При невозможности освоить вербальную коммуникацию уже в раннем возрасте включать жесты во избежание приобретения необратимых ментальных диагнозом, таких как УО и РАС. Еще возникнет вопрос впереди, кто сможет диагностировать эту невозможность, кстати…
Конечно, будет много родительского сопротивления: зачем я клал ребенка под нож, чтобы он «махал» руками? Ведь принять отсутствие привычной обыватель словесной речи будет напросто. Но, если грамотно и своевременно диагностировать невозможность овладения устной речью, нарисовать родителю «перспективы» жизни без коммуникации и неизбежность вторичных необратимых нарушений, то РЖЯ покажется выходом из тупиковой ситуации. Когда на одной чаще весов - справка об окончании школы, а на другой – профессия и возможность обособленно существовать без родителя, то путь жестовой коммуникации покажется единственным правильным решением. Не забывайте, что РЖЯ тоже не всем возможно освоить и использовать…