Тома всегда везде бегала .
Что такое ходить прогулочным шагом, ей было неведомо.
Ещё мама с бабушкой в детстве поругивались: «Что за ребенок? Ну чисто попа в скипидаре!»
И вот эта «скипидаровая попа» выросла в вечно спешащую Тому.
Тому не останавливало ничего.
Если она бежала на автобус, то всенепременно должна была она успеть на тот именно, что стоял на остановке, когда она его увидела, не важно, что следом шел ещё один, но ей надо было «успеть».
Этот пунктик сидел в голове Томы прочно.
Молодыми людьми и романтическими отношениями Тома в свои тридцать с хвостиком лет обременена не была, да и где ей обремениться отношениями, если она, вечно бежавшая, ничего и никого вокруг не видела.
Из-за своей спешащей натуры была она неоднократно наказуема всякими происшествиями, и мелкими конфузами
Все эти недоразумения она, конечно, связывала с невезучестью, «злым роком», а вовсе не со своей заполошной спешкой.
Наверное, так бы и пробегала Томуся по своей жизни до самой седой старости, пролетев мимо своего счастья, если бы...
Если бы не этот вопиющий своей неприличностью случай, произошедший с ней поздним вечером, когда она по обыкновению, ловко перебирая туфельками, почти бежала с работы домой.
***
Дело было летом, и она была легко одета, фривольное платьишко, коротковатое уже для вполне взрослой Томочки, открывало остренькие коленочки.
На эти самые коленочки призапал скромный давнишний холостяк Петечка, выросший в тотальном мамином присмотре, из которого было практически невозможно вырваться в самостоятельную мужчинскую жизнь с целью образования семьи и потомства.
Теперь он, недавно схоронивший свою маменьку, скрашивал свое одиночество вечерними прогулками и катанием в полупустых автобусах на незнакомых маршрутах, любуясь вечерним городом в окошко общественного транспорта.
В тот злополучный вечер Петечка неосмотрительно опустил глаза ниже окошка и тут же споткнулся об обворожительные, трогательные коленочки, нервно подрагивающие напротив его коленей, упакованных в идеально выглаженные стрелки темно-синих брюк.
У Петечки случился коллапс мировосприятия, в котором мир рухнул в тот самый район его тела, который обычно у мужчин его возраста бывает хорошо изучен , и весьма успешно применяется с разной степенью успешности.
У Петечки успешности не было ни в юности, ни в зрелости, при каждом намеке на этот самый район у него в голове тут же включался громкоговоритель и голосом строгой мамочки напоминал: «Глупостями заниматься нельзя! Соблюдай приличия, Петр!»
И Петр соблюдал, подавляя в себе порывы «неприличия», волевым решением прекращая всякие напоминания об имеющемся в организме неизученном «Бермудском треугольнике».
Растревоженный коленочками взгляд Петечки пополз вверх и ... о, mama mia! Растревожился ещё пуще, споткнувшись о "волнение" Томочки, вздымающееся бурным дыханием и еле сходящейся кофточкой на этом самом "волнении".
Как заворожённый, Петечка, выпрыгнул следом за Томой из автобуса и засеменил следом, придумывая на ходу, как бы завести разговор на пустом месте.
Тома спешила домой, она уже представляла, как будет ловко разделывать прикупленную жирную селёдочку, как взобьет мягкую пюрешку и вкусит под бурчание кухонной радиоточки свой простецкий ужин.
Она уже вырулила от остановки на «финишную прямую» асфальтовой дорожки, идущей прямиком к ее подъезду, как вдруг...
Произошло непредвиденное...
В ее стареньких, кипенно-белых трусиках лопнула резинка.
Самое неприятное было в том, что они были настолько старенькие и заношенные, что держались на теле благодаря только этой самой резинке, которая лопнула...
В тот же миг они соскользнули, и не привыкшая тормозить Тома неожиданно для себя переступила через них и даже успела немного пройти вперёд, когда все же решилась быстро забрать свою потерю.
«Девушка! У вас тут что-то упало!»
Мужчина, шедший за ней, наклонился и... подобрал с дорожки ее белоснежные труселя.
Тома, первый раз в жизни испытала приступ стыда вселенского размера, она мысленно попрощалась со своими труселями и почти бегом преодолела оставшиеся метры до подъезда, забежала внутрь, и буквально в два прыжка оказалась на своем втором этаже, открыла дверь, забежала и тут же захлопнула за собой.
Петечка, семенивший за коленочками, видел, как женщина обронила что-то белое.
Он сгреб белую тряпочку, крикнул :
«Девушка! У вас тут что-то упало!»
И поспешил за ней, девушка оглянулась, но почему-то, вместо того чтобы забрать свою пропажу и завязать с ним светский разговор, который он прокручивал в голове всю дорогу, еле поспевая за дамой, вместо этого она подхватилась и моментально скрылась в подъезде.
Петечка забежал следом, но услышал лишь звук гулко хлопнувшей двери.
Машинально он протер вспотевший лоб белой тряпочкой, зажатой в руке.
Затем развернул ее...
В руках у него оказались женские трусики.
От неожиданности он бросил их на пол.
И было хотел убежать, но... не смог бросить вещь принадлежащую этой милой женщине.
Подобрал и, воровато озираясь, сунул в карман пиджака.
Всю дорогу до дома Петечка был взволнован, карман пиджака жег ему бок, и ему казалось, будто все встречающиеся поздние прохожие видят сквозь карман, что именно у него там лежит.
На лбу выступил пот, а лицо сделалось пунцово-красным с лиловыми переливами.
Дойдя до остановки, он напрочь забыл, на каком автобусе приехал на этот край земли, увлекшись коленочками.
Кое-как выспросив у редких прохожих номера нужных ему автобусов, вскочил в полупустой транспорт и отбыл в сторону своего дома.
***
Всю ночь Петечка ворочался и потел при мысли, что в его пиджаке в правом кармане лежат чужие дамские трусики.
Не большие мамины панталоны, которые трепетали на балконе белыми полотнищами капитуляции, а белоснежные, аккуратные ,маленькие .
Петечка вздыхал и сворачивался клубочком под одеялом при мысли что они были «при деле».
***
Утром на работе в раздевалке стоял громкий хохот.
Тома в красках рассказывала, как потеряла труселя по пути с работы и как их подобрал симпатичный мужчина и даже хотел ей вручить их обратно, девчонки комментировали, смаковали и наращивали продолжения этой конфузной истории.
Целый день потом славный весёлый женский коллектив подшучивал над «потеряшкой», и то и дело кто-нибудь интересовался: «Томуся, штаны на месте?»
Работа шла веселее, девочки посмеивались.
После работы Тома в отличном расположении духа добежала до остановки и... передумала ехать на автобусе.
На троллейбусе было дольше, и останавливался он чуть дальше от дома, но перспектива снова встретиться с тем мужчиной ее не радовала.
***
Петя поехал на работу в рубашке, пиджак с правым карманом смутил его одинокое сердце и поэтому остался висеть в коридоре.
Весь день он думал только об этих коленочках, о милом светлом лице хозяйки колен и... о том, что лежит в кармане его пиджака.
Он смотрел на своих женатых коллег, вспоминал своих дедушку и бабушку, как они нежно относились друг к другу, их нехитрый быт, белье развешанное на веревке, где дедушкины труселя в горошек цеплялись за бабушкины в цветочек и сушились, совершенно не смущаясь друг друга.
Вечером он, придя домой, решительно достал из кармана пиджака женскую «потерю», бросил в стиральную машинку и с улыбкой посматривал, как это белое пятнышко крутится вместе с его рубашками и «горошками».
Потом развесил все это в ванной, обнаружив причину потерянности, смеялся, представив, какой неожиданностью стала лопнувшая резинка для девушки.
Он смотрел на это соседство разнополых вещей в своей ванной и вдруг подумал, что совершенно не хочет больше «соблюдать приличия», а хочет организовать в своей квартире любящую семейную ячейку и даже заполнить ее детским смехом и счастьем.
***
Несколько дней подряд Петечка ездил на автобусе и все высматривал ту самую женщину, но тщетно.
Он доезжал до той остановки, потом грустный ехал в обратную сторону, пока ему вдруг не стукнуло в голову (или ангел шепнул? 😉), что можно приезжать чуть раньше прямо к подъезду и просто ждать там.
***
Тома всю неделю ездила на троллейбусе, а тут она привычно бежала с работы и неожиданно для себя села на автобус.
В автобусе она оглядела всех пассажиров и не обнаружила того «самого», но… вместо облегчения на душе ей вдруг стало досадно.
Ей почему-то остро захотелось, чтобы ОН там был и чтобы они вместе посмеялись над ее конфузом и потом вместе шли к дому держась за руки
не с п е ш а.
Она так мечтала до самой своей остановки и даже пошла к дому
не спеша , чтобы примерить на себя это ощущение.
Петечка в этот раз зачем-то купил огромный букет роз, он не знал, встретит он ЕЕ или нет, но порыв купить цветы был невероятно сильным, и он купил.
Теперь, стоя на дорожке с букетом, чувствовал себя неловко, он уже было хотел сбежать домой, выбросив букет, когда в конце дорожки, той самой, где и произошла история с потерей, показалась ОНА.
Она шла не спеша, чему-то улыбаясь, и была так хороша, что все заготовленные слова вылетели у Петечки из головы, тело сковало, и они, поравнявшись друг с другом, чуть было не разошлись, но...
Тут в голове у Петечки раздался громкий и строгий мамин голос: «Остолоп!»
***
Через год ...
Полупустой автобус подкатил к остановке, из него вышел мужчина и подал руку своей жене, она была в красивом платье, прикрывающем «интересное положение» и светилась счастьем, они взялись за руки и пошли в сторону дома НЕ СПЕША!
