Умер поэт-песенник Николай Добронравов. Хороший, добрый человек, главный сонграйтер страны. Но какие удивительные были его тексты. Кто-то считает, что успех песен был обеспечен чудесной музыкой Пахмутовой, но это не совсем так. Николай Николаевич очень интересный поэт. В его текстах есть какая-то тайна, загадочное мерцание смыслов. Типа, "ты за любовь прости меня, я не могу иначе".
О чем это? ЧТо произошло, за какую такую любовь надо простить и, главное, кого? Но в тексте не сказано, история уже свершилась, а ты, слушатель, угадывай сам.
Или "голос твой теряется в дали, что тебя заставило забыть мелодию любви". Песня считается посвящением Пахмутовой, но почему голос теряется где-то? Почему кто-то забыл мелодию любви. Вроде, не забывали же. Семьдесят лет вместе прожили, это не комар чихнул.
Или, допустим, предельно странное "Опустела без тебя земля". Николай Николаевич любил Северянина и обожал вычурные рифмы. Пока все рифмовали "россия" и "сини" (либо "биопсия", он придумал "Россия-ростки я" или "мелодия - пройдено". А тут стихотворение вообще без рифмы, почти без логических связей. Звенья в нем опущены до уровня всхлипа. И еще Экзюпери откуда-то. Не захочешь, а поймешь критиков, которые выкатили автору претензию, мол, если вы говорите, что это о Гагарине, то откуда Экзюпери? Напишите Бахчиванджи, что ли.
А нет, Экзюпери, как проявление высшей эмоции и откровения.
а в чем откровение?
Ответ на тот вопрос могут дать просто стихотворения Николая Николаевича, которые не песни. Они попроще. Многословные такие, заканчиваются позже, чем нужно, но не лишенные поэзии. В них можно подметить один и тот же прием, который наиболее ярко выражен в программном стихотворении про учителя литературы. Учитель плачет, рассказывая о Лермонтове, и даже не о лермонтове, а о том, что "бабке в Тарханах внука-поэта пришлось хоронить".
И ты понимаешь, что плачет учитель не о бабке, и даже не о войне, а о себе, предвидя собственную смерть. На общей фотографии с выпускниками его нет. Или даже не о себе, а давайте уж начистоту, о расставании с любимым учеником-поэтом, которому он завещал прочесть Лермонтова на своей могиле.
В этом месте появляется второй поэт, чье творчество повлияло на Добронравова. Это Лермонтов. И появляется прием: очевидное неочевидное. За конкретно рассказанной историей кроется другая, личная. Я не про бабушку поэта плачу. И не про Гагарина, наверное, плачу. И не про жену. И не про Надежду. И вообще Надежда - не женщина, хотя так может показаться из названия и большой буквы. Я плачу за некую любовь, за которую ты меня прости, но я не скажу, что это было. Я плачу о том, как прожить мне без него.... (Высшая и пронзительная точка всей песни).
В этом смысле мне из всех исполнений "Нежности" больше всего нравится Плетнёв с Аллой Баяновой. Там каждый свою высокую печаль исполнил. А у Баяновой так и вовсе о прощании души и тела получилось. Она ещё напоследок пообещала, мол, я обязательно включу это в свой репертуар.
И умерла. Хотя, кто знает, может, исполняет сейчас где-то там и непосредственно адресату.
Но что делать тем, кому непонятна эта высокая печаль и странная любовь? А ничего не делать. Не печалиться и не прощаться. Ведь по картинке - всё чудесно. Здесь же сосны и дом родной. И физически я здесь: ты окликни- я обернусь, так что выходи меня встречать. Все ж хорошо у нас с тобой...
В детстве Добронравова привлекли строчки "и лежит у меня на ладони незнакомая ваша рука". Он поразился приему. Вот так можно вводить историю и второго героя, и загадку с ним. Чья рука: мужчина или женщина? Незнакомая, но лежит на ладони...
Эта незнакомая рука присутствует в каждой его песне.
Евгения КОРОБКОВА