Он сжимал в руке новенькие погоны. Рядом стояли такие же счастливые обладатели маленьких звёздочек. Первых. Поэтому таких дорогих. Звёздочки царапали ладони. А он вспоминал. Перед глазами мелькали давно, казалось бы, позабытые картинки.
***
Ему 4 года. Буран. Сибирский лес. Он сидит на санях, закутанный в тулуп того, кого с 3-х лет зовёт "папка". А сам папка вытягивает лошадь из сугроба. Ему немножко страшно, но тепло. А потом сразу перед глазами мама. Она раскутала сына и ворчит на мужа - заморозил парнишку, говорила не бери его в лес. На столе - нехитрая деревенская еда. На дворе 1953-й год. В избе жарко натоплено. Папка растирается самогонкой. А ему, малому, весело...
А вот он в новом костюмчике с фуражкой за руку с мамкой идёт в 1 класс. Страшно. Но вокруг все друзья. И он видит - всем страшно. А всем вместе вроде бы можно...
А вот ему 15 и на кухне с папкой закрылась классная - Генриета Бруновна, и говорят именно о нём. Он это знает - успел немного подслушать. Генриета почти кричит на отца "Фридрих, он должен идти в 9 класс, какое ПТУ, он после него сопьётся, а после 10 класса он должен уехать". А уезжать то как страшно. И учиться он больше не хочет. Знает же - Генриета будет приставать с немецким.
Он пошёл в 9 класс. Папка, который ему - подростку не доставал до плеча, даже не стал его слушать - учитель сказал надо, никто тебя не спрашивает. И были опять мучения - немецкий не давался. И тот, кто стал настоящим отцом, приходя после работы в колхозе, управившись со всей скотиной дома, сидел с ним ночами и заставлял учить немецкий.
А потом было поступление в военное училище - медкомиссия, вызов, поезд - из холодной Сибири в жаркую Волгоградскую область. И был вступительный экзамен по немецкому, который ему в школе жить не давал. И были восторженные глаза приёмной комиссии - у вас, юноша, великолепное произношение.
- Как зовут Вашу учительницу?
- Генриета Бруновна Кляйн.
- Ну тогда всё понятно, откуда настоящий немецкий язык в вашей глуши.
3 года пролетели незаметно. Только очень хотелось домой. Мучила жара. Хотелось прохлады, в лес. А к занятиям он относился философски - надо, значит надо. Но немецкий больше проблем не вызывал. Он его знал лучше всех на курсе.
А ещё хотелось сказать "спасибо" папке. За то, что не дал уйти в ПТУ, что сделал так, как велела Генриета. Спасибо папке за то, что сегодня в его руках новенькие погоны, которые звёздочками царапают ладони...