Костя Цзю проучился в Орловском высшем военно-командном училище связи всего ничего – через несколько месяцев и учебу осознал, что бокс там совмещать сложно непросто и пошел «срочником». Легенда гласит, что на сборах с командой военного училища, уже будучи чемпионом, Константин остался в казарме, отказавшись переселится в гостиницу к офицерам: «Я – рядовой». Сегодня у легенды бокса д/р, вспомнил нашу беседу десятилетней давности.
– Вы уехали в Австралию после армии. Но мне интересно, ведь, наверняка, были предложения из Кореи?
– Когда предложили приехать в Корею, я посмотрел там тренировочный лагерь. Номер, который мне предложили, ну, пару комнат где-то под 20 квадратных метров.
По фамилии я кореец, но в душе я все-таки больше европеец сейчас.
– Мне казалось, что у корейцев только три фамилии: Ким, Цой и Пак. А вот еще Цзю. Дети – все тоже Цзю?
– Цзю, да, конечно.
– Вопрос, который меня занимает, насчет косички. Помню заявление такое сделано давно, что пока есть косичка, есть занятия боксом.
– Был момент, когда я очень хотел сделать аукцион, продать ее. Если это правильно продавать, думал, ну, минимальная ставка – это миллион долларов.
Эти деньги планировались не для меня. Это благотворительность обязательно, социальный проект.
Я понимаю многих бизнесменов, которые строят спортивные комплексы, где дети будут тренироваться бесплатно.
– Интересно, когда боксер легендарный смотрит фильмы о боксе, обламывает какая-то неправда? Или там все аккуратно сделано и нет никакой лажи?
– Некоторые фильмы хорошие. Например, «Малышка на миллион» (Million Dollar Baby), спортивная драма, получила четыре «Оскара». Трогательная история про официантку, которая становится боксером. И, я думаю, есть определенная правдивость в этой работе.
Хотя очень часто в кино сама боксерская техника сделана неправильно, но опять мне говорят, так же красивее.
Можно сделать более качественные падения, можно качественные удары сделать. Но это надо же нанимать людей.
А я – дорогой, на фига это надо. Поэтому бюджет сложен таким образом, что я не могу попасть туда.
– Раз уже речь зашла про этот знаменитый фильм Клинта Иствуда – как к женскому боксу отношение вообще?
– Два ощущения. Первое – как к виду спорта, и как к виду тренированности.
Перейду ко второму сразу.
Вид тренировки – лучше нету для женщин. Боксерское упражнение. Не бокс – удары в голову, а
работа с тренером, работа в перчатках определенная. Но не контактная.
– Почему вдруг это – бокс для девушек?
– Аэробика просто нереальная. Ну, 10-15 минут работы на перчатках это тоже самое, что час аэробики.
И уверенность в своих силах. Если ты уверенный в себе человек, к тебе просто так не подойдут. Ты своим body language (языком тела – Ред.) говоришь: ко мне лучше не подходи.
– Никогда не подходили? Возьмусь предположить, что и в армии о дедовщине речи не было?
— Ну, я помню 20 июля, первый день службы.
После поступления в высшее училище связи, я «автоматом» стал членом спортивного общества «Динамо». Мы приехали в Орел, в спортивную роту. Вместе с другими ребятами переоделись. В группе нашей было несколько чемпионов по вольной и классической борьбе плюс боксер.
Ну, пошли в туалет, а там «дедушки» курят. Они стали задираться: «Салаги, только приехали, и уже в новенькой форме?».
Мы вежливо ответили: «А давайте мы просто представимся: зачем вам проблемы? Нас 28 всего и мы вас всех без проблем отделаем».
Друг друга мы поняли.
Питались всей группой в офицерской столовой, кто-то из нас занимал очередь, потом подтягивалось еще 27 бойцов. И командный состав без ропота выстраивались за нами.
Вскоре, 8 августа мы приняли присягу.
И я уехал на сборы.
Так и закончилась моя служба.