Рассказ для сборника "Стамбул"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают —
значит — это кому-нибудь нужно?
Значит — это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!
В. Маяковский
Посвящается моей подруге Кате Андреевой
Любые совпадения имен, названий и адресов с реальностью случайны
В тот вечер, как уже тысячу вечеров до, - по адресу Кылаптанджи сокак 4/10, что в самом "модном" районе города, уставшие за день Катя и Мерт валялись на диване. На фоне шел какой-то фильм, а под столиком-сехпой дремал, свернувшись симитом, кот Рембо. Даже супергерои устают за день в Стамбуле.
- Ты слышал, на прошлой неделе гид «Мишлен» раздавал «звёзды» стамбульским ресторанам?
- Угу… - Мерт набирал сообщение в телефоне.
- Уже все знакомые с Моды съездили в хотя бы один мишленовский ресторан. Мы когда-нибудь доедем куда-то вечером дальше гостиной?
Мерт уткнулся в телефон. Он, кажется, уже не слышал, что говорила Катя.
- Алёёёё
- Джаным, в какой ты хочешь?
- Завтра у меня встреча по работе… Мы, наверное, заедем в «Неолокаль», посмотрю, как там…
Катя потянулась за пультом, и заодно заглянула в его айфон.
- Доставка шаров завтра к 8.
Опять он весь в работе, снова готовится к съемкам. Мерт дернулся, прикрывая ладонью экран.
- «Неолокаль»? Завтра? Да, хорошо…
- Как будто с любовницами переписывается, - Катя цыкнула, но даже ругаться было лень. «Поберегу силы до завтра», - подумала она, натягивая пижаму.
Утро было не то, чтобы недобрым, - но нервным и суматошным: «Мерт, где мои носки?! Я же говорила - не брать мои носки! Да что же такое! Я опаздываю на тренировку!»
Катя утрамбовывала в спортивную сумку футболку, кроссовки и термос.
Опять занял туалет. А ей выходить через … 2-1-0. В общем, Катя уже должна была быть на пилатесе.
«Всё! Это невозможно! Умоюсь в «Хилтоне»», - ворвалась в ванную, захватила зубную щетку и стукнула дверью со всей силы.
В зале злость немного поутихла от силовых Диляры-тренера. А в раздевалке уже надо было быстрее собираться на работу и ехать в другую часть города. В очень далёкую часть…
Сегодня в Икителли, где находятся фабрики компании, приедут дорогие партнеры из России. И патрон попросил Катю не только разработать предложения по минимизации затрат на изготовление продукции, но и быть переводчиком.
К тому же, на ней была организация ужина для уважаемых гостей.
Она вспомнила вдруг, как говорила с Мертом полусонная что-то там о мишленовских «звёздах».
Позвонить ему что ли? Нет, испортил ей настроение прям с утра.
«Сейчас зайду домой, наверное, он еще копошится», - в квартире было пусто. Рембо поднял хвост и громко замяукал.
Ну, конечно, Мерт забыл и кота покормить. Господи, да что это такое. Кате в последнее время все чаще приходила мысль, что им надо разъехаться. Но додумать её Катя не успевала - вот сейчас пока она бежала с балкона с кормом под мышкой, зазвонил телефон.
- Ханым Эфенди будете сегодня закупать пластиковые крышки? Завтра у нас повышение цен на 30%
- Чертова инфляция - Катя выругалась про себя.
- Конечно, конечно. Подождите минутку. Телефон уже закипал. Звонок перебился второй линией. На второй линии Мерт: «Сегодня вечером все в силе? Заказать столик в том мишленовском ресторане?»
- Да, закажи пожалуйста. Не могу сейчас говорить. Перезвоню
Фух, хоть в чем-то поможет. Катя знала, что Мерт обладает даром убеждения. Не так уж легко выбить столик в «мишлене» день-в-день. Как он ещё помнит, что ей с клиентами вечером ужинать. Все-таки молодец, зря она утром сорвалась на него за носки и занятый туалет. Или не зря: всё-таки кота мог бы и покормить.
Дорога в Икителли заняла ровно 2 альбома Барыша Манчо.
Менеджер по региональному развитию Елена и главный управляющий Сергей спорили. Решат-бей и Катя тянули одеяло на турецкий берег. Все обсуждали систему оплаты, по которой стороны могли нести минимальные потери в этом экономическом хаосе.
Такие дебаты поднимают давление. Мигрень начиналась у всех четверых. За окном зажигались уже фонари, когда четверка дошла до первых договоренностей. Хлопнули по рукам и сели подписывать документы. У Кати зазвонил телефон.
- Эфендым*.
- *Слушаю (пер. с турецкого)
- Катерина ханым? Это Neolokal вас беспокоит. Мы ждём вас к 8, все верно?
- Да-да, возможно из-за рабочего трафика мы задержимся на минут… 10-15. Это не проблема?
- Конечно, мы понимаем, в такой особый вечер мы оставим столик за вами в любом случае.
«Особый вечер»… надо же – подумала про себя Катя, - не слишком ли большое значение они приписывают посещению своего ресторана. Что ж, будем играть по их правилам:
«Дорогие коллеги, мне только что позвонили из лучшего ресторана Стамбула, обладателя мишленовской звезды и великолепной винной карты от прославленного соммелье Турции. Вы готовы вкусить эти шедевры?»
Елена и Сергей стопроцентно были готовы.
Естественно, все застряли в пробке. Катя лавировала посреди шторма светской беседы, пытаясь вспомнить, как вообще вести ненавязчивые смол толки, не задевая тем религии политики или, упаси господи, диет или цен.
Катя напрягала свою внутреннюю Катюшку быстро шарить по всем закоулкам памяти, стряхивая пыль с сундуков воспоминаний, чтобы вплести в разговор милый анекдот из жизни знакомой, что столкнулась вот именно на этой улочке, где мы сейчас стоим в пробке с Орханом Памуком. Да-да, он так долго жил в Нишанташи, а потом в Джихангире... и ходят слухи, что теперь он обосновался на Большом острове. Да-да, мантыклы, в смысле - логично... звучит, где бы еще он набрался вдохновения на целый новый роман об острове.
Елена и Сергей кивали и рассматривали кривые пестрые улочки Бейоглу, в которые, как в джинсы после стирки, пыталась влезть Ауди Решат-бея. Наконец машина остановилась у входа в огромный монументальный особняк.
- Проходите, дорогие гости, - подключился Решат-бей, который видимо понял, что батарейка Катерины на нуле и надо дать ей немного времени перевести дух. Хотя ей все равно приходилось переводить его слова.
- Здесь добрую сотню лет была штаб-квартира Османского банка, представьте себе, - центрального банка всей Османской империи. О, это великая работа, лучшая работа Валлори!
- Как похоже на Пера Палас, - восхитилась Елена.
- Кесинликле!* - Решат-бей даже хлопнул в ладоши.
kesinlikle в переводе на русский - конечно, точно
Катя дополнила: "Конечно, это его же, в смысле Александра Валлори, проект".
Видно было, что гигантские люстры, мраморные лестницы, монструозные и при этом геометрически правильные, подчиненные чистой красоте линии и своды старого Османского банка покорили русских.
- Ой, а что это? - Сергей, поднимаясь по лестнице заметил яркие пятна картин.
- В этом здании теперь знаменитая галерея Солт и библиотека книг об истории и искусстве.
- Ооооо - хором потянули Сергей и Елена.
Девушка на ресепшн казалась удивленной.
- Мадам Андреева, у вас столик только на двоих.
- Не может быть, это ошибка.
Хостесс растеряно смотрела на троицу за катиной спиной.
- Пожалуйста, сделайте что-нибудь, - шептала горячо Катя, - это очень важные гости и мой патрон.
- Тамам. – волшебное слово было произнесено. И через минуту они уже рассматривали диковинное меню из шедевров шефа Максута Аскара.
Подали копченную крылатку на подушке из кысыра с яблочным соусом. Затем подали тончайше нарезанный хрустящий артишок с карамелизированным пюре из артишока же: блюдо выглядело как разноцветная чешуя дивной рыбы, вынырнувшей из пенящейся волны. Следующей была «сенконта»: тыква с мандариновым соком, луком и грецкими орехами, политая ароматнейшим оливковым маслом, только доставленным из тракийской деревни. Официант, который представился Феритом, сопровождал все обильными комментариями, которые, конечно же, переводила гостям Катя.
Трио из клавишника гитариста и певицы с роскошной кудрявой копной волос исполняли каверы на «золотые хиты» вроде Big in Japan, Smells like Teens Spirit, Don’t Speak и что-то из «Модерн Толкинг».
Ферит вынес очередное блюдо: на деревянной доске лежал конвертик из теста, рядом кусочек баклавы, с чем-то красным внутри и завёрнутый в виноградный лист белый брусочек рыбы. К блюду вынесли бокалы с белым Нариндже из кападокийской винодельни. Решат-бей отлучился.
Елена уже было хотела спросить: что же это все такое, как неожиданно после нескольких аккордов Englishmen in New York гитарист перевернул гитару и застучал по дереву, а вокалистка тряхнула гривой и затянула с кайфом:
- Alla beni, pulla beni, al koynuna, yâr
Gözüm senden başkasını görmez oldu, yâr
Gönlüm senden bir şey ister, nasıl desem, yâr?
Alla beni, pulla beni, al koynuna, yâr
Посетители захлопали, все-таки каким бы шикарным и знаменитым не был европеизированный ресторан, глубоко в душе богатые турки променяли бы его не глядя на душевную мейхане. За соседним столиком убеленный сединами бей эфенди, хлопнувший лишний бокальчик даже защёлкал пальцами в такт.
Катя хотела сказать Елене и Сергею, что вот, мол, сейчас вы можете насладиться любимыми песнями турок, так сказать, приобщиться к досугу истинно стамбульского сосьете.
Но у нее во рту оказался треугольничек, совершенно автоматически Катя закинула в рот то, что Ферит в эту минуту просил разломить пополам.
Слишком уставшее за этот день и все предыдущие дни и недели тело перестало слушаться хозяйку. Исчез глотательный рефлекс, и одновременно заложило нос. Катя перестает дышать. Она как будто тонет. Уши заливает невидимой водой.
Кате дико неловко и страшно одновременно. Вены на шее наливаются кровью. Рот Кати открыт, она хватает воздух. Начинка из каштана оказалась слишком твердой. Она не может проглотить конвертик целиком, и уже не может прожевать.
Елена пытается налить воды. Стакан падает из дрожащих рук и разбивается. Люди вскакивают из-за столов. Музыка останавливается. Откуда-то появляются воздушные шары. Выпущенные кем-то, наверняка, от ужаса этой сцены, они разлетаются по всему ресторану. Начинается суматоха.
Внутренняя Катя пытается в хаосе себя успокоить, но реальная Катя задыхается, в глазах только черные пятна… и Мерт.
В дверях действительно стоит вспотевший взъерошенный Мерт. Он смотрит, как Катя, окруженная всеми гостями и персоналом ресторана становится свекольного цвета и её гортань отекает. Он сам не может сдвинуться с места в ужасе.
Сергей, выпускник советской школы, обхватывает Катю сзади, и наклоняя её корпус от себя, резко и сильно сжимает руки под её ребрами. Толчок, еще толчок и из гортани Кати на пол «Неолокаль» вылетает кольцо с крупным камнем.
Сквозь слезы пунцовая Катя видит, как Мерт опускается на колени и в полной тишине произносит: "Бенимле евленирмисин?"*
*Ты выйдешь за меня?