После октябрьской революции Николая демобилизовали с фронта, в начале декабря он был в Иркутске. Но случай на вокзале Иркутска его снова толкнул в пучину войны. Поезд прибыл на вокзал где, словно раскиданные бурей листья метались люди; с белыми лицами и абсолютно безумными глазами. Благородные господа в соболиных пальто и дамы с шикарных шубах с соболиными воротниками или манто с чемоданами и детьми на перевес штурмовали поезда, что бы бежать или в Японию или Германию или еще куда, но только подальше от этого сумасшествия. Между ними, словно зеленый лист среди опавших, затесались господа поменьше рангов и меньшим достатком. Они старались спасти свое имущество, хоть какой ни будь. Но самые спокойные были воры; они внимательно наблюдали за господами, и иногда на вокзале как сирена раздавался вой обворованной жертвы. Но на это мало кто обращал внимания. Когда Николай спустился с поезда, неожиданно его окружили несколько солдат, один из них рябой, лопоухий, оглядев Николая, сплюнул ему под ноги и, цедя из зубов слова, выцедил.—Здорово ваше благородие все погончики носите, а может помочь снять. – Этот тон словно пронзил Николая и сказавший уже тянувший свою грязную пятерню к погонам согнулся пополам от быстрого удара ногой в живот.
Солдаты взревели и бросились на Николая, но тут же отступили, когда у него появился пистолет. Рябого подняли и тут к ним подошли солдаты с красными нашивками на руках.
- Кто такие? – Спросил низкий коротконогий человек. В кожаной, черной куртке, солдатских штанах и высоких черных сапогах, в руке была кожаная кепка. Он хмуро оглядел всю группу
- Да вот его благородие из себя строит. Шалишь, твое время вышло, теперь наше время. – Прошипел рябой
- Опустите оружие. – Приказал в кожанке, и столько было власти, и спокойствия в его голосе, что Николай подчинился. – От имени солдатской крестьянской армии я приказываю вам снять погоны
- Почему? –голос Николая задрожал от гнева
- Временное правительство больше нет, нет царя вы больше не офицер. – И сорвал погоны с Николая.
Николай стоял, словно оплеванный, неожиданно его кто –то взял за локоть и голос прошептал. – Пойдемте!
Николай обернулся и увидел хмурого человека кутавшегося в ворот своей шинели, он был без погон и Николай послушно последовал за человеком. Они прошли вокзал, поднялись наверх, пересекли улицу, и через несколько минут оказались возле двух этажного каменного здания. Когда вошли в подъезд, Николая прорвало. - Я с ними в окопах четыре года вшей кормил, я не кого, не бил
- Успокойтесь, возьмите в себя в руке. – Холодный тон человека привел в его, себя.
- Куда мы идем?
- Мы пришли. – Человек два раза постучал в черную дверь.
За дверью послышались шаги. – Кто? – спросил усталый женский голос.
- Это я Мартынюк, Зинаида Олеговна, откройте
На двери брякнула собачка, щелкнул замок, дверь открылась. На пороге стояла женщина со смертельно бледным лицом запавшими карими глазами, ее высокая прическа и та казалась, уменьшилась в размерах, прядка волос спадала на нервно подергивающую щеку. Она была длинной черной юбке, в белой блузе накрепко застегнутой под горлом и куталась в белую пуховую шаль, словно в квартире был сильный холод. Но в квартире пахло пирогами, чаем и лесными цветами, но все перебивал сильный запах крепкого табака. Николай жадно втянул такой домашний запах и блаженно зажмурился, после поезда тепло дома его расслабило. Мартынюк поцеловал руку Зинаиде Олеговне - Как вы?
Она пожала плечами и ушла в комнату. Мартынюк зло втянул воздух и стал раздеваться, Николай последовал его примеру. Они прошли в комнату, она была в полутьме, задернутые тяжелые шторы не пропускали свет, только видны были огоньки сигарет. Да силуэты людей молча сидевшие за столом и один силуэт стоял у окна, кто –то расположился на диване. Они сидели молча и когда Николай и Мартынюк вошли в комнату, все развернулись к ним.
- Господа включите свет. – Обратился к ним Мартынюк
Включилась торшер, и под ним сидел худощавый паренек в юнкерском мундире. Лопоухий, коротко стриженый, худая шея выглядывала из вороника и делала его еще более худым.
- Кадет Игорь Сергеевич Мартынюк. - Представился он, вставая, откозыряв и щелкнув каблуками
- Капитан Колюшков Николай Андреевич
- Полковник Литвинов Петр Николаевич – представился стоящий у окна плотный невысокий мужчина с лысиной и седыми бакенбардами. Он так и не обернулся. Стоял, покуривая сигарету сцепив руки за спиной.
- Есаул Лапшин Михаил Сергеевич – представился сидящий у стола с лихо закрученными усами и задорным чубом, кажется только у него горели глаза тем бесшабашным веселым интересом, как будто он собрался на премьеру какого –то веселой театральной комедии.
- Тминов Яков Владленович. – представился сидевший рядом с есаулом человек в форме капитана пехоты.
- Капитан Сумской Дмитрий Сергеевич –представился сидевший на диване.
- Господа! – Мартынюк вышел на середину комнаты - как вам нравится, что твориться в городе. Большевики приказали сдать оружие и сейчас занимают учреждения города. За неподчинения расстрел, как расстреляли на глазах у нашей замечательной хозяйки мужа. Вчера 5 декабря они назначили во все учреждения своих комиссаров, а нам предписали сдать оружие и сдаться. Так вот я состою в комитете защиты революции, как вы знаете, и мы постановили;
1. Захватной власти Светов не признаем. Ей не подчиняемся и требуем созыва учредительного собрания
2. Все административные посты оставляем за собой, свои полномочия не слагаем»
Это наше постановление и господа офицеры прошу донести до ваших людей. А теперь прошу, расходитесь.
Все также молча встали и ушли. Мартынюк сел за стол и устало опустил голову на руку, но потом, вспомнив о Николае, поднял голову и испытующе посмотрел на него.
- Господин капитан, вы готовы защищать Россию – спросил он с железом в голосе. О, простите, я не представился майор Сергей Дмитриевич
- Сергей Дмитриевич, а почему вы ко мне подошли.
-Вы боевой офицер вы должны понимать, что такое своевластие может привести к гражданской войне, и мы с вами обязаны предотвратить кровопролитие..
«-Скорее вы создадите это кровопролитие чем они» –подумал Николай, но мысли свои вслух не высказал. – А что вы от меня хотите?
- Присоединяйтесь к нам, вы офицер и нам нужны вы
- Мне нужно увидеть, свою, семью, и я обязательно приеду обратно.
- Хорошо мы ждем вас.
Николай ушел и унес собой жуткое чувство тревоги, через два дня он был в деревни. Обняв отца с матерью, поцеловал жену. И в этот же день, словно по волшебству в доме появился Александр. Его не видели родители два года.
Александр въехал во двор, молодцевато соскочил с коня. Алена Никитична вышедшая во двор в курятник, ахнула и бросилась обнимать сына. Он обнял мать, и Алена Никитична, причитая, потащила сына в дом.
- Отец, посмотри, и младший домой вернулся
Перед приездом Александра у Андрея Петровича состоялся разговор со старшим сыном..
-Ну, сын чем будешь заниматься. – Андрей Петрович испытующе посмотрел на сына
- Все отец навоевался. Буду с тобой в кузнеце работать
Андрей Петрович улыбнулся. – Да нет сын, мне уже довольно кузнецы, отдам я тебе ее.
Николай хотел еще, что –то сказать, но в дом Алена Никитична втащила Александра. Все молча смотрели друг на друга, Алена Никитична радостно смеясь и плача обнимала то одного сына то другого.
-Как же вы подгадали, что вместе приехали, радость то какая, обоих увидела.
Но Андрей Петрович не высказывал особой радости при виде младшего сына. Стариковское сердце почувствовало беду. Посмотрел в глаза сына, там увидел холод похлещи зимней стужи.
- Как вы живете? – Спросил Александр родителей, избегая взгляда Николая
- Да как живем, как все живут, только и огород спасает хороший урожай, курочки, коровка молочко дает.
- Молоко это хорошо. – Равнодушие, проскользнувшие в его голосе, было замечено Николаем.
Александр подошел к печке скинул полушубок, положил его на стул и стал греть руку. – Я бы хотел с тобой поговорить, – Александр обратился к Николаю избегая называть его по имени. – Отец вы бы могли бы выйти?
Андрей Петрович посмотрел на сына, хотел, что –то сказать, но молча встал и, взяв под руки жену, ушли в комнату к невестке. Елена сидела у окна, что –то читала, а Андрей спал в своей кроватке.
Александр так и не оборачиваясь, глухо сказал. – Ты должен вступить в наши ряды.
Николай от такого предложение был в шоке. –А такой вопрос, как ты узнал, что я здесь? – задал он вопрос, брату стараясь найти причину отказаться
Александр обернулся, и холодный взгляд обжег Николая. – На вокзале случайно узнал тебя, но ты так быстро исчез. Я и решил, что ты обязательно поедешь домой. Ну и что ты решил?
- А если я откажусь?
Александр усмехнулся. –ты помнишь, что я тебе пообещал, когда мы последний раз встретились?. – Николай кивнул. – Так вот я тебя расстреляю.
- Вон из этого дома, - голос Андрея Петровича, словно гром прогрохотал по дому, –Вон. Да не реви ты, - последние слова предназначались жене, которая в ужасе металась между мужем и сыном. –Ты что не видишь, что он превратился в мерзавца, собственного брата в могилу свести хочет.
- Я уже ухожу, - Александр поцеловал мать, одел полушубок, но остановился в дверях и первый раз за весь короткий разговор назвал брата по имени. –Запомни Николай, не будешь на моей стороне, ни на какой не будешь. – Он, хлопнув дверью, уехал.
Все молчали, а Николай прошептал, - ну вот и решил отдохнуть от войны. Елена, - закричал он, - собирай вещи. Мы уезжаем.
- Куда вы поедите с маленьким ребенком, зимой. – Запричитала Алена Никитична.
- Найду мама
Через три часа они уезжали из дома, а через два дня они стояли возле знакомого дома для Николая. Он выбрал меньшее зло из двух, он понимал, что брат сделает все, что бы убрать его. Он оставил Елену и сына с Зинаидой Олеговной.
А 8 декабря началось офицерское –юнкерское восстание. Бой шел на центральных улица города, был блокирован Белый дом, где оборонялся небольшой гарнизон и Военно-революционный комитет. Город превратился в огнедышащий вулкан; были слышны пулеметы, артиллерия работала непрерывно, снаряды с воем проносились над крышами домов. Небо было окрашено в розовый цвет, зловеще колыхалось зарево пожара; город горел, огонь пожирал Второвский пассаж, все это отражалось в Ангаре, а Александр 3 все также стоял на своем месте только иногда казалось, что взрывы заставляют его вздрагивать. А по лицу катились капли, словно слезы, снег растаял от пожара. В конце концов, все пришли к перемирию. Но это перемирие было слишком тихим; город превратился мертвый город, не стало обычного шумного вечернего движения, людских потоков и громких окриков. Тишина наполнила город, и он стал малолюдным. Подкрадывалась гражданская война. А пока Николай жил с семьей у Зинаиды Олеговны. Однажды он спас от бандитов сапожника, который нес продавать золото, Николай еще не знал какую помощь, окажет этот невзрачный старик его семье. Счастливый старик умолил Николая принять от него золотой браслет в виде переплетенных листьев. Елена Борисовна была удивленна таким подарком и на следующий день вместе с мужем и сыном пошла, поблагодарить старика за подарок, прихватив с собой полбуханки хлеба. Так завязалась теплая дружба между такими разными людьми и в такое жуткое время.
Но власть большевиков продержалась только до 2 июня 1918 года и 12 июля белочехи, и белогвардейцы вступили в Иркутск. Николай, оставив жену у родителей, а сам поехал в Омск служить Колчаку, через некоторое время вместе с родившимся Федором он привез семью в Омск. Александр находился в партизанском отряде у Бурлова. В Иркутске находились японские и английские войска.