Антиутопия «Чувства Анны» с Анной Михалковой – самый неожиданный фильм современного российского кино
Магический реализм, антиутопия и антимилитаристская притча. Наивность и тактильность. Абсурд и реализм. Сверхчувственное авторское признание в сокрушительной растерянности и боли, которую сегодня многие испытывают.
Но прежде всего «Чувства Анны» – черно-белая поэтическая история о спасительной силе любви, которой все труднее нас спасать. Под сомнамбулическую музыку Shortparis. Премьера состоялась на фестивале «Новый сезон».
Анна Бородина (Анна Михалкова), работница пермской шоколадной фабрики, ночами на кухне в трансе с закрытыми глазами выводит каракули на листах бумаги А4. На ее лице блуждает улыбка, словно она где-то там летает. Муж, шофер на колбасном заводе (Тимофей Трибунцев), – не знает, что и думать. Сын быстро соображает и снимает стримы о маме, которая под диктовку записывает голоса инопланетян.
Говорят представители внеземных цивилизаций ей самые очевидные, если не сказать азбучные истины, понятные ребенку, но не безмозглым взрослым. Предупреждают, что человечество в полушаге от смертельной опасности. Что увлеченное техническим прогрессом, оно забыло о нравственной эволюции.
Что склонность к насилию приведет к самоуничтожению, и не когда-нибудь, а уже через десять лет.
Что душа не успевает за технологиями, которые развязывают войну, создают орудие массового уничтожения.
А человечество между тем осваивает Марс для создания своих колоний. Об этом с привычным железобетонным оптимизмом твердит в программе «Время» символ нынешнего «человечества» Екатерина Андреева, которая самым диковинным образом телепортируется из телевизора в одном из эпизодов.
Реальный же мир вокруг Анны медленно погибает от развивающейся смертоносной пандемии. Статистика «убывших» в стране исчисляется десятками тысяч ежедневно, поэтому все ходят в масках. Скоро на фабрике некому будет работать.
Да и у шоколадного вещества, которое Анна разгребает на конвейере, вид сорокинской «нормы».
Анна постепенно осваивает роль транслятора. И вот уже она – контактер-знаменитость. О ней рассказывают в новостях. Ее приглашают на выступление в футурологический клуб «Аномалия». На экологическую конференцию в Москву. Ею увлечен писатель, сочиняющий роман как раз о контактерах (Олег Ягодин). Зовущий ее «сладкой женщиной» (как в одноименном фильме с Натальей Гундаревой). И ради него в Москве Анна покупает красный лифчик.
Первая, забавная часть этой истории аномальной Анны, ее взлета и падения отчасти напоминает «Тридцать три» Данелии, где прославляли аномального персонажа Евгения Леонова.
Но чем мощнее набирает обороты Анина слава, тем быстрей разрушается ее личная и семейная жизнь. И вообще – жизнь.
А сама картина с подшитым не без горькой иронии в ее подкладку христологическим мифом – вместе с автором и героями бесстрашно шагает в болевые зоны, где на метафорическом уровне обнаруживается главная беда сегодняшнего времени.
Поразительный, поначалу раздражающий нарочитостью – как вставной номер – но затем убедительный-умопомрачительный монолог директрисы фабрики о двадцати годах служения и нежелании расставаться с властью. Потому что власть ей хотя бы отчасти компенсирует тотальное отсутствие любви. Она не может простить Анне, в какой-то момент сломавшей строй серой шеренги работниц, ее демарша.
И незабываемая одна из финальных сцен – про любовь (здесь непременно вспомнится прозрачное объяснение в любви героев «Неоконченной пьесы…»: «Ты устал, ты отдохнешь, мы снова будем счастливы»).
«Про любовь» – главная и сквозная тема кино Анны Меликян. Любовь как прощение. Чистота. Безоружная, но непреклонная.
Эта сложнейшая многослойная картина – сплав комедии и трагедии специально писалась «на Михалкову». И никто бы другой подобное не сыграл. Поэтому абсолютное совпадение. Грандиозная актерская работа. Смех и слезы.
И любопытная осознанная рифма со «Сладкой женщиной». Когда-то именно кустодиевская красавица Наталья Гундарева воплощала национальные черты русской женщины, ее душевность, бесшабашность, внутреннюю силу и ранимость.
Сегодня Анна Михалкова на экране воплощает образ русской женщины, близкой, родной. Загадочной. Бросающейся в любовь, как в омут «мценского уезда», безоглядно, с головой.
Поэтому страсти космического транслятора Анны и принимаются так близко к сердцу.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ
