С тяжелым сердцем покинула султанские покои Валиде- султан. Мурад совсем обезумел, зациклился на своей идее остаться последним султаном империи. Он уже и позабыл, что дал матери слово, спокойно переступил через ее чувства. Но Ибрагима она ему не отдаст, пусть ищет сколько угодно.
***
Фатьма ахнула, когда у дверей ее дома появился Ибрагим. Он повзрослел, вытянулся ростом, раздался в плечах, вот только взгляд оставался таким же затравленным.
-Ибрагим, ты здесь?- удивленно воскликнула сестра и обняла брата.
-Госпожа, Валиде-султан просит вас принять шехзаде под свой кров на какое-то время, - сказал Хюсейн-ага, неожиданно появившийся из-за спины шехзаде.
-Конечно я приму его. Но что случилось?
-Брат-повелитель хочет убить меня,- ответил Ибрагим и всхлипнул.
Фатьма прижала его к себе и начала успокаивать, затем отвела его к детям и оставила Ибрагима играть с племянниками, а сама вышла к Хюсейну.
-Что происходит, ага?
-Наш падишах умирает, но перед смертью хочет казнить шехзаде Ибрагима.
-Он с ума сошел? Всем известно, что у него нет наследников. На кого он хочет оставить империю?
-На ханзаде Гиреев.
-Точно обезумел.
-Госпожа, люди повелителя рыщут по всей столице, ищут шехзаде. Никто не должен знать, что он здесь.
-Разумеется.
-А ваш муж, султанша? На него можно надеяться?
-Конечно.
-И еще, госпожа, я тоже останусь у Вас.
Фатьма удивленно посмотрела на него.
-Но это невозможно! Что подумает мой муж? Постороннему мужчине нельзя находиться в моем доме, да и комната свободная только одна.
-Госпожа, это приказ Валиде-султан, я должен неотступно находиться при шехзаде. Она бы напимала вам письмо, но мы очень торопились. Отдельная комната мне не нужна, постелите на полу у кровати шехзаде, я буду спать там. Если шехзаде останется жив, вас ждет щедрое вознаграждение от Валиде-султан.
-Мне не нужно от нее ничего, ведь Ибрагим мой брат, и я люблю его. Валиде обязательно надо меня унизить,- оскорбленно сказала Фатьма. -Ладно, проходи, Хюсейн, будем ужинать, скоро Хасан вернется.
***
Умирал повелитель долго и мучительно: от болей грыз руки, метался по кровати,- опиумные настойки уже не помогали. Помимо физической боли султан страдал от постоянных видений: перед ним то и дело возникали лица, молодые и старые, женские и мужские,- всех их объединяло одно,- зловещий оскал и налитые кровью глаза. Повелитель отгонял их, но они появлялись вновь и вновь. Как ни странно, он узнавал их всех: те двое, держащиеся за руки, садовник с женой, казненные за курение, а этот старик- главный лекарь, умерший от лошадиной дозы опиума. При жизни падишах их почти не знал, а сейчас мог с точностью назвать даже их имена и привычки. Души тех, кого он казнил самолично, не давали покоя, истязали повелителя и днем, и ночью. Падишах кричал, отмахивался из последних сил, звал на помощь. Прибегали слуги, поправляли подушки, одеяло, не зная, чем еще помочь. Лекари в очередной раз вливали ему в рот обезбаливающую настойку, но она мало помогала.
Иногда приходила Айше, подолгу держала падишаха за руку, рассказывала о дочерях. Мурад старался внимательно слушать, хотя и пребывал в вечном дурмане. Он до боли стискивал ее руку, отчего та сразу же краснела, но госпожа смиренно терпела.
Когда же, наконец, душа повелителя покинула этот мир, все вокруг облегченно вздохнули. Валиде-султан страдала от горя и в то же время чувствовала успокоение, теперь Ибрагиму ничего не грозит.
Эмир Гюнех, узнав о смерти падишаха, бросил поиски, распустил людей и укрылся в своем дворце. Все честолюбивые планы рухнули: преемником Мурада он не стал, а в Персию путь закрыт, царственный дядюшка не простит ему измены.
Валиде-султан организовала скромные похороны: падишаха народ не любил и смерть его воспринял с радостью. Несмотря на объявленный траур, на улицах Стамбула вовсю шли празднования. Кёсем смахнула слезы с лица и покачала головой, а ведь именно её Мураду все обязаны тем, что империю удалось сохранить. Да, султан действовал жестоко, но эффективно.
Так завершилась эпоха султана Мурада, прозванного в народе кровавым. Такого противоречивого падишаха вряд ли знала когда-либо Османская империя. Он безжалостно гасил бунты, боролся с коррупционерами, усиленно пополнял казну и завоевывал новые территории. Однако из-за постоянного страха быть растерзанным и смещенным с трона, подобно брату Осману, Мурад требовал абсолютного подчинения и рубил головы по малейшему подозрению. Несмотря на все свои достижения: сохранение империи, порядок в государстве, увеличение казны, расширение территорий,- он так и остался в памяти народа тираном и братоубийцей.
Перед похоронами Валиде отправила Хаджи-агу за Ибрагимом. Шехзаде, испугавшись, что его за ним прибыли палачи, спрятался под кроватью. Много времени потребовалось евнуху и Фатьме, чтобы убедить его выйти оттуда. Пришлось даже вызвать Валиде-султан из Топ Капы. Услышав голос матери, Ибрагим наконец вылез из своего укрытия с криками: "Мясник умер! Мясник умер!"
-Не смей так говорить, он все же был нашим братом,- укоризненно сказала Фатьма.
-Не стыди его, он достаточно натерпелся, уже много лет мой несчастный сын живет в страхе.
-Простите, Валиде.
-Ибрагим, иди в карету, я сейчас приду.
Конда шехзаде вместе со слугами покинул дом, Валиде внимательно оглядела дочь с ног до головы. Войдя в дом, она не обняла Фатьму, ни слова не спросила о внуках, лишь скользнула по ней равнодушным взглядом. Фатьма понадеялась, что сейчас, наедине, Валиде приласкает ее, но после первых же ее слов все надежды рухнули.
-Хаджи-ага передаст тебе вознаграждение завтра, сегодня у нас много дел.
-Мне ничего не нужно, Валиде.
-Я больше не твоя Валиде , ты что, забыла? За Ибрагима спасибо.
Кёсем повернуламь, чтобы уйти, но Фатьма ее остановила.
-Вы так и уйдете? Даже не взглянете на внуков?
-Это был твой выбор- лишить их семьи. Теперь пожинай плоды.
-Позвольте мне, хотя бы, поприсутствовать нс похоронах брата. Я не смогла проститься ни с Баязидом, ни с Касымом, так хотя бы ...
-Нет,- отрезала Валиде. -Похороны только для близких.
Фатьма покраснела от унижения и, разозлившись, выпалила:
-А Вы не меняетесь, Валиде. Всё должно быть по-вашему и никак иначе, да?
-Я Валиде-султан! Мое слово в этом государстве- закон! Столько лет я правила империей, и хоть кто-нибудь мог упрекнуть меня в безнравственном поведении? И только ты посмела опозорить меня!
Грозно взметнув юбками, Валиде ушла.
Продолжение следует ...
Чтобы не пропустить продолжение, подписывайтесь на мой канал