Считается, что люди наши по своему обыкновению слишком хмурые, мрачные. Куда ни взглянешь, всюду угрюмые лица с непробиваемой серьезностью в глазах. Утром народ едет на ненавистную работу, днем идет на "лэнч" все с такой же будничной тяжестью во взгляде, а вечером с миной усталого отвращения он трясется в вагончике до конечной.
Какая-то беспросветная картина русской хтони получается. Причем совершенно неважно, где она разворачивается. Сельские буераки да разбитые гати, или городской ландшафт плотной застройки; "Все будет так, исхода нет". И ни один исследователь русской жизни не скажет вам наверняка причины этого метафизического мрака, пропитавшего всю нашу действительность. Мрака древнего, как сама земля, густого и плотного.
Отсюда достоевщина, горьковская страдающая босота "на дне", уродливая баба-яга, пожирающая детей и бессмертный кощей. Кажется, нет ни одной жизненной грани, на которую не упала эта необъятная лапа.
Радоваться действительности может только дурачок, блаженный, не до конца осознавший эту всеобщую тяжесть, не ощущающий этого тотального рока, нависшего над головой. Или, возможно, лукаво скрывающий это осознание.
Вот и выходит так, что мрачность эта обусловлена средой обитания. Когда сам воздух пропитан миазмами хтони, оседает частицами на землю, на деревья и листья.
Особенно лес.
Мрачен и депрессивен наш лес. Смотреть в его распахнутую шумящую черноту - всегда тоскливо. Зарубежные пейзажи не вызывают такой меланхолии, все там особенно безмятежно-приветливое, будто само собой протекающее. Ни тебе давящей на плечи тяжести бытия, ни хтони, ни щемящей душу тоски, от которой хочется напиться до беспамятства.
Так что жить нашему брату в родных просторах уже подвиг!