Когда я готовился к написанию этой статьи, мне стало интересно, а действительно ли справедливы слухи о том, что Россия – страна зон и криминала, где преступный мир представляет собой субкультуру, влияющую на все сферы жизни? Мне это казалось сильным преувеличением, иллюзией, возникшей благодаря массе фильмов, настойчиво внедряющей в сознание населения определенные стереотипы. Поэтому я решил провести собственное небольшое исследование, чтобы выяснить, сколько же на самом деле людей в России находится за решеткой. Для этого я обратился к всемирной сети Интернет и зашел на некоторые статистические сайты. Вот какие результаты у меня получились:
http://www.azpenalreform.org/ По состоянию на 1 января 2006 года в России содержится осужденных мужчин:
в 217 ИК общего режима - 184 011, в 227 ИК строгого режима - 283 525, в лесных ИК - 39 445
содержится женщин:
в 44 ИК - 34479;
в СИЗО 47043;
всего: 588503.
Численность населения России на 1 января 2006 года составила 142,7 миллиона человек. Простой подсчет показывает, что сидит в тюрьмах и зонах 4,124% населения страны. А сколько прошло через зоны? По некоторым оценкам, до 15% жителей. Получается, действительно, Россия – страна криминала. Для сравнения скажу, что доля христиан намного ниже (я имею в виду искренних и активных христиан, а не номинальных).
Каждый человек, побывавший на зоне, впитывает в себя ее “культуру”. Это налагает неизгладимый отпечаток на сознание. Психологи утверждают, что у человека, просидевшего более 6 лет, наступают необратимые изменения личности. А большая масса подобных личностей неизбежно влияет на культуру в целом. Особенно хорошо это видно на примере разговорной речи. Мы, не задумываясь, произносим много слов, пришедших к нам из-за решетки. К примеру, такие слова как “крыша”, “круто”, “в натуре” и многие другие, подобные им, берут свое начало в криминальных кругах. Никому не нужно объяснять, что такое “малина”, “понятия” и “косяк”. Я пишу все это, чтобы показать масштабы проблемы, показать, насколько близок к нам мир криминала.
Каждый восьмой взрослый мужчина побывал там. Число людей, являющихся носителями “тюремной культуры”, нужно еще увеличить, поскольку и те, кто охраняет зеков, зачастую пропитываются ей. Мы являемся наследниками страшной сталинской системы ГУЛАГа, которая была ничем иным, как формой рабовладельчества. Ведь индустриализация страны была проведена силами бесплатных рабов-заключенных. Да и впоследствии во многом экономика зависела от труда зеков. Ясно, что количество их должно быть очень велико. Система заботилась об этом. Но как побочный эффект этой экономической системы стало то, что очень большая доля населения была вовлечена в противоестественную культурную среду, которой является культура преступного мира. И проявляется это не только в сленге, но и в кое-чем более страшном:
http://www.hro.org/editions/chronic/83/8309.htm. В российских тюрьмах и колониях возникает, распространяется и выплескивается из них на волю новая страшная болезнь – лекарственно-устойчивая форма туберкулеза, 10% российских заключенных страдают открытой формой. Всемирная организация здравоохранения ООН объявила МЛУ-ТБ самым опасным инфекционным заболеванием XXI в., а Россию – одним из основных источников его возникновения и распространения в мире. Из мест лишения свободы освобождаются ежегодно 250-300 тысяч человек. Среди них 30 тысяч человек больны туберкулезом (ТБ). Каждый четвертый – носитель неизлечимой формы. В год он может передать смертельную инфекцию десяткам людей.
Это только один штрих мрачной картины, можно добавить еще множество, но это служит не более чем фоном, на котором будет особенно ярко видна основная тема статьи, ведь речь пойдет о тюремном служении церкви “Вифания”, возглавляемом Владимиром Солдатенко.
В свое время Владимир сам совершил немало преступлений, долгие годы провел в заключении, начав с колонии для малолетних. Но однажды сердца его, закоренелого преступника, коснулся Господь, изменив навсегда. Произошло это в тюрьме, где Володя начал познавать Бога, а выйдя на свободу, загорелся желанием служить таким же, как он сам, – потерянным на зоне людям. И появилось в церкви тюремное служение, в котором братья и сестры отдают жар своих сердец, горящих Христом, зажигая и другие сердца огнем любви к Богу. На данный момент их 9 человек. Более 10 лет каждую неделю они посещают заключенных, неся Весть о прощении грехов по вере во Христа Иисуса. Почти весь Краснодарский край охвачен их деятельностью, ведь ездят они в 5 зон и один следственный изолятор. Кроме того, ведется переписка с 50 осужденными по всей стране. В колонии
№ 11 есть даже постоянная группа христиан, небольшая община, где люди каются, принимают крещение, причастие. В “Вифанию” пришло немало тех людей, сердец которых в свое время достигло тюремное служение.
Много можно рассказывать об этом, но наиболее объективную оценку деятельности тюремного служения может дать человек, по долгу службы занимающийся именно вопросами духовно-нравственного состояния заключенных. Предлагаю вашему вниманию интервью с подполковником Рысьевым, старшим инспектором группы воспитательных колоний, отвечающим за взаимодействие с религиозными организациями и за духовно-нравственное состояние осужденных, находящихся в колониях Краснодарского края.
– Расскажите о своем сотрудничестве с церковью “Вифания”.
– Мы сотрудничаем очень плотно на протяжении вот уже более 6 лет. Сотрудничество это выражается в оказании осужденным со стороны церкви духовно-нравственной, материальной помощи. Благодаря этому взаимодействию церкви и ГУИН заметно улучшилась моральная обстановка в колониях. Очень большую помощь “Вифания” оказывает в воспитательном процессе, потому что иногда мы заходим в тупик, не зная, как поступать, и в этих случаях именно церковь нам помогает. Ведь христианам легче провести беседу с осужденным на духовно-нравственную тему, объяснить, почему нужно оставить свои противозаконные занятия. В результате человек часто получает верные ориентиры в жизни, видит правильный путь истинной веры и оставляет преступное прошлое. Мы видим положительный результат работы тюремного служения, когда в колониях читаются проповеди, раздается духовная литература. Особенно хорошо это заметно в колонии для несовершеннолетних преступников, мы предпочитаем называть их воспитанниками, поскольку они еще не сформировались как личности и путь их еще не определен, поэтому мы стараемся уберечь их от связей с закоренелыми преступниками, а больше приобщить к трудовому, нравственному, физическому воспитанию.
То, что делает “Вифания” в отношении тюремного служения, всегда было традиционно для России, христиане шли в тюрьмы и на каторги, и сейчас это является одним из приоритетов нашей воспитательной работы.
– Можете ли Вы привести конкретные результаты этого сотрудничества?
– Перечислять можно очень долго. Но скажу, что, когда я приходил на служение церкви “Вифания”, то встречал там много бывших заключенных, которые сейчас находятся в церкви, ведут нормальную жизнь. И я, действительно, вижу, что это другие люди. Ведь те, кто освободился, как правило, снова начинают заниматься противоправной деятельностью. Эти же люди встали совсем на другой путь. Особо хочется сказать о женской колонии, освобождаясь из которой, многие женщины, уверовавшие в Бога, создавали нормальные семьи. Это большой результат, мы такого добиться не смогли. По статистике, 80% освободившихся либо возвращаются обратно, либо пропадают бесследно. Но те, кто уверовал, глядя на жизнь общины, становятся нормальными людьми.
Хочется сказать и о материальной помощи. Мы переживаем непростые времена, во всем испытываем недостаток. Не хватает продовольствия, вещей, канцпринадлежностей и многого другого. И здесь “Вифания” оказывает огромную помощь. Это касается компьютеров, мебели, ремонта.
– Какие перспективы Вы видите в развитии этих отношений?
– Они должны развиваться и крепнуть. Мы очень хотим создать реабилитационный центр для тех, кто выходит на свободу, чтобы человек мог получить на первых порах поддержку, ведь многие не имеют ни дома, ни родственников, им очень трудно адаптироваться к нормальной жизни. Особенно это касается малолеток. Мы часто видим, как верующие берут в свои семьи таких детей, и они становятся хорошими гражданами нашей страны.
– Как Вы относитесь к идее создания штатной должности капеллана на зонах?
– Мы обеими руками “за”. Мы очень хотим, чтобы капелланство было в наших учреждениях, но, к сожалению, эти вопросы решаются не на краевом уровне. В нашей стране церковь отделена от государства, и пока это так, ни в армии, ни в пеницитарной системе штатной должности священника не будет. Но ваши служители по факту выполняют именно эту роль, и воспринимаем мы их именно так.
Действительно, учитывая специфику нашей страны, служение в местах лишения свободы является одним из приоритетных направлений развития социальных программ церкви. Миллионы людей именно на зонах могут впервые задуматься о смысле жизни. Многие наркоманы и алкоголики только в тюрьме обретают ясность сознания, освободившись от дурманного тумана. Очень важно донести до них в этот момент весть об Иисусе Христе. И, как везде и всегда, любое дело зависит от людей. В тюремном служении “Вифании” трудятся преданные, посвященные и жертвенные братья и сестры. Им нужны ваши молитвы и помощь.
Станислав Буланов
Из тюремной переписки
(в сокращении)
Вот получил от тебя весточку, за что славлю Господа, ведь Он дарует это общение на протяжении 3 лет.
Бог коснулся моего сердца давно, да и стучался непрестанно. С детства я знал молитву “Отче наш” и в трудные моменты обращался к Богу. Но сердце мое ожесточилось, о Боге я забыл. А Он посылал мне Своих служителей, которые свидетельствовали о Христе.
Случилось так, что в жизни я дошел до грани, совершив преступление, за которое и по сей день несу наказание, осужденный на 12 лет. В 1997 году я заболел туберкулезом, у меня был двусторонний распад легких. Я лежал парализованный, температура была 42 градуса. Врачи ничего не могли сделать, организм отказывался бороться.
Однажды, когда мне было совсем плохо, я увидел себя со стороны, я смотрел сверху, как врачи бегали вокруг меня и не знали, что делать. Дальше я ничего не помню, но пришел в себя и понял, что живу. Но лучше мне не становилось: я был парализован уже месяц. Однажды я стал невольным свидетелем разговора врачей обо мне. Они говорили, что жить мне осталось от силы дня 2-3 и что домой уже отправили телеграмму, чтобы приезжали родственники. И только тогда до меня дошло, что происходит. Мне был 21 год, а я уже должен умереть. Что-то сломалось во мне. Я начал вспоминать все свои грязные и мерзкие дела, и захотелось раскаяться в них. Я считал тогда, что Бог меня не слышит, но сейчас понимаю, что это не так. Он простил меня, ведь я искренне покаялся. А тогда я полночи проревел, откуда только слезы брались. После этого я уснул и проспал целые сутки, а после пробуждения понял, что мир прекрасен и что мой час покинуть его еще не настал. Я пошел на поправку, чему врачи очень удивлялись.
В моей жизни что-то произошло. В 2002 году я услышал Благую Весть о Христе Иисусе, что Он умер за грехи наши и воскрес для оправдания нашего и, веря в Него, мы имеем жизнь вечную. В этом году я покаялся перед Богом и вот уже 4 года верю в Иисуса Христа. В 2003 году принял водное крещение.
В этих стенах я уже 10 лет, из них 4 года верующий христианин. Бог заботится о Своих чадах, где бы они ни были. От туберкулеза я получил полное исцеление.
С любовью Иисуса Христа и молитвами о вас, ваш наименьший
брат во Христе Дима.