Спорили в очередной раз с бабой Клавой о том, когда жилось лучше и легче –сейчас или в ранешнее время. Ранешное время – это, естественно, после войны и до перестройки. Я попытался доказать доводами в пользу «сейчас» (а сам не был уверен). Баба Клава убила меня наповал: «Ты, сынок, даже и не спорь со мной. Раньше было лучше. Нам всегда кальхоз бесплатные гробы выдавал". Что тут делать? Плакать или смеяться? Бабе Клаве, слава Богу, девяносто три в этом году исполнится.
Вчера Михаил Никифорович и я проходили техосмотр своих тракторов. Он почему-то был злой страшно. Возмущался по поводу того, что Роман Абрамович построил яхту. Мы все ему: «Да шут с ним, с твоим Абрамовичем. Тебе-то что?» Никифорович (82 года ему): «Вы что, совсем в политике не разбираетесь? Он построил яхту длиньше экватора земли на 10 сантиметров. Её перед воткнулся в её "зад". Не рассчитали, ммать их...Теперь как суда будут плавать в мировом океане?» Такой вот русский народ! Заботится о мировом судоходстве. Всё вполне серьёзно и смешно.
Ещё один взаправдашный случай про Макарыча. Где-то в 1976 году, а может чуть попозднее, мы работали в «красный субботник». Это было в апреле месяце. Я попал работать в пару с Макарычем и в коллектив с «конторскими». Конторские – это люди, которые работали в конторе. Бухгалтеры, всякие замы, и управляющие фермами, и ещё разный народ из сельсовета.
О Макарыче чуть-чуть. Здоровенный мужичина, добрый очень, но сильно заикался. В некоторых случаях уже догадываешься, которое слово или предложение он хочет сказать, и хочется ему подсказать это трудное для него слово. Но сделать это никто и никогда не решался. Будет большая обида от него, и можно схлопотать по шее (несмотря на его доброту). Итак, работаем. Нужно было отнести бревно. Бревно тяжёлое.
Подошли конторские мужики и мы с Макарычем. Кстати, конторских на селе не любили, как и всегда на Руси, испокон веку. Звали их неработни, то есть бездельники. А бревно всё лежит. Макарыч мне на ухо шёпотом: «ВВ-в-воввочка!!! Т-т-т-ты д-д-д-дуйся, н-н-но н-не поддымай!!!» Это выражение и сейчас на селе крылатое, хотя Макарыча нет уже на этом белом-белом свете.
И ещё один эпизод о Макарыче. В селе свадьба – больше чем свадьба! Это событие, которое обсуждается до следующей свадьбы, и сравниваются, чья свадьба была лучше, где выпили больше, и кому начистили «нюхло», и сколько раз. А когда «молодые» ездят «созывать» народ на свадьбу (обычай такой, хотя пригласительные у всех на руках. Попробуй не заедь – обида на всю жисть), то дорогу то и дело перетягивают верёвкой. Тут «молодым» нужно откупиться. Откуп простой – рюмка водки, и езжай тогда на все четыре стороны, и даже дальше, а может, и ещё дальше, если рюмка не была налита до краёв.
Всё! Сельсоветскую процедуру «молодые» прошли (зарегистрировались) и едут по селу. Макарыч на страже. Его верёвку не проедешь, может в ручей машину столкнуть. Перед верёвкой машина останавливается. «Дружка» выходит, и «молодые» тоже. «Дружка» хочет налить рюмку водки Макарычу, то бишь «откупиться», но не тут-то было. Макарыч дословно: «Нн-н-не н-н-надо из ввв-в-в-ашей. Ууу мммення сссвввоя ттттара». И достаёт железную кружку образца неизвестного археологам года. «Дружка» наливает туда водку. И что вы думаете? В эту кружку, образца неизвестного археологам года, входит вся бутылка водки. Макарыч спокойно выпивает всю эту знаменитую кружку до дна, ну чтобы «молодым» жилось лучше всех, и весело кричит: «Горько!», и, мол, счастливого пути, и до свидания. И приезжайте ещё раз!
Вот такая история. Самая что ни на есть взаправдашная.
Предыдущая часть:
Продолжение: