Ни у России, ни у Китая, ни у кого бы то ни было, нет рычагов влияния на корейские элиты, считает руководитель экспертного совета "Российско-китайского комитета дружбы, мира и сотрудничества" Юрий Тавровский
Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.
Лидер КНДР Ким Чен Ын совершил первый за четыре года визит в Россию, во время которого провел переговоры тет-а-тет с президентом России Владимиром Путиным и посетил космодром "Восточный". Северокорейский лидер выразил поддержку спецоперации России на Украине и пригласил Путина в КНДР. Российский президент приглашение принял.
- Юрий Вадимович, западные СМИ в один голос пугают своих читателей поставками северокорейских боеприпасов и запчастей для танков для ВС России, которые проводят СВО на Украине, но могли ли лидеры двух стран говорить о более глобальных вещах, например, о создании военно-политического альянса?
- Вы совершенно правильно ставите вопрос. Боеприпасы – это не тот запрос, который Путин должен обсуждать с Ким Чен Ыном. Если бы такой вопрос ставился, он обсуждался бы Шойгу и министром из Пхеньяна. Наша военная промышленность достигла таких оборотов, что мы не нуждаемся в чужих боеприпасах.
Время, которое два лидера провели вместе, было потрачено на то, чтобы заполнить ниши, которые остались после десятилетий непонимания, когда "демократическая" Москва бросила на произвол судьбы своих союзников по соцлагерю, и на то, чтобы быстро наверстать время на создание каких-либо форм взаимодействия.
С Китаем у нас сейчас идет боевое слаживание, которое переросло в военно-стратегическое взаимодействие после визита Си Цзиньпина в марте. Такая же планка ставится и в российско-корейском сотрудничестве. У нас нет времени на стратегическое партнёрство, которое во взаимоотношениях с Китаем развивалось 10 лет. И в Москве, и в Пекине были иллюзии о том, что с американцами можно договориться, были проамериканские элиты. В Корее никаких иллюзий нет, денег на Западе они не держат.
И они понимают, что для них стоит вопрос жизни и смерти, потому что США создали трехсторонний союз с Южной Кореей и Японией, появились атомные подлодки у корейских берегов. Поэтому Путин и Ким Чен Ын о чем-то договорились, не подписывая документов. Какая-то форма военно-политического сотрудничества будет найдена и очень быстро начнет прорисовываться.
- В августе в резиденции Джо Байдена прошла встреча с президентом Южной Кореи Юн Сук Ёлем и премьер-министром Японии Фумио Кисиду, по итогам которой было заявлено об укреплении оборонного сотрудничества. Эксперты говорят о создании так называемого азиатского НАТО. Не это ли стало причиной визита Ким Чен Ына в Россию?
- Это, конечно, стало дополнительным штрихом. До этого в Токио прошел саммит "Большой семерки", где договорились о расширении сферы действия НАТО. Укрепляется AUKUS, скоро в него войдет Новая Зеландия, накачивается оружием Тайвань, новые пять баз создаются на Филиппинах в дополнение к четырем имеющимся.
Все это подталкивает и нас, и КНДР, и Китай к усилению взаимодействия. Думаю, может возникнуть треугольник, хотя и не равносторонний, Москва-Пекин-Пхеньян. В Северной Корее живет 27 млн человек, численность армии- 1, 2 млн человек. Зато у них вся линейка оружия собственная, от автоматов до атомных подлодок. И вся эта армия состоит из спецназовцев. Такого уровня подготовки и мотивации, возможно, нет ни в одной армии мира. Их всегда готовили к войне, которая может разразиться в любой момент. Такая армия может стать серьезным вкладом в треугольник, который, надеюсь, будет создан.
- Учитывая те политические процессы, которые Вашингтон запускает на Дальнем Востоке, можно ли предполагать, что центр противостояния России и Запада сместится в этот регион?
- Может. Знаете, почему? Потому что Россия наполовину в Азии, наполовину в Европе. То, что происходит в районе Корейского полуострова, нас касается напрямую. У нас общая граница с КНДР, там стоит наш Тихоокеанский флот, и экономика развивается с приоритетом Дальнего Востока. Мировой центр развития сдвигается в Индо-Тихоокеанский регион.
Вообще, Путин, можно сказать, тихоокеанский президент. Еще в 2001 году он подписал договор с Китаем, который урегулировал территориальный вопрос. В 2005 году он создал вместе с китайцами ШОС. В 2015 году подписал с Си Цзиньпином соглашение о сопряжении проекта "Новый шёлковый путь" и ЕАЭС. Судьба предначертала принимать ему ключевые решения по выводу России в Азию, обозначении наших интересов и их защите.
- Украинские эксперты, обсуждая визит лидера КНДР, говорят, что Северная Корея может стать для России тем же, чем Украина стала для Запада. То есть своего рода прокси-государством, которое будет направлено против внешнеполитических оппонентов.
- Нет, Северная Корея и так уже всем противостоит. Кроме того, Корея болезненно независима, это смысл режима чучхе, опора на собственные силы, независимость, чего на Украине отродясь не водилось.
Ни у России, ни у Китая, ни у кого бы то ни было, нет рычагов влияния на корейские элиты. Все корейские элиты – это и есть Ким Чен Ын, на него можно влиять только положительными стимулами, показывать ему космодромы, передавать ему технологии. А что взамен? Взамен поддержка наших стратегических установок, реальных шагов. Вспомните, какую оценку он дал нашей специальной военной операции. Я очень сомневаюсь, что Корею можно использовать как прокси.
Я занимаюсь этим регионом больше 50 лет, и вижу, что ни Ким Ир Сен, ни Ким Чен Ир, ни Ким Чен Ын никогда не уходили в сторону национальных интересов Кореи в собственном понимании. Иногда они шли навстречу Китаю, иногда – СССР, но только в той степени, в которой это было выгодно Пхеньяну. Поэтому украинские эксперты меряют все на свой размер.
- В поездке в Россию Ким Чен Ына сопровождала сестра Ким Ё Чжон. Она серый кардинал северокорейской политики?
- Это все традиции дальневосточных императорских дворов. Время от времени появляются какие-то любимцы императора. Вряд ли Ким Чен Ыну нужен реальный сильный человек рядом с ним. Он самовластен, самодостаточен, и если выдвигает на первый план кого-то, то ему так хочется.
- Еще месяц назад глава Минобороны КНДР Кан Сун Нам сказал довольно тревожные слова о том, что ядерная война на полуострове начнется. Вопрос лишь в том, когда это произойдет. Сеул так настроен на войну с Севером?
- Военные и должны пугать неизбежностью войны. Кроме того, он исходит из создания военно-политических блоков, американо-южнокорейских учений. Хотя я не думаю, что корейцев можно напугать. Еще при Трампе в 2019 году три авианосные группы пошли к берегам Северной Кореи. Чем все кончилось? Ничем. Если бы корейцы попали бы хотя б в один из авианосцев, это был бы конец политической карьеры президента. Или обстреляли бы Сеул, который находится в зоне поражения ствольной артиллерии. И северные корейцы этого не боятся. С начала Корейской войны в 1950 году они живут в режиме специальной военной операции.
- А условный Горбачев и перестройка Пхеньяну не грозят?
- Нет, ведь Горбачев был выразителем идей целого слоя партийных деятелей, военных, сотрудников КГБ, которые смотрели на Запад. Я не вижу таких людей в Пхеньяне, там ни у кого нет дач на Лазурном берегу. Да, Ким Чен Ын учился в Швейцарии, но таких, как он считанные единицы. В Китае миллионы людей получали образование в Штатах. В этом году, несмотря на все трения между странами, там 300 тысяч китайских студентов. У меня есть знакомые китайские военные, дипломаты, у которых дети сейчас находятся в США. У корейцев этого нет. И горбачевщина им не грозит.
У КНДР стабилизировалось экономическое положение, а на 70-летие окончания Корейской войны приезжали заместитель председателя Постоянного комитета Всекитайского собрания народных представителей Ли Хунчжун и Сергей Шойгу. А теперь встреча с Путиным. Это дико повысило статус Ким Чен Ына в глазах элиты. Со страной в 27 миллионов человек на равных говорят Россия и Китай. Что такое 27 миллионов? Это нынешняя Украина, на Тайване живут 26 миллионов человек. Это свидетельство огромного успеха Пхеньяна. Если КНДР будет получать наше зерно, ведь исторически житницей Кореи был юг, технологии, если Китай поделится промышленными заказами, то Северная Корея будет процветать.
- Во времена СССР много говорилио советско-вьетнамской дружбе, но сейчас, кажется, Ханой больше заинтересован отношениях с США. Какова роль этой страны в юго-восточной Азии?
- Не соглашусь с вами. В Ханое такой же болезненно националистический режим, как и в Корее, после жертв, которые они принесли во имя независимости. В том числе и от Китая, с которым воевали в 1979 году. И после того, как мы их предали в 90-е годы, они в какую дружбу не верят. Они исходят из национальных интересов, но в отношении Америки испытывают глубочайшую ненависть. Я был во время войны с американцами во Вьетнаме и учился в одном из западных университетов, где встречался с американскими ветеранами. Глубина ненависти с той и другой стороны поражает. Вьетнамцы делают шаги в сторону США, чтобы китайцы слишком далеко не заходили в своих претензиях в Южно-китайском море.