Увидев электрокардиограмму пациента, я тут же бросился в палату интенсивной терапии...
Но обо всем по порядку.
Дело было на четвертом курсе, точнее в самом его конце, когда все экзамены были сданы и оставалось только пройти 6 недель практики в качестве помощника врача стационара.
Она включала в себя три блока: терапия, хирургия и акушерство. Первым циклом у меня была терапия, о ней и будет рассказ.
В первый день на собрании руководитель практики осветил организационные вопросы, после чего перешел к распределению студентов по отделениям больницы:
- Кардиология?
- Я! - мой ответ последовал незамедлительно, как в хорошо известном всем фильме. Я хотел обучаться именно в кардиологическом отделении, поэтому свой выбор я сделал давно и ухватился за первую возможность попасть туда.
- Экстренная или обычная? - уточнила заместитель главного врача.
Как оказалось, несколько месяцев назад в больнице появилось новое отделение, которое занималось лечением только экстренной и неотложной кардиологической патологии.
- Экстренная, - также быстро ответил я.
- Так, записала, кто ещё?
Но среди студентов была тишина.
- Хорошо, тогда пойдёт Яна, - назвав фамилию девушки из другой группы, сказала руководитель практики.
Только вот Яна идти в отделение экстренной помощи не очень-то и хотела, но в ответ на все её возражения заместитель главного врача ответила категорично:
- Решение уже принято!
С начальством не поспоришь, девушке пришлось смириться. После собрания мы с Яной отправились в отделение, куда нас распределили, представляться заведующей.
Ей оказалась молодая, необычайно энергичная женщина, которая жила своей работой. Она показала нам отделение, после чего мы пришли в ординаторскую, чтобы познакомиться с коллективом.
Поначалу на нас особо никто не обращал внимания - у врачей было очень много работы, но через полчаса началось нечто - они решили проверить наши знания.
По ощущениям, пришлось заново сдавать экзамен по терапии, только в формате блиц-опроса, который включал в себя терапию, фармакологию, электрокардиографию, физиологию, анатомию и, так как я был работником скорой помощи, то ещё и неотложную помощь при инфаркте миокарда.
Когда я начинал сомневаться в своем ответе на вопрос, этот вопрос тут же переадресовывался ординатору, который работал в отделении - обстановка была напряженная.
"Даа, попали мы, - подумал я. - Круто! Это именно то, чего я хотел!" Мне сразу понравилось здесь: мы могли получить знания высококлассных специалистов, заинтересованных в обучении студентов.
К счастью, мы достаточно неплохо справились с предварительным тестированием, после чего перешли к практической части.
Осмотры пациентов, функциональные тесты, расшифровка электрокардиограмм - лишь малая часть того, с чем мы столкнулись на практике. Нам было интересно всё, что нам рассказывают, мы задавали вопросы, старались помогать врачам во всем, поэтому за несколько дней сложились дружеские отношения с коллективом. Я был очень рад, что все проходит именно так.
Необычный пациент
Как правило, рядовой пациент данного отделения находился там недолго: он поступал с острой патологией, его быстро обследовали и либо лечили медикаментозно, либо делали операцию - устанавливали стент в сосуд сердца, чтобы улучшить его кровоснабжение. Но одна бабушка задержалась в отделении дольше остальных, собственно говоря, с ней и связана данная история.
Валентина Олеговна (имя изменено) жила в пансионате, из которого её и привезли, когда случился инфаркт миокарда.
Это очень добрый, светлый человек, но, к сожалению, возраст взял своё - мышление женщины было несколько изменено. Её речь была уже не такой разборчивой, как в молодости, тем не менее это не мешало женщине общаться с нами - она заряжала каким-то необычным позитивом и уж точно "выделялась" среди остальных пациентов отделения.
Когда Валентина Олеговна поступила к нам, ей установили стент в артерию сердца: его кровоснабжение стало лучше, а вместе с ним улучшилось и общее состояние женщины. Можно было переводить её в отделение реабилитации, но планы несколько изменились.
В понедельник утром врач, который дежурил предыдущие сутки сообщил, что у нашей пациентки случился приступ бронхиальной астмы. Его успешно купировали, но теперь врачи решили оставить Валентину Олеговну в отделении ещё на несколько дней для наблюдения.
Дело в том, что дети женщины живут за границей и здесь, по сути, помочь ей некому, поэтому врачи должны были быть убеждены на сто процентов, что их пациент готов к переводу в отделение реабилитации.
На следующий день после обеда мы сидели в ординаторской и заполняли рабочие бумаги, как вдруг к нам зашла медсестра и сказала:
- Посмотрите Валентину Олеговну, ей плохо.
- Дима, Яна, начните осмотр, мы сейчас подойдем, - сказала врач-кардиолог, в чьем подчинении мы были.
Взяв стетофонендоскоп и тонометр, мы отправились в палату интенсивной терапии.
- Что случилось? - зайдя в палату спросил я у медсестры.
- Не знаю, мы ездили в ванную мыться, ей стало тяжело дышать, быстро вернулись сюда и сразу за вами.
Пациентка действительно выглядела "не важно": женщина не могла сидеть самостоятельно, а лишь опиралась спиной на стену, отстраненно смотря по сторонам.
- Валентина Олеговна, что беспокоит? - спросил я.
Но в ответ женщина только положила руку на грудь.
Пациент только перенес инфаркт миокарда, тяжело дышать, спутанность сознания, что можно подумать в первую очередь? Тромбоз стента? Ой как не хотелось бы...
Экстренное отделение не зря так называется - не успел я сказать медсестрам про кардиограмму, как заметил, что они уже начали накладывать электроды.
- Ставьте сразу катетер, - сказал я, начиная "слушать" сердце и легкие женщины.
Все происходило практически одновременно: к тому моменту как зашли врачи уже стоял венозный катетер, была записана электрокардиограмма, а я пытался выслушать дыхание Валентины Олеговны, но практически ничего не слышал.
Выслушав доклад и оценив пленку ЭКГ, кардиологи принялись осматривать женщину.
"Надо сравнить пленку с предыдущей", - подумал я и пошел в ординаторскую.
Все документы, включая кардиограммы, лежали в истории болезни пациентки. Увидев электрокардиограмму женщины, я тут же бросился в палату интенсивной терапии - она существенно различалась с той, что я видел только что в палате.
- Там подъем! - сказал я, вбегая в палату, это означало только одно - у пациента ухудшилась ситуация с сердцем.
Врачи встревожились и начали рассматривать пленку - дело было серьёзным, если бы не одно "но":
- Дима, блин! Прибью! - выругалась заведующая отделением. - Это не та пленка!
И действительно, на обратной стороне пленки, которую я не удосужился посмотреть, была фамилия другого пациента. Кто-то (а может и мы - нерадивые студенты) перепутали кардиограмму пациента и положили её не в ту историю болезни. А ведь эта оплошность могла сыграть злую шутку - пациента чуть экстренно не увезли в рентгенхирургическую операционную.
Далее ситуация стала проще - врачи диагностировали у пациента астматический статус. Кстати, это объясняет то, почему я не мог выслушать дыхание у женщины - легкие были "перераздуты" и почти не совершали дыхательных движений.
Но правильно поставленный диагноз - 50% успеха в лечении, поэтому мы относительно быстро справились с угрожающим жизни состоянием. К тому времени уже подоспели врачи с других отделений, чтобы провести необходимые исследования - никаких осложнений инфаркта не было, что не могло не радовать, так как мы по-настоящему переживали за Валентину Олеговну.
Вот так банальная невнимательность студента чуть не повела нас всех по ложному пути диагностики и лечения.
К счастью, опытные врачи имеют привычку всё перепроверять, да и я, после того случая, теперь тоже знаю, что верить первому мнению нельзя - всегда нужно подтверждение информации.
Уже через час Валентина Олеговна снова улыбалась и была в хорошем настроении - для врача это лучшая награда за его работу. А к концу нашей практики женщину и вовсе выписали из отделения на реабилитацию - её состояние было стабильным.
Такая история произошла со мной на практике в медицинском университете. Надеюсь, Вам было интересно)
А какие запоминающиеся истории из Вашей практики были у Вас? Поделитесь в комментариях.
На этом я заканчиваю, желаю Вам здоровья, до новых встреч!
PS. Как потом признавалась Яна, единственным её желанием в отношении практики было попасть подальше от кардиограмм. В итоге она попала в отделение экстренной кардиологии, что очень её пугало. Тем не менее она не сожалела о том, что всё сложилось именно так.