Глава VIII. Расследование Кольбера
Заинтригованный д’Эпернон вновь зашёл в Королю, увидел узника в той же маске, в том же положении. Развязав ему руки, он отвёл его в карету, после чего, сопровождаемый тем же конвоем, кортеж направился обратно в Бастилию. Казалось, узник ещё меньше был расположен к беседе и при этом сохранял чрезвычайно высокомерный вид.
— Теперь вам ясна ваша судьба? — спросил д’Эпернон.
— Вполне, — ответил узник, гордо подняв голову и закинув ногу на ногу.
— Вам объяснили вашу вину? — спросил д’Эпернон.
— По какому праву, сударь, вы задаёте мне этот вопрос? — гордо спросил д’Эльсорте, который извлекал особое удовольствие дерзить самому герцогу д’Эпернону, оставаясь под маской и изображая таинственного и неизвестного принца.
Герцог стушевался и более не посмел задавать ни одного вопроса.
Прибыв в Бастилию, карета вновь въехала в крепостной двор, герцог пригласил д’Эльсорте выйти и сопроводил его в кабинет де Сен-Мара.
— Я возвращаю вам вашего узника, господин де Сен-Мар, и прошу вернуть мне приказ Короля, как это следовало из самого приказа, — сказал он коменданту.
— Благодарю, господин герцог, — ответил комендант, окидывая взглядом узника. — Вот этот приказ.
— Счастливо оставаться, — сухо ответил герцог и покинул Бастилию.
— Куда теперь? — спросил кучер.
— К Кольберу! — решительно ответил герцог.
— Какие новости, господин герцог? — спросил Кольбер д’Эпернона, лучезарно улыбаясь.
— Я ничего не выяснил, кроме того, что этот узник – весьма значительное лицо, судя по всему – принц, но я не знаю его. Это никто из моих знакомых!
— Из чего вы сделали такой вывод? — спросил Кольбер.
— Из общения с ним, — ответил д’Эпернон.
— Простите? Что вы сказали? — изобразил крайнее удивление Кольбер. — Вы дерзнули общаться с ним, вопреки моему запрету?
— Я, собственно, не общался с ним, — ответил герцог, смутившись. — Пара фраз всего-то лишь. Я предложил ему сесть, и предложил ему выйти, когда карета прибыла к месту.
— И по этим фразам вы заключили, что он – знатная персона? — спросил Кольбер, пристально всматриваясь в лицо герцога.
— Здесь, скорее, сработала моя интуиция, — ответил герцог. — Уж я-то могу отличить знатную персону от обычного дворянина.
— Ну что ж, спасибо вам, герцог, — ответил Кольбер. — У меня, кажется, на рассмотрении был один из счетов для вас, что-то связанное с обмундированием для ваших гвардейцев.
— Я просил бы оплатить его как можно скорее, — сказал герцог.
— Разумеется, герцог, разумеется, — ответил Кольбер. — По-видимому, у вас предвидятся и другие расходы?
— Желательно заменить десяток коней, сёдла, мушкеты, у моего лейтенанта есть список, — ответил д’Эпернон.
— Пришлите его ко мне, я распоряжусь оплатить, — кивнул Кольбер, но, спохватившись, добавил, — если запрашиваемая сумма обоснована, в рамках отпущенных мне средств.
— Благодарю вас, господин министр, — с достоинством ответил д’Эпернон и покинул кабинет Кольбера.
Вечером в кабинете Кольбера появилась Жаннетта де Башеле.
— Жаннетта, девочка моя! — воскликнул Кольбер. — Какими сказками потчевал тебя твой Луи?
— Он наговорил с три короба! — расхохоталась Жаннетта. — Я сразу поняла, что он ничего не выяснил и насочинял историю про какого-то несчастного принца, которого забрали в тюрьму прямо со свадьбы!
— Даже так? — улыбнулся Кольбер. — Что-то я не слышал ни о каких свадьбах принцев, которые прервались арестом жениха!
— Принц этот вернулся из морского путешествия, во время которого по причине бури заехал на какой-то остров! Там он встречался с каким-то иностранным генералом, заключил тайный союз, после чего его арестовали прямо на свадьбе на следующий день после его прибытия, бросили в крепость на каком-то острове, затем перевезли в Бастилию в карете с зарешёченными окнами, надев на него железную маску. Этот принц и на этот раз был в железной маске, поэтому лица его мой Луи не видел. Были ещё какие-то подробности про таинственную восточную принцессу, про клад, запрятанный на необитаемом острове и даже про какого-то каторжника и убийцу, пытавшегося убить этого принца. Я устала слушать этот бред.
— Что ж, герцог обладает фантазией не хуже аббата Бурдейля! — воскликнул Кольбер. — Ему бы романы писать!
— Фи, я не стала бы их читать! — возразила Жаннетта. — Всё как-то сумбурно, нелогично, непоследовательно. В общем, он меня обманул.
— Вы очень помогли мне, Жаннетта, я весьма признателен вам, — ответил Кольбер. — Кошелёк с обещанной премией получите у Люсьена.
После Жаннетты Кольбер принял карлика Мартена Преваля.
— Дорогой Мартен, что ты мне расскажешь? — спросил Кольбер.
— Почти никакого разговора, — ответил Преваль. — По дороге туда он спросил, знает ли узник, куда его везут, знает ли он свою вину и будут ли у него последние желания. На все вопросы узник отвечал высокомерно и кратко. На обратном пути разговор был ещё короче.
— Замечательно, Преваль, но ты не мог бы рассказать подробнее? — спросил Кольбер. — Ведь у тебя отличная память!
После этого Преваль пересказал почти дословно все диалоги, которые он услышал из-под сиденья кареты.
— Тебя никто не заметил, ты уверен? — спросил Кольбер.
— Ни одна душа! — ответил Преваль.
— Благодарю, друг мой! — сказал Кольбер с кивком. — Держи!
С этими словами Кольбер вручил Превалю кошелёк, который по весу, размеру и содержанию в точности соответствовал установленной между этими двумя таксе за подобные услуги.
Глава IX. Размышления Короля
Людовик размышлял. Информация, полученная от Лоррена, от д’Арленкура и от д’Эпернона в целом сходилась. Выходило, что Кольбер перестал шпионить за посланниками Короля, перестал совать нос в дела Людовика и полностью посвятил себя тем задачам, которые ему поручены, а именно – перевооружением армии и флота, финансами, промышленностью.
«Значит, со стороны Кольбера мне не следует ожидать никакого подвоха? — спрашивал себя Людовик. — Или же они все трое вступили в сговор? Ну, положим, де Лоррен и Кольбер могли бы за моей спиной сговориться, слишком уж ретиво они демонстрируют взаимную вражду на моих глазах, чтобы я решился поверить в неё. Если бы они по-настоящему были врагами, они бы эту вражду скрывали. Но д’Арленкур? Мог ли бы он сговориться с обоими? Немыслимо! Впрочем, я должен допускать и предательство своего капитана мушкетёров. Но возможно ли поверить в бескорыстие Кольбера и добрые чувства Лоррена? Хорошо, допустим, что все они – честные и преданные мне люди. Могу ли я в этом случае рискнуть отправиться в Бастилию для встречи с Филиппом? А вдруг они приготовили мне ловушку, и из Бастилии обратно карета повезёт уже не меня, а Филиппа? Ужасно! Так рисковать не следует! Как же мне узнать, действительно ли Филипп помещён в Бастилию под именем Эсташа Доже? Ведь я никому не могу доверять в этом моём королевстве так, как я доверял бы д’Артаньяну! Чёрт побери меня совсем! Я доверял д’Артаньяну, а ведь он дважды предал меня, не считая мелких фактов непослушания! Во-первых, когда он похитил меня, подменил меня моим братом Филиппом! Уже за одно это его следовало бы четвертовать! Во-вторых, он обманул… Нет, ведь он обманул не меня, а Филиппа! В конце концов, лишь благодаря этому обману я смог вернуться на трон! Кроме того, когда они с епископом ваннским, с этим д’Эрбле, который теперь называется герцогом д’Аламеда, решили судьбу Франции, избрав из нас двоих меня, ведь это решение возвратило мне трон! Кроме того, его преданность моей матери, его преданность мне во времена Фронды, когда я был ещё маленьким мальчиком и не мог противостоять этой ужасной опасности, которой подвергалась вся наша семья, вся монархия! Что ни говори, д’Артаньян был верен мне всегда, при условии, что я не требовал от него расправиться со своими друзьями. Такая преданность понятна, она имеет свои чёткие границы, мне следовало бы постоянно помнить об этих границах, не нарушать их и тем самым иметь д’Артаньяна в качестве вернейшего и надежнейшего офицера. Надо было держать его при себе. Его не следовало посылать на сражения, он нужен был мне здесь, во дворце, в качестве капитана королевских мушкетёров! Ах, да, я обещал ему маршальский жезл! Его можно получить лишь за выигранную военную кампанию. Следовало дать ему этот проклятый жезл, ведь он так много воевал! Было глупо рисковать им. Ну что ж, на то она и война, чтобы терять самых лучших воинов. Что же мне-то теперь делать? Как я могу узнать о том, кто сидит в Бастилии, Филипп или кто-то другой под его именем, подобно тому, как д’Артаньян засадил вместо меня в Пиньероль этого жалкого труса д’Эльсорте? У меня, действительно, нет друзей! Я остался один, и мне не на кого положиться!»
В этот момент двери кабинета отворились, вошёл секретарь Юбер и сказал:
— Ваше Величество, герцогиня де Шеврёз просит аудиенции.
— Проси! — воскликнул Король. — Проси немедленно!
«Я забыл, что в дворце есть ещё один человек, которому я могу доверять! Герцогиня! Ведь она помогла мне вернуть трон! Она спрятала меня в Лувре, дала одежду, собственноручно сбрила мою бороду, вернув мне мой прежний вид! Даже припудрила остатки шрамов на лбу! Эта дама меня не предаст хотя бы потому, что ей это не выгодно!»
— Я счастлива видеть Ваше Величество в добром здравии! — сказала герцогиня, входя в кабинет с учтивым поклоном. — Я также счастлива, что вы нашли время для встречи со мной.
— Моя дорогая герцогиня! — сказал Король как можно любезнее. — Для вас у меня всегда есть время! Как я могу пренебрегать лучшей подругой моей матушки!
— О, Ваше Величество, я так часто пребывала в полном пренебрежении лишь именно только за то, что была лучшей подругой вашей матушки, что уже привыкла не удивляться ничему и принимать доброту и благосклонность королевских особ с удивлением, благодарностью и величайшей почтительностью! — ответила герцогиня с самым скромным видом.
— Что же привело вас ко мне, дорогая герцогиня? — спросил Король.
— Мой долг верноподданной, — ответила герцогиня. — Я поняла, что я вам необходима, Ваше Величество.
— Вот как? — удивился Людовик. — Я в вас нуждаюсь? Для каких же, позвольте спросить, целей?
— Ваше Величество, нас сейчас никто не слышит, я надеюсь, — сказала тихим голосом герцогиня. — Вам нужна помощь в связи с одной тайной, о которой никто, кроме меня, вас и ещё одного человека уже никто не знает. Впрочем, есть ещё посвящённые, которые находятся в таком месте, в котором знание этой тайны им не поможет.
— Да, герцогиня, эта тайна доставляет мне некоторое беспокойство, — согласился Король. — Но каким образом вы узнали о том, что это беспокойство возникло именно сейчас?
— О, это всего лишь моя женская интуиция и, если хотите, немножко наблюдательности, а также учёт того, сколько времени прошло после некоторых событий, о которых мы с вами хорошо помним, — ответила герцогиня.
— Что же подсказала вам ваша интуиция, мадам? — спросил Король настороженно.
— Ваше Величество, вы можете совершенно не опасаться меня, ведь вы убедились, что я – ваш преданнейший друг! — ответила герцогиня. — Вы хотите убедиться, что в Бастилию помещён именно Филипп, и никто другой. Потому что вы не доверяете действиям д’Артаньяна, в особенности, когда они действовали совместно с д’Эрбле, не так ли?
— Боже правый, мадам! — воскликнул Король. — Я не в силах притворяться! Да, это именно то, что меня беспокоит!
— Ради бога, тише, Ваше Величество! Я сказала, что нас никто не слышит, как я надеюсь, но есть темы, о которых следует говорить шёпотом даже в том случае, если вы находитесь на берегу бушующего океана и не видите вокруг себя никого на расстоянии мушкетного выстрела.
— Вы правы, герцогиня, — сказал Людовик более тихим голосом. — Я буду признателен вам, если вы поедете в Бастилию и посетите заключённого, записанного под именем Эсташа Доже. Вы поговорите с ним, если это удастся и выясните его намерения, но самое главное – вы убедитесь, что это именно тот человек, который должен там содержаться.
— Эсташ Доже? — удивилась герцогиня. — Я полагала, что его имя – Марчиали.
— Его имя было Марчиали, — ответил Король, — но теперь его зовут Эсташ Доже. Между прочим, человек с именем Марчиали также сидит в Бастилии. С ним встречаться не надо.
— Кажется, понимаю! — сказала герцогиня. — Д’Артаньян обманул Филиппа, поместив в Пиньероль другое лицо под этим именем?
Людовик взглянул на герцогиню Шеврёз с удивлением.
— И поэтому вы вполне допускаете, что он мог бы обмануть точно также и вас при выполнении такого же в точности поручения! — закончила свою мысль герцогиня.
— Да, герцогиня, — ответил Людовик. — Итак, вы сделаете это для меня?
— Разумеется, Ваше Величество! — согласилась герцогиня. — Я счастлива оказать вам не только эту простую услугу, но вы всегда можете требовать и большего! Гораздо большего!
— Я вознагражу вас, герцогиня, — ответил Король.
— Это совершенно лишнее! — воскликнула герцогиня. — Впрочем, мои расходы сейчас возросли в связи с необходимостью ремонта моего родового замка…
— Это будет оплачено, герцогиня, — кивнул Людовик. — Я распоряжусь. И, кроме того, вам понадобится приказ, мой письменный приказ коменданту Бастилии. Подождите минуту, я напишу.
Король сел и написал следующий документ:
«Приказ для коменданта Бастилии господина де Сен-Мара.
Предъявительнице сего, герцогине де Шеврёз предписано встретиться наедине с заключенным Бастилии Эсташем Доже.
Господин комендант отвечает за выполнение этого поручения и за соблюдение строжайшей тайны в отношении этого поручения.
Подписано: Король Франции Людовик XIV».
— В связи с этим делом приходится очень много писать самому, обходиться без секретаря, — сказал Людовик с улыбкой и вручил приказ герцогине де Шеврёз.
Вечером того же дня герцогиня вновь посетила Короля.
— Герцогиня! — воскликнул Людовик в нетерпении. — Вы виделись с ним? Ну как он? Не томите же, говорите!
— Ваше Величество, под именем Эсташа Доже в Бастилию заключён другой человек, — спокойно сказала герцогиня. — Это не ваш брат, и он нисколько не похож на вас и на вашего брата, это было видно даже до того, как он снял маску.
— Меня провели! — воскликнул Король. — Меня обманули! Хитрец д’Артаньян! Если бы он был жив, ему бы не поздоровилось! А я-то каков простак! Только теперь, через два года я решил проверить, кого они засадили! Чёртов д’Артаньян, чёртов д’Эрбле! Ага! Ну уж д’Эрбле-то не избежит моего гнева! Ведь он, кажется, ещё жив, и имеет наглость пребывать время от времени при моём дворе в качестве испанского посланника!
— Что касается д’Эрбле, я бы рекомендовала Вашему Величеству никогда не доверять его словам, — ответила герцогиня. — Он иезуит. Вы, быть может, не знаете об этом? Что же касается капитана д’Артаньяна, я полагаю, что он просто не решился поместить человека такого ранга в тюрьму. Этот приказ противоречит его убеждениям. Это, если хотите, его мировоззрение. И это было вам на руку, сир, в другой такой же ситуации.
— Да, герцогиня, вы правы! Пожалуй, я простил бы д’Артаньяна за такую шутку, если бы он оказался жив, — ответил Король. — И мне, думается, придётся простить герцога д’Аламеда за это, поскольку ведь он уже не был в это время моим подданым, а был Испанским посланником. Кого я не должен прощать, так это себя! Как мог я довериться этим двоим при выполнении такого поручения! Мне следовало поручить им только надеть на него маску и передать его в маске другим лицам, не знающим, кто под ней скрывается. Да, да, отвезти его в Бастилию я должен был поручить кому-то другому!
— Ваше Величество, вы поступили мудро, не вините себя. Ведь если бы вы задействовали других людей, то в этом случае вы ещё больше рисковали бы вследствие того, что в страшную тайну были бы посвящены ещё новые лица, — тихо сказала герцогиня.
— Они не должны были бы знать, кого они везут, почему, и насколько долго! — возразил Король. — Ведь есть же у меня вполне порядочный и честный д’Эпернон!..
— Ваше Величество считает порядочным и честным герцога д’Эпернона? — удивилась герцогиня. — В таком случае, я не знаю, что я смогу вам посоветовать, сир.
— А вы, герцогиня, похоже, не разделяете моё мнение о герцоге? — спросил Король настороженно.
— О, что вы, Ваше Величество! — улыбнулась герцогиня с едва заметной иронией. — Могу ли я сметь давать оценку столь доблестному офицеру?
— На кого же мне ещё положиться? — спросил Король. — Только не говорите мне о старой гвардии, обо всех этих мушкетёрах! Д’Эрбле превратился в иезуита и хуже того, в испанского посла! Остальные трое мертвы!
— Только двое, Ваше Величество, — ответила герцогиня.
— Вы хотите сказать, что один из этих троих ещё жив? — воскликнул Король оживлённо. — Кто же это? Позвольте, я сам угадаю! Дю Валон придавлен огромным камнем в пещере Локмария, д’Артаньян убит пушечным ядром! Граф де Ла Фер? Он жив? Комендант крепости Кандия, генерал Гримальди, составил ложное донесение о его смерти? Он обманул меня?
— Гримальди был убеждён, что граф де Ла Фер погиб, не браните его, — ответила герцогиня.
— Но он в действительности жив? Раз вы говорите об этом, то это должно быть, действительно так! — сказал Король. — Впрочем, мне от этого мало толку. Я обидел графа де Ла Фер, я виноват перед ним. Но эту вражду никак не унять. Граф заступался за своего сына, Рауля де Бражелон, я же стал невольной причиной его отчаяния, которое и привело к его гибели, поскольку моё увлечение, нет, моя любовь к Луизе де Лавальер, как оказалось, пришлась ему не по вкусу, так как он считал её своей невестой.
— Ах, Ваше Величество, это уже дело прошлое, — сказала герцогиня. — К тому же виконт…
— Что виконт, герцогиня? — спросил Король. — Он, кажется, погиб?
— Я бы сказала иначе, — ответила герцогиня. — Виконт де Бражелон утешился.
— Вы принимали участие в этом юноше? — резко спросил Король и пристально взглянул на герцогиню.
— Мне случалось с ним говорить один или два раза, — сказала герцогиня.
— Мне сообщили, что он геройски погиб при вылазке в крепости, разве это также не правда, герцогиня? — спросил Король.
— Я полагаю, что вам сообщили правду, — сказала герцогиня, ничуть не изменившись в лице. — Вы правы, граф де Ла Фер не будет верным помощником вам. Кроме того, если он не объявился в своём поместье, следовательно, он, по-видимому, имел причины скрываться от вас, Ваше Величество.
— Стало быть, он мой враг? — спросил Король.
— Я уже и не знаю, что сказать про него, сир, — ответила герцогиня. — Я начинаю думать, что известия о том, что граф де Ля Фер не погиб, не точны.
— Что вы хотите этим сказать, герцогиня? — спросил Король. — Вы сомневаетесь, что он спасся? Стало быть, ваши сведения о его спасении недостаточно надёжны?
— О, это не сведения, а всего лишь предположения, — ответила герцогиня. — Действительно, я припоминаю, что я узнала об этом из письма, полученного одной моей подругой. Она получила это письмо намного позже известия о его гибели, из чего заключила, что он жив. Вероятно, просто это письмо слишком задержалось в дороге. Боже, как я глупа! А я-то вообразила, что он спасся!
— Герцогиня, вы не искренни со мной, — с грустью сказал Король. — Граф де Ла Фер не мог писать писем какой-либо даме, вашей подруге. У графа де Ла Фер не было дам, у него не было подруг. Он избегал общения с женщинами. Об этом мне рассказала моя мать.
— Ваше Величество, это была не его подруга, а его дальняя родственница, — ответила герцогиня. — Письмо касалось наследства.
— Назовите мне имя этой вашей подруги и его дальней родственницы, герцогиня, — сказал Король.
— Имя? — усмехнулась герцогиня. — Вы хотите знать имя, сир? Оно вам ничего не скажет. Кроме того, она уже умерла, год назад.
— Так как же её звали? — спросил Король, глядя в глаза герцогине де Шеврёз.
— Её звали Мари Мишон, Ваше Величество, — ответила герцогиня. — И в доказательство того, что я вас не обманываю, я покажу вам её платок с именным вензелем, который я ношу в память о ней. Вот, смотрите.
С этими словами герцогиня извлекла из манжета надушенный шёлковый платок, на котором в уголке золотыми буквами были вышиты две чрезвычайно красивые буквы, двойное «М» с завитками. Этот платок был в точности таким же, какой однажды Арамис уронил на землю, который затем молодой д’Артаньян попытался его поднять и вернуть Арамису, из-за чего была назначена та самая дуэль, положившая начало дружбе гасконца и трёх мушкетёров.
Людовик взглянул на платок и его сомнения рассеялись.
«По-видимому, она не солгала, — подумал он. — Ещё минуту назад я готов был поклясться, что Атос жив, но, мне кажется, она не лжёт».
— Герцогиня, я чрезвычайно благодарен вам за вашу помощь, — сказал он. — Опишите мне человека, который помещён в Бастилию под именем Эсташа Доже.
— Мне показалось, что это обычный уличный налётчик, — сказала герцогиня. — Это явно не дворянин. Это грубый, неотёсанный мужлан. За два года, пока его содержат как герцога, он не стал более утонченным. Его снабжают книгами, которые он не открывал, и весьма сомнительно, что он умеет читать. Похоже, что они поместили в Бастилию какого-то висельника.
— Что ж, пусть посидит там, замещая Филиппа, пока я не смогу поместить на его место того, кто должен его занять, — сказал Людовик. — Как вы полагаете, герцогиня, его поместили в какое-нибудь аббатство?
— Если бы решение принимал д’Эрбле, его поместили бы в самый удалённый иезуитский монастырь, — сказала герцогиня. — Если бы решение принимал д’Артаньян, он предложил бы Филиппу покинуть Францию и, вероятнее всего, уехать на край земли. Но поскольку…
— Но поскольку? — спросил Людовик.
— Я хотела сказать, что совместное решение, вероятнее всего, состоит в том, что они увезли его с собой в Шотландию, — сказала герцогиня.
— Почему же именно в Шотландию? — спросил Король.
— Кажется, у д’Артаньяна там имелся небольшой домик, подаренный ему генералом Монком, — сказала герцогиня.
— Герцогиня, скажите мне, в каком состоянии находится ваш сад при вашем имении? — спросил Король. — Мне кажется, что ваши расходы по его содержанию в последнее время возросли?
— Ваше Величество, — сказала герцогиня, изобразив чрезвычайную скромность и смущение. — Мне стыдно говорить об этом, но сад в таком состоянии, что я не посмела бы пригласить вас взглянуть на него.
— Мы это легко уладим, герцогиня, — сказал Король. — Я назначаю вам пансион для поддержания вашего сада в размере десять тысяч ливров пожизненно.
— Я припоминаю, Ваше Величество, что селение называется Монквиль, — сказала герцогиня. — Небольшой домик под сенью деревьев на берегу реки Клайд.
Глава X. Размышления Кольбера
— Господин министр, к вам явился мсье Преваль, — сообщил секретарь Кольберу.
— Преваль? — удивился Кольбер. — Что ж, проси.
— Господин Кольбер! — обратился к своему патрону вошедший карлик. — Я узнал кое-что очень интересное и важное для вас.
— Что же именно? — спросил Кольбер.
— Вчера утром я узнал, что Короля посетила герцогиня де Шеврёз, — сообщил Преваль. — Я проследил за ней и понял, что она выполнила какое-то поручение Его Величества. Из этого я заключил, что она непременно прибудет с отчётом, поэтому я заранее запрятался в кабинете Короля.
— Ты посмел шпионить за Королём Франции?! — воскликнул Кольбер. — Не смей утверждать, что я поручал тебе подобное!
— Я сделал это исключительно по собственному почину, — ответил Преваль.
— А если бы тебя застали? — спросил Кольбер. — Что бы ты в этом случае сказал?
— Я сказал бы, что я погнался за кошкой, принадлежащей Королеве, но потом кошка убежала, а я не успел скрыться, и не решился выползать из своего укрытия на виду у Короля, — ответил Преваль.
— Я не думаю, что тебе бы поверили, — проворчал Кольбер.
— Это уж как повезёт, — согласился Преваль. — Я бы стойко держался этой версии, даже если бы из меня вытягивали жилы, одна за одной.
— Похвально, мой друг! — ответил Кольбер. — Итак, что же ты хотел мне сообщить?
— Герцогиня посещала Бастилию по просьбе Короля. Она виделась там с заключённым по имени Эсташ Доже, — ответил Преваль. — Она должна была опознать его. Узник содержался в маске, но по велению герцогини он её снимал.
— Так-так, очень интересно! — воскликнул Кольбер. — Дальше?
— Герцогиня сказала, что это другой человек, он не похож на ни брата Короля, ни на самого короля, — ответил Преваль.
— Двойник или родственник? — удивился Кольбер. — Я не подумал о такой возможности. Дальше?
— Король негодовал, он проклинал д’Артаньяна и д’Эрбле, говорил, что его провели.
— Дальше?
— Герцогиня сказала, что д’Артаньян просто не мог бы поместить в тюрьму человека такого ранга, и сказала, что это в иной ситуации было на руку Королю.
— Это пока не понятно. Дальше?
— Герцогиня назвала д’Эрбле иезуитом и рекомендовала не доверять ему.
— В этом ничего нового, дальше?
— Король сказал, что следовало отправить в Бастилию этого человека с другими лицами, на что герцогиня возразила, что в этом случае другие люди узнали бы страшную тайну.
— Дальше?
— Король сказал, что он может доверять только герцогу д’Эпернону, герцогиня не согласилась с этим.
— Дальше!
— Герцогиня сказала, что граф де Ла Фер не погиб, а спасся, однако, после этого она заявила, что ошиблась, а решила так только потому, что письмо от него пришло чуть позже известия о его гибели.
— Такое возможно, с этим надо было бы разобраться. Впрочем, это не важно. Дальше?
— Король потребовал, чтобы герцогиня описала заключённого под именем Эсташ Доже. Герцогиня описала его как обычного преступника, не из благородных, назвала его висельником.
— Дальше?
— Герцогиня предположила, что того человека, который должен был быть помещён в Бастилию под именем Эсташа Доже, вероятнее всего, увезли в Шотландию.
— Почему в Шотландию? — спросил Кольбер.
— Этот же вопрос задал и Король, — ответил Преваль. — Герцогиня объяснила, что в Шотландии у господина д’Артаньяна имелся небольшой домик, подаренный ему генералом Монком.
— Вот как? — удивился Кольбер. — Неучтённая недвижимость за рубежом у офицера, стоящего на службе Короля? Интересно! Дальше?
— Король обещал герцогине профинансировать расходы по содержанию её сада. После этого герцогиня сообщила, что селение называется Монквиль. Также она сказала, что речь идёт о небольшом домике на берегу реки Клайд.
— Дальше?
— Это всё, господин министр, — ответил Преваль. — На этом аудиенция закончилась, герцогиня покинула Короля.
— Кто ещё посещал Короля после этого?
— Долгое время Король сидел молча в раздумье, а также ходил по комнате. После этого, я затаился, поджидая возможность скрыться. Я покинул кабинет, когда опустились сумерки.
— Ты уверен, что никто не заметил тебя? — спросил Кольбер.
— Я был очень осторожен, меня никто не видел, господин Министр.
— Разве двери королевского кабинета не запирают, когда в них нет Короля? — спросил Кольбер.
— Их запирают только если все уходят, включая секретаря, — ответил Преваль. — Иногда секретарь отлучается ненадолго, не запирая двери. Я знаю об этом, я воспользовался его отлучкой, чтобы попасть в кабинет, и чтобы покинуть его.
— Я не знал, что ты проявляешь инициативу в таких деликатных вопросах, как наблюдение за посетителями Короля и даже за самим Королём! — отметил Кольбер.
— Я никогда этого не делал, господин министр, но всегда изучал возможности для этого, — ответил Преваль. — Но на этот раз я решил, что необходимо рискнуть.
— Что ж, ты рискнул удачно, дорогой Преваль! — согласился Кольбер. — Ты рассказал мне всё? Ничего не пропустил, ничего не забыл?
— Я рассказал абсолютно всё, господин министр, — ответил Преваль.
— Хорошо, друг мой, — ответил Кольбер. — А теперь ты должен забыть обо всём, что рассказал мне. Это приказ. Вот твоя награда.
С этими словами Кольбер достал из выдвижного ящика стола один из кошельков и положил его на стол перед Превалем.
— Благодарю вас, господин министр, — сказал Преваль, забирая кошелёк и прикидывая его вес на руке. — Должен ли я и дальше в подобной ситуации проявлять инициативу?
— Боже мой, Преваль, дорогой мой! — воскликнул Кольбер. — Ты, кажется, хочешь получить от меня распоряжение на то, чтобы следить за Его Величеством? Я ни при каких обстоятельствах не даю тебе подобного распоряжения!
— Но вы не сердитесь на меня за мою инициативу, господин министр? — спросил Преваль.
— Я дал тебе деньги для того, чтобы ты забыл всё, что слышал, и, разумеется, чтобы никому не проговорился об этом досадном эпизоде, разве ты не понял? — спросил Кольбер. — Подумай сам, могу ли я поручить тебе повторять подобные исследования? Ни в коем случае!
— Но вы не осуждаете меня, сир? — спросил карлик.
— За что, мой друг? — спросил Кольбер. — За то, что ты искал любимую кошку Королевы? Это благородно и достойно всяческой похвалы. Надеюсь, кошку ты нашёл и водворил туда, где она должна была пребывать! Больше я не хочу ничего знать об этом деле. Если тебе представится случай ещё раз позаботиться о кошке Её Величества, ты поступишь благородно, если сделаешь это. Мы все чрезвычайно любим Королеву и не желаем, чтобы её кошка потерялась или заблудилась. Ты всё понял, надеюсь, мой дорогой?
— Благодарю вас, господин министр, я всё понял, — ответил Преваль с поклоном и вышел из кабинета Кольбера.
Оставшись один, Кольбер взял чистый лист бумаги и написал:
«Де Шеврёз знает многое и шпионит для Е.В. Эсташ Доже – узник в Б-и, висельник, помещённый вместо кого-то, кто должен быть похож на Е.В. или на Месье. Граф де Ла Фер жив? Проверить. Шотландия, Монквиль, домик на берегу реки Клайд».
Глава XI. Людовик
Между тем, Король, который догадался, что Филипп находится в Шотландии, раздумывал о том, что он может предпринять для того, чтобы обезопасить себя от возвращения Филиппа. Герцогиня намекнула, что герцогу д’Эпернону не следует доверять. Он и сам опасался этого. Послать в Шотландию было решительно некого. Два года Филипп не давал о себе знать, быть может, он смирился со своей судьбой и не претендует на французский трон? В этом случае можно было бы забыть обо всём, что он узнал.
Однако, Филиппом могли воспользоваться другие, втянув его в свою политику.
Больше всего Короля смущало то, что герцог д’Аламеда, известный как Арамис, не ушёл из политики. Этот деятельный человек знал великую тайну Короля, и он знал, где находится Филипп, он встречался с ним, он виделся с ним регулярно. Именно этот человек замыслил в своё время заменить Короля на Филиппа, именно он это проделал почти успешно. Правда, в последнем случае, когда он мог бы повлиять на дальнейшую судьбу двух принцев, на судьбу Франции, на его судьбу, Арамис принял сторону Людовика, он и его друг д’Артаньян единодушно решили арестовать Филиппа и оставить на троне Людовика. Но коль скоро они не поместили Филиппа в Бастилию, они могли вынашивать план государственного переворота. Итак, опасность не только и не столько в Филиппе, сколько в герцоге д’Аламеда!
Кроме того, Король подумал о том, что отправлять кого-либо за Филиппом – это большой дополнительный риск, тогда как арестовать герцога – это не риск, а всего лишь защита своей государственной власти, защита государства, защита Франции.
Итак, бороться с Филиппом трудно и бессмысленно, бороться против герцога д’Аламеда – необходимо!
Пребывание в Шотландии для герцога – временное явление. Рано или поздно он прибудет во Францию, и тогда его можно будет арестовать и поместить в Бастилию, а может быть даже и ещё более надёжно исключить его из числа опасных для государства лиц, исключить раз и навсегда. Король понимал по собственному опыту, что Бастилия – не окончательное решение проблемы. Окончательным решением проблемы может быть только эшафот.
Глава XII. Неудачная миссия
Поразмыслив над ситуацией, Кольбер решил направить шпионов в Шотландию по записанному им адресу, в Монквиль. Двум шпионам было велено убедиться, что в этом доме скрывается человек, похожий на Короля. Разумеется, Кольбер не предполагал, что это может быть брат-близнец, он всего лишь допускал родство на основании сходства, и не знал, что речь могла идти о такой степени сходства. Про этого человека, похожего на Короля или на его брата, надлежало только собрать как можно больше сведений и доставить их в Париж Кольберу. Предписывалось ничего не предпринимать в отношении этой загадочной личности, а лишь собрать сведения, как можно полнее. Читатели простят нас за то, что мы не называем имен этих шпионов, причины этого будут ясны из дальнейшего повествования.
Посланники Кольбера плыли на корабле через пролив и на полпути корабль атаковали пираты. Иностранный пиратский корабль «Черный Лис» был прекрасно вооружен, и капитан французского судна не стал ввязываться в бой. Таким образом, и шпионы Кольбера попали в руки к пиратам. Пираты, которые разбойничали с согласия правительства какой-либо страны, платя в казну оговоренную долю награбленного, в те времена называли себя не пиратами, а корсарами лишь потому, что они нападали не на все корабли, а лишь на корабли одной из воюющих сторон. Те корсары, которые захватили в плен корабль со шпионами Кольбера на борту, не нападали на голландские корабли и на корабли их союзников, зато дерзко нападали на французские и английские корабли. Это были голландские корсары, дружественно настроенные к Голландии, которая находилась в состоянии войны с Францией и Англией. Далеко не все матросы этого судна были голландцами, но они считали себя таковыми.
Капитан «Черного лиса» Ван дер Миль допросил пленников, дабы понять, какой можно получить за них выкуп. Посланники Кольбера тут же объявили о своей миссии в надежде на спасение. Капитан, однако, не поверил услышанному заявлению, поэтому пленники рассказали ему обо всех подробностях своей миссии, чтобы подтвердить свои слова. Так, спасая свои жалкие жизни, эти люди выдали государственную тайну врагам Франции, которые, таким образом, узнали обо всём. Да простят меня читатели, моё перо отказывается писать их имена! Как истинный француз я переполнен гнева за поведение этих людей. Вследствие этого разразилось то несчастье, о котором наши читатели узнали в первой главе этой книги.
Капитан корабля почуял большой куш. Он решил, что в самом худшем случае речь может идти о родственнике французского Короля. Также он сообразил, что речь идёт о страшной тайне. А с тайнами всегда так: чем меньше людей о них знают, тем ценнее знание тайны теми, кто в неё посвящён. По этой причине капитан корабля «Чёрный лис» Ван дер Миль решил сократить число сведущих на двух человек и велел выбросить за борт двух шпионов Кольбера, чьи имена с этой минуты отошли в историю, причем в ту её часть, гордиться которой нам не пристало.
Ван дер Миль решил разобраться во всём происходящем и извлечь из полученной информации пользу для Голландии в её борьбе против Франции и Англии. Они отыскали этот дом и свели знакомство со слугами, которых наняли д’Артаньян и его друзья.
К сожалению, наши герои, Атос, Портос, Арамис и д’Артаньян, посчитали нанимаемых слуг англичанами, преданными Королю Карлу II, но это были ирландские гугеноты, яростные враги Короля Англии.
Люди Ван дер Миля легко убедили Джона Смолла и Бена Брауна перейти на их сторону и похитить Филиппа. При этом они тяжело ранили Базена.
Наши друзья недолго обсуждали план дальнейших действий, ведь все они были людьми дела. Самыми рассудительными были Арамис и д’Артаньян, но в данном случае они оба были склонны немедленно догонять преступников, поскольку Арамис горел желанием отомстить за Базена, а д’Артаньян страстно хотел вернуть любимую женщину. Кроме того, все они желали возвратить Филиппа как можно скорей.
Возможно, поэтому, они не заметили, что раненый дю Трабюсон кое-что выведал и сделал свои собственные выводы о ситуации.
Полностью «Мемуары Арамиса» вы можете найти тут
https://litsovet.ru/books/979343-memuary-aramisa-kniga-1
https://litsovet.ru/books/979376-memuary-aramisa-kniga-2
https://litsovet.ru/books/980135-memuary-aramisa-kniga-3
https://litsovet.ru/books/981152-memuary-aramisa-kniga-4
Также в виде файлов эти книги можно найти тут
https://proza.ru/2023/03/11/1174
https://proza.ru/2023/04/25/1300
https://proza.ru/2023/06/20/295
https://proza.ru/2023/08/07/1197
Также по теме см. «Д’Артаньян и Железная Маска»
https://litsovet.ru/books/979341-dartanyan-i-zheleznaya-maska-kniga-1
https://litsovet.ru/books/979342-dartanyan-i-zheleznaya-maska-kniga-2
#dartagnan #IronMask # fanfic #musketeers #atos #portos #aramis # musketeers