Андрея не устраивало моё пристрастие к работе, ведь теперь не только он, но и я ездила в командировки и появлялась дома только для того, чтобы поспать. Холодильник пустовал без вкусняшек, мой вес практически вернулся в норму, а общение с гражданским мужем сводилось к коротким вежливым фразам: доброе утро и спокойной ночи.
Разумеется, это могло привести только к тому, что в итоге и произошло. Однажды, после возвращения из командировки, я наткнулась на женские трусики в ванной. Они были не моего размера и фасона — маленькие, ажурные и явно дорогие стринги. На зеркале отсутствовали мои зубная щётка и крема. А на моём трюмо стояла чужая косметика и духи. Мои же женские принадлежности я нашла в небрежно брошенном у входа пакете.
— Дрюсик, ну потерпи, что ты как маленький! — Дверь в квартиру распахнулась, и в прихожую ввалились два переплетённых тела.
Мой Андрей обжимал маленькую и тоненькую как тростиночка девушку и целовал так, словно сожрать пытался. Я стояла в шоке, не зная куда себя деть, до тех пор, пока не оказалась обнаруженной.
— Ой! — пискнула девица, спрятавшись за спину Андрея.
Он же окинул меня невозмутимым взглядом и холодно бросил:
— Твои вещи в чемодане на балконе.
— Вот как… — вымолвила тихо.
— Только давай без скандалов, — цокнул он языком, скрещивая руки на груди. — Анютке волнения противопоказаны, она беременна.
Это было как удар молнии. Чётко, в самый центр солнечного сплетения, так, что не вдохнуть, не выдохнуть.
Беременна.
Я чувствовала, как боль током вьётся по телу, и не могла пошевелиться. Она беременна, не я. А мой женский организм — самая настоящая ошибка природы…
— Какой срок? — спросила ещё тише.
— Десять недель, — пискнула девушка из-за спины. — Предупреждаю, я не позволю себя оскорблять!
Почему-то оскорблять мне её не хотелось. Ведь это мой мужчина гулял от меня налево, а не она.
— Вещи помочь донести? — поторопил Андрей.
— Какой же ты… — Я начала задыхаться от переполнявших меня эмоций. — Подонок! Ты по-человечески не пробовал всё это закончить?
Его глаза зло сузились, а на щеках заиграли желваки.
— Если ты ожидала, что я буду перед тобой оправдываться, то ошибалась. Вали из моего дома и крути своим толстым задом перед звездунами дальше.
Я крепко сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, и проглотила обиду. Этот человек не стоит моих слёз. Забрала чемодан и вернулась в прихожую. Любовнички тихо засели на кухне и выжидали моего ухода. Подошла к столу и положила на усыпанную хлебными крошками поверхность ключи.
Девушка заботливо суетилась над чашками чая, приправляя заварку мятой.
— Частить не советую, — сказала я ей. — У твоего любимого осечки от этого добра случаются. Не часто, конечно, — один разок из пяти, но всё же, прими к сведению.
С кривой усмешкой бросила на побагровевшего Андрея мимолётный взгляд и вышла за дверь.
С того злополучного дня прошло уже больше полугода. Не могу сказать, что расставание с Андреем далось мне легко. Даже несмотря на то, что наши отношения давно превратились в тусклую картинку с отголосками моей первой любви, в моей душе оставалась привязанность. За один день восемь лет отношений не вычеркнешь. Именно она терзала меня, стоило лишь вспомнить момент нашего расставания. А ещё — униженное женское самолюбие. То паршивое чувство, когда теряешь веру в себя, потому что свято веришь, что его Анюта лучше. Помню, как первое время впадала в депрессию, толком ничего не ела и не могла сосредоточиться на работе. В Москве у меня не было родственников, только подруга Арина, с которой я сдружилась во время учёбы. Неделю жила у неё, пока не сняла небольшую квартирку недалеко от работы. Именно Арина в то время вправила мне мозги, заставила вернуться в прежний ритм жизни и снова поверить в себя.
