Что остается у человека, когда тот вырастил детей, построил дом, когда одни мечты стали явью, а другим уже не суждено сбыться?
Огромное количество внезапно свалившейся на голову свободы компенсируется чувством вины — остальные продолжают бежать общую гонку на время и достижения, а ты стоишь, балансируя от попутного ветра, прерывистого дыхания, и запаха пота?
«Странное чувство», - подумала Ольга по дороге на старую дачу, которая давно была заброшена. «Не провалилась ли крыша»? - беспокойные мысли кружили в голове как назойливые слепни. Когда то там было весело и утомительно от детского гомона, смеха и плача. Ольга вспоминала, что кружилась как белка в колесе, поднимая троих детей. Муж постоянно раскручивал бизнес за бизнесом, прогорал и начинал с нуля. Про семью вспоминал, когда хотелось поплакаться в жилетку. В конце концов, он их бросил. Пришлось срочно искать работу, искать дополнительный доход. Ольга работала бухгалтером в нескольких компаниях. Мама конечно помогала, но морально давила сильнее.
«Неудачница, во всем сама виновата, наплодила детей, не умеешь жить, как все», - в голове тотчас загудел шум голосов из прошлого.
- Нет, стоп, - Ольга ехала туда не за тем, чтобы вспоминать прошлые обиды. Ей хотелось «обнулиться», переосмыслить жизнь, расставить новые приоритеты, цели.
«Цели,- подумалось ей, - какие еще цели, да и нужны ли они? Может просто тихо доплыть на утлой, поржавевшей от времени лодочке по течению до неизбежной цели — смерти»?
Громко хмыкнув, проговорила:
- Прекрати пороть чепуху. Просто отбрось пафос, подруга, - она любила разговаривать сама с собой, благо что в машине кроме нее никого не было.
Ей вспомнился маленький бассейн, которое отдал им сосед за ненадобностью, ставший бойким развлечением для ее ребятни. Вся мокрая от брызг Ольга звонко смеялась, глядя на резвящихся радостных отпрысков. Картины в голове проплывали одна за другой, не задерживаясь, уступали место следующим. Да, этот сосед Вовка с детства бегал за ней. Все на улице знали — Вовка любит Ольку. Сакральную фразу «Я люблю тебя» можно было прочитать на асфальте, на дереве, умело вырезанную перочинным ножом, и почувствовать в атмосфере летнего вечера.
- Не срослось, - Ольга вздохнула, подъезжая к старенькому, но крепенькому зеленому забору, а которым виднелась местами облупленная от коричневой краски, крыша родного дома.
Она вышла из машины, зазвенела ключами, ища подходящий к висящему на калитке замку. Замок долго не поддавался, проверяя на прочность нервы женщины, затем радостно заскрипел, будто узнал хозяйскую руку, и калитка подалась вперед. Чтобы открыть ее шире, пришлось обрывать выросшую по пояс траву. А вот и знакомая узкая тропинка к дому. Ольга почувствовала, будто ступни ног корнями уходят в землю, по которой она сама бегала ребенком, и слышен был глухой звук маленьких, но тяжелых пяток. Казалось, земля возвращает ей энергию и забытое детское счастье.
- А это что еще? - Ольга была изумлена — старые яблони склонили ветви под тяжестью плодов к земле, образовав своеобразный шатер, скрывающий вход в дом. Под ногами стелился ковер из прошлогодних и свежих плодов.
«Похоже на сказку», - подумала она, представляя спящую в замке принцессу.
- Надеюсь, дома не встречу призраков «замка», - Ольга вспомнила покойную бабушку, и невольно вздрогнула от сырости свежей листвы. Вошла в прихожую.
Снова пришлось попотеть, пока тяжелая дверь в дом не открылась под напором, и Ольга по скрипящим половицам медленными шагами принялась осматривать пустующее жилище. Спертый запах родного дома возвращал к воспоминаниям.
Вот маленькие сандалики скучают в одиночестве. Детские рисунки иголками пришпилены к выцветшим обоям.
«О, а вот и картина детства, висящая над кроватью — Юдифь наступила на голову поверженного Олоферна. Самая уместная картина для дачи», - Ольга хмыкнула, вспомнив, как боялась в детстве смотреть на окровавленный меч в руках Юдифи и на отрубленную голову у ее ног . Она прошлась по комнатам, вышла на террасу. Пахло сыростью опустевшего дома.
Для чего она решила сюда выбраться?
Картины из прошлой жизни снова завертелись в голове, и она впала в медитативное оцепенение…
- Эй! Хозяйка! Есть кто дома? - резкий мужской голос как звонкая оплеуха, моментально отрезвил женщину. Ольга открыла дверь. На нее радостно уставился незнакомый загорелый мужик в растянутой футболке и светлой бейсболке.
- Вам кого? - свысока разглядывала она голубоглазого мужчину.
- Не узнаешь что-ли? Смотри какая важная стала. Как говорится, сколько лет сколько зим! - мужик весело подмигнул и полез обниматься. Ольга испуганно отстранилась. Где-то через мгновение мелькнуло что-то знакомое в тоне голоса, в этих голубых прищуренных глазах:
- Вовка! Ты что ли?
- Ну а кто ж еще мог увидеть тебя через забор? Только любящий всю жизнь тебя сосед. Олька, это он и есть. Собственной персоной.
- Ой, ладно тебе. Всю жизнь. Привет! Как дела? Как твоя Маринка? Ты что, в отпуске?
- Да нет. Живу я здесь теперь. Круглый год. С Маринкой мы расстались, и я вот вернулся к себе.
- А как же работа? Ты вроде инженером работал на заводе.
- Это все быльем поросло. Подрабатываю в местном магазине грузчиком. Да по выходным в храме помогаю.
- Как интересно, - откликнулась Ольга из вежливости, хотя его новости были не очень то интересны и только крали ее личное время. Но Вовка не на шутку обрадовался:
- Слушай, а давай я сгоняю в магазин, куплю нам выпить, закусить. Разожжем костер у тебя на огороде. Помнишь, как в детстве озорничали? Поболтаем о том о сем, повспоминаем. Ты наверняка помнишь наши посиделки.
- О нет. Спасибо конечно, но приехала я ненадолго, буквально на пару часов. Посмотреть, как тут. Может удастся продать.
- Да как так? Зачем? Это твои корни. Нельзя их продавать. Потом зачем? Сейчас все хотят жить за городом.
- Вов, у меня есть комфортный дом. Баня, бассейн. Детям есть где разместиться. А здесь что делать? Туалет и душ на улице.
- Ты замужем?
- Ладно, Володь. Оставим эти разговоры. Не отвлекай меня. Есть у меня мужчина. Все, давай. Пока.
- Значит, не замужем. Может и про мужика наврала. Ладно, как хочешь. Давай. Будь здорова, - расстроенный Вова, поправив кепку, энергичной походкой, отправился на свой участок.
- Ты тоже будь здоров! - крикнула ему вслед Ольга и плотно закрыла дверь на щеколду.
«Фух, кажется, пронесло», - она с облегчением выдохнула и подумала — как ей отвечать про свой статус. Муж к ней вернулся, и принять его обратно было еще одной ошибкой, от которой становилось тошно на душе. Взрослые дети разлетелись в разные стороны, проживают свою жизнь, а этот по факту чужой ей человек живет вместе с ней. Дом они перестроили давным-давно, на старом участке, доставшимся мужу в свое время от бабушки. Дети навещали их редко, не понимая — зачем мать так легко простила и пустила горе-папашу. Ольга изучающе посмотрела на себя в старинное, потерявшее былую красоту зеркало, выискивая помимо морщинок признаки малодушия, и презрительно скривила губы: «Спрашивается, зачем? Нужно все-таки набраться сил и выбрать время, чтобы окончательно разойтись. Может поэтому я здесь».
Тишину нарушил телефонный звонок.
- Мамуль, привет. Поздравляю. У тебя родилась внучка, - счастливый голос сына дрожал от волнения.
У Ольги перехватило дыхание, она забыла все, что казалось важным еще секунду назад. Пауза затянулась.
«Мам, ау, у тебя все в порядке»? - сына Федьку развеселила ее реакция, - мам, внуки — это не приговор! Кстати, ты самая молодая и красивая бабушка на свете.»
«Да, Конечно, Федь. Поздравляю! - опомнилась Ольга. - Вроде ждали, а все равно неожиданно! Девочка, это так прекрасно! Назовите в честь прабабушки Липы — Олимпиадой. Будет одна такая! - голос Ольги истерично звенел, разрезая тишину старого жилища.
- Олимпиадой? - с удивлением переспросил сын, - А это интересно. Ну конечно, так и назовем, как только я раньше не догадался, - сын веселился от души.
- Просто имя редкое и красивое, сынок.
- Мам! Ты там расслабься, пожалуйста. Ты же на старой даче? Вот и побудь там пару деньков. Успокойся. И приезжай в спокойствии и гармонии. Тебе еще предстоит помогать воспитывать нового человека.
- Да, да, - повторяла Ольга в каком-то возбуждении. - Хорошо сынок! Обнимаю, целую. На связи!
Женщина стояла посреди тишины какое-то время, привыкая к новому статусу, потом очнулась, посмотрела на старые стены, диваны, кухонный стол, покрытый пыльной скатертью в цветочек.
- Даа... жизнь течет своим чередом. И лучше ей не мешать — сметет, накроет волной, что мало не покажется. Есть ты или нет — все равно. Она и без меня управится. Так.. Что он сказал? Успокоиться, отдохнуть. Ладно, стоит попробовать, - Ольга снова посмотрела на себя в зеркало.
Вышла по скрипящим половицам во двор. Села на скамейку около крыльца. Запахи яблок, влажной листвы и травы вскружили голову, и она почувствовала себя молодой, легкой, полной надежд женщиной.
- Вов! - крикнула она в сторону соседского забора.
- Да, Оль. Чего тебе? - немного обиженный голос был ей в ответ.
- Ладно тебе. Не время дуться. У меня внучка родилась!
- Ух ты! Ну, поздравляю тебя, мать. Хотя ты теперь уже бабка! - Вовка радостно заржал.
- Короче, заканчивай эти свои не смешные шутки и скорей беги в магазин. Купи все, что хочешь — шашлыков, вина, может шампанского, овощей и… ну тебе ли не знать про закуски! Зайди за деньгами, или могу перевести.
- Оль, обижаешь. Столько не виделись, а ты про деньги. А я, бабка, все про любовь, - Вовка снова заржал как конь и пошел собираться в местный магазин…
Треск большого дикого костра выбрасывал в ночное небо очередную порцию огненных брызг, которые плыли в невесомости и превращались в яркие полосы, помогая звездам освещать заднюю часть огорода у самого леса. Старая музыка навевала светлые воспоминания о прожитом детстве, полной надежд юности, оставляя в стороне их разное настоящее.
Они сидели в обнимку, облокотившись на старые кресла, которые умудрились вынести на огород. Ольга чувствовала детскую легкость. Это было похоже на глоток колодезной воды, мгновенно освеживший душу. Оба устали от эмоций и молча разглядывали звездное небо. Ольга от души насмеялась, глядя как Вовка как супергерой боролся за дрова с сухой яблоней. Он набрасывался на нее всем телом, пытаясь повалить. Но та сопротивлялась как настоящий борец, наклоняясь до земли и отбрасывая Вовку в обратную сторону, вставала на прежнее место.
Потом Ольга танцевала под хиты их молодости как африканская танцовщица, удивляясь собственной гибкости. Вовка с наслаждением наблюдал, а ее звонкий заразительный смех лился в его сердце благодатным елеем, хотя он и не понимал этого. Лишь стучало в висках — хорошо, хорошо, хорошо то как, черт его дери.
- Вов, как правильно было жить? Вот ты что бы поменял, если вернуться назад? - Вовкины руки, согревающие ее, напомнили руки отца, такие родные, домашние, уютные.
- Откуда мне знать, как правильно жить? Знаешь, я, наверное ничего бы не стал менять. Всему свой срок. Раньше мы не смогли бы быть вместе, а сейчас, надеюсь, сможем, - Вовка посмотрел на Ольгу долгим взглядом, крепко притянул к себе, поцеловал, - она не сопротивлялась, удивляясь своему готовому выпрыгнуть наружу сердцу.
- Помнишь, «время рождаться и время умирать...время разрушать и время строить...время разбрасывать камни, и время собирать… время обнимать и время уклоняться от объятий...время любить и время ненавидеть»…
- Значит, пусть жизнь течет себе? - Ольга снова посмотрела на небо.
- Пусть течет. Мы вот с тобой здесь и сейчас. Мне хорошо с тобой. И счастье у нас сейчас….