В вагоне было душно, на соседней полке громко храпел мужчина. Лена повернулась лицом к стене и попыталась уснуть. Равномерно стучали колёса, вагон чуть покачивался, снизу, из-под столика, тянуло приятным теплом. Спи и спи, так нет же. Мысли о деньгах не давали Лене уснуть.
Она развелась с мужем и теперь делила с ним ипотечную квартиру. Доплатить оставалось вполне реальную сумму, большую, конечно, но реальную. Тогда всё бы получилось прекрасно – Лена отдаёт бывшему супругу деньги, он забирает себе машину, а Лене оставляет квартиру.
Зря она в том году согласилась на покупку машины. Копили, копили, муж постоянно на подработках, она на двух работах. Зачем? Выплатили бы лучше ипотеку, так нет, мужу не терпелось сесть за руль дорогой и престижной иномарки. Ленино мнение учитывалось – всё-таки работали оба, но она, глупая, позволила себя убедить.
Теперь, как вариант, в дополнение к ипотеке надо брать кредит. Она когда-нибудь вылезет из долгов? Или всю жизнь будет работать на процветание банков?
Сон окончательно пропал. Лена посмотрела на часы – скоро три. Самое время для того, чтобы уютно посапывать или, хотя бы, храпеть, как сосед по купе.
Она приподнялась на локте, нащупала на столе коробку с соком. Попьёт и точно будет спать, решено.
Вагон вдруг дёрнулся, коробка покачнулась и тёплый липкий сок облил руку. Попила, называется!
Пришлось вставать и идти в туалет – мыть руки.
В туалете, на жестяном крючке, висела забытая кем-то косметичка. Без сомнения, женщина оставила – большая, с ярким рисунком, на застёжке молнии брелок в виде собачьей морды. И не просто морды, а умильной морды мопса.
Лена щёлкнула пальцем по брелоку – интересный, и собачья моська прикольная.
Занести косметичку проводнику? Он спит, наверное. Не стоит будить человека из-за пустяка, лучше утром отдать.
Лена несколько раз нажала на дозатор с жидким мылом. Пусто! Ну вот, зря она проводника пожалела: мыла, между прочим, не было уже вечером. Мог бы и побеспокоиться о пассажирах, это его работа. Вот возьмёт сейчас Лена и из вредности разбудит его. Цена на билет большая, а руки помыть нечем!
Или взять чужое мыло? Наверняка же в косметичке есть, вон она какая набитая. Не убудет у хозяйки, если Лена немного воспользуется содержимым.
Лена потянула за собачью морду, раскрыла молнию и замерла. В косметичке, завёрнутая в прозрачный пакет, лежала толстенькая, плотная, красно-коричневая пачка денег.
Пятитысячные купюры, новые и старые, были аккуратно сложены и перетянуты резинкой для волос. Всего оказалось девяносто четыре банкноты. Лена положила деньги обратно и вышла из туалета.
К проводнику она не пошла. Легла, спрятала косметичку под подушку и стала думать.
Кто в наше время носит с собой столько наличности? У Лены, например, в сумке едва получится наскрести пару сотен, а то и меньше. Все расчёты через карту, это быстро и удобно.
А неизвестная женщина таскает в косметичке целое состояние! Зачем? Чтобы вот так, случайно, забыть деньги в туалете?
Может быть, деньги не настоящие? Выглядят они вполне привычно, но вдруг это фальшивки? Или деньги из банка приколов, которые предназначены для розыгрышей.
Лена опять встала, взяла косметичку и пошла в туалет – проверять. Нет, никаких приколов, деньги были совершенно обычные. Кроме них в косметичке лежала зубная паста, щётка, начатая облатка с анальгином, маленький тюбик с кремом и раскладное зеркало. Интересное зеркало, на наружной стороне фонтаны Петергофа, красивая и впечатляющая миниатюра.
Теперь она точно до утра не уснёт. Конечно, завтра надо искать хозяйку этого богатства, но как бы Лене пригодилась эта красно-коричневая «котлета»! Если оставить деньги себе, она сможет решить самую главную проблему – квартирный вопрос. Рассчитается с бывшим мужем и отпустит его на все четыре стороны, а он отпустит её. Детей у них нет, имущество они разделят поровну и никогда больше не увидят друг друга. Разве это не счастье?
За девять лет семейной жизни они надоели друг другу до оскомины, но всё равно как-то пытались спасти свой нелепый брак. Жаль, что столько времени потеряно, но теперь Лена может начать жить с чистого листа. Ей только тридцать пять и всё самое хорошее ещё впереди.
Особенно, если она оставит себе эти деньги. Смогут её найти? Камер в вагоне точно нет, он вообще древний, с третьими полками и наглухо закрытыми окнами, из которых всё равно дуло.
Пассажиры спят, никто не видел, как Лена ходила в туалет. Проводник с вечера не показывался. Значит, на Лену никто не подумает – в вагоне полсотни людей, любой мог забрать косметичку.
Вот только одно «но» тревожило Лену. Деньги, которые были ей очень нужны, всё-таки чужие.
Она незаметно заснула. Проснулась поздно. Солнце ярко светило в окно, по проходу сновали пассажиры. Лена потянулась, легла на спину и вспомнила, что произошло ночью.
Мимо медленно, по-стариковски шаркая ногами, прошла заплаканная женщина средних лет, за ней проводник и ещё какой-то мужчина.
- На станции в линейную полицию сообщим, - бубнил проводник. – Может и найдут. А может и нет – за ночь три больших остановки было, человек десять вышли. Ищи ветра в поле.
Лена сразу поняла, что они говорят о деньгах. Сунула ноги в тапки пошла за процессией.
Все остановились возле распахнутой двери туалета. В узком пространстве вагона переминались с ноги на ногу любопытные пассажиры.
- Здесь, - всхлипнула женщина, показывая на жестяной крючок.
Невысокая, полная, она была бы хорошенькой, если бы не опухший от слёз нос и тяжёлые веки. У Лены жалобно защемило сердце.
- Что же вы, дамочка, такие деньжищи с собой таскаете? – укоризненно спросил второй мужчина. – Я хоть и начальник поезда, но нарушать права других пассажиров не имею права. Думаю, тут вам и полиция не поможет. Как можно потребовать, чтобы люди свои вещи нам показали? На каком основании?
- Но ведь в туалет мог войти только тот, кто едет в этом вагоне! – всхлипнула женщина.
- Теоретически – кто угодно, - ответит начальник поезда. – Тот, кто взял, может быть ,вообще вышел ночью на своей остановке.
- А вдруг не на своей? – воскликнула женщина. – Вдруг он взят косметичку и решил выйти пораньше? Были такие?
Проводник отрицательно покачал головой:
- Нет, все согласно купленным билетам выходили. Вы уж извините, но такие суммы с собой возить нельзя. У вас что, банковской карты нет?
- Есть, - тихо заплакала женщина. – Понимаете, я дом продала, бабулин, в деревне. Купила пожилая пара, они никаких электронных платежей не признают. Передали мне наличку во время оформления, я её только пересчитывала раза три – они настаивали. Мне ехать надо, поезд скоро, а они давай договор перечитывать и каждую строчку обсуждать. Когда, наконец, подписали, в банк ехать было уже некогда. Поезд за нашей станции две минуты стоит, я боялась опоздать. Лучше бы опоздала…
Лена прикусила губу. Какая же она дурища! Как ей вообще вчера могло прийти в голову такое жестокое и подлое решение? Это от усталости, не иначе.
- Что у вас за косметичка-то была? – спросила Лена.
- Белая с красным, на молнии, - вздохнула женщина. – Внутри зубная паста, щётка, крем и зеркало. Ещё таблетки – анальгин. И деньги за дом. Четыреста семьдесят тысяч.
Женщина судорожно вздохнула и схватилась рукой за горло.
- Тихо, тихо! – испугалась Лена. – А на молнии что-нибудь было?
- Брелок! Мопсик! Вы видели, да?
- Пошли, - кивнула Лена.
Из-под своей подушки она достала косметичку и передала женщине.
- Вам, дамочка, теперь охрану надо, с этакими деньжищами, - проворчал начальник поезда. – Может в самом деле вас поближе к себе переселить? А то ведь переживать буду.
- Спасибо! Я на первой же станции выйду и отнесу их в банк, - женщина опять заплакала, но теперь от счастья. – Девушка, оставьте, пожалуйста, номер телефона. Я вас отблагодарю.
Номер Лена оставила. Непонятно, как и чем женщина собирается благодарить, но даже небольшая сумма будет приятна.
Литсериал "Рыжая зараза". Когда тебя чуть не сбивает тяжёлым джипом, когда из машины выходит мужчина твоей мечты, начинаешь понимать, что и в жизни бывают красивые сказки с хорошим концом. Правда, ты ещё не знаешь, что свадьба – это не конец, а начало твоей личной маленькой битвы. Читать здесь.
На этом и расстались. Лена благополучно доехала до дома и взяла кредит в банке, чтобы рассчитаться с бывшим мужем. Про эту историю она постаралась забыть – было стыдно, что ночью она почти решилась присвоить чужие деньги. Женщина никакой благодарности Лене не прислала. Забыла, наверное, вон она какая беспамятная.