Минувшее лето воронежцы проводили под ритмы джаза, эстрадные и казачьи песни. В течение десяти дней жители и гости города встречались в Кольцовском сквере во время выступлений артистов местной филармонии под открытым небом. Это необычный опыт – как для слушателей, так и для исполнителей.
Корреспондент редакции «Обозреватель.Врн» побеседовал с одной из участниц проекта «Лето в Кольцовском сквере», заслуженной артисткой Воронежской области Ольгой Чирковой о том, что для нее музыка, кому она подражает, и о планах на будущее.
– Что для вас значит «Лето в Кольцовском сквере?»
– Это большая радость и большое счастье. Когда выходишь на открытое пространство к людям, ты можешь к ним подойти, с ними обняться, вместе спеть, а они могут выйти к нам, сцена – все равно импровизированная. Я с большой радостью приглашаю людей танцевать. Зрители могут сфотографироваться, пообщаться с нами. Когда ты видишь человека вблизи, можешь каждую бусинку рассмотреть и каждую нотку услышать – это совершенно новое ощущение. Такие концерты я всегда жду с нетерпением. В зрительном зале артист может отдалить, поиграть светом, а здесь какая ты есть, такая ты есть.
(«Обозреватель.Врн» писал, что стартовал проект «Лето в Кольцовском сквере» в 2012-м и проводился ежегодно)
– Приходили ли вы на концерты своих коллег в рамках проекта?
– По возможности. С большой радостью приходила к хору ART’o’dox, слушала инструментальный квинтет «Воронежские солисты». Я с большим уважением отношусь ко всем коллегам. Мы не только работаем в филармонии вместе, у нас еще совместные проекты со всеми коллективами. С тем же мужским хором у нас уже несколько песен совместных создано, которые мы исполняли на воронежских площадках. С коллективом «Воронежские солисты» я исполняла музыку Астора Пьяццолла. «Воронежские девчата» – это моя семья, коллектив, в котором я выросла.
С Губернаторским эстрадно-духовым оркестром у меня целые программы есть, а с Воронежским академическим симфоническим оркестром мы недавно были в Сочи и Санкт-Петербурге на экономическом форуме. Мы все взаимодействуем между собой, знаем репертуар каждого, дружим и творчески, и по-человечески. Когда я попадаю на их концерты, я первая встаю и кричу: «браво».
– Вы выступали в прошлом году тоже. Видели ли вы постоянных зрителей?
– Да, есть люди, которые приходят каждый год и в зрительный зал, и в Кольцовский сквер. Но много и новых, аудитория меняется. Летом многих в городе нет, у всех отпуска, многие уезжают. На наши большие концерты, которые начинаются осенью и продолжаются зимой, весной, приходят студенты из музыкального колледжа, коллеги из института искусств, наши защитники. Студентов Военно-воздушной академии им. профессора Н. Е. Жуковского и Ю. А. Гагарина много приходит, что мне лично очень приятно.
– Как выглядит современный зритель?
– В основном – это люди подготовленные. Они видят афишу – приезжает, допустим, русская певица. Понимают, что там будет не рок, не электрогитара, а все будет душевно, на правильном русском языке, с большой любовью, чувством и уважением. Контингент разный, в основном – семейный, который любит русскую песню. Они приводят детей и внуков. Идет непрерывная цепочка просвещения. Молодежи сейчас больше, чем было 10 лет назад. И подписчиков в социальных сетях много молодых у меня. Но не буду лукавить, основной мой контингент – люди 30+.
Для молодежи мы делаем концерты в области по Пушкинской карте. Вот когда я училась в школе, у нас были внеклассные мероприятия, нас вывозили в театр оперы и балета, филармонию, драматический театр. У нас постоянно были какие-то выезды. А сейчас карта – аналогичная прекрасная возможность. Она замечательно работает, потому что наши дети с помощью нее чаще видят и понимают нашу национальную культуру. Для некоторых это возможность те же гусли увидеть в первый раз.
У меня выходит музыкант со звончатыми гуслями, проводит своей рукой по струнам… Дети с замиранием сердца сидят и в конце с восхищением аплодируют. Они никогда такого не слышали. Это одновременно и грустно, но и радостно, что есть возможность им это показать. Потом они откроют в интернете и узнают, какие еще есть гусли. Или частушки, допустим. Они же все с юмором, дети смеются вместе с нами.
Поверьте, что не было еще ни одного разочаровывающего выступления. Мы всегда получаем отдачу от зала. Как говорится: «когда выходишь на эстраду, стремиться нужно к одному: всем рассказать немедля надо: кто ты, зачем и почему». Молодежь сразу реагирует, потому что для них народная песня – это что-то такое из сундуков прабабушек. А тут выходит такая молодая женщина, симпатичная, поет русские песни и разговаривает на понятном языке.
– Вы вышли на сцену в три года. Это было ваше решение остаться в музыке, или решение родителей?
– Я выросла в музыкальной семье. Помимо того, что мама певица, а папа баянист, они всю свою жизнь проработали в ансамбле «Воронежские девчата», и я с двух лет каталась с ними. Для меня музыка – лучшая колыбель. Меня в чемодан клали, и я благополучно спала в гримерной за кулисами. Я никогда не сталкивалась с проблемой выбора профессии. У меня и дедушка на гармони играл, и дядя заслуженный артист России, тоже баянист. Мы все в общем-то семья Чирковых – музыкальная семья. Поэтому я никогда не думала о другой профессии.
В три года я выступила на площади Минутка в городе Грозном. Это были гастроли ансамбля «Воронежские девчата». Директор ансамбля Анна Григорьевна Ковригина вывела меня за ручку. Был какой-то промежуток между первым и вторым выходом, нужно было срочно заполнить паузу – а Олька умеет частушки петь. Меня приняли ярко. Так спела впервые. Я сейчас больше боюсь публики, чем раньше. Приходит понимание, что ты выходишь и не имеешь права в грязь лицом упасть. Если вышла, то должна нести звание заслуженной артистки Воронежской области, лауреата всероссийских конкурсов, самых престижных, в том числе «Голоса России» 2003 года. Когда маленькая выходишь, тебе аплодируют просто потому, что вот эта кнопка с розовыми щеками и платочком вышла. Сейчас я не могу ни словом в своем творчестве, ни поведением обидеть, дать понять, что я как-то вальяжно отношусь к своей профессии или к русской песне. Я с большим уважением и большой гордостью несу звание исполнительницы русских песен. Хочу, чтобы мою любовь поняли и разделили.
– Какая победа для вас самая важная?
– «Голос России». Это был наипрестижнейший конкурс, председателем которого был народный артист России Николай Николаевич Калинин – главный дирижер национального оркестра России имени Н.П. Осипова. Очень влиятельный деятель искусства был. С его поддержкой было организовано великое множество русских народных оркестров. И самое главное, что на этом конкурсе меня услышала народная артистка советского союза Людмила Георгиевна Зыкина. Вот это мое счастье. После этого пошли уже другие яркие события в моей жизни. Моя карьера началась намного раньше, но ярче она стала в 2003 году. До этого у меня были другие всероссийские конкурсы, где я завоевывала первые места. Я уже была солисткой филармонии, ансамбля «Воронежские девчата», имела сольную программу и ездила работала с оркестрами по России. Их не так много было, но в близлежащих городах уже работала с сольными программами. Весь мой творческий путь – он очень непростой. Мне никто никогда серебряную лестницу не ставил. Это все честный труд, это знания, умения, это десять лет музыкальной школы, четыре года музыкального училища имени Ростроповичей, пять лет академии имени Гнесиных. И как раз когда меня пригласили к Людмиле Зыкиной, я была на гастролях в Волгограде. Но Воронеж я не бросала никогда – продолжала работать здесь в филармонии и создала свой коллектив «Отрада». Началась творческая жизнь моя, как только я родилась, как только научила мама меня говорить, папа петь.
Сейчас, при всем уважении, очень много конкурсов, где ты можешь завоевать звание «Всероссийский», но на тот период это был третий конкурс такого статуса, куда съезжались очень яркие солисты. А я в 19 лет завоевала самую-самую высшую награду: среди 75 солистов я взяла Гран-при. Этот конкурс был очень значим для всех, потому что в жюри сидели Ольга Воронец, Александр Стрельченко и другие. Это был конкурс, в котором нельзя было упасть в грязь лицом. И если раньше я это воспринимала как должное, то сейчас понимаю, что завоевать звание можно, а пронести его достойно всю свою творческую жизнь стоит большого-большого труда.
– Вы с такой любовью отзываетесь о Людмиле Зыкиной, есть ли кто-то еще среди знаменитостей, на кого вы ориентируетесь?
– Огромная палитра чувств ко всем исполнителям. Взять конкретного какого-то человека было бы неправильно. Я с большим уважением отношусь к Ольге Воронец, Александре Стрельченко, Лидии Руслановой, Надежде Плевицкой, Марии Мордасовой. Но когда я уже в осознанном возрасте обратилась ко всему тому, что делала Людмила Георгиевна Зыкина… Как говорят: «Пушкин – наше все». Вот для меня Зыкина – наше все. Она внесла невероятный вклад в нашу культуру, оставила столько песен, на которых мы еще будем много-много лет учиться, понимать их и понимать ее душу. Она – энциклопедия. Если есть какие-то вопросы, послушай Зыкину, и ты поймешь. Понимающий человек увидит в ней очень много для себя. Хороший вклад внесли наши прекрасные певицы: Людмила Николаева, Надежда Кадышева, Татьяна Петрова, Светлана Дятел, Надежда Крыгина. Многие из них были учениками Зыкиной, некоторые работали с ней и брали от нее многое. Надежда Бабкина мне тоже нравится, низкий поклон до земли ей, что она столько делает для поддержания, развития и сохранения нашей национальной культуры. Она великий человек, она тоже войдет в историю своими делами. Также ориентируюсь на своего учителя в Академии музыки имени Гнесиных – народную артистку России Анну Литвиненко и народную артистку России Екатерину Молодцову
– У вас есть альбом «Я сама как песня», где идет стыкование жанров. Что больше аудитория воспринимает?
– Этот альбом для меня очень любимый, родненький, потому что там все песни были написаны для меня. Он собрал потрясающих композиторов: Юрия Романова, Александра Токмакова, Любовь Гладких и других. И большая доля песен была написана нежнейшим другом, заслуженным артистом России Александром Ермаковым. Эти песни написаны в наше время, то есть альбом содержит в себе понимание русской современной музыки и соответственно современные аранжировки. Кроме меня их никто никогда не пел, я была первооткрывательницей. Для определенной публики, наверное, будет интересно послушать много новых песен. Но в большинстве случаев, когда я приезжаю на сольные концерты, я начинаю с популярной, признанной песни, потому что она воспринимается уже привычно. А потом уже можно добавлять современную эстраду. Нужно нежно и ласково подходить к современной аудитории. Народные песни сейчас существуют благодаря классным сочетаниям современных звуков. Я за что-то новое, что-то интересное, что-то качающее.
– В каком стиле вы бы еще хотели спеть?
– У нас много есть проектов в филармонии, спасибо нашему художественному руководителю Ирине Владимировне Авралевой, которая сочетает порой несочетаемое. К примеру, был концерт, где выступали я, народная певица, академический певец Владислав Бирюков, а нам аккомпанировал губернаторский эстрадно-духовой оркестр – исполняли мы рок. Несложно, к слову, было перестроиться. Я человек современный, слушаю всю музыку: и классическую, и рок-музыку, и популярную музыку, и джаз, и все-все. Всю свою молодость, лет до 17, помимо того, что я была в филармонии солисткой, была с оркестром, я еще параллельно пела во дворце детей и молодежи в академическом хоре у Людмилы Шеварнадзе. Я умею петь все. Другое дело, что русская песня у меня получается ярче, лучше. Но себя я никогда не ограничивала. Более 20 лет назад я была голосом рекламы, я их пела, рекламировала разные заведения, но там эстрадный голос, и меня совсем не узнать.
– Какими качествами должен обладать артист?
– Быть очень добрым в том смысле, что нести добро. Мы выходим, и нас сразу читает зритель, как лакмусовую бумажку. Если ты вышел с каким-то плохим настроением внутри или каким-то нежеланием, то это сразу читается. Я сужу по себе, настолько люблю свою жизнь в творчестве и свою профессию, с большой радостью это все несу. Мне хочется, чтобы не было случайных людей на сцене. Каждый должен понимать, зачем он вышел и к чему. Не будем скрывать, что много на эстраде к творчеству никак не относящихся «певцов». Когда ты называешь себя певцом, ты должен нести ответственность. Певец – это Магомаев, Синявская, Образцова, Зыкина. Певец должен хорошо владеть своей профессией, быть уверенным в том, что то, что он делает, на 100% принесет только добро.
– Что вы хотите передать через песни?
– У меня нет цели что-то доносить. В моем репертуаре нет ни одной песни, которая не проходила бы через мою душу, через мое нутро, мое сердце. Если вы приходите ко мне на концерт, вы услышите мою душу. Если в сердце что-то не попало, оно не будет со мной рядом. Если я не люблю, я не полюблю. Я такой человек: любить так любить, страдать так страдать, гулять так гулять. И все это я привношу в свое творчество. Я не хочу доносить что-то. Человек, который услышит, он поймет, что я хочу ему показать.
– Что для вас русская песня?
– Это наша история. И я понимаю, что не каждый обязан ее знать, человеку это может быть не интересно. Но в целях общей эрудиции, общего понимания, что есть русская песня, в этом нужно все же попробовать разобраться. Бывает, что организаторы заполняют зал, а мы с первой песни берем узды правления. У нас полтора часа счастья, свободы, взаимопонимания. И никто не бегает, не прыгает, не выходит. Слушатели на медленных песнях телефоны поднимают, в некоторых песнях запоминают припевы и подпевают. Русская песня несет великую силу объединения, потому что, как сказал наш замечательный человек Александр Токмаков: «Я в общем не против всей нашей эстрады, могу Пугачевой подпеть, если надо. Но русской песни хвалу воздаю, потому что собравшись за стол по которой причине, поют почему-то о тонкой рябине». Мое поколение еще помнит, что их родители за столами поют, идет цепная реакция. И наши дети цепляют это от нас. Нужно продолжать. Без фанатизма, грамотными дозами. Это наш генетический код.
– Какие у вас творческие планы?
– То, что было 10 лет назад, оно и сейчас актуально. Я не теряю огромного желания создать какой-то творческий центр, в котором я бы смогла соединить и театр русской песни, и школу исполнительскую одновременно. Это стоит больших вложений – даже не финансовых, а именно силы творческой и силы объединения многих людей. Одному человеку в этом мире очень тяжело, необходимо много составляющих, которые должны сопутствовать формированию такой школы или такого театра. Мысли у меня такие есть, но я еще очень молода, бодра и весела. У меня еще вся жизнь впереди, потому что в 39 лет певицы только раскрываются, а творческий человек начинает понимать глубже и лучше эту всю жизнь.
С недавним материнством я еще больше поняла, как в будущем можно будет грамотней и правильней подходить к детям. Это такой большой багаж знаний, который, я надеюсь, в ближайшем будущем пригодится, но тем не менее я все эти годы не теряла времени, и уже 20 лет моя семья руководит ансамблем «Околица» детской школы искусств №12. В этом году мы отпраздновали 20-летие, и, как вы понимаете, что не только мои мама и папа – главные люди в этом, но и я тоже принимала участие в репертуарной политике коллектива. Я всегда-всегда в свои сольные концерты включаю этот замечательный коллектив.
Еще у нас в филармонии есть замечательный проект, называется «Филармония будущего». В рамках него мы, профессиональные коллективы, выходим на единый концерт с молодыми исполнителями. Непросто выйти на сцену и спеть, нужен мастер-класс, индивидуальные занятия.
Думаю о школе – она в процессе становления, много очень мыслей, нужна большая команда именно единомышленников. Даст Бог – в ближайшем будущем все случится.
Елена Ураева