Мой старый знакомый Франк Тилье в своем желании удивить и потрясти читающую публику заходит все дальше и дальше. Он однажды высказался в том духе, что очень любит резкие и жесткие стартовые условия в сюжете собственных сочинений. Нынче месье Тилье превзошел самого себя. Итак, представьте себе ситуацию…
2008 год. Лейтенант полиции Габриэль Москато отчаянно разыскивает собственную пропавшую дочь Жюли. С этой целью он прибывает в отель «У скалы» в своем родном городе Сагасе. Снимает номер 29. Засыпает от усталости. И просыпается…совершенно в другом номере. И не просто просыпается, а узнает, что каким-то невероятным образом он проспал двенадцать лет. Впрочем, приоткрою небольшую сюжетную тайну. Это не фантастический прием, а реальность, имеющая медико-психологическое обоснование.
Дальше не стану излагать происходящее в романе. Потому что его самая эффектная часть заключается именно в прологе и той загадке, которую предстоит разгадывать читателям вместе с персонажами данного сочинения Франка Тилье. Нынче конструкция выглядит настолько сложной и странной, что автору приходится нанизывать один сюжетный поворот на другой, словно расширяя и число акторов истории и обстоятельства. Причем здесь идет явно двойная игра. С одной стороны, Габриэль Москато продолжает следствие по делу исчезновения дочери. С другой, параллельно он пытается разобраться с собственным проблемами, каковые сопровождают его на всех пятиста страницах явно жесткого и крутого замеса невообразимой криминальной истории. Временами кажется, что еще чуть-чуть и на страницы выпорхнет какой-нибудь полуфантастический злодей вроде нашего Вия или графа Дракулы.
Однако весь ужас и страх похождений лейтенанта Москато и его коллег закючается в том, что при всей условности предлагаемых автором обстоятельств, они сталкиваются с таким пограничным состоянием большинства своих «клиентов», что оторопь едва ли не самое мягкое слово, которое может характеризовать их дущевное состояние. Извращенности просвещенного и талантливого ума (умов) являют на страницах книши Тилье такую концентрация насилия (прежде всего, физического) над теми, кто оказался в числе их жертв, что я даже не берусь пересказывать то, что вытворяют в прямом и пересносном смыслах писатель, художник, фотограф и хирург. Весь это квартет садистов-безумцев играет со смертью на полном пределе собственных фантазий, не считаясь ни с законами, ни с совестью, ни, тем тем более, с теми мучениями, кои выпадают на долю тех, кто стал объектами их артистических вожделений. Конечно, все это можно списать на патологический характер каждого из тех «экспериментаторов», о которых идет речь в романе. Но что-то мне подсказывает: рассказанное – не порождение буйных фантазий месье Тилье. Он всегда тщательно готовит себя к написанию нового бестселлера.
Более того, писатель использовал в нынешнем романе мотивым и название одной из своих прежних книг – «Последняя рукопись». У меня даже есть подозрение в том, что Тилье затеял сочинительство нового текста, о котором я веду речь, отчасти для того, чтобы подобно одному из четырех членов адептов летальной темы в искусстве хотя бы каким-то образом вычерпать из собственного сознания ту самую болезненность, которая в иных абзацах его текстов проявляется в качестве негативной публицистики.
Можно сказать, что от романа к роману творчество месье Тилье обретает черты болезненного пристрастия к брутальным темам вроде темы психопатологий и тяги ко всему, что сопрождает путь человека из бытия в небытие.
Должен также предупредить, что роман «Жил-был раз, жил-был два» изначально не был рассчитан на счастливое разрешение темы поисков пропавшей Жюли. В нем нет и не может быть хэппи-энда. Потому что, во-первых, согласно фабуле разрыв в дюжину лет никак не преодолевается. А, во-вторых, те, кто искал дочь лейтенанта Морето, включая его самого, промчались аллюром мимо тайны самой девушки. И это порождает неизбывную горечь и у Габриэля и его друга Поля, ставшего за 12 лет мужем его жены (привет, мелодраме!). Винитть в упущенных возможностях они могут только самих себя.
Книга Тилье раскрывает несколько скрытых от беглого взгляда тем. Она, например, о том, что мы не замечаем того, что рядом. Как написал однажды в романе коллега автора: «Я вам показываю, а вы не видите». Горько, досадно, необратимо, но справедливо. Книга еще и об этом. Об упущенных шансах спасения, о слепой ярости близких людей, и о завораживающей красоте зла и порока. Даже тогда, когда подобное наслаждение приводит к летальному исходу. Очень интересно: а какую историю преподнесет нам Франк Тилье в следующий раз?
Cергей Ильченко