Сказать, что первое сентября было жарким – ничего не сказать. Надя еще несколько раз отпрашивалась в школу, чтобы попить воды, но классная руководительница ее не отпускала. Из одноклассников никто не предложил воды девочке, хотя она была у каждого второго. И в результате детский организм не выдержал перегрева на солнце и изнеможения, и Надя получила тепловой удар. Директор сразу же позвонил матери девочки, а ее просто занесли в класс и усадили на стул, где рядом осталась только школьная медсестра. Все остальные отправились обратно на линейку, не обращая внимание на то, что девочка так и не пришла в сознание.
Вере Анатольевне было крайне сложно отпроситься с работы даже на полчаса, но у нее все же получилось это сделать. В момент, когда женщина добралась до учебного заведения и нашла нужный кабинет, девочка только-только начала приходить в сознание. В кабинете никого, кроме медсестры, не было, и та сидела в телефоне, не обращая никакого внимания на ребенка. Картина повергла женщину в шок.
— Почему вы ничего не делаете, пока моя дочь находится без сознания, и даже не следите за ее состоянием?! – Возмутилась женщина, – почему никто не вызвал скорую помощь? Вы мерили ей давление и пульс? Что вообще произошло? И почему директор не присутствует, когда я здесь?
— Женщина, успокойтесь, – ответила равнодушно медсестра, отодвигая телефон немного в сторону, но, не выключая его, – девочка просто потеряла сознание, вероятнее всего от истощения. Вы не пробовали нормально кормить ребенка? Вы видели, какая она у вас худая, скоро не просто сознание будет терять, а в больницу угодит с такими показателями веса.
Вера Анатольевна была просто в шоке от услышанного. Она даже и не знала, как на это реагировать, и тут послышался голос самой Надежды:
— Я хорошо дома кушаю, — ответила девочка, — моя мама очень вкусно готовит. У нас и сладости дома есть, и пироги моя мама иногда делает даже, я их очень люблю. А плохо мне стало от того что я пить очень хотела, а Мария Павловна меня в школу не отпускала, сказала, что вода с собой должна была быть. Вот у меня голова и закружилась. Ничего страшного.
— Ну, вот видите, — произнесла медсестра, — ничего страшного. Пусть девочка идет на линейку, а вы можете возвращаться на свою работу. Могли и не приезжать, все равно она пришла в сознание без посторонней помощи. Только шума в школе наделали, даже не знаю, зачем вам позвонили, – и она снова уткнулась в телефон, показывая все свое безразличие к проблеме.
Еще несколько минут Вера Анатольевна стояла в полном замешательстве, после чего, ничего не отвечая медицинскому работнику, направилась в кабинет директора. Несмотря на то, что линейка еще не закончилась, мужчина сидел в своем кабинете. Не было похоже, что он занимается чем-то важным, но при этом и особого интереса к тому, что в помещение вошла женщина, он не проявил. И тогда Вера просто прошла начала разговор первой, не дожидаясь приглашения в кабинет:
— Вы не хотите мне объяснить, почему моя дочь была полностью одна в кабинете без сознания, никто не вызвал скорую и даже вы не присутствовали в кабинете в тот момент, когда я приехала? – она надменно смотрела на мужчину, который с явным недовольством обратил на нее свое внимание.
— А почему вы не прикладываете должных усилий, чтобы нормально кормить свою дочь? Она у вас ходячий скелет, вот и теряет сознание от голода, а кормить бесплатно детей мы не обязаны. Это ваша обязанность, как родителя, следить за питанием девочки, и это ваша вина, что сегодня на первом звонке она потеряла сознание, – ответил мужчина холодно.
— Почему вы не оказали моей дочери первую помощь? Почему не вызвали скорую, и врачи бы точно сказали, по какой причине она потеряла сознание! – Вера Анатольевна уже переходила на крик. Ее не устраивало подобное отношение в адрес ее и ребенка. Она ждала хотя бы извинений.
— Мы не вызвали скорую помощь только ради вас, – равнодушно ответил мужчина, – медики бы по-любому позвонили в службу опеки, ведь у девочки явно прослеживается истощение, и тогда вы бы остались без дочки. Хотя может быть и стоило позвонить в социальную службу, тогда Надя жила бы намного лучше и точно ни в чем не нуждалась, не находите?
Григорий Иванович поднял на женщину насмешливый и призирающий взгляд. Он понимал, что подобные высказывания сильно сказываются на женщине, на ее уверенности в собственных силах. Конечно, прозвучала подобная угроза не только совершенно неуместно, но и бесчеловечно, но мужчину это мало волновало. Он просто хотел, чтобы Вера Анатольевна больше не появлялась в его кабинете с разборками, ведь решать проблемы какой-то девочки, которая сама за себя постоять не может, он не хотел.
— Моя дочь нормально питается, и органы опеки не имели бы права изъять ее из семьи. Я работаю и полностью покрываю все ее потребности, а потому я бы попросила оставить умные изречения при себе. А если вы и дальше будете так относиться к моему ребенку – я напишу на вас заявление в соответствующие государственные органы, и тогда посмотрим, кому будет смешно, а кому не очень. Всего вам хорошего, – женщина удалилась из кабинета и направилась в сторону Нади, которая ждала ее у входа.
— Ну что, малышка, пойдешь дальше на линейку? – спросила женщина.
— Мама, а можно я пойду домой? Сегодня я не очень хорошо себя чувствую, а важного в первый день все равно ничего не будет. Я отлежусь сегодня дома, а завтра с новыми силами отправлюсь на учебу, хорошо? – девочка с надеждой в глазах посмотрела на свою маму, ожидая ее ответа.
— Ладно, милая, оставайся сегодня дома, но завтра без каких-либо разговоров ты обязательно пойдешь в школу, и это не обсуждается, хорошо?
— Да, конечно, завтра учебный день и я обязательно пойду на уроки. Какое бы отношение ко мне ни было, главное ведь получить образование, а всего остального в этой жизни я добьюсь уже после окончания этого заведения.
— Верно, крошка моя. А теперь иди домой, а мне надо возвращаться на работу. Я всего на полчаса отпросилась. Возможно, вечером немного задержусь, ты же знаешь, даже эти полчаса придется отрабатывать, чтобы придерживаться поставленного плана выработки на рабочем месте...
Интересно ваше мнение, а лучшее поощрение лайк и подписка.