Принято считать, что в стрессе или депрессии человеку свойственно терять вес. И потеря веса может быть не малой - от 5 до 15% от исходных значений.
Это логично: у нервной системой прямая связь с ЖКТ, так заложено природой. Когда древний человек встречался с диким хищником, чтобы быстрее бежать, ему нужно было быть легче, а ещё, желательно, опустошить кишечник (по этому же принципу работает "медвежья болезнь"). Диких хищников в Москве встретишь не часто, но реакция на стресс сохраняется.
Но, оказывается, нередки ситуации, когда в результате депрессии человек не теряет, а набирает вес. Неспроста во всех тестах на депрессию (Бека, Цунга) задаётся вопрос не "теряли ли вес", а "не было ли изменений веса" за последние 2 недели.
Прошлой осенью, когда замкнулся большой цикл депрессии и меня вынесло в ужасное состояние, я заметила, что очень сильно переедаю. И делала я это не потому, что хотела есть (аппетита, как такового, не было). Но мне очень хотелось почувствовать хоть что-то, хоть малейшее удовольствие хоть от чего-то. Это очень странное ощущение, когда ты ешь привычную шоколадку, а она абсолютно безвкусная. Пустая. Ни о чём.
Но с куда большей проблемой РПП (расстройства пищевого поведения) столкнулась одна из моих пациенток.
Помимо депрессии, она ещё много лет боролась с ипохондрическим расстройством (психическое расстройство, при котором человек уверен, что у него есть или может возникнуть какое-либо смертельное или опасное заболевание, даже если медицинские обследования заверяют, что с ним всё в порядке).
Пациентка боялась заболеть раком. Она постоянно ходила по врачам, которые раз за разом посылали её к психиатрам. Она постоянно ощупывала своё тело в поиске новообразований, измеряла температуру, которая всегда показывала повышенные значения (что не удивительно в состоянии стресса).
Но в данной статье интересна не столько ипохондрия, сколько процесс зацикленности расстройства пищевого поведения.
Когда клиентку накрывала тревожность, у неё напрочь пропадал аппетит. Она просто не могла есть, её тошнило на нервной почве, к тому же, у неё абсолютно не было сил готовить.
Когда она, в результате того, что не употребляла ничего в пищу, она теряла вес. Потеря веса расшифровывалась ею как наличие тяжёлого смертельного заболевания.
Тогда она начинала есть безостановочно, чтобы прекратить потерю веса. Тем самым, вес прибавлялся, а у клиентки начинались переживания по поводу лишнего веса.
Такие "качели" длились несколько месяцев. А потом уже пациентка приучила себя есть всегда, в любых состояниях, просто для того, чтобы не создавать себе дополнительную ситуацию тревоги. Несмотря на её отчаянное желание быть стройной, ей никак не удавалось разорвать этот круг тревоги и еды.
Депрессивные и тревожные состояния, в особенности, когда они являются личностными особенностями, наиболее тяжёлые спутники расстройства пищевого поведения. Это те чувства, в которых человеку пребывать наиболее трудно, трудно в моменте осознать истинную потребность, трудно анализировать.
Поэтому, в первую очередь, при работе с расстройством пищевого поведения мы учим человека справляться с этими состояниями, зачастую подключая медикаментозную помощь, а уже после работаем с весом.